И повторял это не один раз.
– И постепенно начал открывать твою подлинную сущность. Только мужчина, равный по силе такой женщине, способен не испугаться подобного Открытия, а, напротив, приветствовать это. Я думаю, Тарр принял все, что узнал о тебе, и гордится тем, что любит такую женщину.
– Я дура, – сказала Фиона и опустила голову. Анна приподняла ее лицо за подбородок.
– Любовь – глупая вещь. Быть влюбленной глупо. Но все прощается, если любовь настоящая. Ты любишь Тарра?
– Всем сердцем, – взволнованно сказала Фиона. – Меня даже пугает то, как сильно я его люблю. Меня беспокоит, что...
– Что он не любит тебя так же сильно? Фиона кивнула.
– Тарр – человек слова, Фиона. Если он говорит, что любит тебя, верь ему.
– Он сказал, что я должна ему верить и что он будет говорить мне о своей любви каждый день в течение всей нашей совместной жизни.
– Как красиво и трогательно это звучит, но скажу тебе, что будут в вашей жизни дни, когда, возможно, это будет и не так, – усмехнулась Анна.
– Тарр любит меня, – сказала Фиона, будто впервые осознав и принимая этот факт.
– Если ты чувствуешь это сердцем, то так и есть.
– Мое сердце ощутило и приняло это значительно раньше разума.
– В таком случае скажи Тарру об этом, – убежденно посоветовала ее мать.
– Он сочтет меня дурой, – поморщилась Фиона.
– Не волнуйся. Он, вероятно, считает себя идиотом.
– Почему? – удивленно спросила Фиона.
– Сейчас он сидит и думает, что он сделал не так.
– Он ничего такого не сделал.
– Но думает что сделал, корит себя за это и гадает, как это исправить.
– Я его обидела, – вздохнула Фиона.
– Это не первая и не последняя обида, – ответила ее мать.
– Он сказал, что никогда не допустит, чтобы я плакала. Анна рассмеялась:
– О, моя дорогая, прелестная дочь, пока он будет помнить об этом, так и будет, хотя иногда невольно он может нарушить свое обещание и будет огорчен твоими слезами и постарается исправить ошибку. Это неизбежно, но это и есть любовь.
– Неужели любовь приносит больше огорчений, чем радости?
– Это решать самим любящим.
– Я все испортила, заставила страдать нас обоих, – неохотно признала Фиона.
– В таком случае надо исправить содеянное. Фиона с сомнением покачала головой.
– Будь терпелива и снисходительна. Для тебя это внове, должно пройти время, чтобы ты поняла это. Доверься своему сердцу и забудь обо всем остальном.
– За все эти годы страх научил меня быть осторожной.
– Тебе не нужно больше бояться, – ласково сказала ее мать. – Теперь у тебя есть я и отец. Мы не смогли когда-то уберечь наших девочек, но даю тебе слово, что это не повторится.
Фиона улыбнулась:
– Значит, если бы ты решила, что Тарр нехорош для меня, ты бы расстроила наш брак?
– Непременно. Огден и я хотим для наших девочек только самого лучшего, пусть даже это значит отдать мужьям едва обретенных дочерей.
– Наши родители были такими же. Они в первую очередь думали о нас с Элис.
– Ты не представляешь, как я счастлива от сознания, что вас обеих любили. Я опасалась, что жизнь могла быть суровой к вам. Я так рада, что у вас были столь любящие приемные родители. – Анна всхлипнула. – Хотя не могу сказать, что меня не огорчает то, что все эти годы мы прожили в разлуке с вами.
Теперь наступила очередь Фионы утешать ее.
– У нас впереди еще много лет, и теперь, когда у вас есть Рейнор, Элис и я, вам предстоит баловать многочисленных внуков.
Анна поцеловала ее в щеку и шепнула:
– Не заставляй меня ждать слишком долго. Фиона ответила ей объятием.
– Я и сама мечтаю об этом.
– Держу пари, что и Тарр хочет того же.
– А что, если он сочтет меня безумной?
– Скорее безумно влюбленной в него. Иди к нему и не думай ни о чем, кроме любви. Забудь о сомнениях и будь готова любить со всей страстью, которую ты чувствуешь в своем сердце. Поверь мне, когда я говорю, что этого будет достаточно и никаких слов тебе не понадобится.
– Спасибо тебе, – растроганно сказала Фиона, торопливо обняла мать и поспешила из комнаты, пока ее решимость не иссякла.
Глава 26
Фиона ринулась в комнату Тарра, захлопнув за собой дверь с такой силой, что, казалось, вся башня содрогнулась.
Тарр находился в той же позе, в какой она его оставила, – он сидел на кровати. Фиона остановилась у двери и не двигалась с места. Тогда встал он, и они оба теперь пристально смотрели друг на друга, в их взглядах был один и тот же вопрос. Затем Тарр протянул к ней руки.
