Не исключались, конечно, браконьеры. Но к настоящему времени в округе все знали, что хозяин «Роз» вернулся в свои владения, и Кит искренне сомневался, что даже самый отчаянный смельчак рискнул бы произвести набег при свете дня – разве что он круглый дурак. Он не заметил в руках человека мушкета, но позже непременно исследует это место, поищет отпечатки ног на траве, капканы, какие-нибудь другие следы, оставленные незваным гостем.
Если бы кто-то просто так бродил, не имея в виду ничего дурного, по его владениям, он не бросился бы бежать...
На ум ему пришел Джон Карр, но Кит отмел эту возможность. А потом подумал – уж не решил ли отец в самом деле проследить за ним? Вот это вполне вероятно!
Проклятие! Его застали наедине с женщиной.
Он повернулся к Сюзанне, Она все еще сидела на траве, откинувшись назад и опираясь на ладони. Брови ее чуть сдвинулись. Но если принять во внимание, что он ни с того ни с сего вскочил и выхватил пистолет, она вела себя на удивление спокойно.
– Вот уж не думала, что натуралисты носят с собой оружие. Вы решили вызвать на дуэль полевок?
Даже Кит не сумел бы проговорить это с таким великолепным равнодушием и в первый момент почти растерялся, не зная, что ответить. Случай в самом деле редкий.
– Это не дуэльный пистолет, – сказал он и тотчас понял, каким абсурдным прозвучало это оправдание.
– Гм...
– Мне показалось, что я заметил браконьера, – уточнил он холодно.
– Никогда не думала, что пистолет прячут в сапоге, когда отправляются изучать полевок.
– Неужели никогда? – рассеянно переспросил он. И, вспомнив о хороших манерах, протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Сюзанна с готовностью позволила ему сделать это. Приступив к рисованию, она сняла перчатки, и ее ладонь оказалась маленькой и мягкой. Ему захотелось подольше задержать ее, чтобы продлить это мимолетное удовольствие, – весьма естественное для человека желание, и он даже позволил воображению дополнить картину. Все остальное у нее тоже такое же мягкое... Да вот всего лишь мгновение назад... одно безумное мгновение...
Наверное, очень кстати, что он заметил того человека на опушке. Досадуя на себя, на отца, на мисс Мейкпис и на весь белый свет, Кит резко выпустил ее руку. Она – не роковая красавица. Он – не зеленый юнец. Он просто скучающий шпион.
– Нет, – твердо ответила она. – Никогда.
Трудно было заподозрить такую барышню, одетую в розовый муслин, в твердости характера. Интересно, догадывается ли она, что только чудом спаслась от поцелуя?..
– Откуда вам знать, мисс Мейкпис, что берет с собой натуралист? Я что-то не припоминаю, чтобы видел в вашем альбоме полевок. Вот голых виконтов я там определенно видел.
Своими словами он заставил ее покраснеть. Но главным его намерением было заставить ее замолчать. Ему хотелось хотя бы мгновение посмотреть на нее глазами шпиона, а не мужчины.
В Сюзанне не только не было никакого сходства с Джеймсом Мейкписом, но и мать, на которую она предположительно походила, была для нее совершеннейшей загадкой, если только ее словам можно верить.
И Кит ей верил. Эта загадочность мучила ее, что слышалось в голосе. В месте, которое должно принадлежать родителям, зияла пустота. Но чувство вины, шевельнувшееся в нем из-за его бестактных расспросов, быстро было отодвинуто на второй план желанием докопаться до сути. Все вместе это выглядело странным – смерть родителей, какой-то непонятный наблюдатель на опушке, таинственный внутренний мир Джеймса Мейкписа...
– Пожалуй, – предложил он как бы невзначай, – вам стоит спросить тетушку, от кого вы унаследовали ваш талант к рисованию – от отца или матери?
При всем желании ему было трудно расспрашивать Франсис Перриман напрямик о Джеймсе Мейкписе. Другое дело – подтолкнуть ее племянницу сделать это за него.
Сюзанна все еще выглядела смущенной, что было ей весьма к лицу. Она поспешно захлопнула альбом.
– Да, любопытно было бы знать. – Спокойный вежливый ответ.
Ему больше нравилось, когда она иронизирует, смущается или напускает на себя надменный вид...
– Вы умеете ездить верхом, мисс Мейкпис? – спросил он неожиданно для себя.
– Да, и весьма неплохо. – И добавила, словно спохватившись: – Спасибо. – И высоко подняла подбородок, как флаг перед битвой.
Вот так-то лучше.
– Завтра утром прошу вас подойти к моим конюшням. Мы поедем на поиски папоротников – верхом.
Тут ее лицо несколько прояснилось. И вот что странно – ему было приятно, что он сделал ей приятное. Хотя речь шла о сущем пустяке.
Глава 7
Жаркий день сменился прохладным вечером. Сюзанна наблюдала, как тетушка Франсис проворно, умело и деловито складывает поленья в камин. Она явно не видела в этом занятии ничего зазорного. Сюзанна вспомнила, как много лет привычно просыпалась, оттого что горничные начинали топить камины. Она сонно поворачивалась на бок, наблюдая, как ныряет белый чепец на голове суетящейся с углем девушки, и ждала, пока комната прогреется достаточно, чтобы вылезти из кокона мягчайшего одеяла, даже если она гостила в это время в чужом доме.
Тетя Франсис нагнулась поправить поленья, встала коленями на край камина и схватилась рукой за поясницу. Ставший уже привычным двойной стыд охватил Сюзанну. Оттого что у тети не было служанки, чтобы сделать даже такую обыденную работу, как растопка камина. И оттого, что сама она не имеет не малейшего понятия о том, как это делается.
Она такая… ни на что не годная! Это было совсем новое ощущение. Раньше не было надобности быть на что-то годной.
– Позвольте мне... – тихо проговорила Сюзанна. – Я... я сама разожгу огонь.
Тетя удивленно оглянулась.
– Вообще-то я уже все сделала, деточка. Но завтра вечером, если тебе это доставит удовольствие, можешь попробовать.
Тетя Франсис шутница!
– Я просто приду в экстаз, – подтвердила Сюзанна. Они немного посмеялись, и этот совместный смех их как-то сблизил.
– Может быть, нам и впрямь стоит разделить хозяйственные хлопоты? Я займусь запасами...
Значит, они существуют?
– ...А ты можешь топить камин. Твоя спина для этого больше приспособлена, Сюзанна. – Тетя, конечно, шутила, но правда ли, что ее спина приспособлена больше? Какой станет ее спина, если она каждое утро и каждый вечер начнет, стоя на коленях, растапливать камин да еще мыть и готовить? Широченной, словно у лошади? А во что превратятся руки? Сюзанна всегда тщательно ухаживала за руками, чтобы они оставались белыми и мягкими, следила, чтобы ногти были аккуратными, розовыми, ровненькими. И все же руки – они на то и даны, чтобы ими что-то делать. Носить, поднимать, строить. Шить, владеть оружием, пахать.
Рядом с камином стояла корзинка с рукоделием, из нее высовывался кончик начатого вязанья. Тетя Франсис уж точно использует руки по назначению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74