Король помог королеве подняться в карету, сел в нее сам, кучер щелкнул бичом, вновь заиграла полковая музыка, и королевская карета укатила прочь, оставив позади старый замок, притихший и опустевший, точно бальный зал после шумного праздника.
О ТОМ, КАК ЭНГИ ДОБЫЛИ ВОЕННОЕ СНАРЯЖЕНИЕ У СВОИХ ВРАГОВ
На следующий год зима выдалась на редкость суровая. Лед сковал воду в заливах, и Карл Густав не замедлил этим воспользоваться. В конце января он повел свои войска по льду из Ютландии на остров Фюн.
На острове Фюн Карл Густав получил письмо, в котором Дания сообщала, что желает мира и отправила в шведский лагерь двух государственных советников для переговоров.
Карл ничего не ответил датчанам. Он послал гонцов проверить, крепок ли лед в проливе Большой Бельт, и повел своих солдат через остров Тосинге на остров Лангеланн, оттуда на остров Лоланн, а еще через два дня на остров Фальстер. Двенадцатого февраля он вступил на землю Зеландии.
При появлении шведов неописуемое смятение и страх охватили жителей всех сословий. Дороги, ведущие к столице, были забиты беженцами. Лейб-гвардия датского короля и драгуны Кая Люкке покинули Вордингборг, едва только враг высадился на острове Маснедё. Многие владельцы поместий в южной части острова Зеландия бежали со своими семьями в Копенгаген, спрятав деньги и ценности в подвалах и колодцах и бросив свои имения на фогтов и управляющих. Среди всеобщего отчаяния одни только бедные крестьяне-арендаторы с надеждой взирали на будущее: им было нечего терять, а стало быть, и нечего бояться. Они мечтали об одном — досыта наесться и отдохнуть, а после бегства тех, кто их притеснял, они могли вволю наслаждаться и тем и другим. Рабы стали господами, они издевались над фогтами, взламывали амбары и растаскивали запасы зерна.
Как только Карл Густав занял Вордингборг, он разослал в окрестности своих лазутчиков. Шведы сразу поняли, какое значение может иметь для них крепость Юнгсховед: берег образует здесь надежную гавань, очень удобную для кораблей, идущих из Швеции. Поэтому король отдал приказ отряду драгун занять замок и местечко Ронеклинт, которое лежало на самом побережье.
Фру Эльсе Парсберг, не послушав советов друзей, осталась в замке. Она приказала своим крестьянам связаться с датскими сторожевыми постами, оставленными в Гиссельфельде, и оттуда следить за перемещением вражеских солдат. Но крестьяне подожгли помещение караульни и отказались повиноваться хозяйке. Пришлось фру Эльсе покориться судьбе и, запершись в замке, ждать решения своей участи.
В эти грозные дни Свен-Предводитель бесследно исчез. фру Эльсе уже не раз посылала за ним, но ей отвечали, что Свен ушел из дому в тот самый день, когда шведы высадились в Зеландии, и с тех пор не возвращался. Конь, на котором он ускакал, через несколько дней к вечеру вернулся в усадьбу — над глазом у него был след от сабельного удара, на шее шрам от пули. О самом Свене не было ни слуху ни духу.
Меж тем в окрестностях становилось неспокойно. В лесу то и дело раздавались выстрелы, а местные крестьяне рассказывали, что в поле им время от времени встречались незнакомые люди весьма странного обличья. У некоторых на голове железные шлемы или каски, на других — кирасы или кольчуги, которые, судя по непривычным украшениям, взяты у шведов. Вооружены эти люди также чем попало: у одних лезвие косы, насаженное на рукоятку, у других рыцарская сабля, карабины; пистолеты с длинными стволами и на поясе патронташ.
Однажды утром в начале февраля несколько шведских драгунов набрели на маленькую хижину у опушки Эрремандсгордского леса между Гьердерёдом и Крагевигом. Солдаты отвели коней в сарай, а сами зашли в хижину переждать снежный буран, который начался с рассветом. В хижине не было никого, кроме четырех драгунов и крестьянина, который служил шведам проводником, — как видно, обитатели хижины давно ее покинули.
Один из драгунов развел огонь в очаге, второй тем временем ощипывал курицу, потом насадил ее на шомпол и стал поджаривать на огне, а двое их товарищей, проверив замки карабинов, составили оружие в углу и сами растянулись на лавках вокруг стола.
Крестьянин-проводник стоял у оконца, выходившего в сторону леса. Однако его живые черные глаза следили за каждым движением драгунов. Под конец он внимательно поглядел в окно и воскликнул:
— Ну и непогода разыгралась нынче с утра! А ночью было и того хуже. Храни господь путника, который не знает, где искать пристанища.
— Пропади они пропадом, твои путники! — отозвался драгунский капрал. — Мне жаль солдат его королевского величества, которые в такие ночи несут караул.
— Эй, мужик! — крикнул драгун, сидевший с вертелом у огня. — Раздобудь-ка мне дровишек. Наверное, они припасены в сарае.
Крестьянин пошел было к двери, но его остановил второй драгун:
— А заодно задай корму нашим лошадям.
Крестьянин вышел.
— Вот как надо обращаться с датчанами! — воскликнул драгун, презрительно смеясь. — Жалкие людишки! Они послушны и угодливы. Нашему королю нетрудно будет держать их в повиновении, когда он захватит всю датскую землю и превратит ее в шведскую провинцию… Но что это? — прервал он свои разглагольствования и, встав с лавки, подошел к окну. — Я слышу стук копыт по мерзлой земле. Что ж! Тем лучше! Нам будет веселее в хорошей компании.
Не успел он произнести эти слова, как кто-то сильно рванул дверь, и в хижину заглянули два драгуна. Один остался за дверью, держа под уздцы обоих коней, другой вошел в хижину. Синий шерстяной галун на рукаве его светло-желтого мундира и погоны на плечах свидетельствовали о том, что он в чине прапорщика.
Капрал и остальные драгуны отдали ему честь.
— Тысяча чертей! — загремел прапорщик. — Вы тут прохлаждаетесь, а мы едва не отдали богу душу в этом проклятом буране.
— Осмелюсь предложить господину прапорщику глоток вина, — засуетился капрал, протягивая вошедшему свою кожаную флягу. — Вино мы взяли на церковном алтаре, должно быть, поэтому стоит приложиться к этой фляжке, и на душе становится так легко, словно ты побывал у святого причастия.
В ответ на это кощунство прапорщик улыбнулся и отпил из фляги.
— Никто из вас не видел Свена-Предводителя? — спросил он.
— Свена-Предводителя? — переспросил капрал. — Я такого не знаю. В нашем драгунском полку он не числится.
— Что правда, то правда, — рассмеялся прапорщик. — Наоборот, он драгунов в грош не ставит, и не проходит дня, чтобы он им это не доказал.
Капрал разинул рот и уставился на прапорщика. Он не уловил смысла его слов.
— Я вижу, ты меня не понял, — продолжал прапорщик. — Свен-Предводитель — это разбойник и распроклятый пес, который с тех самых пор, как мы пришли в эту страну, только и делает, что нападает на шведских солдат, жжет кавалерийский фураж, грабит обозы с амуницией, перехватывает наших лазутчиков и отправляет их на тот свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69