Фиона вихрем пролетела разделявшее их короткое расстояние и опрокинула бы его навзничь, если бы он не был готов к столкновению. Его руки обвились вокруг нее, и теперь он прижимал ее к себе с такой силой, что она поверила – он никогда ее не отпустит.
Она подняла на него глаза, а он покачал головой:
– Сейчас не надо никаких слов. Я хочу показать тебе, как сильно тебя люблю.
«Не думай ни о чем, кроме любви».
Фиона улыбнулась и посмотрела на кровать.
Тарр ответил улыбкой и бережно опустил ее на постель, но прежде, чем лечь с ней рядом, он снял с себя всю одежду – один предмет за другим. От вида его наготы у Фионы захватило дух.
Он был великолепен – большой, сильный уверенный в себе.
– Теперь твоя очередь.
И Тарр принялся медленно раздевать ее. Его пальцы ласкали и гладили ее обнаженное тело. Короткие прикосновения, долгие и снова короткие – до тех пор, пока Фиона не застонала.
– Это нечестно.
Но и она вела себя так же. Она, ничуть не колеблясь, включилась в игру, в которую никогда не играла прежде. Она сознавала только, что хочет в ней участвовать. Ее рука скользнула по его груди, потом по твердому теплому животу и внезапно замерла, когда он сжал ее грудь и принялся ласкать языком ее сосок, словно опьяненный вкусом ее тела.
Фиона застонала, и рука ее дюйм за дюймом спустилась вниз, пока она не захватила его мужской орган и не сжала его. Он был шелковистым и гладким и твердым как камень и пульсировал под ее рукой. Новое ощущение захватило Фиону, и ей не хотелось прекращать свои действия.
Она ласкала, поглаживала и массировала его. Голова Тарра оказалась рядом с ее головой.
– Ты понятия не имеешь, что делаешь, девочка.
– Так поучи меня, – ответила она с вызовом и снова принялась ласкать и потирать его, прижимая к своему разгоряченному телу.
Тарр откинул голову назад и застонал. Никогда прежде Фиона не слышала, чтобы он издавал подобные звуки, и это еще сильнее воспламенило ее кровь.
– Продолжай – и все закончится, еще не начавшись, – ухитрился он пробормотать.
Она выпустила его, не желая, чтобы их первое любовное объятие закончилось так скоро.
Как только она это сделала, Тарр прильнул к впадине между ее ногами, чтобы ощутить ее вкус, и это вызвало в ней бурный порыв страсти, настолько сильный, что Фиона вцепилась в подушки и сжала их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– И постепенно начал открывать твою подлинную сущность. Только мужчина, равный по силе такой женщине, способен не испугаться подобного Открытия, а, напротив, приветствовать это. Я думаю, Тарр принял все, что узнал о тебе, и гордится тем, что любит такую женщину.
– Я дура, – сказала Фиона и опустила голову. Анна приподняла ее лицо за подбородок.
– Любовь – глупая вещь. Быть влюбленной глупо. Но все прощается, если любовь настоящая. Ты любишь Тарра?
– Всем сердцем, – взволнованно сказала Фиона. – Меня даже пугает то, как сильно я его люблю. Меня беспокоит, что...
– Что он не любит тебя так же сильно? Фиона кивнула.
– Тарр – человек слова, Фиона. Если он говорит, что любит тебя, верь ему.
– Он сказал, что я должна ему верить и что он будет говорить мне о своей любви каждый день в течение всей нашей совместной жизни.
– Как красиво и трогательно это звучит, но скажу тебе, что будут в вашей жизни дни, когда, возможно, это будет и не так, – усмехнулась Анна.
– Тарр любит меня, – сказала Фиона, будто впервые осознав и принимая этот факт.
– Если ты чувствуешь это сердцем, то так и есть.
– Мое сердце ощутило и приняло это значительно раньше разума.
– В таком случае скажи Тарру об этом, – убежденно посоветовала ее мать.
– Он сочтет меня дурой, – поморщилась Фиона.
– Не волнуйся. Он, вероятно, считает себя идиотом.
– Почему? – удивленно спросила Фиона.
– Сейчас он сидит и думает, что он сделал не так.
– Он ничего такого не сделал.
– Но думает что сделал, корит себя за это и гадает, как это исправить.
– Я его обидела, – вздохнула Фиона.
– Это не первая и не последняя обида, – ответила ее мать.
– Он сказал, что никогда не допустит, чтобы я плакала. Анна рассмеялась:
– О, моя дорогая, прелестная дочь, пока он будет помнить об этом, так и будет, хотя иногда невольно он может нарушить свое обещание и будет огорчен твоими слезами и постарается исправить ошибку. Это неизбежно, но это и есть любовь.
– Неужели любовь приносит больше огорчений, чем радости?
– Это решать самим любящим.
– Я все испортила, заставила страдать нас обоих, – неохотно признала Фиона.
– В таком случае надо исправить содеянное. Фиона с сомнением покачала головой.
