Но Бел и Элис оказали молодому человеку весьма любезный прием, что крайне раздосадовало Деймиена.
Несколько минут спустя Миранда уже беседовала с ним и при этом очень мило улыбалась. Деймиен же стоял рядом и хмурился, он с трудом справлялся с охватившим его приступом ревности. Граф понимал, что ревнует, хотя прежде это чувство было ему неведомо. Кроме того, он впервые осознал: намерение устроить судьбу Миранды, выдав ее замуж, на самом деле не имеет ничего общего с его истинными желаниями и мечтами. Да, теперь он наконец-то понял, что мечтал совсем о другом…
А молодой наглец болтал всякий вздор и постоянно спрашивал:
— Почему же я не был знаком с вами раньше? Как такое могло случиться?
Деймиен наконец не выдержал и сообщил, что Миранда недавно окончила пансион. Граф также не преминул добавить, что является ее опекуном, а она — племянницей майора Шербрука. Но о прочих подробностях ее биографии он, конечно же, говорить не стал — это могло бы повредить ей и, возможно, отразилось бы и на его положении в обществе.
В этот момент в ложе появились еще несколько молодых людей, и один из них, приложившись губами к руке Миранды, с улыбкой проговорил:
— Рад познакомиться с вами, мисс Фицхьюберт. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете. Неужели вы не узнаете нас?
— Разумеется, она нас не узнает, Олли, и было бы очень странно если б узнала, — сказал светловолосый молодой человек, бледный и стройный. — Ведь бедняжка ужасно испугалась, разве ты не понял?
Миранда хотела что-то сказать, но Олли опередил ее:
— Мы были вчера на Бонд-стрит, когда на вас чуть не наехала карета. Страшно подумать, как близко от вас она проскочила. Я надеюсь, вы уже оправились от потрясения?
— Да, все в порядке, благодарю вас, — пробормотала Миранда, покосившись на Деймиена.
Граф внимательно посмотрел на свою подопечную и спросил:
— Дорогая моя, о чем идет речь? О какой карете говорит этот джентльмен?
Миранда вспыхнула и, немного помедлив, проговорила:
— О… вчера произошла маленькая неприятность. Это случилось, когда мы отправились за покупками.
— Что же именно?
— Я сама была виновата, — уклончиво ответила девушка.
Деймиен недоверчиво покачал головой, но тут снова вмешался Олли.
— Это совсем не так! — воскликнул он. — Бездельник, сидевший на козлах, — вот кто виноват! — Олли взглянул на Деймиена и добавил: — Милорд, я надеюсь, что слуга был достаточно сурово наказан за то, что так невнимательно выполнял свои обязанности! Он должен был вовремя предупредить леди об опасности заранее. Я бы непременно задал ему за это хорошую трепку.
Деймиен нахмурился и проворчал:
— А откуда вам все это известно? И кто вы, собственно, такой?
— Оливер Куинн, милорд, к вашим услугам. Так вот, это была черная карета, и она неслась прямо на мисс Фицхьюберт, верно?
Олли взглянул на своего светловолосого приятеля, чтобы тот подтвердил его слова, но приятель, явно не столь словоохотливый, как Куинн, лишь молча кивнул и поклонился графу.
Деймиен еще больше помрачнел и произнес:
— Мне все понятно.
— Жаль, что со мной не было моего экипажа, — продолжал Олли. — Я бы непременно догнал этого мерзавца.
— Не сомневаюсь в вашей храбрости, мистер Куинн, — с улыбкой проговорила Миранда.
Тут раздался звонок, оповещавший публику о конце антракта, и молодым людям пришлось покинуть ложу.
— Так что же все-таки случилось? — Деймиен пристально посмотрел на свою подопечную.
— Ничего страшного, честное слово, — прошептала девушка. — Когда я вышла из магазина на Бонд-стрит, какая-то карета едва не задела меня, проскочив мимо. Не представляю, в каком состоянии находился кучер, если так управлял лошадьми.
— Миранда, поймите…
— Но ничего же не случилось, — перебила она.
— Могло бы случиться. Вы очень испугались, не так ли?
— Нет-нет, я даже испугаться не успела. Видите ли, я замечталась, вот и не заметила опасности.
— Вы не должны выходить из дома без присмотра, Миранда. Лондон — не окрестности «Ярдли», здесь может случиться все что угодно.
— Да, знаю. Конечно, я провинциалка, но я постараюсь привыкнуть и вести себя правильно. Прошу вас, не волнуйтесь.
Он молча кивнул и занял свое место. История с каретой ужасно ему не понравилась. Ведь Миранда подвергалась такой серьезной опасности, а его в это время не было с ней рядом, и он ничем не мог ей помочь. «Будь я проклят» если еще хоть раз допущу подобное», — думал Деймиен.
