Все упоминания об оружии описывают его, как… нечто взрывающееся. Словно это нечто типа маленького вулкана, изрыгающего лаву. Самое близкое к описанию физическое явление, которое я знаю, называется воспламенение. И насколько мне известно, это явление подробно изучал только один человек.
— Герон Александрийский , — утвердительно сказала Ирина.
Иоанн Родосский кивнул.
— Он самый. Мне нужна его «Пневматика».
Ситтас нахмурился.
— Существует не больше пятидесяти экземпляров этой книги! Ты хоть примерно представляешь, сколько она может стоить? Даже если нам и удастся заполучить хоть один экземпляр, побегав по библиотекам Александрии.
— Мне принадлежит один экземпляр, — сказала Ирина. — Я буду рада дать вам его на время. Однако он находится в моем доме в Константинополе, поэтому потребуется время, чтобы доставить его сюда.
Все собравшиеся уставились на Ирину. Она надменно улыбнулась.
— На самом деле у меня есть большая часть работ Герона. «Механика», «Осада», «Измерения» и «Зеркала». В прошлом году мне чуть не досталась книга «Производство автоматов», но какой-то чертов армянин перехватил ее у меня.
Некоторые мужчины в комнате вытаращили глаза, у Ситтаса вообще отвисла челюсть.
— Я люблю читать, — сухо объяснила Ирина, сопроводив свои слова лукавым взглядом. Антонина расхохоталась.
— Это неестественно! — подавился Ситтас. — Это…
— Выходи за меня замуж, — предложил Иоанн Родосский.
— Нет, Иоанн. Я не твой тип женщины. Ты просто хочешь заполучить мои книги.
Морской офицер улыбнулся.
— Ну, да, в некоторой степени. Но…
— Нет у тебя шансов! — воскликнула Ирина. Теперь она сама смеялась.
— Куда мир катится? — спросил Ситтас. — Моя мать никогда в жизни не открыла книгу, не говоря о том, что ей ни одна не принадлежала! — он нахмурился. — Если на то пошло, то у меня самого нет ни одной.
— Правда? Я удивлена, — сказала Ирина.
Ситтас гневно посмотрел на начальницу своей шпионской сети.
— Ты смеешься надо мной, женщина. Я знаю, что смеешься.
Велисарий не мог не засмеяться сам.
— Чушь, Ситтас! Я уверен: Ирина говорила чистую правду. По правде говоря, я сам удивлен.
Ситтас перевел взгляд на фракийца.
— Не начинай, Велисарий! Только потому, что у тебя есть экземпляр Цезарева…
Вмешался принц Эон.
— А у тебя есть «Анабасис» Ксенофонта ? — спросил он у Ирины.
Начальница шпионской сети кивнула.
— Можно мне взять почитать?.. — принц замолчал. — Вероятно, она тоже у тебя дома. В Константинополе.
— Боюсь, что так.
Принц нахмурился в задумчивости.
— Может, когда мы вернемся…
— Достаточно, Эон! — прикрикнул Гармат. — Мы не собираемся возвращаться в Константинополь за книгой!
— Но это «Анабасис», — умолял Эон. — Я хочу прочитать его уже…
— Нет! Абсолютно точно нет! Твой отец ждет нас дома. И разве ты забыл…
— Ну это же «Анабасис»! — стонал Эон.
— Говорит истинный библиофил, — восхищенно заметила Ирина. Она улыбнулась отчаявшемуся принцу и махнула рукой. — Эти язычники просто нас не понимают, Эон. Придется смириться. Как в древности святые терпели пытки и издевательства варваров.
— «Анабасис»… — простонал Эон.
— Усанас! — рявкнул Гармат. — Выполняй свои обязанности!
— Какие обязанности? — спросил давазз. — Любовь к чтению — лучшее качество принца. Единственное, что удерживает его от неприятностей.
Давазз склонился и легко стукнул принца по макушке. Очень легко.
— Тем не менее вопрос о смертельной опасности малва не снят, — заметил Усанас. — Отец беспокоится о любимом сыне и ждет от него вестей. А папа — негуса нагаст. Неразумно заставлять такого папу ждать, пока сын бегает за книгой. Неразумно. Беспокойство может перерасти в недовольство. Недовольство негусы нагаста.
Двое сарвенов одобрительно кивнули. Эон погрустнел.
— Как быстро мы можем доставить сюда книгу Герона? — спросила Антонина.
Ирина пожала плечами.
— Если нанять скоростного курьера…
— А ты знаешь, сколько стоят услуги такого курьера? — перебил Ситтас.
Иоанн Родосский рассмеялся.
— Почему так получается, что самые богатые люди обычно оказываются самыми жадными? Расслабься, Ситтас. Мы не станем претендовать на твой кошелек.
Затем он повернулся к Ирине.
— Нет необходимости в скоростном курьере. Предстоят несколько недель работы, перед тем как я смогу подумать о нашем проекте. Нам потребуется найти место, откуда брать химикаты, оборудование, инструменты — все. В настоящий момент у меня лишь какие-то раз розненные куски.
