Курс займет половину релюммы. Кандидат будет размещен в отделении гильдии на протяжении всей программы сертификации.
И это было все. Последняя строка представляла собой подпись, настолько покрытую росчерками, ее почти невозможно было прочесть. Джетри пил чай и хмуро разглядывал подпись, пока наконец не разобрал ее: «Терин йос-Аримист, глава отделения, порт Ириквэй».
— Такая погруженность в учение в столь ранний час! — заметила леди Маарилекс спустя несколько секунд, остановив свои тяжелые шаги у порога комнаты. — Право, Джетри, вы пример для всех нас!
Он положил письмо рядом со своей чашкой и встал, чтобы пройти через комнату и предложить ей руку.
— Меня удивляет, что вы так говорите после вчерашнего, сударыня, — сказал он, ведя ее к ее обычному месту и отодвигая для нее стул.
Она засмеялась.
— Право, те части вашего вчерашнего дня, которые я имела счастье наблюдать, прошли очень неплохо. Ваши манеры перед лейтенантом Разведки — я с нетерпением жду случая поделиться этой историей с вашей приемной матерью!
«Да неужели?»
— Вы считаете, что это доставит ей удовольствие, сударыня? — спросил он.
Она устремила на него искрящиеся старые глаза.
— Огромное, юный Джетри. Просто огромное.
— Ну что ж, — сказал он с жизнерадостностью, которой на самом деле не чувствовал, — я буду считать, что хорошо показал себя при встрече с лейтенантом. — Он сделал небольшую паузу. — Я могу что-нибудь подать вам, сударыня? — спросил он, поскольку в комнате не было ни Мейчи, ни Миандры, обычно выполнявших эти услуги.
— Чаю, дитя, если вы будете так добры. И немного заварного крема.
Он отошел, чтобы исполнить эту скромную просьбу, и вернулся к столу с чаем и кремом — и сладким рогаликом для себя.
— Сударыня, у меня вопрос, — сказал он, усаживаясь за стол и бросая взгляд на свое письмо. — Глава отделения гильдии Терин йос-Аримист питает к мастеру вен-Деелин антипатию?
Она замерла, не донеся чашку до губ, и устремила на него пристальный взгляд поверх края.
— Вот это смелое начало. Что его вызвало?
Он безмолвно передал ей письмо и конверт.
— Ха!
Она поставила чашку, бегло пробежала письмо, секунду рассматривала конверт, после чего положила и то, и другое на стол между ними.
— Он дал вам мало времени на приезд, — заметила она, берясь за крем. — Сегодня вы соберетесь. Возьмите из библиотеки любые книги, какие пожелаете. Как я помню, Норн жаловалась, что в Гильдии почти нечего читать, за исключением деклараций и правил.
— Благодарю вас, сударыня, — пробормотал он, искренне тронутый этим предложением.
Быстрое движение пальцев отмело его благодарность.
— Что до остального… Антипатия — нет, наверное, хотя я бы удивилась, если бы узнала, что Терин йос-Аримист причисляет Норн вен-Деелин к тем, с кем ему приятно общаться.
Она задумчиво перемешала крем. Джетри разломил рогалик, изо всех сил стараясь быть терпеливым.
— Вы должны понять, — в конце концов сказала леди Маарилекс, — что между Норн и йос-Аримистом — большая разница в модальности. В нем вы найдете купца — о, в высшей степени консервативного! Только пустите слух о перемене — и можете не сомневаться, что Терин йос-Аримист без промедления явится к начальнику порта, красноречиво высказываясь в защиту традиционного образа действий. Норн, как, конечно же, вы наблюдали сами, из тех, кто танцует с риском и приветствует перемены.
— Я могу понять, что у них находится мало тем для разговоров, — заметил Джетри, когда ее молчание затянулось на несколько секунд.
— Конечно, трудно рассчитывать, что они смогут прийти к согласию по какому бы то ни было важному вопросу, — сказала она, устремив взгляд — и, похоже, мысли — на свой крем.
Джетри пригубил чай, обнаружил, что он совсем остыл, и встал, чтобы подогреть чашку. Когда он вернулся к столу, леди Маарилекс уже доела крем и держала чашку в обеих руках, закрыв глаза.
Он постарался как можно тише занять свое место, не желая беспокоить ее, если она позволила себе задремать. Однако она открыла глаза прежде, чем он успел сесть, и, протянув руку, постучала пальцем по письму, лежавшему между ними на столе.
