– отпарировал тот. – Ты же французского не знаешь. Партии на разных языках поешь, а самих языков не учишь!
– А зачем мне их учить? – хмыкнул певец. – Мне русскими буквами суфлер партию напишет, я спою. Сколько опера продержится, столько я эту абракадабру помнить буду. А сняли оперу с репертуара – и я всю галиматью из головы вон.
– Деревенщина ты, дружище, хоть и на европейский манер Альфредкой кличешься! Но мне-то отлично известно, что тебя вовсе не Альфредом, как болонку, зовут, а приличным русским именем Федор, – захохотал Виктор и замахал извозчику, появившемуся в начале улицы. – Сюда! Сюда!
Все еще хохоча, мужчины взобрались на сиденья, не спрашивая, увлекли с собой Соню.
– Гони! – пропел Збарский кучеру и, повернувшись к Соне, проговорил: – Езжайте, Сонечка, второго такого случая может и не приключиться!
И вот тогда Соня, обалдевшая от событий последнего времени, почему-то схватила Виктора за рукав его модного пальто и выпалила:
– Я согласна!
12
В ПАРИЖ!
Тот же Сочельник
Как доехали домой, Соня плохо помнила. Збарский сидел, закрыв рот рукавицей – берег-таки горло. Молчал. Зато Виктор всю дорогу рассказывал анекдоты. Соня не слушала, но Альфред хихикал, хоть и закрывался рукавицей. Когда подъехали к Варварке, Грандов сказал приятелю:
– Ты езжай, а я провожу мадемуазель Ленорову!
Проводил прямо до двери. В подъезде столкнулся с чубатым Гришкой. Вскинул на того почти взбешенные глаза:
– Ты почему здесь?
– Да я… – замялся тот.
– Тебе же велели барышню сторожить! А ей одной ходить приходится!
– Так ведь не барышня – птичка перелетная. Взмахнула крылами – и нет ее. Разве ж за птицей уследишь?
– Ну конечно! – рявкнул Градов. – А ты гусь, откормленный на даровом хлебе. Тебе и с места подняться тяжело. А я вот сейчас сверну тебе шею, как гусю!
Рука Виктора мелькнула в каком-то неуловимом движении, и схваченный за горло Гришка захрипел:
– Так я… Я же… Пустите, хозяин! Я ж верой и правдой… Разве не я позвал, когда на нее бандиты напали?
Пальцы Грандова разомкнулись. Гришка тяжело осел прямо на ступеньки лестницы. Виктор повернулся к Соне:
– Идем! Он будет служить лучше!
У Сони задрожали руки. Что это значит? Чубатый Гришка служит не квартальному Симкову, а Грандову? Или они тут все заодно?!
Соня кинулась к выходу. Бежать! Ото всех! От полиции, Гришки! Бежать от Грандова!..
– Куда?
Пальцы Виктора цепко схватили плечо девушки.
– Кому служит Гришка? – закричала она. – Вы все заодно?!
– Пойдем в квартиру. Я все объясню, – проговорил Виктор и, выхватив из дрожащих рук девушки связку ключей, сам отпер замки.
Вошли молча. Соня скинула шубейку и сапожки. Остановилась в дверях, словно боясь поворачиваться спиной к Виктору, и задрожала крупной дрожью. Грандов скинул пальто прямо на пол и шагнул к Соне:
– Не бойтесь! – Виктор вдруг обнял девушку. – Все будет хорошо. Я обещаю. Мы уедем и забудем все эти ужасы. Вы мне верите?
Соня вздохнула, высвобождаясь:
– Нет! Откуда мне знать, может, и вы с ними заодно? Почему вы сказали, что Гришка станет служить лучше? Разве вы, а не Симков – его хозяин?
– Симков его подрядил следить за вами, а я перекупил. Велел не следить, а охранять. Гришка так и сделал: едва увидел, что двое мужиков потащили вас в подворотню, свистнул мне. Конечно, то, что я рядом проходил, – просто везение, но мне удалось вас отбить.
– А сегодня? – протянула Соня. – Вы опять оказались там же, где и я совершенно случайно? Опять повезло?
– Чудачка! – мягко проговорил Виктор. – Мы с Фодькой-Альфредькой поехали в лавку к Плисову. Лидия наказала непременно купить апельсинов, лимонов, кардамона и корицы к праздничному столу. Но не на базаре же гнилой товар брать? Вот мы и отправились к Плисову. А тут вы. Что здесь особенного?
– Что особенного? – Голос у Сони опять задрожал. – Ничего, конечно… Только вы всегда появляетесь, когда случается ужасное… То меня купчиха Копалкина выгоняет, то двое мерзавцев хватают, то…
– То? – взволнованно переспросил Грандов. – Что случилось сегодня?
– Контин Николай Петрович умер, – всхлипнула Соня.
– Умер? – Виктор удивленно вскинул брови.
– Швейцар сказал: от сердечного приступа.
– Ну, все возможно… – протянул Грандов.