— А помощь ремесленников тебе понадобится? — спросил Велисарий.
Иоанн покачал головой.
— Пока нет, Велисарий. Я не знаю, что им поручать. Они просто потеряют время, а ты — деньги. Может, через полгода. Может быть.
Полководец нахмурился.
— Считаешь, потребуется так много времени?
— Так много? — гневно переспросил Иоанн. — А ты хоть примерно представляешь, о чем меня просишь?
Морской офицер уже собрался встать, явно собираясь опять начать расхаживать по комнате, но Велисарий чуть ли не силой усадил его назад.
— Расслабься, Иоанн. Я тебя не критикую. Я просто… беспокоюсь. И все. Я не знаю, сколько времени у нас в распоряжении, до того как на нас нападет наш будущий враг.
Но Иоанн все еще полностью не успокоился. Однако до того, как он снова начал выступать, заговорила Ирина.
— Это твоя работа, полководец.
— Не понял.
— Сдерживать врага и дать нам время. Это твоя работа. И моя тоже — в некотором роде. Но в основном твоя.
— Ты же делал это раньше, — напомнил Ситтас. Огромный грек улыбнулся. — Конечно, тогда ты сражался против тупых готов. Может, ты недостаточно ловок, чтобы завязать узлом хитроумных индусов?
— Не надо провоцировать моего мужа, Ситтас, — попросила Антонина.
— Я его не провоцирую. Я просто давлю на его тщеславие.
— Мой муж не тщеславен.
Ситтас грустно покачал головой.
— Бедная женщина. Жена всегда узнает последней. Велисарий — самый тщеславный человек в мире. Он так тщеславен, что не тщеславен в том, что обычно волнует других скромных людей. Слава, богатство, внешность, собственная и жены — о нет, это не относится к Велисарию. Он тщеславен только относительно отсутствия тщеславия, а это самый худший вид тщеславия из возможных.
Все в комнате, за исключением Ирины, нахмурились, пытаясь следовать за этой извращенной логикой.
— Не вижу в его словах смысла, — заметил Эон. Затем неуверенно сказал Ирине: — А ты видишь тут смысл?
Ирина весело засмеялась.
— Конечно! Но не забывай: я тоже гречанка, в отличие от всех вас. Ну, кроме Иоанна — он с Родоса. Эти родоссцы — практичные люди. Бывшие греки.
Иоанн ничего не сказал, но в его взгляде появилась заинтересованность. Ирина снова рассмеялась.
— Даже не думай об этом, Иоанн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
— Герон Александрийский , — утвердительно сказала Ирина.
Иоанн Родосский кивнул.
— Он самый. Мне нужна его «Пневматика».
Ситтас нахмурился.
— Существует не больше пятидесяти экземпляров этой книги! Ты хоть примерно представляешь, сколько она может стоить? Даже если нам и удастся заполучить хоть один экземпляр, побегав по библиотекам Александрии.
— Мне принадлежит один экземпляр, — сказала Ирина. — Я буду рада дать вам его на время. Однако он находится в моем доме в Константинополе, поэтому потребуется время, чтобы доставить его сюда.
Все собравшиеся уставились на Ирину. Она надменно улыбнулась.
— На самом деле у меня есть большая часть работ Герона. «Механика», «Осада», «Измерения» и «Зеркала». В прошлом году мне чуть не досталась книга «Производство автоматов», но какой-то чертов армянин перехватил ее у меня.
Некоторые мужчины в комнате вытаращили глаза, у Ситтаса вообще отвисла челюсть.
— Я люблю читать, — сухо объяснила Ирина, сопроводив свои слова лукавым взглядом. Антонина расхохоталась.
— Это неестественно! — подавился Ситтас. — Это…
— Выходи за меня замуж, — предложил Иоанн Родосский.
— Нет, Иоанн. Я не твой тип женщины. Ты просто хочешь заполучить мои книги.
Морской офицер улыбнулся.
— Ну, да, в некоторой степени. Но…
— Нет у тебя шансов! — воскликнула Ирина. Теперь она сама смеялась.
— Куда мир катится? — спросил Ситтас. — Моя мать никогда в жизни не открыла книгу, не говоря о том, что ей ни одна не принадлежала! — он нахмурился. — Если на то пошло, то у меня самого нет ни одной.
— Правда? Я удивлена, — сказала Ирина.
Ситтас гневно посмотрел на начальницу своей шпионской сети.
— Ты смеешься надо мной, женщина. Я знаю, что смеешься.
Велисарий не мог не засмеяться сам.
— Чушь, Ситтас! Я уверен: Ирина говорила чистую правду. По правде говоря, я сам удивлен.
Ситтас перевел взгляд на фракийца.
— Не начинай, Велисарий! Только потому, что у тебя есть экземпляр Цезарева…
Вмешался принц Эон.
