Подойдя, чтобы взять факел, она ответила:
– Я хочу того же, чего и мой муж. Он сказал, что тебя не ждут в Дорни. Учти это. Тебе нет здесь места.
Адам только широко улыбнулся в ответ. Он явно не верил словам Изабель. Рыцарь встал перед ней, загораживая путь к факелу. Ну ничего, она оставит его здесь, а позднее пошлет за ним Роберта. Она не забыла похотливое нападение на нее Адама, так же как и нанесенное ей оскорбление. И сейчас ей вовсе не хотелось оставаться с ним наедине в столь отдаленной части замка. Когда она бросилась к лестнице, он подскочил к подножию, загораживая ей путь. Он поймал ее в ловушку.
Да, поймал. Нужно называть вещи своими именами. Думала ли она когда-нибудь, что Адам привлекателен? Изабель уже не могла вспомнить. Боялась ли она его сейчас? Нет, но с каждым оскорбительным словом Адама в ней росла ненависть. Она вовсе не хотела играть с ним в игры.
– Подойди, Изабель, – произнес он с улыбкой. Его волосы казались янтарными в свете факела, а глаза напоминали две тусклые жемчужины. – Подойди ко мне. Позволь показать тебе, чего ты хочешь на самом деле.
Прежде чем она успела сказать хоть что-то в ответ, он сделал попытку схватить ее. От неожиданности Изабель выронила пару мешочков со специями на холодный пол. В этот момент он обхватил ее руками, как если бы они играли, но это не было игрой. Нет ничего отвратительнее, чем когда тебя хватают против твоей воли.
– Оставь меня! – приказала она. Гнев внутри ее все рос, грозя вот-вот вырваться наружу. – Ты не должен делать этого. Отпусти меня.
Он прижал ее к себе, его ладони больно впились ей в спину, отчего Изабель выронила на землю еще один маленький мешочек. Его дыхание овеяло ее лицо, и в нос ударил отвратительный отталкивающий запах.
– Я знаю, что должен делать, а что – нет. – Его руки начали поглаживать ее спину. – Я знаю, что тебе хочется познать настоящего мужчину, который сможет пробудить в тебе страсть. Ведь всем известно, что ваша первая ночь с братом Ричардом стала незабываемой отнюдь не в хорошем смысле этого слова.
– Отпусти меня, – прошипела она, силясь вырваться из его объятий, и оставшиеся мешочки посыпались на пол.
– Человек, в котором больше от монаха, чем от мужчины, не сумеет доставить женщине удовольствие. Я не монах, Изабель. Я смогу заставить тебя кричать от наслаждения.
– Я сейчас действительно закричу, – прошептала она.
Но она не закричала. Не смогла. Страх парализовал ее, и она не видела путей к освобождению. Он крепко держал ее, она чувствовала прикосновение его отвратительных пальцев на своем теле. Его открытый влажный рот находил ее повсюду. Он делал то, чего она не желала. И рядом не было никого, кто смог бы помочь ей.
Никто не знал, где она.
Никто не услышит, если она закричит.
Но она и не могла кричать, она могла только молча бороться с ним, с каждой секундой, с каждым новым прикосновением теряя надежду на спасение.
Ее мучила только одна мысль: неужели он думает, что она хочет этого? Неужели она, так или иначе, сама спровоцировала это нападение?
Он накрыл ее губы своим ртом, его язык уткнулся в ее крепко сжатые зубы, а руки легли на грудь.
Нет, это уж слишком. Ни один мужчина не должен думать, что женщине нравится насилие.
Она со всего размаху полоснула его ключами, которые все еще держала в руке, надеясь вырваться из его крепких объятий. На бледной коже быстро проступила кроваво-красная полоса, и улыбка сошла с лица Адама. Но он не ослабил хватку.
Вырвав у нее ключи и отбросив их к дальней стене, он прижал обе ее руки к стене над головой девушки. Радость оставила его, она отчетливо видела это. Он уже не думал, что она хочет этого. Он хотел этого сам. И Адам ни перед чем не остановится, пока не добьется своего.
Это уже не игра.
С глухим рычанием она изо всех сил пнула его, и с удовлетворением почувствовала, как ее нога ударилась о его кость.
Но в следующий момент Изабель задохнулась, грубо брошенная на пол, усыпанный острыми камушками, вонзившимися ей в спину.
Она могла видеть только его темную фигуру, загораживающую от нее даже неверный свет факела. Она не могла дышать. Она не могла пошевелить ни ногой, ни рукой.
Но он мог.
В этот момент какая-то невидимая сила рванула его голову назад, и поперек его белой шеи сверкнуло стальное лезвие кинжала. Оно медленно поползло вбок, оставляя на своем пути ярко-красную полосу, которая, все расширяясь, превратилась в алый поток крови, низвергающийся прямо на Изабель.
И затем она увидела Ричарда.
Он стоял грозной темной фигурой в полумраке подземелья, и его суровое лицо было прекрасно. На нем не было ни тени раскаяния. В руке Ричард держал обагренный алой кровью кинжал. Он подошел к ней, но Изабель, как ни хотела, не могла отстраниться от него. Все, что она видела, – это кровь, пролитую повсюду: на земляном полу, на камнях стены, на маленьких мешочках со специями. Кровь заполняла собой все пространство вокруг, грозя вот-вот залить всю Изабель. Вот она уже уходит в ярко-красную жижу с головой…
– Изабель! – Его голос эхом отзывался в ее воспаленном мозгу, доносясь словно издалека. – Ты в порядке?
Кровь из раны на шее Адама стала течь медленнее, но все еще грозила вот-вот заполнить помещение.
– Изабель! – повторил он, поднимая ее на руки, прижимая к себе и укачивая, словно ребенка, на своей широкой груди. – Говори! Он обидел тебя?
Обидел? Нет, он не успел причинить ей вреда. Она вся в крови, ее специи безвозвратно испорчены, а ключи неизвестно где. Все шло не так, как надо.
– Нет, – сказала она дрожащим голосом. Все ее тело содрогалось от сильных спазмов, которые, казалось, возникали где-то глубоко внутри ее, в самой ее душе.
Ричард услышал в ее словах невыплаканное горе.
Он нес ее легкое как пушинка тело, дрожащее как осиновый лист, в своих сильных руках. Он нес ее в их покои, место, которое она хорошо знала, где чувствовала себя в безопасности. Теперь она в безопасности. Она должна знать, что теперь она в безопасности.
Там его встретили Уильям с Роландом. Их мечи были обнажены, а на лицах написана решимость.
– Присмотрите за ней, – скомандовал Ричард. – Мне нужно сделать еще кое-что.
– Сделаем все от нас зависящее, – ответил Уильям, но Ричард уже не смотрел на него. Он положил Изабель на их кровать и накрыл толстым покрывалом из меха куницы. Она все еще дрожала, свернувшись комочком и крепко-крепко обхватив себя руками за колени. Но он должен оставить ее на время, потому что в Дорни было все еще небезопасно.
Как тихое приведение, следом за ним шел Роланд. В глазах обоих светилась решимость, когда они молча шли в подземелье. В нем стояла мертвая тишина. Без колебания Ричард отрубил голову безжизненно лежащего на полу Адама. Подняв ее за мерцающие в свете факела темно-рыжие волосы, он быстро пошел вверх по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85