есть также много убежищ для артистов, которые по старости или болезни не могут работать. Эти превосходные учреждения очень богато содержатся и доставляют своим пенсионерам до самой смерти все удовольствия и комфорт, к какому те привыкли.
Вообще это архимиллионная корпорация, позволяющая себе неимоверную роскошь. Например, здесь, в Царьграде, наиболее известные артисты составили компанию для постройки собственного дворца, где у каждого отдельное роскошное помещение; кроме того, там устроены общие залы для собраний, приемные, библиотеки и двенадцать театральных сцен, специально для репетиций, чтобы ходить в театр приходилось только для генеральных репетиций и спектаклей. Как видишь, теперь любят удобства. Что касается административной части, то она совершенно в руках государства и составляет специальное министерство. Назначения на должности делаются сообразно степени таланта и расположения, которое артист успел заслужить или снискать у публики. А жалованья громадны!
– В общем, я вижу, что корпорация артистов значительно выиграла в отношении материальных средств, привилегий и общественного положения, – заметил Супрамати, смеясь. – Жаль только, что приближается конец мира, о чем ни они, ни бедное человечество не подозревают, – прибавил он более серьезным тоном.
– В этом ты ошибаешься. Инстинкт подсказывает людям, что готовится нечто скверное. Со всех сторон являются пророки, предсказывающие конец нашей планеты, только они не могут прийти к соглашению, какого именно рода предстоит катастрофа. Одни говорят, что нас уничтожит комета, другие – что мы замерзнем, третьи – что вулканические извержения взорвут землю. Словом, предсказываются самые разнообразные виды смерти; но упорнее всего держится мнение о новом потопе, который уничтожит население, но не истребит совершенно землю. В предвидении катастрофы наивные предприниматели даже проектируют построить здания, могущие противостоять потопу, а я предлагаю соорудить для будущей выставки ковчег вроде Ноева, – с хохотом закончил Нарайяна.
Супрамати не мог удержаться и тоже от души рассмеялся.
– Да, я думаю, что катастрофа готовит им много сюрпризов,
– прибавил он вновь серьезно. – Они даже не догадываются, насколько земля истощена, и не понимают, как должно, многозначительных предупреждений природы.
Они умолкли, занятые своими думами.
Супрамати, рассеянно оглядывавший стол, заметил вдруг стоявшую недалеко от него корзину с фруктами, где посредине лежала исполинская груша, а по бокам ее – две сливы величиною с большой апельсин; виноград размером в большую сливу завершал содержимое корзины; рядом, на хрустальной тарелке, лежала крупная, как небольшое яблоко, земляника.
– Разве теперь разводят только такие громадные фрукты? Я еще дома у себя заметил, что нам с Дахиром кидали на десерт четыре вишни, которые я принял сначала за гранаты, а сейчас в ресторане подали смородину феноменальной или скорее анормальной величины, – спросил Супрамати.
– Именно «анормальной». Овощи, плоды, хлебные злаки достигают теперь громадной величины; это просто великаны, а все благодаря новому способу обработки при помощи электричества,
– ответил Нарайяна.
– Я уже говорил тебе, – продолжал он, – что земля оскудела, обширные пространства превратились в пустыни, а выращивание фруктов и овощей производится в огромных теплицах…
– Но ведь хлеб, овес и другие злаки нельзя возделывать в теплицах? – перебил Супрамати.
Загадочная улыбка появилась на губах Нарайяны.
– Завтра я повезу тебя в городок амазонок и покажу их теплицы; они славятся своими чудными продуктами, составляющими даже один из главных источников богатых доходов общины эмансипированных дам. Пока скажу тебе, что лишь благодаря электричеству получаются такие исполинские произведения, которые именно приноровлены к настоящим условиям жизни и потребностям человечества. Условия эти сильно-таки изменились за то время, пока ты там зарабатывал себе звезду мага; но будь покоен, ты очень скоро со всем освоишься.
– Будем надеяться, а пока я чувствую себя совершенно не в своей тарелке, – ответил Супрамати со вздохом. – Однако, поздно, – прибавил он, взглянув на часы, – пора домой. Я чувствую себя усталым и разбитым, точно двенадцать часов подряд копал землю, а мне еще хочется почитать энциклопедию, чтобы разобраться в истории. Я не могу показаться неучем перед людьми, среди которых мне суждено вращаться.
– Ты устал и разбит потому, что отвык от флюидов толпы и материальных, порочных людей, окружающих тебя и… увы, нынешние еще хуже наших современников, – заметил Нарайяна.
Но подожди, я дам тебе книгу, в которой очень кратко, но ясно изложена история последних трех веков, и ты ознакомишься с ней в общих чертах.
Он встал и через минуту вернулся с книгой, которую вручил другу.
– А теперь пойдем, я провожу тебя на своем летуне, а завтра приеду за тобой на нашу первую прогулку, – закончил он, смеясь.
Они прошли в смежную комнату и по витой лестнице поднялись на площадку башенки.
Там находился привязанный к перилам, точно лодка на причале, небольшой воздушный экипаж с электрическим, похожим на часы аппаратом, снабженным компасом и ручкой. Мягкое сиденье, обтянутое темным шелком, было двухместное и спереди
устроена была низенькая скамеечка для механика. Легкий кожаный верх был поднят, но Нарайяна опустил его, посадил Супрамати, сел сам, и, отвязав канат, пустил в ход машину.
Легко, как птица, воздушная лодка поднялась в пространство и потом взяла нужное направление.
– Ты не держишь механика? – спросил Супрамати.
– Держу двух: одного для земных экипажей, другого для воздушных; но это не мешает мне очень часто выезжать одному. Вообще же должен тебе сказать, что прислуга все более уменьшается и баснословно дорого стоит! Только очень богатые люди позволяют себе роскошь иметь повара, лакея, камердинера, и то это не прежние слуги. Я знаю очень богатые семьи, где довольствуются одной служанкой, редко двумя и, говоря правду, этого достаточно, потому что в доме все приготовляется машинами. Ты еще не видал таких хозяйств. Мне даже пришла мысль свести тебя завтра к моему приятелю, доктору Ранцеву. Это прелестный человек. Он в настоящее время один, потому что жена его в отпуску, – и ты можешь подробно осмотреть его помещение.
Нарайяна приподнял дощечку, прилаженную около двигателя, и открыл круглую плоскую коробочку, где была целая серия металлических кнопок.
– Посмотри, Супрамати, этот аппаратик – усовершенствованный правнук беспроволочного телеграфа системы Маркони; через него можно говорить с кем угодно. Я спрошу доктора, когда он может нас принять.
Он надавил несколько кнопок, и через минуту в центре коробки появился свиток тонкой бумаги, на которой обозначались фосфорические знаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100