– Да что возможно?! – всхлипнула Соня. – Он умер в присутствии тех двух мерзавцев, которые меня в подворотню поволокли. А значит, он не сам умер – помогли ему! Потом и врач подложный пришел, а за ним и квартальный Симков собственной персоной объявился и даже тело велел унести в какой-то морг.
– Выходит, Контин был связан с ними? – словно не слыша Соню, спросил Грандов сам себя.
– Да не был он связан! – в сердцах воскликнула Соня. – Неужели вы не понимаете?! Они убили Контина, потому что Николай Петрович был связан со мной! Хоть мы и не виделись в последнее время, но наверное, они проследили денежные переводы, которые он мне отправлял.
– Что?
– Николай Петрович посылал мне каждый месяц по 25 рублей. Он спас меня от голодной смерти! И теперь его нет…
Виктор поднял на девушку свои темные завораживающие глаза и тихо проговорил:
– Теперь есть я! И не надо дрожать. Я всегда найду выход. Клянусь, что беру вас не просто на службу. Я беру вас под свою защиту. Отныне и навсегда.
Руки Виктора снова потянулись к девушке и обняли ее.
Соня вздохнула. Она не должна верить. Ей нельзя никому верить. Она должна… Только что и кому она должна?..
Мысли путались. От рук Виктора исходили тепло и какое-то надежное спокойствие. Эти руки укрывали Соню от ужасов жизни, сулили защиту, спасали от врагов. Девушка еще раз вздохнула. И в этом вздохе послышалось столько надежды, что Виктор поклялся себе: что бы ни ждало их впереди, он будет защищать эту девушку. Когда-нибудь все это она вспомнит, как страшный, но – сон. Когда-нибудь…
Только когда это будет?..
Грандов тихонько разжал руки и поглядел в заплаканное лицо Сони.
– Все будет хорошо! Мы уедем. А пока я принял некоторые меры. Я нанял для вас компаньонку. Сначала подумал, что вам нужнее телохранитель – настоящий, не такой, как цыган Гришка. Есть у меня один товарищ, с которым мы провели немало дней, сопряженных с риском.
– Почему с риском?
– Потому что мы с ним выполняли некоторые щекотливые поручения на благо Министерства иностранных дел.
– Вы были шпионом? – ахнула Соня.
– Иногда и им. Бывали всякие поручения. Я брался за работу сначала на Дальнем Востоке, потом в Индии. Поэтому и не говорю на европейских языках, зато отлично знаю хинди. Павел же был моим гонцом – отвозил донесения.
– Теперь понятно, почему вы производите такое впечатление?
– Какое? – улыбнулся Виктор.
– Опасное, – протянула Соня. – Вы походите на гипнотизера, который может заставить человека делать то, что он не хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– А зачем мне их учить? – хмыкнул певец. – Мне русскими буквами суфлер партию напишет, я спою. Сколько опера продержится, столько я эту абракадабру помнить буду. А сняли оперу с репертуара – и я всю галиматью из головы вон.
– Деревенщина ты, дружище, хоть и на европейский манер Альфредкой кличешься! Но мне-то отлично известно, что тебя вовсе не Альфредом, как болонку, зовут, а приличным русским именем Федор, – захохотал Виктор и замахал извозчику, появившемуся в начале улицы. – Сюда! Сюда!
Все еще хохоча, мужчины взобрались на сиденья, не спрашивая, увлекли с собой Соню.
– Гони! – пропел Збарский кучеру и, повернувшись к Соне, проговорил: – Езжайте, Сонечка, второго такого случая может и не приключиться!
И вот тогда Соня, обалдевшая от событий последнего времени, почему-то схватила Виктора за рукав его модного пальто и выпалила:
– Я согласна!
12
В ПАРИЖ!
Тот же Сочельник
Как доехали домой, Соня плохо помнила. Збарский сидел, закрыв рот рукавицей – берег-таки горло. Молчал. Зато Виктор всю дорогу рассказывал анекдоты. Соня не слушала, но Альфред хихикал, хоть и закрывался рукавицей. Когда подъехали к Варварке, Грандов сказал приятелю:
– Ты езжай, а я провожу мадемуазель Ленорову!
Проводил прямо до двери. В подъезде столкнулся с чубатым Гришкой. Вскинул на того почти взбешенные глаза:
– Ты почему здесь?
– Да я… – замялся тот.
– Тебе же велели барышню сторожить! А ей одной ходить приходится!
– Так ведь не барышня – птичка перелетная. Взмахнула крылами – и нет ее. Разве ж за птицей уследишь?
– Ну конечно! – рявкнул Градов. – А ты гусь, откормленный на даровом хлебе. Тебе и с места подняться тяжело. А я вот сейчас сверну тебе шею, как гусю!
Рука Виктора мелькнула в каком-то неуловимом движении, и схваченный за горло Гришка захрипел:
– Так я… Я же… Пустите, хозяин! Я ж верой и правдой… Разве не я позвал, когда на нее бандиты напали?
Пальцы Грандова разомкнулись. Гришка тяжело осел прямо на ступеньки лестницы. Виктор повернулся к Соне:
– Идем! Он будет служить лучше!