— Полагаю, что здесь мы имеем дело с политикой, дитя. Заметьте: я не имею ключа к мыслям йос-Аримиста, но мне представляется, что он должен увидеть в вас вызов своей возлюбленной стабильности — и вы действительно являетесь таким вызовом. И все-таки эта перемена наступит, как бы она ни была ему противна и как бы он ни выступал против нее или пытался не допустить в свое отделение. Норн вен-Деелин, которая любит торговлю больше всех живущих, взяла в подмастерья землянина. Конечно же, основания мира гудят от такого удара! И тем не менее, если не Норн, если не сейчас — тогда кто-то другой, позднее. Земляне существуют. Они не только существуют, но и настаивают на том, чтобы заниматься торговлей, и на том, чтобы расширять пространство, в котором они могут торговать. Игнорировать их или мешать им — очень опасно для нас.
Джетри подался вперед, вглядываясь в ее лицо.
— Значит, вы считаете, что она была права, сударыня?
— О, я полагаю, что она не ошибалась, — сказала старая дама. — Но это не значит — при том, что я нахожу вас занимательным и прелестным! — что я не предпочла бы, чтобы это сделал кто-то другой и позднее. Быть агентом перемен очень неудобно. — Она бросила на него особенно пристальный взгляд. — Как, полагаю, неудобно быть и воплощением перемен.
Он судорожно сглотнул.
— Я… не привык так о себе думать. Подмастерье купца, которому довелось учиться у… у в высшей степени удивительного мастера — вот как я о себе думаю.
Она улыбнулась.
— Это очень разумно с вашей стороны, Джетри Гобелин, приемный сын вен-Деелин. Относитесь к себе именно так и держитесь в соответствии с этим.
Она снова постучала пальцем по письму, трижды, и убрала руку.
— И не забудьте, что многие считают, будто ваше существование им угрожает, и эти люди приложат все силы, чтобы добиться вашего провала.
«А в этом ничего нового, — подумал Джетри, забирая письмо. — Просто описание обычного положения дел». Он сложил листок и спрятал в карман куртки.
— Анеча отвезет вас в порт и проводит в отделение гильдии, — сказала леди Маарилекс. — Если вам нужны средства, то прошу вас поговорить с господином пел-Сабой: он урегулирует этот вопрос.
Джетри наклонил голову.
— Благодарю вас, сударыня, но, полагаю, у меня достаточно средств.
— Тогда все хорошо, — сказала она и отодвинулась от стола.
Он вскочил на ноги, но она жестом вернула его на место.
— Пожалуйста. Я не настолько немощна, а вы еще ничего не ели. Сладкого крема достаточно для старой женщины до полдника, но юноше ваших лет нужно на завтрак нечто большее, чем раскрошенный рогалик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
И это было все. Последняя строка представляла собой подпись, настолько покрытую росчерками, ее почти невозможно было прочесть. Джетри пил чай и хмуро разглядывал подпись, пока наконец не разобрал ее: «Терин йос-Аримист, глава отделения, порт Ириквэй».
— Такая погруженность в учение в столь ранний час! — заметила леди Маарилекс спустя несколько секунд, остановив свои тяжелые шаги у порога комнаты. — Право, Джетри, вы пример для всех нас!
Он положил письмо рядом со своей чашкой и встал, чтобы пройти через комнату и предложить ей руку.
— Меня удивляет, что вы так говорите после вчерашнего, сударыня, — сказал он, ведя ее к ее обычному месту и отодвигая для нее стул.
Она засмеялась.
— Право, те части вашего вчерашнего дня, которые я имела счастье наблюдать, прошли очень неплохо. Ваши манеры перед лейтенантом Разведки — я с нетерпением жду случая поделиться этой историей с вашей приемной матерью!
«Да неужели?»
— Вы считаете, что это доставит ей удовольствие, сударыня? — спросил он.
Она устремила на него искрящиеся старые глаза.
— Огромное, юный Джетри. Просто огромное.
— Ну что ж, — сказал он с жизнерадостностью, которой на самом деле не чувствовал, — я буду считать, что хорошо показал себя при встрече с лейтенантом. — Он сделал небольшую паузу. — Я могу что-нибудь подать вам, сударыня? — спросил он, поскольку в комнате не было ни Мейчи, ни Миандры, обычно выполнявших эти услуги.
— Чаю, дитя, если вы будете так добры. И немного заварного крема.
Он отошел, чтобы исполнить эту скромную просьбу, и вернулся к столу с чаем и кремом — и сладким рогаликом для себя.
— Сударыня, у меня вопрос, — сказал он, усаживаясь за стол и бросая взгляд на свое письмо. — Глава отделения гильдии Терин йос-Аримист питает к мастеру вен-Деелин антипатию?
Она замерла, не донеся чашку до губ, и устремила на него пристальный взгляд поверх края.
— Вот это смелое начало. Что его вызвало?
Он безмолвно передал ей письмо и конверт.
— Ха!
Она поставила чашку, бегло пробежала письмо, секунду рассматривала конверт, после чего положила и то, и другое на стол между ними.
