– Я должна идти. Как вам известно, у лорда Тревельяна скверный характер.
– Да-да, – согласился лорд Куинн. – Значит, придется отложить на следующий раз.
– Надеюсь, что его не будет, – отвечала она, надеясь, что сумела осадить старого развратника. И не оглядываясь назад, Равенна подобрала юбки и бросилась бежать по лужайке, сквозь толпу.
Ночь казалась волшебной. Освещенные свечами окна замка превращали темную траву в шахматную доску, смех гостей долетал сквозь рощу. Равенна заколебалась: праздник был таким веселым, но все-таки больше всего ей хотелось домой.
– A mh?irnin. – шепнул кто-то за ее спиной. Равенна обернулась. Среди древних тисов и орешин, окружавших кладбище Тревельянов, она считала себя в одиночестве.
– A mh?irnin, – повторился шепот.
– Кто здесь? – спросила она, обходя толстое дерево.
– Равенна, – протянувшаяся рука обхватила ее за талию. Она оказалась прижатой к груди рослого мужчины, большой мозолистой ладонью прикрывшего ей рот.
– Ты не скажешь ни слова, да?
Глаза ее расширились. Равенна, наконец, узнала его.
Он опустил руки.
– Малахия, что ты здесь делаешь? Если Тревельян поймает тебя у замка, он позаботится, чтобы тебя повесили.
– Висеть будет он. Я пришел, чтобы предупредить тебя. Сегодня ночью замок подожгут.
Слова эти медленно просачивались в ее сознание – словно вода в песок. С болезненным сожалением она поглядела на древние стены замка. Озаренные светом праздника, они сияли, как маяк человеческого терпения. Как памятник хрупкому и ранимому перемирию.
– Скажи им, чтобы они оставили Тревельяна в покое, Малахия. – Схватив молодого человека за рубашку, она притянула его к себе, хотя весил он на несколько стоунов больше ее самой. – Разве ты еще не понял? Он вовсе не злодей, каким его хотят представить. В нем единственная надежда Лира справиться с блайтом. Он уже везет сюда овец и зерно, чтобы помочь им пережить тяжелые времена. Лиру может помочь только Тревельян. И если вам удастся убить его, что станется со всеми нами?
В темноте Малахия поглядел на нее, и Равенна не могла не заметить, что глаза его не пропустили ничего. И дорогого платья, и – в особенности – сверкающих изумрудов на ее шее.
– Шон О'Молли сказал мне, что ты ездила с ним в Антрим, – прошептал он в негодовании. – Он сказал мне, что ты легла под него. А что, когда Тревельян на тебе, деньги его заставляют тебя стонать громче?
Она ударила Малахию по лицу, совершенно не сознавая, что делает. А потом, удивляясь самой себе, поглядела на него, пытаясь определить выражение прячущегося в тенях лица. Малахия не шевельнулся… даже не прикоснулся к своей щеке. И тут лишь Равенна ощутила, что ее рука болит не меньше, чем сердце.
– Равенна, ты любишь его?
Повисший в воздухе вопрос звучал обвинением. Ей хотелось бы ответить отрицанием, однако Равенна не могла этого сделать. Она вцепилась в корявый ствол орешины как в единственную опору.
Изучавший ее внимательным взглядом Малахия наконец проговорил:
– Итак, ты развлекалась с графом и дала ему. Ладно. Но больше этого не будет.
– Нет, – прошептала она. – Тебе придется сказать Шону и всем остальным, чтобы его оставили в покое. Если они подожгут замок сегодня, то могут причинить зло своим родным. – Новый прилив страха овладел ею. – В замке и Гранья, и отец Нолан. Ты убьешь и их, чтобы только добраться до Тревельяна.
– Я не хочу никого убивать, – Малахия в остервенении встряхнул ее. – Но разве ты не понимаешь? Ребятам нужен пример. Сегодня бал, и лучшего случая не придумаешь.
– А я думала, что ты расстался с ними! Я думала, что ты уехал в Гэлуэй! – Слова Равенны были полны отчаяния. – Ты должен сказать, чтобы они оставили Ниалла в покое.
– Они не послушают меня. Я ничего не могу сделать.
Я просто хотел повидать тебя. Сказать, чтобы ночью тебя не было в замке…
– Я буду в замке. Поэтому останови их. Останови!
Вырвавшись из рук Малахии, она бросилась бежать по лужайке. Малахия устремился за нею и догнал ее.
– Тебе не спасти его!
Тихое животное рычание вырвалось из ее горла. Повинуясь инстинкту, Равенна впилась зубами в руку Малахии и, оказавшись на свободе, вновь побежала.
– Равенна, – позвал ее Малахия, не смея следовать за ней к толпе.
– Останови их! Иначе я тоже буду в замке, Малахия! – крикнула она и, подобрав тяжелые атласные юбки, бросилась бежать по людной лужайке.
Она не оглядывалась и не видела, как Малахия подобрал букетик фиалок, упавший с ее груди.
