Я знаю, что прошу исполнить сразу два желания. Но я постараюсь на следующее Рождество не просить ничего… Нет, я беру свои слова обратно. Я попрошу тебя принести радость всем детям на земле. И это будет моим желанием на весь год. Ты мне его засчитаешь?
Меган шла ободрить Энни, так как знала, что девочка беспокоится за свою мать и младенца, но получилось наоборот. Молитва Энни так глубоко тронула сердце, что все отчаяние каким-то чудесным образом вдруг улетучилось.
— Привет, — тихо сказала она, чтобы не напугать девочку.
Энни обернулась:
— Это вы, леди Меган.
— Да, моя милая, это я. — Меган нагнулась и поцеловала ее в щеку.
Девочка вопросительно взглянула на нее.
— Ты просто чудо. — Меган улыбнулась и погладила Энни по голове. — Не надо долго стоять у окошка. Здесь очень холодно. Ты можешь простудиться.
— Не буду, — сказала Энни. — А вообще я люблю молиться перед открытым окном. Тогда я чувствую себя ближе к небу. Сейчас я закончу, — добавила она.
Меган улыбнулась ей напоследок и направилась к выходу.
Энни снова повернулась к окну и продолжила свою молитву:
— Возможно, я перехожу все границы, но нельзя ли сделать так, чтобы младенец появился на свет поскорее?..
Обратный путь был куда легче, нежели наверх. Спустившись на один этаж, Меган услышала в конце лестницы чей-то топот. Может, кто-то принес известие о младенце? Она подобрала подол и поспешила дальше. Приблизясь к лестничной площадке между вторым и первым этажами, она посмотрела вниз и увидела Баррета.
Он остановился как вкопанный.
Она тоже.
В течение минуты она разглядывала непривычную картину. Баррет был без галстука и без жилета — в одной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Непричесанные волосы в беспорядке спадали вокруг лица, подбородок покрывала щетина, наверное, нескольких дней давности. Под глазами снова появились темные круги. Меган никогда не видела его таким измученным и… божественно красивым!
Баррет всматривался в ее лицо взглядом затравленного животного. Их разделяли двадцать ступенек, но не расстояние ощущала она, а барьер неловкости. «Ну не молчи. Скажи хоть что-нибудь». Она ждала под неистовый стук своего сердца, чувствуя, как к ней возвращается прежняя неуверенность. Почему он ничего не говорит, только смотрит? Что он хочет? Доставить ей еще больше горя?
Меган больше не могла выносить молчания.
— Зачем ты пришел сюда? — Голос ее прозвучал резче, чем она хотела. Слова звонко разнеслись по лестничной площадке.
— Я пришел увидеть тебя, Принцесса.
Когда она услышала проникновенный голос, прошептавший это ласковое имя, у нее встал ком в горле.
— Ты уже видел меня, — с трудом сказала она. — И что теперь? Ты пришел лгать мне дальше? — В глубине души она желала услышать в ответ, что он ее любит. Ей хотелось знать, страдал ли он так же, как она, после того как ее сердце разбилось вдребезги.
Баррет по-прежнему изучал ее лицо.
— Я надеялся… — начал он, но не стал продолжать и повернулся, чтобы уйти.
Какая она глупая! Он не любил ее! Мать была права, когда говорила, что ее никто никогда не полюбит. Меган чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
И вдруг он остановился.
— Черт побери! — И помчался к ней, перепрыгивая через несколько ступенек. — Прости меня, Меган. Я сделаю все, чтобы мы с тобой помирились. Я люблю тебя. — Он привлек ее к себе.
От этих слов у нее запрыгало сердце, но, стараясь казаться равнодушной, она сказала невыразительно:
— Ты любишь? Разве можно верить тебе?
— Я знаю, что не заслуживаю твоего доверия. Но если ты позволишь, я надеюсь вновь его завоевать.
Вглядываясь в синий омут его глаз, она увидела свет любви.
— Может быть, и позволю, — неожиданно для себя сказала она.
Лицо Баррета приобрело суровое выражение.
— Нет, я не уйду отсюда, пока ты не согласишься поехать со мной, — сказал он. — Я не вернусь обратно в пустой дом. У меня нет ни сна, ни одной связной мысли в голове. Я совсем обезумел без тебя.
— Надеюсь, что это так, — сказала Меган. — Но в действительности ты не заслуживаешь снисхождения. Ты и сам это знаешь. Ты ужасно меня обидел. — Она взглянула на него из-под опущенных ресниц, испытывая наслаждение от тепла его рук.
— Да, я мерзавец, я знаю. — Баррет взял ее лицо в ладони. — Но прошу тебя, скажи, что ты меня прощаешь. — Он провел большим пальцем по очертаниям ее губ.
— Я полагаю, что смогу простить, так как все еще люблю тебя. Но это потребует от тебя некоторых действий. — Она обвила его руками за шею и проказливо улыбнулась.
— Дорогая, ненаглядная моя Принцесса, я в твоем распоряжении, целиком и безоговорочно. — Баррет наклонился и поцеловал ее.
Меган запустила руки в его спутанные волосы, чувствуя под пальцами упругие завитки. Когда он стал ее ласкать, тело налилось теплом и желанием.
Через секунду он со стоном отодвинулся назад. Где-то в глубине его горла зародился стон.
— Если мы сейчас не уедем домой, я возьму тебя прямо здесь. — Он подхватил ее на руки.
Она улыбнулась и, обняв его за шею, провела губами вдоль его шершавого подбородка.
— Пока еще нам нельзя уезжать. Холли рожает.
— То-то я слышал, как она бранится, когда я вошел. Я думал, мне показалось.
В это время снаружи раздался хлопок выстрела и вслед за тем громкий невнятный крик. Они с Барретом переглянулись.
— Что это? — нахмурилась Меган.
— Если я не ошибаюсь, — сказал Баррет, — это Джон объявляет всем, что ребенок родился.
Сзади послышался топот, и мимо них пролетела Энни с сияющей улыбкой.
— Это девочка! Это девочка! Я слышала, как папа крикнул! Теперь у меня есть сестричка!
— О, Баррет, мы должны остаться. Я хочу посмотреть малышку. — Меган наблюдала, как Энни сбегает вниз и волосы подпрыгивают у нее на спине.
— Мы останемся, но только на несколько минут, не больше.
— Спасибо. — Она поцеловала Баррета в суровую складку меж бровей и решила пока не рассказывать ему об их ребенке.
В рождественское утро Баррет вошел в гостиную и застал Меган у окна. Она смотрела на улицу, прижавшись носом к стеклу и прислушиваясь к симфонии колоколов. Церковный звон слышался по всему городу.
О Боже! До чего же она была прекрасна! И целиком принадлежала ему. Кудри ее были убраны только со лба и, удерживаемые на темени гребнем, украшенным жемчужинами, темным потоком стекали по плечам и спине. Платье из шотландки в яркую красно-зеленую клетку красиво облегало полную грудь и подчеркивало достоинства фигуры. Баррета так и тянуло прикоснуться к ней. Ему казалось, что он может трогать ее до бесконечности, но все равно ему будет недостаточно.
— Доброе утро, — сказал он и ткнулся носом ей в шею.
— Это замечательное утро. — Меган отклонила голову, чтобы ему было удобнее целовать ей шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84