— изумилась Лорен, изобразив на лице ледяную улыбку, в то время как они шли бок о бок к главной лестнице. — Не надейтесь, что я вам отвечу! Вы ничего не знаете обо мне, совершенно ничего! Вы властный, самоуверенный, наглый тип!
— Как я рада вас видеть, ваша милость! Надеюсь, у вас все в порядке?
— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — мрачно улыбнулся Алекс. — Да, у меня все в порядке.
— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — сказала Лорен.
— Графиня Берген, — довольно прохладно, как показалось Алексу, произнесла леди Фэрлейн.
Они поспешили вниз по лестнице, и он прошептал с беспечным видом:
— Продолжайте, прошу вас! Вы ведь еще не все сказали!
— Почти все! — задыхаясь, проговорила она, то ли сквозь смех, то ли сквозь слезы. — Я знала за вами многое, но что вы еще и жестоки!.. — Лорен улыбнулась приближающейся к ним пожилой чете.
— Теперь вы, вероятно, сказали все. И позвольте мне ответить вам, мадам, столь же искренне… — Он замолчал, поскольку чета подошла к ним.
— Добрый вечер, мистер Бартлет, добрый вечер, миссис Бартлет, — сказала Лорен.
Странно, заметил Алекс, отвечая на приветствие Лорен, миссис Бартлет почему-то вздернула подбородок.
— Слышал вашу речь в палате лордов, Сазерленд. Весьма вдохновенно! — разглагольствовал седовласый джентльмен, косясь на Лорен.
— Благодарю, — отозвался Алекс, недоумевая, почему Бартлеты с таким интересом рассматривают Лорен.
— Всего хорошего, графиня Берген, — сказал старик.
— Всего хорошего, — отозвалась та.
Алекс крепко схватил ее за локоть и подтолкнул вперед.
— Так вот, я — самое ужасное существо, на которое вы когда-либо имели несчастье обратить свой взгляд, а вы — самая упрямая, лицемерная маленькая… — Он остановился, потому что к ним подошел очередной джентльмен.
— Надеюсь, найду вас в «Уайт-клубе» на этой неделе. Я завербовал для вас сторонников в парламенте, старина, устроим, так сказать, встречу умов.
Услышав это, Лорен фыркнула, но Алекс предостерегающе погладил ее по руке.
— Давайте в четверг, лорд Хэнли?
— Прекрасно. Всего хорошего, ваша милость. — И он, улыбнувшись, откланялся, исподтишка бегло оглядев Лорен.
Алекс не совсем деликатно подтолкнул молодую женщину к приближающемуся лакею.
— Красный плащ, пожалуйста.
Алекс огляделся и посмотрел на Лорен.
— Лицемерная маленькая кокетка. Скольких мужчин вы заарканили, Лорен? Сколько сердец велите подать вам на блюде, когда…
— Я вовсе не кокетка! — возмутилась она.
Лакей уже держал наготове ее плащ, и Алекс неохотно отпустил Лорен. Он настороженно наблюдал за ней, надевая пальто и беря у лакея цилиндр; потом взял Лорен за руку и вывел из театра.
— Это ваше глубокое заблуждение. Для вас мужчина все равно что бумажный змей. Вы тащите его за собой словно на веревке. Иисусе, сколько их было? Я даже сбился со счета! Голдуэйт, Уэстфолл, ван дер Милл, этот грубиян Гнус… А я, дурак, только и делаю, что ищу встреч с вами… Наверное, я сошел с ума!
Алекс поднял голову. Моросил дождик. Вздохнув, он увлек Лорен за собой вниз, где их ждал экипаж. Лорен не произносила ни слова. Алекс с опаской поглядывал на нее; она смотрела прямо перед собой, но он заметил, что в глазах ее блестят слезы.
— О Боже, — тяжело вздохнул он. — Лорен…
— Я не кокетка. И никогда никого не обманывала, — сказала она дрогнувшим голосом.
Эти слова были хуже пощечины. Направляясь к веренице экипажей, Алекс ускорил шаги и чуть ли не тащил Лорен за собой.
— Не плачьте! — умолял он ее.
— Я знаю, вы мне не верите, но вы не понимаете и никогда не поймете, — бормотала она, едва поспевая за ним и спотыкаясь.
Алекс сделал знак кучеру.
— Мне не нужны поклонники! Я не хотела ехать в Лондон, но у меня не было выбора! Мне хорошо в Роузвуде, и я вернусь туда, как только смогу, может быть, даже завтра!
Кучер распахнул дверцу, Алекс подхватил Лорен и усадил в карету. Она обеими руками ухватилась за стенки экипажа по обе стороны узкого проема, не давая Алексу протолкнуть ее внутрь и глядя на него через плечо.
— И я не просила вас искать со мной встреч. Что бы вы об этом ни думали!
Кучер нервно наклонил голову. Меньше всего ему хотелось сейчас находиться здесь. Алексу тоже. Тем не менее он подтолкнул Лорен, и она буквально влетела в богато отделанный экипаж. Алекс легко вскочил на подножку, после чего громким голосом дал кучеру указания, плюхнулся на сиденье и захлопнул дверцу.