— А у тебя есть «Анабасис» Ксенофонта ? — спросил он у Ирины.
Начальница шпионской сети кивнула.
— Можно мне взять почитать?.. — принц замолчал. — Вероятно, она тоже у тебя дома. В Константинополе.
— Боюсь, что так.
Принц нахмурился в задумчивости.
— Может, когда мы вернемся…
— Достаточно, Эон! — прикрикнул Гармат. — Мы не собираемся возвращаться в Константинополь за книгой!
— Но это «Анабасис», — умолял Эон. — Я хочу прочитать его уже…
— Нет! Абсолютно точно нет! Твой отец ждет нас дома. И разве ты забыл…
— Ну это же «Анабасис»! — стонал Эон.
— Говорит истинный библиофил, — восхищенно заметила Ирина. Она улыбнулась отчаявшемуся принцу и махнула рукой. — Эти язычники просто нас не понимают, Эон. Придется смириться. Как в древности святые терпели пытки и издевательства варваров.
— «Анабасис»… — простонал Эон.
— Усанас! — рявкнул Гармат. — Выполняй свои обязанности!
— Какие обязанности? — спросил давазз. — Любовь к чтению — лучшее качество принца. Единственное, что удерживает его от неприятностей.
Давазз склонился и легко стукнул принца по макушке. Очень легко.
— Тем не менее вопрос о смертельной опасности малва не снят, — заметил Усанас. — Отец беспокоится о любимом сыне и ждет от него вестей. А папа — негуса нагаст. Неразумно заставлять такого папу ждать, пока сын бегает за книгой. Неразумно. Беспокойство может перерасти в недовольство. Недовольство негусы нагаста.
Двое сарвенов одобрительно кивнули. Эон погрустнел.
— Как быстро мы можем доставить сюда книгу Герона? — спросила Антонина.
Ирина пожала плечами.
— Если нанять скоростного курьера…
— А ты знаешь, сколько стоят услуги такого курьера? — перебил Ситтас.
Иоанн Родосский рассмеялся.
— Почему так получается, что самые богатые люди обычно оказываются самыми жадными? Расслабься, Ситтас. Мы не станем претендовать на твой кошелек.
Затем он повернулся к Ирине.
— Нет необходимости в скоростном курьере. Предстоят несколько недель работы, перед тем как я смогу подумать о нашем проекте. Нам потребуется найти место, откуда брать химикаты, оборудование, инструменты — все. В настоящий момент у меня лишь какие-то раз розненные куски.
— А помощь ремесленников тебе понадобится? — спросил Велисарий.
Иоанн покачал головой.
— Пока нет, Велисарий. Я не знаю, что им поручать. Они просто потеряют время, а ты — деньги. Может, через полгода. Может быть.
Полководец нахмурился.
— Считаешь, потребуется так много времени?
— Так много? — гневно переспросил Иоанн. — А ты хоть примерно представляешь, о чем меня просишь?
Морской офицер уже собрался встать, явно собираясь опять начать расхаживать по комнате, но Велисарий чуть ли не силой усадил его назад.
— Расслабься, Иоанн. Я тебя не критикую. Я просто… беспокоюсь. И все. Я не знаю, сколько времени у нас в распоряжении, до того как на нас нападет наш будущий враг.
Но Иоанн все еще полностью не успокоился. Однако до того, как он снова начал выступать, заговорила Ирина.
— Это твоя работа, полководец.
— Не понял.
— Сдерживать врага и дать нам время. Это твоя работа. И моя тоже — в некотором роде. Но в основном твоя.
— Ты же делал это раньше, — напомнил Ситтас. Огромный грек улыбнулся. — Конечно, тогда ты сражался против тупых готов. Может, ты недостаточно ловок, чтобы завязать узлом хитроумных индусов?
— Не надо провоцировать моего мужа, Ситтас, — попросила Антонина.
— Я его не провоцирую. Я просто давлю на его тщеславие.
— Мой муж не тщеславен.
Ситтас грустно покачал головой.
— Бедная женщина. Жена всегда узнает последней. Велисарий — самый тщеславный человек в мире. Он так тщеславен, что не тщеславен в том, что обычно волнует других скромных людей. Слава, богатство, внешность, собственная и жены — о нет, это не относится к Велисарию. Он тщеславен только относительно отсутствия тщеславия, а это самый худший вид тщеславия из возможных.
Все в комнате, за исключением Ирины, нахмурились, пытаясь следовать за этой извращенной логикой.
— Не вижу в его словах смысла, — заметил Эон. Затем неуверенно сказал Ирине: — А ты видишь тут смысл?
Ирина весело засмеялась.
— Конечно! Но не забывай: я тоже гречанка, в отличие от всех вас. Ну, кроме Иоанна — он с Родоса. Эти родоссцы — практичные люди. Бывшие греки.
Иоанн ничего не сказал, но в его взгляде появилась заинтересованность. Ирина снова рассмеялась.
— Даже не думай об этом, Иоанн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119