— Это был не Стив! Да как вы могли подумать такое! Это Карл Хоскинс. Он был вне себя от ревности. Я думаю, — она со вздохом откинулась на подушки, — что он возненавидел меня. Он обвинил меня в том, что я якобы выставляла его на посмешище. Карл подстроил все так, чтобы я встретилась с ним в церкви, а потом он… — Вспомнив о кошмарных событиях той ночи, которую она провела в заброшенном погребе, когда крысы бегали по ее обнаженному телу, она побледнела как мел. — Думаю… думаю, что я убила его, — сказала она наконец очень тихо. — Я ударила его пустой винной бутылкой по голове, а потом, кажется, выбралась на волю. Все, чего мне хотелось, — это выбраться из крысиной норы, куда он меня засадил, понимаете? Чтобы снова дышать. В погребе было так темно, и потом эти крысы…
Поддержав Джинни за плечи, граф заставил ее выпить немного сладковатой микстуры.
— Это слабое снотворное, которое поможет вам забыться сном. Вы не должны снова пережить шок, не так ли?
Князь Сарканов прервал графа:
— А где находится этот погреб? Скажите мне, Вирджиния! Я сам отправлюсь туда и разузнаю что к чему. Вас необходимо оградить от неожиданностей. Ваше доброе имя… — Назвав место уже нетвердым от снотворного голосом, Джинни услышала, как князь сказал: — Не беспокойтесь, княгиня. Ни одна живая душа ни о чем не узнает.
После этого Джинни погрузилась в глубокий сон, а проснувшись, поняла, что она в закрытом экипаже, а рядом с ней сидит граф Черников.
— Мы направляемся на побережье. Лежите спокойно. Слава Богу, вы молоды и у вас крепкое здоровье. Ваши раны уже подживают, и когда в следующий раз вы посмотритесь в зеркало, то не заметите никаких перемен.
Странное безразличие ко всему охватило ее, и Джинни покачала головой. Какая, в сущности, разница, как она выглядит?
Это чувство не покидало ее всю дорогу. Когда они остановились, чтобы отдохнуть и накормить лошадей, к ней подсел князь Иван.
— А вы выглядите уже гораздо лучше, — мягко заметил он, потом тихо добавил: — Я нашел Карла. Вы и в самом деле убили его. Горжусь вами, дорогая. Такой скот, как он, заслуживает более страшной смерти. Он не ушел бы от меня, если бы я нашел его. Не волнуйтесь, — продолжал он, — никакого расследования не будет, и вам не придется отвечать на вопросы. Я оставил его там, где нашел, — пусть думают, что его ограбили и убили. А вот на генерала Порфирио Диаса вы произвели неизгладимое впечатление. Несмотря на подготовку к последнему штурму столицы, он заверил меня, что никогда не спросит о том, где вы были и куда уехали. Так что опасаться скандала нам нечего. Очень скоро вы окажетесь на нашем корабле и к тому времени окончательно поправитесь.
Неожиданная доброта князя обезоружила Джинни. «Должно быть, все это от слабости», — подумала она.
Джинни не вполне осознала, что они оставили Мехико далеко позади, даже увидев ожидающий их корабль. Впрочем, и тогда она все еще оставалась апатичной и вялой.
— Итак, одна глава вашей жизни заканчивается, — сказал граф, — но скоро начнется новая. Так бывает всегда, дитя мое. С сегодняшнего дня вы должны смотреть только вперед, ибо вас ждет блестящее будущее. В судьбу, — вздохнул он, — не всегда веришь, особенно когда ты молод и упрям. Но ее воздействие на нашу жизнь не подлежит сомнению, как не подлежит сомнению благородная кровь, текущая в ваших жилах. Итак, не противодействуйте этой капризной даме, но следуйте ее велениям — и вы будете счастливы.
Вполне возможно, но какова ее судьба? На третий день морского путешествия Джинни уселась перед зеркалом в своей роскошной каюте и так долго смотрела на свое отражение, словно увидела перед собой незнакомку. Потом Джинни стала поглаживать кончиками пальцев кожу на лбу и щеках — она оказалась такой же, как и до страшного приключения в развалинах.
Какая же судьба ей предназначена — вот в чем вопрос? Не так давно она думала, что ее судьба — это Стив. Джинни попыталась вызвать в памяти его образ, но вместо него перед ее мысленным взором появилось ироничное, чисто выбритое, с тонкой улыбкой на губах лицо Ивана Сарканова.
А вдруг Стив — одно из тех видений, которые так часто посещали ее по ночам благодаря снадобью графа Черникова? Нет, Стив реален, как и ее чувство к нему. Впрочем, тогда она была слишком счастлива, слишком уверена в будущем — и оттого судьба разлучила их. Стив отвернулся от нее, не захотел ничего понять, вычеркнул ее из своей жизни. Так что теперь Джинни оставалось одно — попытаться сделать то же самое.
«Это было наваждение», — решила про себя Джинни. Едва ли Стив решился бы когда-нибудь осесть и вести нормальную семейную жизнь. Кто знает, может, он и обрадовался случаю избавиться от жены и от нудной ответственности перед будущей семьей. Если бы он любил ее, то верил бы ей безоговорочно! Нет, интуиция подсказывала Джинни, что думать о нем она больше не станет! Граф Черников прав: она должна забыть о прошлом и начать все сначала.
— Похоже, этот негодник, которого, по вашим словам, вы любили, и есть причина всех ваших несчастий и бед, дитя мое, — заметил как-то граф. — Пожалуйста, постарайтесь его забыть! Я полагаю, вы унаследовали гордость Романовых, равно как и храбрость, которой они славились во все времена.
И, конечно же, граф Черников старался исподволь убедить ее не повторять судьбу своей матери, так сильно любившей, а потому так рано умершей.
— Бедняжка Женевьева! — говаривал он, и в его голосе ясно слышалось сострадание. А ведь как часто Джинни обижалась на мать, считая, что та просто не замечает ее!
Прошло немного времени, и к Джинни вернулись душевные силы и спокойствие. Она чувствовала себя увереннее и все чаще вздергивала подбородок. «Нет, меня никогда не станут называть бедняжкой Джинни и жалеть, как мою мать! Я этого не допущу. Я заставлю себя забыть прошлое и начну новую жизнь», — решила она.
«Княгиня Романова» — так все звали ее на борту судна, хотя в Сан-Франциско это имя было тайной.
— Вы прирожденная принцесса, в вас всякий заметит родство с коронованной особой, дорогая, — говорил ей Иван Сарканов.
Джинни только пожимала плечами:
— Мне все равно, как бы меня здесь ни называли.
Временами ей вспоминался Карл Хоскинс, его искаженное желанием красное лицо и жадные, грубые руки, а потом окровавленная голова. Вспоминала она и Тома Била, жизнь которого оборвал удар ножа в горло.
«Я убила двух людей, но, кажется, это никого особенно не волнует, в том числе и меня. Может, я бесчувственна?» — подумала она.
Граф Черников обыкновенно спал большую часть дня, но едва Джинни выходила из своей каюты, рядом с ней появлялся Иван Сарканов. Когда-то он командовал военным кораблем, а потому развлекал ее анекдотами из жизни моряков.
Из-за апатии и равнодушия Джинни постепенно привыкла к присутствию князя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157