Но, сообразно уже виденному вами, вы легко поймете описание.
Вообразите себе, что аура убийц – громадных размеров и кровавого цвета, а на этом фоне мелькают картины совершенных злодеяний. Вне пределов ауры витает образ жертвы или жертв, соединенных с преступником прочными фосфорическими нитями, и по такого рода каналам в убийцу вливается зеленоватая масса, густая и липкая на вид. По-видимому, насильственная смерть исторгает насильственно же из организма жертвы различные вещества, которые входят затем в ауру убийцы и остаются там, отражая волнения предсмертной минуты и перипетии убийства. Я подметил также, что, если жертвы находятся на одном нравственном уровне с убийцей, то вражда положительно приковывает их один к другому и состояние их должно быть ужасно. Я убежден, что в этом обстоятельстве и кроется истинная причина того явления, что часто преступники выдают сами себя. В подобных случаях излечение возможно только при условии, если удастся отделить жертву от убийцы.
Дахир и Супрамати знали, разумеется, это лучше самого профессора, сотни раз видев все собственными глазами, которые проникали сквозь завесу, скрывающую тайны иного мира; но им любопытно было знать, до чего именно дошли присяжные ученые в искусстве делать видимыми явления мира, обыкновенно невидимого; результаты превзошли их ожидания.
Горячо поблагодарив профессора Ивареса, гости простились с любезным хозяином, а так как работы ученых по другим отраслям знания менее интересовали их, то они решили покинуть город сынов науки и пошли по пустынным улицам к башне, где ожидал их воздушный корабль.
– Ясно, что приближается конец мира, – заметил Дахир. – Невидимое обнаруживается аппаратами современной науки и подчиняется человеку; перед профаном раскрылась великая книга о семи печатях и стали известны замогильные тайны.
– Да. А вместо того, чтобы облагораживаться и очищаться, ввиду открывшихся страшных тайн, человечество вырождается. Дикое и безнравственное, растеряв веру и идеалы, оно опускается на степень животности, – со вздохом ответил Супрамати.
– Куда повезешь ты нас теперь? – справился Дахир.
– Право, не знаю, ввиду того, что Супрамати не хочет в Царь-град, – ответил Нарайяна, лукаво подмигивая.
– Я не говорил, что не хочу возвращаться туда.
– Нечего, нечего. Ты просто боишься за свою добродетель.
– Ну, а если тебе это известно, в таком случае следует избегать наталкивать меня на соблазн, – спокойно возразил Супрамати.
– Вовсе нет. Признаюсь, ввиду собственного моего несовершенства, твоя добродетель колет мне глаза; я только и думаю, как бы совратить тебя с пути истинного.
– Вот это настоящий друг! – от души засмеялся Супрамати. – Но почему же именно моя добродетель, а не Дахира, колет тебе глаза?
– Потому что я не могу видеть, как хорошенькая женщина сохнет от любви к такому бездушному бревну! По совести скажи, разве Ольга не нравится тебе?
– Нет, нравится. Она чарующе хороша, ее обожание очень трогательно, а наивность ни с чем даже несравнима. Возьми она меня в учителя, а не в возлюбленные, я был бы ей преданнейшим слугой.
– Господи, Боже мой! Ну, если мне грозит опасность сделаться подобным дураком, так я отказываюсь навсегда от звезды мага, несмотря на все доводы Эбрамара – с комическим экстазом воскликнул Нарайяна.
Оба мага смеялись от души. Но тут они уже подошли к башне и снова начали обсуждать цель путешествия.
– Я повезу вас в Иудейское царство, к люциферианам. Но будьте осторожны, потому что, если вы вздумаете разрушать их храмы, выйдет скандал и наше «инкогнито» быстро откроется.
– Как же быть в таком случае? Ведь не можем же мы приносить жертву Люциферу! – возразил Дахир, смеясь.
– Слушайте, друзья, что я вам предложу, – перебил Супрамати. – Ясно, что мы не пустим корни в этой прекрасной стране, а потому бесполезно совершать торжественный объезд с барабанным боем; самое же надежное «инкогнито» – это быть невидимым. К тому же нетрудно быть невидимым для грузных и грубых люцифериан, и мы можем незаметно осмотреть все интересное; потом только надо будет хорошенько вычиститься.
– Мысль блестящая, – одобрил Нарайяна. – Таким путем мы можем беспрепятственно все осмотреть и даже знатно потешиться над этими негодяями. На будущей неделе у них большой праздник с пышной процессией в честь сатаны, избиением христиан, уничтожением религиозных символов, оргиями и т.д. Великолепно будет, если мы испортим им торжество; а втроем мы можем устроить пречудесный скандал.
– Не сомневаюсь. Тем не менее, прежде чем пускаться в такую «авантюру», я полагаю, следовало бы посоветоваться с Эбрамаром. А если он нас одобрит, тогда держись, сатанисты! – сказал Супрамати.
– В таком случае, вернемся в Шотландию на несколько дней; там все приспособлено для вызываний, – предложил Дахир.
Совет был принят единодушно и через несколько минут самолет летел к старому замку над океаном.
Часть вторая
Глава первая
Несколько дней спустя по отъезде магов из Царьграда Нарайяна посетил Ольгу и передал ей обещанные предметы для вызывания Эбрамара. Молодая девушка была грустна, и, видимо, пала духом; а когда заговорили об отъезде Супрамати, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Нарайяна утешал ее и уверял, что кузен его – ученый чудак, имеющий обыкновение скрываться таким образом, но что на этот раз было действительно дело, вызвавшее его отъезд. Подняв несколько дух Ольги и дав обстоятельные указания, он простился со своим новым другом.
На следующий день она заявила тетке, что на несколько недель уезжает в одно из своих поместий, и ввиду предоставляемой общиной амазонок своим членам полной свободы действий, Ольга не встретила никаких препятствий.
Прибыв в имение, о котором говорила Нарайяне, она тотчас начала предписанные ей приготовления к вызыванию.
Никто не беспокоил ее, потому что старый управляющий и его жена, охранявшие усадьбу, были простые добрые люди, которые, хотя и подивились, что их красивая, молодая барышня замкнулась в одиночестве, но не позволили себе никаких расспросов по этому поводу.
Живя в тишине и безмолвии, Ольга наложила на себя строгий пост и неустанно молилась. Образ Супрамати преследовал ее день и ночь; она совершенно отдалась своей страсти, и в нервном, восторженном состоянии ничто не казалось ей тяжелым, лишь бы, в конце концов, удалось покорить сердце обожаемого человека.
Эта упорная, страстная мысль дошла-таки до Супрамати, напоминая ему о молодой девушке, вызывая в памяти ее образ и внушая самые разнообразные чувства. Иногда он сердился и скучал, а порой был весел; но случалось, что в глубине чистой души мага шевелился остаток смертного человека, и безграничная внушенная им любовь трогала его и возбуждала доброе, дружеское чувство к наивной девочке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100