Глава 26
Кэтлин вышла на темную террасу, в замке гремело веселье, однако она ничего не замечала.
Девушка подошла к краю террасы. Держась в тени, она отыскала у себя в кармане полупенни и бросила вниз. Отскочив от скалы, монетка полетела вниз на сотню футов, отделявшую замок от впадающей в море реки Сорра.
Она опустила руки на ограждение. Свет луны коснулся ее слез, бриллиантами блеснувших на щеках девушки. Она думала. А о чем – трудно было понять. Кэтлин открыла глаза и приподняла юбки, чтобы забраться на ограждение.
Тут возле нее шевельнулась тень.
Испугавшись, она повернулась, чтобы посмотреть, что это. Тень возникла в том месте, где к террасе подходил лес, за которым начиналось кладбище. Если бы она верила в существование призраков и духов, то могла бы подумать, что увидела нечто подобное.
– Кто там? – обратилась она к фигуре, выросшей возле дверей, через которые она вышла.
Не говоря ни слова, призрак повернул к ней голову. И оценив ситуацию, словно необоримый ветер метнулся к ней и стащил с невысокой стенки.
– Какого черта?! Кто ты?! – спросил призрак, оказавшийся вовсе не призраком, а мужчиной из плоти и крови, наделенным могучей силой.
– Мне больно, – охнула Кэтлин, даже не пытаясь сопротивляться.
– Кто ты и что делаешь здесь?
– Этот вопрос я могу задать и тебе. Судя по голосу и скверным манерам, ты не из Верхов. – Она не хотела показаться надменной, это была простая констатация факта.
Луна вновь вынырнула из облаков. Она постаралась рассмотреть мужчину. К удивлению Кэтлин, он был явно потрясен ее обликом. Она не была с ним знакома, значит, дело было в чем-то другом.
– Кто ты? – прошептала она.
Он глядел на нее, словно не веря своим глазам.
– Разве я знаю тебя? – выпалила Кэтлин, встревоженная этим взглядом.
– Нет, – ответил он с каким-то непонятным выражением на лице. Рука его прикоснулась к лицу девушки, к слезам, которые не успели еще высохнуть. – Ты плакала? Почему?
– Это не твое дело.
– А что ты делала на этой стене? До речки лететь отсюда не близко.
Кэтлин отвернулась от него. И промолчала.
– Ты плачешь по мужику? Влюбилась, значит? – он словно издевался над ней. – А я и не думал, что у вас, в Верхах, способны на это. Мне казалось, что сердца ваши слишком холодны для слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Да-да, – согласился лорд Куинн. – Значит, придется отложить на следующий раз.
– Надеюсь, что его не будет, – отвечала она, надеясь, что сумела осадить старого развратника. И не оглядываясь назад, Равенна подобрала юбки и бросилась бежать по лужайке, сквозь толпу.
Ночь казалась волшебной. Освещенные свечами окна замка превращали темную траву в шахматную доску, смех гостей долетал сквозь рощу. Равенна заколебалась: праздник был таким веселым, но все-таки больше всего ей хотелось домой.
– A mh?irnin. – шепнул кто-то за ее спиной. Равенна обернулась. Среди древних тисов и орешин, окружавших кладбище Тревельянов, она считала себя в одиночестве.
– A mh?irnin, – повторился шепот.
– Кто здесь? – спросила она, обходя толстое дерево.
– Равенна, – протянувшаяся рука обхватила ее за талию. Она оказалась прижатой к груди рослого мужчины, большой мозолистой ладонью прикрывшего ей рот.
– Ты не скажешь ни слова, да?
Глаза ее расширились. Равенна, наконец, узнала его.
Он опустил руки.
– Малахия, что ты здесь делаешь? Если Тревельян поймает тебя у замка, он позаботится, чтобы тебя повесили.
– Висеть будет он. Я пришел, чтобы предупредить тебя. Сегодня ночью замок подожгут.
Слова эти медленно просачивались в ее сознание – словно вода в песок. С болезненным сожалением она поглядела на древние стены замка. Озаренные светом праздника, они сияли, как маяк человеческого терпения. Как памятник хрупкому и ранимому перемирию.
– Скажи им, чтобы они оставили Тревельяна в покое, Малахия. – Схватив молодого человека за рубашку, она притянула его к себе, хотя весил он на несколько стоунов больше ее самой. – Разве ты еще не понял? Он вовсе не злодей, каким его хотят представить. В нем единственная надежда Лира справиться с блайтом. Он уже везет сюда овец и зерно, чтобы помочь им пережить тяжелые времена. Лиру может помочь только Тревельян. И если вам удастся убить его, что станется со всеми нами?
В темноте Малахия поглядел на нее, и Равенна не могла не заметить, что глаза его не пропустили ничего. И дорогого платья, и – в особенности – сверкающих изумрудов на ее шее.
– Шон О'Молли сказал мне, что ты ездила с ним в Антрим, – прошептал он в негодовании. – Он сказал мне, что ты легла под него. А что, когда Тревельян на тебе, деньги его заставляют тебя стонать громче?
