Вернувшись, она заявила:
— Это не может быть громом. На небе нет ни облачка!
— Наверное, гремит где-то вдалеке, мама, — пояснила Энэлайз.
— Это ружейная стрельба, — сказала многозначительно Тереза. — Я в этом уверена.
— Ружейная стрельба? — переспросила Энэлайз. — Какая может быть ружейная стрельба, если сражения идут за семьсот километров от нас?
— Тем не менее я уверена в этом, — сказала Тереза. — Так гремело, когда салютовали из ружей четвертого форта герою, приплывшему в Новый Орлеан. Как это его звали? Не помнишь? Нет, конечно, ты ж ведь тогда еще не родилась, — сказала Тереза.
Энэлайз встала и закрыла книгу. Теперь она отчетливо слышала гул и согласилась, что он не был похож на раскаты грома.
— Мама, ты полагаешь, что это может быть форт сражается с янки? Неужели янки поднялись вверх по реке? — спросила Энэлайз.
— Поднялись вверх по реке? — повторила Тереза, вытаращив глаза. — Не глупи! Они никогда не смогут пройти форты, и я уверена, что они не настолько глупы, чтобы даже попытаться.
— Янки что-нибудь предпримут, — сказала Энэлайз озабоченно.
Когда появилась служанка, Энэлайз сказала, обратившись к ней:
— Джевел, пошли мальчишку в город узнать, что это был за шум. Нет, погоди, скажи, чтобы сходил Джозеф и узнал все точно и достоверно.
— Да, мэм, — сказала Джевел и поклонилась. Энэлайз отметила какой-то странный взгляд у чернокожей женщины, но она не придала этому значения, решив, что Джевел была также обеспокоена странным звуком.
Гул прекратился. Воцарилась тишина, и обе женщины посмотрели друг на друга.
— Как ты думаешь, что это? — спросила Энэлайз. Спустя тридцать минут дворецкий Джозеф вошел в комнату.
Энэлайз вопросительно посмотрела на него.
— Это на фортах, мисс Энэлайз, — сказал он. Миссис Тереза Колдуэлл всплеснула руками и приложила руку к сердцу. Ее дочь проигнорировала этот жест и продолжала расспрашивать дворецкого:
— Неужели янки стараются пройти форты?
— Нет, мэм, они обстреливают форты снарядами.
— Что? — переспросили обе в один голос.
— Это канонерки, мисс Энэлайз, они подошли к фортам и стали их обстреливать снарядами.
— Спасибо, Джозеф, — произнесла Энэлайз. После того, как дворецкий покинул комнату, обе женщины уставились друг на друга. Старшая судорожно теребила концы своего носового платка.
— Что же нам делать, Энэлайз, — наконец выкрикнула она. — Может нам отправиться вверх по реке на плантацию?
— Не нервничай так, мама, — сказала Энэлайз. Но, хотя она и успокаивала мать, чувство тревоги передалось ей тоже.
— Сейчас янки обстреливают форты. Они еще далеки от того, чтобы войти в город. Форты стоят далеко вниз по реке. И, кроме того, стрельба уже прекратилась. Форты, возможно, уже потопили корабли, — сказала Энэлайз.
Ее слова не убедили Терезу, так как отдаленный грохот повторился снова. И дальше он не прекращался уже ни днем, ни ночью. Энэлайз с сочувствием представляла, как ужасен этот грохот в самих фортах.
С самого начала войны Энэлайз страшилась врага. А теперь враг был уже у их ворот. Смогут ли защитники фортов устоять под бомбардировкой янки. А что, если янки пройдут форты? Да, но вдоль реки были еще цепи и укрепления у Чэлмитта, где произошла известная победа генерала Джэксона над англичанами в 1814 году. Но, если форты не смогут удержать их, как могут те небольшие укрепления сделать это?
И она вспомнила отца Полины, который однажды сказал насмешливо, что цепи были расположены в реке слишком глубоко, чтобы задержать канонерки. А что потом? Был еще броненосец «Миссисипи» — но это был один корабль против многих. «Благодаря» Клэю Феррису и тому, что он вскружил ей голову, были уничтожены торпеды. Она знала, что отец не закончил еще конструировать подводную лодку. Еще была надежда, что форты удержат янки от прорыва к городским докам. Но, если янки прорвутся, они смогут высадить солдат с кораблей прямо на улицах города! И, чтобы защитить граждан, солдатам Конфедерации придется сражаться с солдатами в голубой форме прямо на улицах Нового Орлеана!
Энэлайз содрогнулась. Представленная картина была так нелепа, так абсурдна, нет… нет… этого не должно произойти. И все-таки… форты, представлявшие собой единственную реальную защиту города, уже который день были под сильным обстрелом.
Пришло пасхальное воскресение, а янки продолжали непрерывно обстреливать форт. Энэлайз с матерью в сопровождении Эмиля отправились на пасхальную мессу в церковь Святого Патрика.