Лорен упала на руки и на колени, потом поднялась и устроилась на бархатном сиденье, тихонько бормоча что-то и глубоко дыша, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания.
— Лорен, ради Бога, прошу вас, не плачьте. Я не хотел…
— Я никого не тащу на веревке. Итан — вот кто их поощряет, а я — никогда, — пролепетала она. — Он хотел бы выдать меня за какого-нибудь толстосума и не отстанет, пока я не соглашусь, потому что это единственный выход для Роузвуда. Но у меня свое мнение. Мы можем торговать, например, молоком и шерстью, и мне вовсе не нужно выходить замуж, — сказала она жалобно. — Я объяснила Магнусу, что не выйду за него, но он тешит себя надеждой, что я передумаю…
Если бы это только было возможно, Алекс избил бы себя. Он ревновал к Бергену безо всяких на то оснований, нес всякую чушь, не говоря уж о том, что был несдержан в выражениях. Экипаж тронулся, и Лорен схватилась за спинку сиденья. Она выглядела такой несчастной, что Алекс, не удержавшись, обнял ее.
Она не противилась.
— Видит Бог, я не хотел огорчать вас, — прошептал он.
— Вы не можете меня огорчить. — Она презрительно фыркнула и тут же смахнула слезу.
Он поднял за подбородок ее лицо и заставил посмотреть на себя.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Я дурно поступил — даже по отношению к Гнусу. Но я обезумел от… Проклятие, я сам не знаю, почему веду себя столь безрассудно, но я не могу… не чувствовать того, что чувствую. Господи, Лорен, я хочу вас, вы понимаете? Я хочу вас так, как никого никогда не хотел… — Он умолк, ужаснувшись собственным словам.
Ошеломленная Лорен закрыла глаза, губы ее дрожали. Этого Алекс уже не мог вынести и нежно поцеловал ее в лоб. Услышав, что она снова заплакала, он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Мягкие, влажные, солоноватые на вкус, необычайно соблазнительные. Когда он прильнул к ним своими губами, Лорен тихо вздохнула.
От этого вздоха в нем проснулось безумное желание. Его язык скользнул между ее губами и проник внутрь. Лорен обхватила пальцами его запястье, и этого оказалось достаточно, чтобы Алекс потерял контроль над собой и все его разумные доводы рухнули. Не слушая слабого голоса совести, он привлек Лорен к себе, в то время как его губы яростно овладевали ее губами.
Она буквально растворилась в его объятиях, тела их слились. Лорен все явственнее ощущала его мужское достоинство, которое увеличивалось с каждой секундой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Как я рада вас видеть, ваша милость! Надеюсь, у вас все в порядке?
— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — мрачно улыбнулся Алекс. — Да, у меня все в порядке.
— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — сказала Лорен.
— Графиня Берген, — довольно прохладно, как показалось Алексу, произнесла леди Фэрлейн.
Они поспешили вниз по лестнице, и он прошептал с беспечным видом:
— Продолжайте, прошу вас! Вы ведь еще не все сказали!
— Почти все! — задыхаясь, проговорила она, то ли сквозь смех, то ли сквозь слезы. — Я знала за вами многое, но что вы еще и жестоки!.. — Лорен улыбнулась приближающейся к ним пожилой чете.
— Теперь вы, вероятно, сказали все. И позвольте мне ответить вам, мадам, столь же искренне… — Он замолчал, поскольку чета подошла к ним.
— Добрый вечер, мистер Бартлет, добрый вечер, миссис Бартлет, — сказала Лорен.
Странно, заметил Алекс, отвечая на приветствие Лорен, миссис Бартлет почему-то вздернула подбородок.
— Слышал вашу речь в палате лордов, Сазерленд. Весьма вдохновенно! — разглагольствовал седовласый джентльмен, косясь на Лорен.
— Благодарю, — отозвался Алекс, недоумевая, почему Бартлеты с таким интересом рассматривают Лорен.
— Всего хорошего, графиня Берген, — сказал старик.
— Всего хорошего, — отозвалась та.
Алекс крепко схватил ее за локоть и подтолкнул вперед.
— Так вот, я — самое ужасное существо, на которое вы когда-либо имели несчастье обратить свой взгляд, а вы — самая упрямая, лицемерная маленькая… — Он остановился, потому что к ним подошел очередной джентльмен.
— Надеюсь, найду вас в «Уайт-клубе» на этой неделе. Я завербовал для вас сторонников в парламенте, старина, устроим, так сказать, встречу умов.
Услышав это, Лорен фыркнула, но Алекс предостерегающе погладил ее по руке.
— Давайте в четверг, лорд Хэнли?
— Прекрасно. Всего хорошего, ваша милость. — И он, улыбнувшись, откланялся, исподтишка бегло оглядев Лорен.
Алекс не совсем деликатно подтолкнул молодую женщину к приближающемуся лакею.
— Красный плащ, пожалуйста.
Алекс огляделся и посмотрел на Лорен.
