Они не представляли особой опасности, только пахли иногда скверно, вот как сейчас, но проходивший мимо серый солдат все равно сорвал их. Барродах не мог себе представить, как кто-то решается пробовать эту гадость, как бы хорошо она ни пахла, но искореженные трупы жертв подобных опытов доказывали, что дураки еще не перевелись.
Тик снова начал одолевать Барродаха, когда дверь к Эсабиану раскрылась. Это урианское паскудство даже чмокает всегда по-разному. Пуще всего бори ненавидел станцию за ее непостоянство.
Войдя, он испытал, прямо-таки физическое облегчение после чужеродного коридора; если бы не звук, издаваемый дверью, можно было подумать, будто ты перенесся в библиотеку Панарха, в Малый Дворец Мандалы. Кресла, старинные ковры на полу и на стенах — все это с большим старанием переправили сюда с Артелиона. Диссонанс создавало только голографическое окно — оно изображало не безмятежные сады Мандалы, а вид на мрачные вулканические скалы Должара с высоты башни Джар Д'оччу.
Это напомнило Барродаху о всегдашней опасности. Он низко поклонился, Эсабиан мельком взглянул на него и сказал:
— Докладывай.
Барродах, следуя инструкции, первым делом доложил об Анарисе. Больше всего его мучило, что он не может поделиться с Эсабианом самым главным: тем, что Анарис пожертвовал часть своих стазисных заслонок ради удобства Моррийона, Барродах был не совсем уверен, что это не финт с целью создать иллюзию мнимой мягкости, но Аватар в любом случае воспринял бы такой доклад как завуалированный упрек в свой адрес: он-то ничего похожего для Барродаха не сделал.
От прочих сведений Эсабиан раздражительно отмахнулся. «Опять скучает», — подумал бори, и прилив адреналина обжег ему внутренности. Авось последний рапорт Лисантера поможет отвлечь Властелина-Мстителя от сосредоточенности на нежелательных деталях.
— Мой господин, последние эксперименты Лисантера открыли психический компонент в активности станции. Он просит, чтобы ему предоставили темпата для проверки его гипотезы.
Эсабиан вскинул на него блестящие черные глаза.
— Он думает, что темпат сможет запустить станцию на полную мощность?
Бори поспешил умерить ожидания своего господина.
— Он говорит только, что это самое обещающее направление будущих исследований. — И Барродах торопливо продолжал: — Я уже подобрал несколько кандидатур. Наиболее доступный из них — Ли Пунг с Рифтхавена. С вашего позволения, я реквизирую его у синдиков.
Им я, конечно, преподнесу это в других выражениях.
Барродах убедился на опыте: хотя власть Синдиката сильно убавилась, правители Рифтхавена охотнее идут навстречу, если выказать им видимость уважения.
— Действуй. Добудь всех, кого сможешь. То, что не удастся одному, может удасться многим.
Стараясь продлить интерес Эсабиана и предотвратить вопрос о гиперволновых сообщениях, Барродах упомянул еще о нескольких темпатах. Не сказал он только, что все они вряд ли согласятся или смогут работать вместе. По словам Лисантера, при столь близком соседстве главным для них будет отгородиться друг от друга, что ослабит их чувствительность к внешним стимулам.
— Хорошо, — сказал Эсабиан. — Еще что-нибудь?
Барродах замялся на мгновение. Это новое направление вместе с гиперволновой сводкой, которую он подготовил, пожалуй, займет Барродаха до конца дня. А барканские события могут подождать и до завтра.
Ему не хотелось привлекать внимание Эсабиана к Хриму и Норио теперь, когда вопрос о темпатах вышел на первый план. Барродах не был уверен, что Норио нужен ему на Пожирателе Солнц — во всяком случае, к этому надо приготовиться как следует.
Он снова поклонился.
— Нет, мой господин. Сегодняшняя сводка для вас готова.
По знаку Эсабиана он включил пульт и удалился. Он поручит Андерику, когда тот будет на Рифтхавене, забрать Ли Пунга заодно с оборудованием и сырьем для производства стазисных заслонок. И псизаградников тоже — в большом количестве. Жаль, что нельзя производить и псионические приборы.
Мысль о полноценном ночном сне заставила его пошатнуться от усталости. Дверь с чавканьем закрылась за ним, и он, убедившись, что при этом моменте его слабости никто не присутствовал, заторопился прочь.
* * *
АРЕС
Элоатри, Верховная Фанесса Дезриена, стояла у окна, выходящего в сад Обители. Цветы на высоких стеблях покачивались в свете рассеивателей, и громадный мохнатый черный шмель блуждал между ними с громким жужжанием.
Воздух был полон весенних ароматов, но за ними Элоатри чувствовала какую-то затхлость, словно в давно не убиравшейся комнате. Что это — психическая реакция на ужасную перенаселенность Ареса или просто воображение?
Ладонь у нее зачесалась, и она посмотрела на изображение Диграмматона, вожженное глубоко в плоть. Видение, которым сопровождался перенос Диграмматона через множество световых лет, сейчас давило на нее особенно тяжело. Она оглянулась на пульт, где рядом с проектором лежал крошечный чип.
В нем содержится запись гееннских событий: смерть Панарха от рук сына своего врага.
Позвонил вестник, и Туаан ввел в кабинет гностора Мандериана.
Рукопожатие, которым она обменялась с монахом-должарианцем, оставило у нее впечатление огромной силы, которую он свободно контролирует. Интересно, каково было бы пожать руку Вийе.
— Иварда я не видел, — сказал он, — но Вийя говорит, что он благоденствует. Эйя все еще находятся в спячке.
— Должно быть, их ошеломил столь сильный прирост населения.
— Вийя того же мнения, но думает, что они скоро проснутся.
— Это хорошо.
— Зато у келли, кажется, никаких перемен. Вскоре я снова навещу их всех под предлогом работы над языком знаков.
— Отлично. Пожалуйста, продолжайте следить за их благополучием. — Она повернулась к пульту. — Гностор, здесь у меня лежит гееннский рапорт, просмотр которого я откладывала до вашего прихода. Надеюсь, вы поможете мне лучше понять то, что я вижу, и обратите мое внимание на то, что недоступно моему зрению.
Он ответил легким поклоном, и она не совсем поняла выражение его темных глаз.
— Здесь показана лишь малая часть того, что произошло в реальности. А я, хотя и присутствовал при этих событиях, не все до конца понимаю.
— Тогда мы подумаем над этим вместе, — сказала Элоатри, и он поклонился снова.
Они устроились в удобных креслах у пульта.
— Вы не увидите здесь, как эйя, за несколько минут до начала этой записи, обнаружили, что Вийя пыталась следить за событиями глазами Эренарха. — Мандериан помолчал. — И ей это удавалось.
У Элоатри снова зачесалась ладонь, и она посмотрела на гностора вопросительно.
— Думаю, — продолжал он, — что эта ее способность проистекает, по крайней мере отчасти, из значительной перемены в их отношениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125