Марк очнулся от своих горьких мыслей и увидел, что в кабинет вошла Энэлайз. Какое-то время он не мог вымолвить и слово. Она стояла перед ним в нарядном голубом платье, ее дивные волосы были красиво уложены в прическу, ее щеки алели, а голубые глаза ярко блестели.
— Энэлайз! — наконец, Марк, преодолев оцепенение, встал из-за стола. — «Боже! — подумал он. — Как она потрясающе прекрасна! И, несмотря ни на что, желанна как всегда».
Энэлайз же в это время собирала все свои силы, чтобы держаться достойно. Она прикрыла дверь кабинета, чтобы никто не услышал, о чем она будет говорить с Марком. В его присутствии она всегда начинала говорить не то, что хотела.
— Зачем ты пришла? — спросил Марк, и Энэлайз услышала в его голосе надежду. — «А вдруг она пришла, чтобы все объяснить?» — подумал Марк и еще раз спросил у нее:
— Что ты хочешь?
— Что я хочу? — изумилась Энэлайз. — Ты должен догадаться, что в данной ситуации я могла прийти только ради Эмиля. Я пришла, чтобы попросить тебя спасти жизнь лейтенанту Фурье.
Марк весь поник, глаза его потускнели, и он вновь уселся на стул.
— Лейтенант Фурье будет завтра осужден как шпион. В данном случае я ничего не могу сделать.
— Не надо играть со мной в кошки-мышки, — сказала Энэлайз. — Ты прекрасно знаешь, что по-твоему приказу смогут выпустить Эмиля из тюрьмы. Нельзя допустить, чтобы его осудили.
— Ты просишь, чтобы шпиона выпустили на свободу?
— Он не шпион. Он простой солдат. И он просто хотел очень увидеть нас перед отправлением на войну. Этого нельзя было делать? — спросила Энэлайз.
Марк пожал плечами, но ничего не сказал. А она стояла напротив и с мольбой смотрела ему в глаза, но он не хотел подчиняться ее просьбам и мольбам. Она не сможет использовать его, Марка Шэффера, для освобождения своего любовника.
Наступила тишина. Они молча смотрели друг на друга, а затем Энэлайз, вздохнув, сказала:
— Хорошо! Твоя взяла. Я куплю у тебя его свободу. Если ты освободишь его, то я выйду замуж за тебя, как ты меня просил.
У Марка все внутри похолодело, и он удивленно уставился на нее. — Что это? Ирония судьбы? Она предлагала ему свою любовь, то, о чем он так мечтал, но все это она предлагала взамен освобождения ее любовника!?! — Марк рассвирепел. Дрожащими губами он сказал:
— Ты слишком высокого мнения о себе, мисс Колдуэлл. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы жениться на тебе?
Теперь Энэлайз уставилась на него. Она была потрясена услышанным. — Неужели такое может быть? Она так унизилась перед ним, а он откажется освободить Эмиля?
— Но… Но ведь ты предлагал…. — сказала неубедительно Энэлайз и запнулась. Страдание, появившееся на ее побледневшем лице, тронуло Марка. Но, презирая себя, он все же не мог остановиться и, продолжая причинять ей боль, сказал:
— То, что я предлагал тебе, было давным-давно, две недели назал. Я, может быть, уже передумал. Может быть, я теперь хочу иметь тебя только своей любовницей.
Энэлайз вздрогнула, как будто ей в спину вонзили нож. — Так вот чего хочет он — ее окончательного унижения. Как он жесток, и почему?! Неужели ему мало, что он разбил ее сердце? Ее глаза наполнились слезами, и она опустила их вниз, чтобы он не заметил этого.
Ее позор в обмен на жизнь ее брата — и она должна выбрать сейчас же. Стараясь не дать боли и гневу взять верх, Энэлайз твердила себе: возьми себя в руки, пусть он насладится своей победой — жизнь Эмиля дороже.
Она собрала всю свою волю и взглянула на него. Лицо ее было бледным, как у мраморной статуи.
— Хорошо, — произнесла она.
— Что? — переспросил Марк.
— Я буду твоей…. — сказала она, сжав руки и заставляя себя продолжить, — я стану твоей любовницей, если ты освободишь Эмиля.
Марк молчал так долго, что Энэлайз стала уже тревожиться, как бы он снова не отказался от своих слов. Затем он спросил:
— Неужели ты так его любишь?
— Да, — спокойно ответила она.
Марк побледнел и сжал челюсти. Он не мог до конца разобраться, кого же он больше всего ненавидел — Энэлайз, ее любовника или самого себя?!
Он желал ее всегда, желал даже сейчас, когда она признавалась в любви к другому. Он мог заплатить любую цену, только бы она была с ним. Он презирал себя за эту слабость и ненавидел Энэлайз за ее вероломство. Но все унижения и боль, которые он, Марк Шэффер, причинял ей, становились странным образом — его унижением и его болью. Но остановиться он не мог.
— Я слышал, что перед заключением сделки надо хорошенько попробовать товар? — сказал он нагло.
Энэлайз залилась краской.
— Да, это сделка и у тебя все права.
Встав, он вышел из-за стола и близко подошел к Энэлайз. Энэлайз видела, как в его черных глазах загорелись хищные огоньки. Он притянул ее за плечи и грубо, сильно поцеловал. На какое-то мгновение Энэлайз чуть не растаяла от его объятия и поцелуя, но, вспомнив их «торг», вырвалась. И они стояли, как два противника, тяжело дыша и уничтожая друг друга взглядом.
— Нет, — сказала она зло. — Вначале расчет.
Марк саркастически ухмыльнулся и ответил:
— Ах, да, я совсем забыл, что проститутки требуют плату вперед!
Энэлайз после такого оскорбления совсем рассвирепела и замахнулась рукой, чтобы ударить его по лицу. Марк перехватил ее руку и сжал в запястье:
— И не пытайся, Энэлайз! Все равно ничего не получится, — сказал он.
— Чудовище, — ответила Энэлайз, глядя прямо ему в глаза. — Надеюсь, что ты скоро будешь гореть в аду, — сказала она.
Ненависть к нему переполняла ее и жгла как соль, посыпанная в открытую рану.
— Уверен, что ты будешь там и увидишь все собственными глазами, — парировал Марк. Он выпустил ее из своих рук и подошел к двери, чтобы позвать кого-нибудь из своих солдат.
— Приведите ко мне офицера! Я только сейчас получил очень интересную информацию, касающуюся его, — сказал он конвоиру. Затем он снова повернулся к Энэлайз и спросил:
— Ты псе еще согласна на нашу сделку?
— У меня нет выбора, — ответила она резко. — Не беспокойся! Я никогда не бросаю слов на ветер. Для меня сейчас самое главное то, действительно ли ты говоришь правду?
Не говоря ни слова, Марк уселся за стол и что-то написал на листе бумаги, а затем поставил печать.
— Смотри, — обратился он к Энэлайз, — я написал письмо, которое поможет ему безопасно покинуть город, даже если его задержит патруль. Сейчас я отпущу его, — закончил Марк.
Энэлайз ничего не ответила. Она отвернулась и стала ожидать появления своего брата. Когда Эмиль вошел в комнату в сопровождении конвоира, то застыл на месте, удивленный, увидев перед собой сестру.
— Энэлайз! — воскликнул он. — Боже сохрани! Что ты тут делаешь?
Энэлайз, не отвечая, стояла и смотрела себе под ноги.
— Оставь нас и закрой за собой дверь, — сказал Шэффер конвоиру.
После того, как конвоир ушел, Марк подошел к Эмилю и вручил ему лист бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85