Там, как и во всех других церквях города, горожане обсуждали военные действия и делились друг с другом последними новостями. Обстрел действовал всем на нервы, и по этому поводу ежечасно распространялись новые слухи.
Одни говорили, что корабли янки уже прорвались через форт и поднимаются к городу; другие — что фортам нанесен только небольшой ущерб, и они выстоят. Также распространялись слухи о том, что новый Орлеан наводнен диверсантами. Некоторые заявляли, что солдаты отходят от Нового Орлеана и что рабы поднимают восстания на плантациях.
Наслушавшись всего, по дороге домой из церкви миссис Колдуэлл озабоченно сказала:
— Мы должны ехать вверх по реке, Энэлайз. Мы не можем больше оставаться, так как янки скоро будут здесь. Мы просто уедем отсюда и отправимся на плантацию «Белль Терр».
— Мама, не впадай в истерику, — сказала жестко Энэлайз. — Мы ничего не знаем, а то, что мы слышали — это все из непроверенных слухов. А что, если рабы восстали на плантациях? Я скорее встречусь лицом к лицу с янки здесь, нежели буду оказывать сопротивление рабам в «Белль Терр». Что скажешь, мама?
— Ох, твой бедный отец! Что мы будем делать? — спросила Тереза.
— Будь разумной, мама, — ответила ей Энэлайз. — Что можем ты и я сделать, чтобы защитить папу? Без нас ему легче позаботиться о себе. Скажи ей, Эмиль, — обратилась Энэлайз к брату.
— Это правда, мама, — сказал Эмиль. — Папа не захочет, чтобы ты поехала туда, где есть опасность. И я запрещаю тебе тоже. Тебе будет лучше здесь, где солдаты, такие как я, защитят тебя. И кроме того, скажу тебе, что янки никогда не прорвутся через форты.
— Это ты так говоришь, Эмиль. Но почему армия покинула нас? — спросила Тереза. — И что мы будем делать с Энэлайз? Я даже содрогаюсь при мысли, что будет — все эти ужасные, взбешенные мужчины, бегущие с дикими воплями по улицам, грабящие и убивающие и…. — она остановилась, боясь выговорить то страшное слово.
— И насилующие, — четко закончила Энэлайз. Но нарисованная Терезой картина ожила в ее воображении.
Она представила вдруг среди этих ужасных солдат в голубой форме его. И так ясно увидела его густые черные волосы, худощавое лицо с чувственным ртом, стройную фигуру. И тотчас возникли сцены той знойной страстной ночи, когда она почувствовала коварную силу его тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Это не может быть громом. На небе нет ни облачка!
— Наверное, гремит где-то вдалеке, мама, — пояснила Энэлайз.
— Это ружейная стрельба, — сказала многозначительно Тереза. — Я в этом уверена.
— Ружейная стрельба? — переспросила Энэлайз. — Какая может быть ружейная стрельба, если сражения идут за семьсот километров от нас?
— Тем не менее я уверена в этом, — сказала Тереза. — Так гремело, когда салютовали из ружей четвертого форта герою, приплывшему в Новый Орлеан. Как это его звали? Не помнишь? Нет, конечно, ты ж ведь тогда еще не родилась, — сказала Тереза.
Энэлайз встала и закрыла книгу. Теперь она отчетливо слышала гул и согласилась, что он не был похож на раскаты грома.
— Мама, ты полагаешь, что это может быть форт сражается с янки? Неужели янки поднялись вверх по реке? — спросила Энэлайз.
— Поднялись вверх по реке? — повторила Тереза, вытаращив глаза. — Не глупи! Они никогда не смогут пройти форты, и я уверена, что они не настолько глупы, чтобы даже попытаться.
— Янки что-нибудь предпримут, — сказала Энэлайз озабоченно.
Когда появилась служанка, Энэлайз сказала, обратившись к ней:
— Джевел, пошли мальчишку в город узнать, что это был за шум. Нет, погоди, скажи, чтобы сходил Джозеф и узнал все точно и достоверно.
— Да, мэм, — сказала Джевел и поклонилась. Энэлайз отметила какой-то странный взгляд у чернокожей женщины, но она не придала этому значения, решив, что Джевел была также обеспокоена странным звуком.
Гул прекратился. Воцарилась тишина, и обе женщины посмотрели друг на друга.
— Как ты думаешь, что это? — спросила Энэлайз. Спустя тридцать минут дворецкий Джозеф вошел в комнату.
Энэлайз вопросительно посмотрела на него.
— Это на фортах, мисс Энэлайз, — сказал он. Миссис Тереза Колдуэлл всплеснула руками и приложила руку к сердцу. Ее дочь проигнорировала этот жест и продолжала расспрашивать дворецкого:
— Неужели янки стараются пройти форты?
— Нет, мэм, они обстреливают форты снарядами.
— Что? — переспросили обе в один голос.
— Это канонерки, мисс Энэлайз, они подошли к фортам и стали их обстреливать снарядами.
