– Ты не сможешь победить, Пруденс. На моей стороне весь город.
Глаза Пруденс потемнели, голос стал холоден как лед.
– Счастливого пути. – И она захлопнула за ним дверь.
– Что-то случилось, мисс Пру? – выскочила в коридор Мэри. На руках она держала улыбающегося Би-Джея.
Пруденс взяла у нее ребенка и погладила его по головке.
– Нет, Мэри, ничего не случилось. Все в порядке.
– Как вы думаете, я могу навестить мистера Питерса? Я ужасно волнуюсь.
– Конечно, я уверена, что он обрадуется твоему визиту. Но не оставайся с ним слишком долго. И позаботься, чтобы ребенок не ударил Брока в ребро.
– Да, мэм. Этого не случится.
Пруденс вернула малыша матери и направилась на кухню готовить Броку обед.
Прижимая Би-Джея к груди, Мэри тихо постучала в дверь спальни и вошла в комнату.
– Мистер Питерс, это Мэри. Мисс Пру сказала, что я могу навестить вас.
– Рад тебя видеть, Мэри. – Брок показал на стул возле кровати. – Мне очень скучно тут лежать.
– Вы выглядите точно как мой папа, когда он напился и упал с лестницы в заведении мадам Евы.
На лице Брока появилась кислая улыбка:
– Так плохо?
Она кивнула и добавила:
– Одна его подружка поставила ему синяк под глазом.
Улыбка Брока расползлась шире.
– А ты как себя чувствуешь? Как ведет себя Би-Джей?
Ее голос был полон гордости:
– Прекрасно! У него прорезался первый зуб. – Она открыла рот ребенка и показала маленький беленький зубик. – У некоторых детей зубы не прорезаются до пяти-шести месяцев, но мисс Пру говорит, что Би-Джей – особенный.
– Би-Джей не может не быть особенным, – согласился Брок и вздохнул. – А как себя чувствует Уилл?
– Он совсем рассвирепел, когда узнал, что с вами сделали люди Моргана. Шорти и Барт так и не смогли его успокоить. Тогда Моуди начал с ними военную подготовку; похоже, он немного утихомирился.
Брок не мог не улыбнуться. Полковник, похоже, нашел себя. Интересно, как Шорти и другие работники воспринимают воинскую дисциплину? Зная вольнолюбивый характер Шорти, можно предположить, что у него сейчас траур.
– А как ты, Мэри? Не устаешь от работы?
– О нет, мистер Питерс. Мисс Пру никогда бы этого не допустила. Все мы в полдень обязательно отдыхаем. Я хотела отказаться, поскольку не беременна, но мисс Пру сказала, что с таким шустрым ребенком, как Би-Джей, отдыхать надо даже больше.
– Мисс Пру – умная женщина, – пробормотал Брок.
Мэри стала нервно перебирать складки платья.
– Я долго думала, – неуверенно начала она. – Это правда, что нам скоро придется уезжать отсюда? У меня никогда еще не было такого замечательного дома.
Брок с сожалением посмотрел на печальное лицо Мэри. Что он может ей ответить? Как может он предугадать решение суда, который еще и не начинался?
– Я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы этого не случилось.
Мэри радостно просияла и поднялась со стула.
– В таком случае я скажу всем, чтобы они не волновались. Я верю в вас, мистер Питерс. Вы спасли меня однажды, и я не сомневаюсь, что способны сделать это снова. Вы совершенно особенный человек. Так думают все.
Брок удивленно поднял брови и не удержался от вопроса:
– Все? Даже мисс Пруденс?
– Особенно она, мистер Питерс. Она всегда восхищается вами, говорит, какой вы отважный и храбрый. И, – Мэри смутилась, – я думаю, она к вам неравнодушна. Луанн как-то говорила мне, что противоположности притягиваются.
Брок нахмурился:
– Ты ошибаешься, Мэри. Пруденс и я притягиваемся, как масло и уксус. Масло и уксус не перемешиваются.
– Но когда масло и уксус добавляют в салат... нет ничего вкуснее. – Бросив лукавый взгляд на Брока, Мэри повернулась к двери.
Брок помрачнел. «Масло и уксус никогда не перемешаются, если даже потратить на это сотню лет», – подумал он, откидываясь на подушку. И то же самое можно сказать о нем и Пруденс.
– Удивительно, как вы смеете показываться здесь, Джекоб Морган, после всего, что наделали!
Эти слова почти точно совпадали с теми, что сказала ему несколько часов назад Пруденс, и Джекоб на секунду оторопел. Было видно, как у Арабеллы от ярости раздуваются ноздри. Подойдя к Джекобу вплотную, она размахнулась и так звучно хлестнула его по щеке, что ему показалось, будто у него в голове зазвенел колокольчик.
– Если бы я знала, что в дверь стучишь ты, – гневно продолжила она, – я сказала бы горничной, чтобы она тебя не впускала.
Потирая щеку, Джекоб прикинул, что могло вызвать такую бурю чувств.
– Но, дорогая... – вкрадчиво начал он, лихорадочно перебирая события последних дней.
– Не называй меня «дорогая», ты, старый похотливый козел! Я видела тебя и Лулу Лауэри вчера перед ателье. Я видела, как ты сватал ее своими грязными лапами. Когда-то я думала, что у тебя хороший вкус, но эта девка – потаскушка из потаскух.
Джекоб замотал головой, выражая свое несогласие, и его лицо приобрело невинное выражение.
– Я только проводил эту дурочку домой. Зачем она мне, когда есть ты? Она для меня ничего не значит.
– Так же, как для тебя ничего не значит Пруденс Даниелс? Ты так к ней «равнодушен», что восстановил против нее весь город. Я хотела бы знать – зачем?
Он переменился в лице, и Арабелла поняла, что попала в цель. Выигрывая время, Морган молча пересек комнату, достал из шкафа бренди и налил себе бокал. Черт бы побрал Арабеллу за ее неуемную ревность и бесконечное желание совать нос в чужие дела. У каждого человека свои собственные проблемы. И нечего в них лезть.
– Ты должна научиться доверять мне, дорогая, – вкрадчиво начал Морган.
Она громко рассмеялась:
– Вот это да! Доверять тебе? Я бы скорее поверила гремучей змее! Особенно в том, что касается твоих отношений с мисс Даниелс и этой жалкой маленькой потаскушкой Лулу.
Схватив Арабеллу, Джекоб привлек ее к себе.
– Я пришел сюда не спорами заниматься. – Он по-хозяйски положил руку ей на грудь. – Зачем тратить время на эти смешные разбирательства, когда мы можем провести время с большей пользой?
Арабелла с силой толкнула его в грудь и громко позвала собак. Вид перекосившегося от страха лица Джекоба доставил ей большое удовольствие. Появившись в комнате, собаки застыли у ее ног.
– Убери их! Они меня искусают. Прекратите! Прекратите! – кричал он собакам, которые с рычанием обнажили большие белые клыки.
– Ну, если они откусят то, что у тебя выступает, это будет только на пользу. Тебе не с чем будет приставать к Лулу Лауэри.
Отступая к двери, Джекоб поспешил закрыть свое интимное место.
– Клянусь, ты единственная женщина, что у меня была.
– Когда ты скажешь мне это под венцом, я, может, и поверю. Но до этого момента я не желаю видеть твою жалкую физиономию. Никто не делал из меня дуру, Джекоб Морган. Не удастся и тебе!
Джекоб открыл дверь и быстро сбежал по лестнице, но ретироваться без потерь ему не удалось – одна из собак вырвала из его брюк здоровенный клок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69