– Будь терпелива и снисходительна. Для тебя это внове, должно пройти время, чтобы ты поняла это. Доверься своему сердцу и забудь обо всем остальном.
– За все эти годы страх научил меня быть осторожной.
– Тебе не нужно больше бояться, – ласково сказала ее мать. – Теперь у тебя есть я и отец. Мы не смогли когда-то уберечь наших девочек, но даю тебе слово, что это не повторится.
Фиона улыбнулась:
– Значит, если бы ты решила, что Тарр нехорош для меня, ты бы расстроила наш брак?
– Непременно. Огден и я хотим для наших девочек только самого лучшего, пусть даже это значит отдать мужьям едва обретенных дочерей.
– Наши родители были такими же. Они в первую очередь думали о нас с Элис.
– Ты не представляешь, как я счастлива от сознания, что вас обеих любили. Я опасалась, что жизнь могла быть суровой к вам. Я так рада, что у вас были столь любящие приемные родители. – Анна всхлипнула. – Хотя не могу сказать, что меня не огорчает то, что все эти годы мы прожили в разлуке с вами.
Теперь наступила очередь Фионы утешать ее.
– У нас впереди еще много лет, и теперь, когда у вас есть Рейнор, Элис и я, вам предстоит баловать многочисленных внуков.
Анна поцеловала ее в щеку и шепнула:
– Не заставляй меня ждать слишком долго. Фиона ответила ей объятием.
– Я и сама мечтаю об этом.
– Держу пари, что и Тарр хочет того же.
– А что, если он сочтет меня безумной?
– Скорее безумно влюбленной в него. Иди к нему и не думай ни о чем, кроме любви. Забудь о сомнениях и будь готова любить со всей страстью, которую ты чувствуешь в своем сердце. Поверь мне, когда я говорю, что этого будет достаточно и никаких слов тебе не понадобится.
– Спасибо тебе, – растроганно сказала Фиона, торопливо обняла мать и поспешила из комнаты, пока ее решимость не иссякла.
Глава 26
Фиона ринулась в комнату Тарра, захлопнув за собой дверь с такой силой, что, казалось, вся башня содрогнулась.
Тарр находился в той же позе, в какой она его оставила, – он сидел на кровати. Фиона остановилась у двери и не двигалась с места. Тогда встал он, и они оба теперь пристально смотрели друг на друга, в их взглядах был один и тот же вопрос. Затем Тарр протянул к ней руки.
Фиона вихрем пролетела разделявшее их короткое расстояние и опрокинула бы его навзничь, если бы он не был готов к столкновению. Его руки обвились вокруг нее, и теперь он прижимал ее к себе с такой силой, что она поверила – он никогда ее не отпустит.
Она подняла на него глаза, а он покачал головой:
– Сейчас не надо никаких слов. Я хочу показать тебе, как сильно тебя люблю.
«Не думай ни о чем, кроме любви».
Фиона улыбнулась и посмотрела на кровать.
Тарр ответил улыбкой и бережно опустил ее на постель, но прежде, чем лечь с ней рядом, он снял с себя всю одежду – один предмет за другим. От вида его наготы у Фионы захватило дух.
Он был великолепен – большой, сильный уверенный в себе.
– Теперь твоя очередь.
И Тарр принялся медленно раздевать ее. Его пальцы ласкали и гладили ее обнаженное тело. Короткие прикосновения, долгие и снова короткие – до тех пор, пока Фиона не застонала.
– Это нечестно.
Но и она вела себя так же. Она, ничуть не колеблясь, включилась в игру, в которую никогда не играла прежде. Она сознавала только, что хочет в ней участвовать. Ее рука скользнула по его груди, потом по твердому теплому животу и внезапно замерла, когда он сжал ее грудь и принялся ласкать языком ее сосок, словно опьяненный вкусом ее тела.
Фиона застонала, и рука ее дюйм за дюймом спустилась вниз, пока она не захватила его мужской орган и не сжала его. Он был шелковистым и гладким и твердым как камень и пульсировал под ее рукой. Новое ощущение захватило Фиону, и ей не хотелось прекращать свои действия.
Она ласкала, поглаживала и массировала его. Голова Тарра оказалась рядом с ее головой.
– Ты понятия не имеешь, что делаешь, девочка.
– Так поучи меня, – ответила она с вызовом и снова принялась ласкать и потирать его, прижимая к своему разгоряченному телу.
Тарр откинул голову назад и застонал. Никогда прежде Фиона не слышала, чтобы он издавал подобные звуки, и это еще сильнее воспламенило ее кровь.
– Продолжай – и все закончится, еще не начавшись, – ухитрился он пробормотать.
Она выпустила его, не желая, чтобы их первое любовное объятие закончилось так скоро.
Как только она это сделала, Тарр прильнул к впадине между ее ногами, чтобы ощутить ее вкус, и это вызвало в ней бурный порыв страсти, настолько сильный, что Фиона вцепилась в подушки и сжала их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70