— Он дал вам мало времени на приезд, — заметила она, берясь за крем. — Сегодня вы соберетесь. Возьмите из библиотеки любые книги, какие пожелаете. Как я помню, Норн жаловалась, что в Гильдии почти нечего читать, за исключением деклараций и правил.
— Благодарю вас, сударыня, — пробормотал он, искренне тронутый этим предложением.
Быстрое движение пальцев отмело его благодарность.
— Что до остального… Антипатия — нет, наверное, хотя я бы удивилась, если бы узнала, что Терин йос-Аримист причисляет Норн вен-Деелин к тем, с кем ему приятно общаться.
Она задумчиво перемешала крем. Джетри разломил рогалик, изо всех сил стараясь быть терпеливым.
— Вы должны понять, — в конце концов сказала леди Маарилекс, — что между Норн и йос-Аримистом — большая разница в модальности. В нем вы найдете купца — о, в высшей степени консервативного! Только пустите слух о перемене — и можете не сомневаться, что Терин йос-Аримист без промедления явится к начальнику порта, красноречиво высказываясь в защиту традиционного образа действий. Норн, как, конечно же, вы наблюдали сами, из тех, кто танцует с риском и приветствует перемены.
— Я могу понять, что у них находится мало тем для разговоров, — заметил Джетри, когда ее молчание затянулось на несколько секунд.
— Конечно, трудно рассчитывать, что они смогут прийти к согласию по какому бы то ни было важному вопросу, — сказала она, устремив взгляд — и, похоже, мысли — на свой крем.
Джетри пригубил чай, обнаружил, что он совсем остыл, и встал, чтобы подогреть чашку. Когда он вернулся к столу, леди Маарилекс уже доела крем и держала чашку в обеих руках, закрыв глаза.
Он постарался как можно тише занять свое место, не желая беспокоить ее, если она позволила себе задремать. Однако она открыла глаза прежде, чем он успел сесть, и, протянув руку, постучала пальцем по письму, лежавшему между ними на столе.
— Полагаю, что здесь мы имеем дело с политикой, дитя. Заметьте: я не имею ключа к мыслям йос-Аримиста, но мне представляется, что он должен увидеть в вас вызов своей возлюбленной стабильности — и вы действительно являетесь таким вызовом. И все-таки эта перемена наступит, как бы она ни была ему противна и как бы он ни выступал против нее или пытался не допустить в свое отделение. Норн вен-Деелин, которая любит торговлю больше всех живущих, взяла в подмастерья землянина. Конечно же, основания мира гудят от такого удара! И тем не менее, если не Норн, если не сейчас — тогда кто-то другой, позднее. Земляне существуют. Они не только существуют, но и настаивают на том, чтобы заниматься торговлей, и на том, чтобы расширять пространство, в котором они могут торговать. Игнорировать их или мешать им — очень опасно для нас.
Джетри подался вперед, вглядываясь в ее лицо.
— Значит, вы считаете, что она была права, сударыня?
— О, я полагаю, что она не ошибалась, — сказала старая дама. — Но это не значит — при том, что я нахожу вас занимательным и прелестным! — что я не предпочла бы, чтобы это сделал кто-то другой и позднее. Быть агентом перемен очень неудобно. — Она бросила на него особенно пристальный взгляд. — Как, полагаю, неудобно быть и воплощением перемен.
Он судорожно сглотнул.
— Я… не привык так о себе думать. Подмастерье купца, которому довелось учиться у… у в высшей степени удивительного мастера — вот как я о себе думаю.
Она улыбнулась.
— Это очень разумно с вашей стороны, Джетри Гобелин, приемный сын вен-Деелин. Относитесь к себе именно так и держитесь в соответствии с этим.
Она снова постучала пальцем по письму, трижды, и убрала руку.
— И не забудьте, что многие считают, будто ваше существование им угрожает, и эти люди приложат все силы, чтобы добиться вашего провала.
«А в этом ничего нового, — подумал Джетри, забирая письмо. — Просто описание обычного положения дел». Он сложил листок и спрятал в карман куртки.
— Анеча отвезет вас в порт и проводит в отделение гильдии, — сказала леди Маарилекс. — Если вам нужны средства, то прошу вас поговорить с господином пел-Сабой: он урегулирует этот вопрос.
Джетри наклонил голову.
— Благодарю вас, сударыня, но, полагаю, у меня достаточно средств.
— Тогда все хорошо, — сказала она и отодвинулась от стола.
Он вскочил на ноги, но она жестом вернула его на место.
— Пожалуйста. Я не настолько немощна, а вы еще ничего не ели. Сладкого крема достаточно для старой женщины до полдника, но юноше ваших лет нужно на завтрак нечто большее, чем раскрошенный рогалик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121