У Сони задрожали руки. Что это значит? Чубатый Гришка служит не квартальному Симкову, а Грандову? Или они тут все заодно?!
Соня кинулась к выходу. Бежать! Ото всех! От полиции, Гришки! Бежать от Грандова!..
– Куда?
Пальцы Виктора цепко схватили плечо девушки.
– Кому служит Гришка? – закричала она. – Вы все заодно?!
– Пойдем в квартиру. Я все объясню, – проговорил Виктор и, выхватив из дрожащих рук девушки связку ключей, сам отпер замки.
Вошли молча. Соня скинула шубейку и сапожки. Остановилась в дверях, словно боясь поворачиваться спиной к Виктору, и задрожала крупной дрожью. Грандов скинул пальто прямо на пол и шагнул к Соне:
– Не бойтесь! – Виктор вдруг обнял девушку. – Все будет хорошо. Я обещаю. Мы уедем и забудем все эти ужасы. Вы мне верите?
Соня вздохнула, высвобождаясь:
– Нет! Откуда мне знать, может, и вы с ними заодно? Почему вы сказали, что Гришка станет служить лучше? Разве вы, а не Симков – его хозяин?
– Симков его подрядил следить за вами, а я перекупил. Велел не следить, а охранять. Гришка так и сделал: едва увидел, что двое мужиков потащили вас в подворотню, свистнул мне. Конечно, то, что я рядом проходил, – просто везение, но мне удалось вас отбить.
– А сегодня? – протянула Соня. – Вы опять оказались там же, где и я совершенно случайно? Опять повезло?
– Чудачка! – мягко проговорил Виктор. – Мы с Фодькой-Альфредькой поехали в лавку к Плисову. Лидия наказала непременно купить апельсинов, лимонов, кардамона и корицы к праздничному столу. Но не на базаре же гнилой товар брать? Вот мы и отправились к Плисову. А тут вы. Что здесь особенного?
– Что особенного? – Голос у Сони опять задрожал. – Ничего, конечно… Только вы всегда появляетесь, когда случается ужасное… То меня купчиха Копалкина выгоняет, то двое мерзавцев хватают, то…
– То? – взволнованно переспросил Грандов. – Что случилось сегодня?
– Контин Николай Петрович умер, – всхлипнула Соня.
– Умер? – Виктор удивленно вскинул брови.
– Швейцар сказал: от сердечного приступа.
– Ну, все возможно… – протянул Грандов.
– Да что возможно?! – всхлипнула Соня. – Он умер в присутствии тех двух мерзавцев, которые меня в подворотню поволокли. А значит, он не сам умер – помогли ему! Потом и врач подложный пришел, а за ним и квартальный Симков собственной персоной объявился и даже тело велел унести в какой-то морг.
– Выходит, Контин был связан с ними? – словно не слыша Соню, спросил Грандов сам себя.
– Да не был он связан! – в сердцах воскликнула Соня. – Неужели вы не понимаете?! Они убили Контина, потому что Николай Петрович был связан со мной! Хоть мы и не виделись в последнее время, но наверное, они проследили денежные переводы, которые он мне отправлял.
– Что?
– Николай Петрович посылал мне каждый месяц по 25 рублей. Он спас меня от голодной смерти! И теперь его нет…
Виктор поднял на девушку свои темные завораживающие глаза и тихо проговорил:
– Теперь есть я! И не надо дрожать. Я всегда найду выход. Клянусь, что беру вас не просто на службу. Я беру вас под свою защиту. Отныне и навсегда.
Руки Виктора снова потянулись к девушке и обняли ее.
Соня вздохнула. Она не должна верить. Ей нельзя никому верить. Она должна… Только что и кому она должна?..
Мысли путались. От рук Виктора исходили тепло и какое-то надежное спокойствие. Эти руки укрывали Соню от ужасов жизни, сулили защиту, спасали от врагов. Девушка еще раз вздохнула. И в этом вздохе послышалось столько надежды, что Виктор поклялся себе: что бы ни ждало их впереди, он будет защищать эту девушку. Когда-нибудь все это она вспомнит, как страшный, но – сон. Когда-нибудь…
Только когда это будет?..
Грандов тихонько разжал руки и поглядел в заплаканное лицо Сони.
– Все будет хорошо! Мы уедем. А пока я принял некоторые меры. Я нанял для вас компаньонку. Сначала подумал, что вам нужнее телохранитель – настоящий, не такой, как цыган Гришка. Есть у меня один товарищ, с которым мы провели немало дней, сопряженных с риском.
– Почему с риском?
– Потому что мы с ним выполняли некоторые щекотливые поручения на благо Министерства иностранных дел.
– Вы были шпионом? – ахнула Соня.
– Иногда и им. Бывали всякие поручения. Я брался за работу сначала на Дальнем Востоке, потом в Индии. Поэтому и не говорю на европейских языках, зато отлично знаю хинди. Павел же был моим гонцом – отвозил донесения.
– Теперь понятно, почему вы производите такое впечатление?
– Какое? – улыбнулся Виктор.
– Опасное, – протянула Соня. – Вы походите на гипнотизера, который может заставить человека делать то, что он не хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63