— Мне следовало сопровождать вас, — проворчал он сквозь зубы. — Имейте в виду, теперь я никуда вас одну не отпущу. Жаль, что в этот раз отпустил.
Миранда нервно теребила свой веер.
— Очень хорошо, что отпустили.
— Почему же? — спросил Деймиен.
Тут Миранда повернулась к нему и пристально посмотрела ему в глаза.
— Потому что я выбирала для вас подарок на Рождество. Если бы вы там были, то лишили бы меня такого удовольствия.
Этот ответ ошеломил графа. Ему вдруг стало неловко, и он отвернулся, опасаясь, что девушка заметит, как он смущен. «Может, это вовсе не забота о ее безопасности — вернее, не только она одна побуждала меня следить за каждым ее шагом?» — спрашивал себя Деймиен. Действительно, ведь это могла быть и ревность, овладевшая им с того момента, как он увидел Миранду. Так ли он был честен перед самим собой? И разве для него не оскорбительно, что его подопечная подвергалась опасности, а потом вынуждена была выслушивать слова сочувствия от какого-то болвана? И все только потому, что его, лорда Уинтерли, в ту минуту не было рядом с ней.
— Ваш ответ… для меня полная неожиданность, — пробормотал граф.
— О, я в этом нисколько не сомневаюсь, — с улыбкой прошептала Миранда. Она тотчас же снова повернулась к сцене и теперь полностью сосредоточилась на спектакле.
Простиравшийся за окнами Лондон, укрытый снегом, казался чистым и тихим, а дом тем временем уже наполнился восхитительными ароматами корицы и гвоздики — на кухне готовилось рождественское угощение. Миранда же, помогавшая герцогине, Лиззи и леди Джасинде украшать Найт-Хаус, с нетерпением дожидалась праздника, самого замечательного в году. Женщины убирали дом еловыми и сосновыми ветками с крупными шишками, перевязанными пышными позолоченными лентами; они развесили их повсюду — над полками, над каминами, над дверями комнат и даже окна украсили зелеными веточками.
Миранда украсила лентами и омелой также и большое знамя с изображением французского орла — его Деймиену удалось отбить в сражении, и теперь оно в качестве военного трофея хранилось в парадном зале Найт-Хауса. Герцогиня сделала из перевязи дворецкого бант, украсила им веточку омелы и повесила ее над пианино мужа, а Джасинда развешивала гирлянды в самом большом зале, где вся семья должна была собраться на праздничный ужин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Несколько минут спустя Миранда уже беседовала с ним и при этом очень мило улыбалась. Деймиен же стоял рядом и хмурился, он с трудом справлялся с охватившим его приступом ревности. Граф понимал, что ревнует, хотя прежде это чувство было ему неведомо. Кроме того, он впервые осознал: намерение устроить судьбу Миранды, выдав ее замуж, на самом деле не имеет ничего общего с его истинными желаниями и мечтами. Да, теперь он наконец-то понял, что мечтал совсем о другом…
А молодой наглец болтал всякий вздор и постоянно спрашивал:
— Почему же я не был знаком с вами раньше? Как такое могло случиться?
Деймиен наконец не выдержал и сообщил, что Миранда недавно окончила пансион. Граф также не преминул добавить, что является ее опекуном, а она — племянницей майора Шербрука. Но о прочих подробностях ее биографии он, конечно же, говорить не стал — это могло бы повредить ей и, возможно, отразилось бы и на его положении в обществе.
В этот момент в ложе появились еще несколько молодых людей, и один из них, приложившись губами к руке Миранды, с улыбкой проговорил:
— Рад познакомиться с вами, мисс Фицхьюберт. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете. Неужели вы не узнаете нас?
— Разумеется, она нас не узнает, Олли, и было бы очень странно если б узнала, — сказал светловолосый молодой человек, бледный и стройный. — Ведь бедняжка ужасно испугалась, разве ты не понял?
Миранда хотела что-то сказать, но Олли опередил ее:
— Мы были вчера на Бонд-стрит, когда на вас чуть не наехала карета. Страшно подумать, как близко от вас она проскочила. Я надеюсь, вы уже оправились от потрясения?
— Да, все в порядке, благодарю вас, — пробормотала Миранда, покосившись на Деймиена.
Граф внимательно посмотрел на свою подопечную и спросил:
— Дорогая моя, о чем идет речь? О какой карете говорит этот джентльмен?
Миранда вспыхнула и, немного помедлив, проговорила:
— О… вчера произошла маленькая неприятность. Это случилось, когда мы отправились за покупками.
— Что же именно?
— Я сама была виновата, — уклончиво ответила девушка.
Деймиен недоверчиво покачал головой, но тут снова вмешался Олли.