— Спасибо, Джозеф, — произнесла Энэлайз. После того, как дворецкий покинул комнату, обе женщины уставились друг на друга. Старшая судорожно теребила концы своего носового платка.
— Что же нам делать, Энэлайз, — наконец выкрикнула она. — Может нам отправиться вверх по реке на плантацию?
— Не нервничай так, мама, — сказала Энэлайз. Но, хотя она и успокаивала мать, чувство тревоги передалось ей тоже.
— Сейчас янки обстреливают форты. Они еще далеки от того, чтобы войти в город. Форты стоят далеко вниз по реке. И, кроме того, стрельба уже прекратилась. Форты, возможно, уже потопили корабли, — сказала Энэлайз.
Ее слова не убедили Терезу, так как отдаленный грохот повторился снова. И дальше он не прекращался уже ни днем, ни ночью. Энэлайз с сочувствием представляла, как ужасен этот грохот в самих фортах.
С самого начала войны Энэлайз страшилась врага. А теперь враг был уже у их ворот. Смогут ли защитники фортов устоять под бомбардировкой янки. А что, если янки пройдут форты? Да, но вдоль реки были еще цепи и укрепления у Чэлмитта, где произошла известная победа генерала Джэксона над англичанами в 1814 году. Но, если форты не смогут удержать их, как могут те небольшие укрепления сделать это?
И она вспомнила отца Полины, который однажды сказал насмешливо, что цепи были расположены в реке слишком глубоко, чтобы задержать канонерки. А что потом? Был еще броненосец «Миссисипи» — но это был один корабль против многих. «Благодаря» Клэю Феррису и тому, что он вскружил ей голову, были уничтожены торпеды. Она знала, что отец не закончил еще конструировать подводную лодку. Еще была надежда, что форты удержат янки от прорыва к городским докам. Но, если янки прорвутся, они смогут высадить солдат с кораблей прямо на улицах города! И, чтобы защитить граждан, солдатам Конфедерации придется сражаться с солдатами в голубой форме прямо на улицах Нового Орлеана!
Энэлайз содрогнулась. Представленная картина была так нелепа, так абсурдна, нет… нет… этого не должно произойти. И все-таки… форты, представлявшие собой единственную реальную защиту города, уже который день были под сильным обстрелом.
Пришло пасхальное воскресение, а янки продолжали непрерывно обстреливать форт. Энэлайз с матерью в сопровождении Эмиля отправились на пасхальную мессу в церковь Святого Патрика.
Там, как и во всех других церквях города, горожане обсуждали военные действия и делились друг с другом последними новостями. Обстрел действовал всем на нервы, и по этому поводу ежечасно распространялись новые слухи.
Одни говорили, что корабли янки уже прорвались через форт и поднимаются к городу; другие — что фортам нанесен только небольшой ущерб, и они выстоят. Также распространялись слухи о том, что новый Орлеан наводнен диверсантами. Некоторые заявляли, что солдаты отходят от Нового Орлеана и что рабы поднимают восстания на плантациях.
Наслушавшись всего, по дороге домой из церкви миссис Колдуэлл озабоченно сказала:
— Мы должны ехать вверх по реке, Энэлайз. Мы не можем больше оставаться, так как янки скоро будут здесь. Мы просто уедем отсюда и отправимся на плантацию «Белль Терр».
— Мама, не впадай в истерику, — сказала жестко Энэлайз. — Мы ничего не знаем, а то, что мы слышали — это все из непроверенных слухов. А что, если рабы восстали на плантациях? Я скорее встречусь лицом к лицу с янки здесь, нежели буду оказывать сопротивление рабам в «Белль Терр». Что скажешь, мама?
— Ох, твой бедный отец! Что мы будем делать? — спросила Тереза.
— Будь разумной, мама, — ответила ей Энэлайз. — Что можем ты и я сделать, чтобы защитить папу? Без нас ему легче позаботиться о себе. Скажи ей, Эмиль, — обратилась Энэлайз к брату.
— Это правда, мама, — сказал Эмиль. — Папа не захочет, чтобы ты поехала туда, где есть опасность. И я запрещаю тебе тоже. Тебе будет лучше здесь, где солдаты, такие как я, защитят тебя. И кроме того, скажу тебе, что янки никогда не прорвутся через форты.
— Это ты так говоришь, Эмиль. Но почему армия покинула нас? — спросила Тереза. — И что мы будем делать с Энэлайз? Я даже содрогаюсь при мысли, что будет — все эти ужасные, взбешенные мужчины, бегущие с дикими воплями по улицам, грабящие и убивающие и…. — она остановилась, боясь выговорить то страшное слово.
— И насилующие, — четко закончила Энэлайз. Но нарисованная Терезой картина ожила в ее воображении.
Она представила вдруг среди этих ужасных солдат в голубой форме его. И так ясно увидела его густые черные волосы, худощавое лицо с чувственным ртом, стройную фигуру. И тотчас возникли сцены той знойной страстной ночи, когда она почувствовала коварную силу его тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85