— Лицемерная маленькая кокетка. Скольких мужчин вы заарканили, Лорен? Сколько сердец велите подать вам на блюде, когда…
— Я вовсе не кокетка! — возмутилась она.
Лакей уже держал наготове ее плащ, и Алекс неохотно отпустил Лорен. Он настороженно наблюдал за ней, надевая пальто и беря у лакея цилиндр; потом взял Лорен за руку и вывел из театра.
— Это ваше глубокое заблуждение. Для вас мужчина все равно что бумажный змей. Вы тащите его за собой словно на веревке. Иисусе, сколько их было? Я даже сбился со счета! Голдуэйт, Уэстфолл, ван дер Милл, этот грубиян Гнус… А я, дурак, только и делаю, что ищу встреч с вами… Наверное, я сошел с ума!
Алекс поднял голову. Моросил дождик. Вздохнув, он увлек Лорен за собой вниз, где их ждал экипаж. Лорен не произносила ни слова. Алекс с опаской поглядывал на нее; она смотрела прямо перед собой, но он заметил, что в глазах ее блестят слезы.
— О Боже, — тяжело вздохнул он. — Лорен…
— Я не кокетка. И никогда никого не обманывала, — сказала она дрогнувшим голосом.
Эти слова были хуже пощечины. Направляясь к веренице экипажей, Алекс ускорил шаги и чуть ли не тащил Лорен за собой.
— Не плачьте! — умолял он ее.
— Я знаю, вы мне не верите, но вы не понимаете и никогда не поймете, — бормотала она, едва поспевая за ним и спотыкаясь.
Алекс сделал знак кучеру.
— Мне не нужны поклонники! Я не хотела ехать в Лондон, но у меня не было выбора! Мне хорошо в Роузвуде, и я вернусь туда, как только смогу, может быть, даже завтра!
Кучер распахнул дверцу, Алекс подхватил Лорен и усадил в карету. Она обеими руками ухватилась за стенки экипажа по обе стороны узкого проема, не давая Алексу протолкнуть ее внутрь и глядя на него через плечо.
— И я не просила вас искать со мной встреч. Что бы вы об этом ни думали!
Кучер нервно наклонил голову. Меньше всего ему хотелось сейчас находиться здесь. Алексу тоже. Тем не менее он подтолкнул Лорен, и она буквально влетела в богато отделанный экипаж. Алекс легко вскочил на подножку, после чего громким голосом дал кучеру указания, плюхнулся на сиденье и захлопнул дверцу.
Лорен упала на руки и на колени, потом поднялась и устроилась на бархатном сиденье, тихонько бормоча что-то и глубоко дыша, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания.
— Лорен, ради Бога, прошу вас, не плачьте. Я не хотел…
— Я никого не тащу на веревке. Итан — вот кто их поощряет, а я — никогда, — пролепетала она. — Он хотел бы выдать меня за какого-нибудь толстосума и не отстанет, пока я не соглашусь, потому что это единственный выход для Роузвуда. Но у меня свое мнение. Мы можем торговать, например, молоком и шерстью, и мне вовсе не нужно выходить замуж, — сказала она жалобно. — Я объяснила Магнусу, что не выйду за него, но он тешит себя надеждой, что я передумаю…
Если бы это только было возможно, Алекс избил бы себя. Он ревновал к Бергену безо всяких на то оснований, нес всякую чушь, не говоря уж о том, что был несдержан в выражениях. Экипаж тронулся, и Лорен схватилась за спинку сиденья. Она выглядела такой несчастной, что Алекс, не удержавшись, обнял ее.
Она не противилась.
— Видит Бог, я не хотел огорчать вас, — прошептал он.
— Вы не можете меня огорчить. — Она презрительно фыркнула и тут же смахнула слезу.
Он поднял за подбородок ее лицо и заставил посмотреть на себя.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Я дурно поступил — даже по отношению к Гнусу. Но я обезумел от… Проклятие, я сам не знаю, почему веду себя столь безрассудно, но я не могу… не чувствовать того, что чувствую. Господи, Лорен, я хочу вас, вы понимаете? Я хочу вас так, как никого никогда не хотел… — Он умолк, ужаснувшись собственным словам.
Ошеломленная Лорен закрыла глаза, губы ее дрожали. Этого Алекс уже не мог вынести и нежно поцеловал ее в лоб. Услышав, что она снова заплакала, он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Мягкие, влажные, солоноватые на вкус, необычайно соблазнительные. Когда он прильнул к ним своими губами, Лорен тихо вздохнула.
От этого вздоха в нем проснулось безумное желание. Его язык скользнул между ее губами и проник внутрь. Лорен обхватила пальцами его запястье, и этого оказалось достаточно, чтобы Алекс потерял контроль над собой и все его разумные доводы рухнули. Не слушая слабого голоса совести, он привлек Лорен к себе, в то время как его губы яростно овладевали ее губами.
Она буквально растворилась в его объятиях, тела их слились. Лорен все явственнее ощущала его мужское достоинство, которое увеличивалось с каждой секундой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88