— Это совсем не так! — воскликнул он. — Бездельник, сидевший на козлах, — вот кто виноват! — Олли взглянул на Деймиена и добавил: — Милорд, я надеюсь, что слуга был достаточно сурово наказан за то, что так невнимательно выполнял свои обязанности! Он должен был вовремя предупредить леди об опасности заранее. Я бы непременно задал ему за это хорошую трепку.
Деймиен нахмурился и проворчал:
— А откуда вам все это известно? И кто вы, собственно, такой?
— Оливер Куинн, милорд, к вашим услугам. Так вот, это была черная карета, и она неслась прямо на мисс Фицхьюберт, верно?
Олли взглянул на своего светловолосого приятеля, чтобы тот подтвердил его слова, но приятель, явно не столь словоохотливый, как Куинн, лишь молча кивнул и поклонился графу.
Деймиен еще больше помрачнел и произнес:
— Мне все понятно.
— Жаль, что со мной не было моего экипажа, — продолжал Олли. — Я бы непременно догнал этого мерзавца.
— Не сомневаюсь в вашей храбрости, мистер Куинн, — с улыбкой проговорила Миранда.
Тут раздался звонок, оповещавший публику о конце антракта, и молодым людям пришлось покинуть ложу.
— Так что же все-таки случилось? — Деймиен пристально посмотрел на свою подопечную.
— Ничего страшного, честное слово, — прошептала девушка. — Когда я вышла из магазина на Бонд-стрит, какая-то карета едва не задела меня, проскочив мимо. Не представляю, в каком состоянии находился кучер, если так управлял лошадьми.
— Миранда, поймите…
— Но ничего же не случилось, — перебила она.
— Могло бы случиться. Вы очень испугались, не так ли?
— Нет-нет, я даже испугаться не успела. Видите ли, я замечталась, вот и не заметила опасности.
— Вы не должны выходить из дома без присмотра, Миранда. Лондон — не окрестности «Ярдли», здесь может случиться все что угодно.
— Да, знаю. Конечно, я провинциалка, но я постараюсь привыкнуть и вести себя правильно. Прошу вас, не волнуйтесь.
Он молча кивнул и занял свое место. История с каретой ужасно ему не понравилась. Ведь Миранда подвергалась такой серьезной опасности, а его в это время не было с ней рядом, и он ничем не мог ей помочь. «Будь я проклят» если еще хоть раз допущу подобное», — думал Деймиен.
— Мне следовало сопровождать вас, — проворчал он сквозь зубы. — Имейте в виду, теперь я никуда вас одну не отпущу. Жаль, что в этот раз отпустил.
Миранда нервно теребила свой веер.
— Очень хорошо, что отпустили.
— Почему же? — спросил Деймиен.
Тут Миранда повернулась к нему и пристально посмотрела ему в глаза.
— Потому что я выбирала для вас подарок на Рождество. Если бы вы там были, то лишили бы меня такого удовольствия.
Этот ответ ошеломил графа. Ему вдруг стало неловко, и он отвернулся, опасаясь, что девушка заметит, как он смущен. «Может, это вовсе не забота о ее безопасности — вернее, не только она одна побуждала меня следить за каждым ее шагом?» — спрашивал себя Деймиен. Действительно, ведь это могла быть и ревность, овладевшая им с того момента, как он увидел Миранду. Так ли он был честен перед самим собой? И разве для него не оскорбительно, что его подопечная подвергалась опасности, а потом вынуждена была выслушивать слова сочувствия от какого-то болвана? И все только потому, что его, лорда Уинтерли, в ту минуту не было рядом с ней.
— Ваш ответ… для меня полная неожиданность, — пробормотал граф.
— О, я в этом нисколько не сомневаюсь, — с улыбкой прошептала Миранда. Она тотчас же снова повернулась к сцене и теперь полностью сосредоточилась на спектакле.
Простиравшийся за окнами Лондон, укрытый снегом, казался чистым и тихим, а дом тем временем уже наполнился восхитительными ароматами корицы и гвоздики — на кухне готовилось рождественское угощение. Миранда же, помогавшая герцогине, Лиззи и леди Джасинде украшать Найт-Хаус, с нетерпением дожидалась праздника, самого замечательного в году. Женщины убирали дом еловыми и сосновыми ветками с крупными шишками, перевязанными пышными позолоченными лентами; они развесили их повсюду — над полками, над каминами, над дверями комнат и даже окна украсили зелеными веточками.
Миранда украсила лентами и омелой также и большое знамя с изображением французского орла — его Деймиену удалось отбить в сражении, и теперь оно в качестве военного трофея хранилось в парадном зале Найт-Хауса. Герцогиня сделала из перевязи дворецкого бант, украсила им веточку омелы и повесила ее над пианино мужа, а Джасинда развешивала гирлянды в самом большом зале, где вся семья должна была собраться на праздничный ужин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79