— Мне нужно время, чтобы подумать.
Тимоти прекрасно понимал меня, он всегда будет понимать меня.
— Мы подождем! Пусть все забудется, и потом, я Думаю, вы сами поймете, Анжелет, что мы способны подарить друг другу счастье!
Обратно мы ехали молча, размышляя.
В доме, похоже, были разочарованы, так как, судя по всему, ожидали, что мы объявим о помолвке.
На следующий день я сказала Тимоти:
— Я думаю, нам следует поговорить с Фанни. В газетах сообщается об убийстве, ее отчима будут судить, и результат суда предопределен. Я знаю, что она не умеет читать, но кто-нибудь может рассказать ей.
И мы решили сами рассказать ей все. Моя мать и Дженнет знали о нашем намерении и пообещали, что никто не прервет этот разговор своим вмешательством.
— Мы хотим поговорить с тобой, Фанни, — серьезно сказала я.
Она переводила взгляд то на одного, то на другого из нас, и в глазах ее появилось выражение паники.
— Вы собираетесь отослать меня?
— Об этом ты даже не думай, — сказал Тимоти. — До тех пор пока ты этого хочешь, здесь будет твой дом.
— Тогда в чем дело? — спросила она.
— Твоя мать… — начала я. — Она… мертва.
Фанни уставилась на нас.
— Когда? — спросила она. — Это он! Кроме него некому, верно?
— Да, — подтвердила я.
Ее лицо исказило горе. Я обняла ее.
— Я убью его! — воскликнула она. — Я точно убью его!
— В этом нет никакой необходимости, Фанни: это совершит закон.
Она улыбнулась.
— Значит, его заловили?
— Заловили, — повторила я.
— Меня там не было, — пробормотала она. — Была б я там…
Я прижала к груди ее голову.
— Нет, Фанни, хорошо, что тебя там не было! Маме следовало идти к нам…
— Ей нельзя было…
— Люди имеют право совершать выбор в жизни. Она знала, что это может произойти, и тем не менее осталась с ним.
Тимоти подошел к нам и обнял нас обеих.
— Все будет в порядке, Фанни; Ты будешь жить здесь! Ты — наша, теперь уже насовсем.
— Я вам не нужна, у вас свои есть… у обоих. Ты нам действительно нужна, — с жаром сказал Тимоти. — Мы хотим, чтобы ты осталась с нами… Мы очень этого хотим!
— Почему? — спросил она.
— Потому что мы любим тебя! — сказала я.
— Чудно! Мне такого никто никогда не говорил!. И она вдруг расплакалась. Я впервые видела, как Фанни плачет. Она прижалась ко мне, а потом протянула руку и присоединила к нам Тимоти. Фанни опиралась на мое плечо, а слезы ручьем лились по ее щекам. Я осторожно вытирала их.
— Я люблю ее! Она была хорошей, она была моя мама… А его я ненавижу, всегда его ненавидела! Зачем он ей был нужен? Папа у меня нормальный был, это точно.
Так складывается жизнь! — сказала я. — Приходится принимать ее такой, какая она есть, и стараться вести себя достойно…
— Мне нравится здесь! Я думала, меня взяли полы скрести или еще чего, но мне с малышами нравится. Ребекка мне понравилась, она здесь будет жить?
Тимоти сжал мою руку.
— Нет, мы живем в Лондоне, — ответила я. — Мы здесь в гостях.
— Но вы здесь будете жить, верно? Вы вдвоем… В ее голосе слышалась мольба.
— Возможно, все именно так и обернется! — заявил Тимоти, бросив на меня взгляд.
Фанни вдруг бросилась к нам и обняла — вначале меня, а потом и Тимоти. Он сказал:
— Все уладится, Фанни, не беспокойся. Я думаю, мы еще счастливо будем жить все вместе!
Он взял за руку ее, а затем меня и крепко сжал их. Тогда, в тот момент, я действительно считала, что мне следует жить здесь с ними обоими.
ДНЕВНИК
На следующее утро мы сидели за завтраком: моя мать, Тимоти, Дженнет и я. Мать просматривала утренние газеты.
— Здесь есть кое-что, что может вас заинтересовать, — сказала она. — Прямо какой-то скандал! Здесь написано про Бенедикта Лэнсдона. Это значит, что дела у него в Мэйнорли идут настолько хорошо, что кое-кто всерьез забеспокоился. Просто безобразие, что разрешают печатать такие вещи!
Она взяла в руки газету и прочитала:
«Бенедикт Лэнсдон, кандидат в депутаты от Мэйнорли, действует весьма впечатляюще. Похоже, он намного опережает всех своих соперников. Он неутомим, он — здесь, он — там, везде излучая очарование в обмен за обещание голосов. Уже считают, что впервые за много лет депутатское кресло сменит окраску. Бенедикт Лэнсдон сумел сделать карьеру до того, как занялся политикой: он стал миллионером на золоте, то есть одним из немногих, кому повезло в Австралии. Счастье Бенедикта пришло к нему через брак, принесший ему шахту, содержавшую золотые жилы. Миссис Элизабет Лэнсдон появляется на всех мероприятиях вместе со своим мужем, но кем является элегантная дама — третий представитель их команды? Мы можем сообщить вам: это миссис Грейс Хьюм, невестка Мэтью Хьюма, министра в кабинете администрации тори. Миссис Грейс является стойким сторонником партии, стоящей в оппозиции к ее свекру. Буря в семейном стакане воды? Возможно, но миссис Грейс оказывает самую горячую поддержку кандидату Бенедикту. Именно миссис Грейс поддерживает контакты с прессой. На губах миссис Элизабет печать. Отчего же столь печально выражение ее лица? Возможно, она обеспокоена шансами ее супруга в округе Мэйнорли? Похоже, такое беспокойство в данных обстоятельствах совершенно необоснованно. Может быть, это беспокойство объясняется наличием элегантной и страстной сторонницы ее мужа, являющейся настоящим третьим членом этой семейной команды?»
По мере того как мать читала это, я чувствовала, как во мне растет гнев.
— Что за мерзкие намеки! — воскликнула она, бросив газету. — Грейс всего лишь пытается помочь Лиззи! Бедная Лиззи, что она может подумать?
— Интересно, что может подумать об этом Бен? сказала я.
— Он пропустит это мимо ушей, но это очень оскорбительно для Лиззи и Грейс!
— Судя по тому, что я слышала о Бенедикте Лэнсдоне, он очень привлекательный мужчина! — сказала Дженни.
— А вы знаете, что он является одним из наших дальних родственников? — спросила мать. — Вы знакомы с Амарилис и Питером, Тимоти? Ну, так вот, Бенедикт — это внебрачный внук Питера. До свадьбы у него был бурный роман, и Питер всегда заботился о той незаконной семье.
Дженнет, казалось, расстроилась.
— Да, — продолжала моя мать. — Это не соответствовало правилам хорошего тона, но люди почему-то прощают Питеру его недостатки, правда, Анжелет?
Я кивнула.
— А как много он сделал для этой миссии. Без него у миссии не было бы и половины того успеха, который она имеет, попросту она не могла бы позволить себе таких масштабов действий. Хотелось бы мне знать, что Питер думает об этой статейке?
— Значит, вы думаете, что это может повредить шансам Бена на победу на выборах? — спросила я.
Тимоти сказал:
— Нет, такие вещи постоянно происходят во время предвыборной кампании. Думаю, люди не обращают на это особого внимания.
Я глубоко задумалась. Я была потрясена этими намеками и почти не слушала присутствующих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119