Она ударила Малахию по лицу, совершенно не сознавая, что делает. А потом, удивляясь самой себе, поглядела на него, пытаясь определить выражение прячущегося в тенях лица. Малахия не шевельнулся… даже не прикоснулся к своей щеке. И тут лишь Равенна ощутила, что ее рука болит не меньше, чем сердце.
– Равенна, ты любишь его?
Повисший в воздухе вопрос звучал обвинением. Ей хотелось бы ответить отрицанием, однако Равенна не могла этого сделать. Она вцепилась в корявый ствол орешины как в единственную опору.
Изучавший ее внимательным взглядом Малахия наконец проговорил:
– Итак, ты развлекалась с графом и дала ему. Ладно. Но больше этого не будет.
– Нет, – прошептала она. – Тебе придется сказать Шону и всем остальным, чтобы его оставили в покое. Если они подожгут замок сегодня, то могут причинить зло своим родным. – Новый прилив страха овладел ею. – В замке и Гранья, и отец Нолан. Ты убьешь и их, чтобы только добраться до Тревельяна.
– Я не хочу никого убивать, – Малахия в остервенении встряхнул ее. – Но разве ты не понимаешь? Ребятам нужен пример. Сегодня бал, и лучшего случая не придумаешь.
– А я думала, что ты расстался с ними! Я думала, что ты уехал в Гэлуэй! – Слова Равенны были полны отчаяния. – Ты должен сказать, чтобы они оставили Ниалла в покое.
– Они не послушают меня. Я ничего не могу сделать.
Я просто хотел повидать тебя. Сказать, чтобы ночью тебя не было в замке…
– Я буду в замке. Поэтому останови их. Останови!
Вырвавшись из рук Малахии, она бросилась бежать по лужайке. Малахия устремился за нею и догнал ее.
– Тебе не спасти его!
Тихое животное рычание вырвалось из ее горла. Повинуясь инстинкту, Равенна впилась зубами в руку Малахии и, оказавшись на свободе, вновь побежала.
– Равенна, – позвал ее Малахия, не смея следовать за ней к толпе.
– Останови их! Иначе я тоже буду в замке, Малахия! – крикнула она и, подобрав тяжелые атласные юбки, бросилась бежать по людной лужайке.
Она не оглядывалась и не видела, как Малахия подобрал букетик фиалок, упавший с ее груди.
Глава 26
Кэтлин вышла на темную террасу, в замке гремело веселье, однако она ничего не замечала.
Девушка подошла к краю террасы. Держась в тени, она отыскала у себя в кармане полупенни и бросила вниз. Отскочив от скалы, монетка полетела вниз на сотню футов, отделявшую замок от впадающей в море реки Сорра.
Она опустила руки на ограждение. Свет луны коснулся ее слез, бриллиантами блеснувших на щеках девушки. Она думала. А о чем – трудно было понять. Кэтлин открыла глаза и приподняла юбки, чтобы забраться на ограждение.
Тут возле нее шевельнулась тень.
Испугавшись, она повернулась, чтобы посмотреть, что это. Тень возникла в том месте, где к террасе подходил лес, за которым начиналось кладбище. Если бы она верила в существование призраков и духов, то могла бы подумать, что увидела нечто подобное.
– Кто там? – обратилась она к фигуре, выросшей возле дверей, через которые она вышла.
Не говоря ни слова, призрак повернул к ней голову. И оценив ситуацию, словно необоримый ветер метнулся к ней и стащил с невысокой стенки.
– Какого черта?! Кто ты?! – спросил призрак, оказавшийся вовсе не призраком, а мужчиной из плоти и крови, наделенным могучей силой.
– Мне больно, – охнула Кэтлин, даже не пытаясь сопротивляться.
– Кто ты и что делаешь здесь?
– Этот вопрос я могу задать и тебе. Судя по голосу и скверным манерам, ты не из Верхов. – Она не хотела показаться надменной, это была простая констатация факта.
Луна вновь вынырнула из облаков. Она постаралась рассмотреть мужчину. К удивлению Кэтлин, он был явно потрясен ее обликом. Она не была с ним знакома, значит, дело было в чем-то другом.
– Кто ты? – прошептала она.
Он глядел на нее, словно не веря своим глазам.
– Разве я знаю тебя? – выпалила Кэтлин, встревоженная этим взглядом.
– Нет, – ответил он с каким-то непонятным выражением на лице. Рука его прикоснулась к лицу девушки, к слезам, которые не успели еще высохнуть. – Ты плакала? Почему?
– Это не твое дело.
– А что ты делала на этой стене? До речки лететь отсюда не близко.
Кэтлин отвернулась от него. И промолчала.
– Ты плачешь по мужику? Влюбилась, значит? – он словно издевался над ней. – А я и не думал, что у вас, в Верхах, способны на это. Мне казалось, что сердца ваши слишком холодны для слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109