Дэвид всегда выполнял данные обещания. От Эсмы она узнала, как он защищал ее семью перед Неллисом и как потом ухаживал за сэром Генри. И к мистеру Дойлу он был тоже добр.
Только сейчас она поняла, что влекло ее к нему все эти годы и что влечет сейчас. Под маской, которую он носил, скрывался человек, верный своим принципам и необычайно храбрый. Он был добр к людям. Превыше всего ставил чувство долга перед законом и правдивость. В то время как Мэг Фаради была воровкой.
Вся ее жизнь была построена на лицемерии и обмане.
Но десять лет назад свершилось чудо. Они с Дэвидом полюбили друг друга. Сейчас она в этом не сомневалась.
Оставался ли он до сих пор священником?
– ...кто-то живет в домике мистера Дойла. – Бетани разглядывала крошечный листок, лежавший на ее ладони. Виктория подняла глаза и поняла, что Бетани уже некоторое время говорит с ней. – Мистер Рокуэлл сказал, что он служит у лорда Чедвика. Большой такой ирландец с рыжими волосами. Я видела его вчера, когда проходила мимо по дороге в Роуз-Брайер.
– Ты ходила в Роуз-Брайер? Одна? Бетани виновато опустила голову.
– Эсма испекла яблочные пироги. И я решила принести один лорду Чедвику. – Она рисовала маленькие сердечки на рассыпанной по доске земле. – Он поблагодарил меня. Потом отвел домой, как провинившуюся школьницу, и сказал, чтобы я не ходила в большой дом одна. Затем он отчитал мистера Рокуэлла, после чего выехал со двора и даже, заметь, не попрощался.
Так вот почему Дэвид заезжал сюда вчера. Виктория вытерла руки о передник и сняла его. Он нанял людей следить за домом на холме. Неудивительно, что он не беспокоился, куда она ходит. Вероятно, у него есть другие люди, которые следуют за ней повсюду.
– Он правильно поступил, что проводил тебя, – произнесла Виктория.
– У нас уже несколько недель все спокойно, – сказала Бетани. – Не думаю, что опасно ходить днем, когда светло, а поскольку ты, кажется, не заинтересована в его дружбе, даже после всего, что он сделал для нас, я подумала, что мне следует это сделать.
– То, что последнее время здесь спокойно, еще не значит, что в лесу стало безопасно, к тому же девушке неприлично появляться одной возле дома холостого мужчины. – Виктория собрала наклейки и карандаши и сложила на деревянный поднос. – Не важно, родственник он тебе или нет.
– Ты только что сказала, что я взрослая. Мне почти восемнадцать.
– Будет через десять месяцев, Бетани. Он тебе в отцы годится.
– Но мы могли бы стать его семьей. – Бетани вздернула подбородок. – Я хочу иметь платье, на котором два года подряд не распускают швы на бюсте. Мне надоело ложиться спать, беспокоясь, как бы кто-то снова не украл мою красавицу лошадь и не стал пользоваться ею для незаконных целей и незаконной добычи. Всех воров надо повесить! Ненавижу их!
Обеспокоенная ее вспышкой, Виктория бросила грязный передник в корзину около полок.
– Я бы хотела обладать властью наполнить твой мир и мир Натаниела вечным солнечным сиянием, Бетани. – Она хотела бы, чтобы в ее власти было бы уберечь их от опасностей и обеспечить им спокойную жизнь. Защитить. – Но иногда жизнь несправедлива. Родителей не выбирают.
Впечатление, произведенное этими словами, отразилось на фарфоровом личике молодой девушки.
– Это не твоя вина, Виктория. Я знаю, ты любила моего отца, но что плохого в том, что мы впустим в свою жизнь еще одного человека? Может быть, у лорда Чедвика нет никакой другой семьи, где бы его любили.
Виктория вымыла руки в ведре с ледяной водой, рассыпавшиеся волосы упали ей на плечи и закрыли лицо. Она не знала, есть ли у Дэвида какие-нибудь родственники. Она вообще мало что знала о его жизни. Ей было только известно, что он уехал в Ирландию. И что у него есть сын.
Последнее время она просыпалась с намерением рассказать о нем Дэвиду. Но не знала, как это отразится на жизни сына и сэра Генри. Да и ее собственной.
Интуиция ей подсказывала, что надо бежать. И чем глубже становилась ее привязанность к этой земле, тем чаще она спрашивала себя, хватит ли у нее сил выдержать надвигавшуюся бурю, когда Дэвид примет решение отвезти ее в Лондон и отдать под суд.
Еще хуже, если ее найдет отец и узнает о Натаниеле. Дэвид был совершенно прав, когда сказал, что он – ее единственная надежда на спасение.
Однако потребность увидеть его сегодня была более насущной, чем выживание. Это касалось только ее, ибо ей открылась истина в неосторожных высказываниях Дэвида. Почему человек оставляет дипломатическую службу и становится священником? Она только знала, что огонь кругами приближается к ней, а она, беззащитная, лежит на его пути.
Возможно, то же самое происходит с ним.
– Как ты думаешь, мистер Рокуэлл не хочет яблочного пирога? – спросила Виктория.
– Откуда мне знать? – Бетани со стуком накрыла горшочек крышкой.
– Почему ты не спросила его, когда шла на кухню? Могу поспорить, пока мы тут говорим, он над чем-то трудится у двери в подвал.
– Он мне не нравится, Виктория. Обращается со мной как с ребенком.
– Достаточно, Бетани.
– Но я еще здесь не закончила. Виктория сняла с крючка фонарь.
– Сегодня у меня есть другие дела.
Еще одна ложь, подумала она несколько минут спустя, глядя, как Бетани поднимается по лестнице из подвала. Виктория оглядела свою рабочую одежду: пару мальчишеских облегающих брюк и шерстяную кофту, в которых она занималась грязной работой. Она давно поняла, что легче выстирать брюки, чем юбку с нижними юбками.
Подставив стул к узкому окошку, она посмотрела на конюшню, затем на коттедж, после чего накинула на плечи плащ Дэвида и задула фонарь.
Осторожно открыв дверь, вышла из дома, готовясь перебежать двор, и застыла на месте. Рядом с навесом, скрестив на груди мускулистые руки, опираясь о дерево, стоял Йен.
– Миссис Донелли, – произнес он спокойно.
– Вы меня напугали. – Виктория даже не пыталась скрыть, что собиралась сбежать, и закрыла дверь подвала. – А почему вы не в доме и не едите пирог? – «Как нормальный молодой человек», – хотелось ей добавить. – И не называйте меня миссис Донелли.
Его зеленые глаза блеснули.
– Донелли сказал, что оторвет мне голову, если вы снова уйдете одна. А он обычно выполняет свои угрозы, миледи.
– Он сейчас в имении?
– Думаю, да.
– Мне действительно необходимо держать вас в своем доме?
Он кивнул в сторону амбара:
– Я не один охраняю вашу семью. Донелли привел своих людей. Они здесь уже неделю.
Выйдя из-под навеса на яркий дневной свет, Виктория прикрыла глаза рукой. Она никого не увидела и с недоверием взглянула на мистера Рокуэлла:
– Кто они?
– Честно? – Он понизил голос: – Полагаю, это телохранители Донелли, ирландцы, которых он сюда привез. Преступники, – прошептал он. Его мальчишеское обаяние смягчило неприязнь Виктории к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72