— В один прекрасный день ты поблагодаришь меня, доченька, — сказал Александр Килбракен.
— Скорее солнце взойдет на западе.
Но она проговорила это безразличным, усталым голосом и повернулась к отцу спиной.
Уединившись наконец в своей комнате, Фрэнсис с отвращением принюхалась. В комнате стоял мужской запах, и она яростно рванула простыни с кровати. Когда через пару минут в спальню вошла Аделаида, она все еще стояла нал грудой скомканного постельного белья.
— Дорогая моя, — улыбнулась экономка, — ты вывела из себя буквально всех и каждого.
— Знаю.
— Что ни делается, все к лучшему, Фрэнсис. — продолжала Аделаида.
— Тут я с тобой согласна. Если я стану женой грифа, то этим спасу от несчастливой участи Виолу и Клер.
«Но как же это нелегко — быть великодушной». —. добавила она уже мысленно.
— Замужество — неизбежность в жизни почти всех женщин, а граф, на мой взгляд, наиболее интересен в этом смысле. Все дело в том, что он поставлен в затруднительное положение. Если он выбрал тебя по тем соображениям, которые ты назвала, то его будет ожидать неприятный сюрприз.
— Это не приходило мне в голову, Аделаида… Как ты думаешь, что я должна теперь делать?
Экономка поощрительно похлопала ее по руке:
— Для начала подними с пола простыни, а на досуге поразмысли над теми возможностями, которые предоставляет тебе жизнь.
Возможностей оказалось не так уж много. Поначалу ей показалась соблазнительной идея предстать перед графом красивой, обаятельной и бойкой и потребовать сию же минуту отвезти ее в Лондон, но чем больше она думала об этом, тем больше укреплялась в мысли, что обману тый граф задаст ей хорошую трепку. Уж она-то достаточно сталкивалась с мужчинами, чтобы усвоить, как они несдержанны в гневе.
Наступил последний вечер перед венчанием, а она все еще не знала, как вести себя. За окном была непроглядная темень, когда в спальню Фрэнсис заглянула София:
— Можно войти?
— Конечно, входи, — ответила Фрэнсис, отвернувшись от окна.
На мачехе был элегантный шелковый халат, длинные густые волосы свободно рассыпались по плечам. Она выглядела совсем молодой.
— Что-то случилось, и мне нужно бежать на помощь? — с вялой насмешкой спросила Фрэнсис. — У Ангуса опять колики? Или преподобный Маклеод явился с поздним визитом?
София не только не ответила, но даже полуотвернулась, стараясь не встречаться с падчерицей взглядом.
— Что-то с папой? Он нездоров, да, София? Ответь же скорее!
— С ним все в порядке. Сядь со мной рядом. Мне нужно поговорить с тобой на очень важную тему.
Фрэнсис взобралась на кровать и села в углу, подальше от мачехи, обхватив колени руками.
— Ты должна знать, каковы обязанности жены.
— Перестань, София! — поморщилась Фрэнсис. — Неужели ты думаешь, что я их не знаю? Не волнуйся! Как только графу заблагорассудится откушать, стол будет накрыт незамедлительно.
— Речь идет совсем не об этом, а об интимных обязанностях жены.
— Ах вот как!
Фрэнсис до боли прикусила губу. Проклятие, она совсем забыла про еще одну отвратительную сторону брака! По правде сказать, ей и в голову не приходило, что граф — этот чужак — может ночью прийти в ее спальню и…
— Надеюсь, ты знаешь, что происходит между мужем и женой в постели? — спросила София не без неловкости. — Что ты молчишь? Знаешь или нет?
Смущение Фрэнсис перешло в настоящий стыд. Ей казалось совершенно естественным, что этим занимаются животные, но люди… у людей это должно было быть отвратительно Она низко опустила голову и кивнула.
— Я и твой отец уверены, что граф хорошо воспитан и отнесется с пониманием к тому, что ты чувствуешь.
(На самом деле, когда разговор коснулся этого вопроса, Александр Килбракен подмигнул жене и раскатисто захохотал: «Хок — парень не промах! Он научит девчонку кое-каким фокусам!») Разумеется, это замечание привело бы в ужас любую невинную девушку, и София постаралась представить вещи в подобающем свете.
— К тому, что я чувствую? Как это понимать?
— Я уверена, что он будет относиться к тебе с должным уважением и не станет делать ничего непристойного Когда он увидит тебя в твоем истинном облике, он будет доволен он будет внимателен к тебе и… и станет сдерживать свои свои… — и на этом София умолкла окончательно.
— Понятно, — едва слышно произнесла Фрэнсис Вопреки заверениям Александра Килбракена София
Чувствовала тревогу за падчерицу. Неожиданно заговорившая совесть заставила ее ласково погладить Фрэнсис по руке.
— Но ты должна быть готова к тому, что граф захочет наследника. Каждая жена должна выполнить эту святую обязанность по отношению к мужу.
— Захочет наследника… — механически повторила Фрэнсис.
Окончательно разнервированная, София лихорадочно подыскивала ободряющие слова, когда Фрэнсис вдруг подняла голову и прямо посмотрела ей в глаза.
— Спасибо, что объяснила мне это. Поверь, я все поняла, все абсолютно. Ужасно глупо, что я сразу не подумала… впрочем, не важно.
Когда София ушла, Фрэнсис забилась под одеяло, сжавшись в комок. Образ обнаженного графа, стоящего над водой на вершине невысокой скалы, снова всплыл в ее памяти. Она прекрасно знала, что плоть внизу его живота могла увеличиться. Мысль о том, что «эта штука» будет вставлена между ее ног, вызвала у Фрэнсис при ступ неуправляемой дрожи. Как это все гадко, нелепо и непристойно! Настоящая мерзость! Но после венчания граф будет иметь полное право на ее тело. Если она станет сопротивляться, он ее скорее всего изобьет, и жаловаться на это будет некому. Все права, все абсолютно, будут у него, а на ее долю не останется ни единого.
Фрэнсис трясло как в лихорадке, и она не сознавала, что беззвучно плачет. Заметив, что подушка уже промокла от слез, она разозлилась на себя и села в постели, отерев щеки тыльной стороной ладони. Ей вспомнился взгляд графа, скользивший по ее телу в тот час, когда ей было сделано предложение… нет, перед тем как ее поставили в известность о том, что она вскоре станет графиней Ротрмор. В эту самую минуту Фрэнсис приняла решение насчет своего будущего.
Она ничего не станет менять в своей новообретенной внешности — ни единой черточки — и останется невзрачной и бессловесной до тех пор, пока граф не сбежит в Лондон (что он, конечно же, сделает сразу, как только это позволят правила хорошего тона). Она не даст ему и пальцем прикоснуться к ней. Впрочем, пальцем пусть прикасается сколько угодно, лишь бы держал подальше от нее другую часть своего тела!
Если все пойдет по этому плану, жизнь в браке будет не такой уж тягостной. У нее появится свой дом, где можно будет вести себя как заблагорассудится, а супруг, если хочет, может перебрать по очереди всех леди в Лондоне.
Хок лежал на спине, он был удовлетворен, и его клонило ко сну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111