К счастью, если учитывать быстро уменьшающиеся средства, вы данные императором, цена оказалась низкой. Рабы-маратхи стоили очень дешево. После покорения Андхры рынок был ими переполнен. Предложение значительно превышало спрос.
Маратхи, как объяснил ему работорговец с горечью, славились отвратительным характером. Более того, считались трудноуправляемыми.
— По крайней мере, у тебя хватило ума не брать молодого, — добавил работорговец, показывая на сутулого раба средних лет, которого только что купил Велисарий. — Молодые могут быть опасны. Даже девчонки.
Полководец внимательно осмотрел нового раба. Однако осмотр мог быть только поверхностным, так как контора работорговца плохо освещалась лишь одной небольшой масляной лампой. Окна, которые могли бы пропускать солнечный свет, отсутствовали. И никакие отверстия не пропускали воздух — запах человеческих тел, идущий от соседних помещений-загонов, где содержались рабы, вызывал тошноту.
Вероятно, рабу лет пятьдесят, решил Велисарий. Невысокого роста, худой, седой. Глаза настолько темно-карие, что кажутся почти черными. Но Велисарий их практически не видел. Раб смотрел в пол, только один раз позволив себе быстро взглянуть на нового хозяина.
Велисарий собрался уходить и жестом показал рабу, чтобы тот следовал за ним.
— Ты не надел на него наручники и даже не связал! — воскликнул работорговец.
Велисарий не обратил на него никакого внимания. На улице к полководцу присоединились Анастасий с Валентином. Велисарий несколько секунд стоял, просто глубоко вдыхая воздух, пытаясь избавиться от набившегося в ноздри и легкие отвратительного запаха.
Ароматы, наполнявшие улицы Бхаруча, конечно, тоже попали ему в легкие вместе с вдыхаемым воздухом, но это были запахи жизни — масла, на котором жарили еду, специй — и кроме всего прочего, здесь ни от кого не исходили флюиды отчаяния.
Полководец широкими шагами двинулся назад в гостиницу. Валентин с Анастасием шли по обоим его бокам. Оружие лежало в ножнах, но два опытных воина постоянно осматривали улицы и боковые переулки, находясь в боевой готовности. Их внимательные глаза также не выпускали из поля зрения и нового раба, который следовал за ними в нескольких шагах позади.
После того как они оставили загоны с рабами далеко позади и работорговец не мог их больше видеть, Велисарий остановился и повернулся. Двое его катафрактов замерли у него по бокам. Раб также остановился, но глаз не поднял. Небольшая группа вооруженных мужчин чем-то напоминала валун в реке. Бесконечный поток людей, спешащих по улице, самым естественным образом разделялся при подходе к ним и огибал группу, подобно тому как вода огибала бы камень. Никто не останавливался, лишь немногие решались бросить взгляд на странных чужеземцев, стоявших полукругом и разглядывавших полуодетого раба. Любопытство не считалось разумным в оккупированном малва Бхаруче.
— Посмотри на меня, — приказал Велисарий. Раб поднял голову в удивлении. Он не ожидал, что его новый хозяин — явно иностранец — говорит по-маратхайски.
— Я не стану надевать на тебя кандалы или наручники, если ты не дашь мне для того оснований. Советую не пытаться убежать. Это бесполезно.
Раб внимательно осмотрел полководца, потом катафрактов, потом снова уставился в землю.
— Посмотри на меня, — вновь приказал Велисарий.
Раб с неохотой подчинился.
— Ты — опытный писарь, если верить работорговцу.
Раб помедлил, потом заговорил. В его словах звучала горечь.
— Я был опытным писарем. Теперь я раб, который умеет читать и писать.
Велисарий улыбнулся.
— Ценю разницу. Мне требуются твои услуги. Ты должен научить меня читать и писать на маратхайском. — Внезапно ему в голову ударила мысль. — А ты умеешь писать еще на каких-то языках?
Раб нахмурился.
— Не уверен, понимаете ли вы, что северные языки можно передать как на классическом санскрите, так и современным деванагари ?
Велисарий покачал головой. Раб продолжал говорить.
— Я могу научить вас и тому, и тому. Для практических целей я предложил бы деванагари. Большинство северных языков используют этот вариант письма, в частности хинди и маратхайский. Если вы хотите научиться писать на гуджарати, то придется изучать другое письмо, ему я также могу обучить. У всех основных южных языков также свое письмо. Из этих языков я знаю только языки тамилов и тегугу. — Раб пожал плечами. — Кроме этого, я знаю пехлеви и греческий.
— Прекрасно. Я также хочу выучить хинди. Может, и другие языки, но позднее.
В глазах раба стоял вопрос, причем к нему примешивалось сомнение и опасение. Велисарий сразу же все понял.
— Я не стану тебя винить, если дело окажется для меня трудным. Но, думаю, ты удивишься. Я буду хорошим учеником.
Он замолчал на мгновение, принимая сложное решение. Правда, учитывая его характер, ему не потребовалось много времени, поскольку решение было неизбежным. Раб поймет слишком многое к тому времени, как Велисарий получит от него все необходимые знания. Кто-то другой решил бы проблему самым простым способом. Однако жестокость Велисария всегда была только жестокостью полководца, но не убийцы.
— Я заберу тебя с собой в Рим после того, как уеду из Индии. Там, если ты будешь верно мне служить, я отпущу тебя на свободу. И дам тебе денег, чтобы начать новую жизнь. У тебя не возникнет сложностей, если твои таланты соответствуют тому, что ты описал. Найдется немало греческих торговцев, готовых с радостью нанять тебя. — Ему в голову пришла еще одна мысль. — У меня есть знакомый епископ, которому могут потребоваться твои услуги. Он добрый человек и окажется прекрасным нанимателем.
Раб внимательно смотрел на него, делая собственные выводы. Но недолго: ведь в его положении выбирать не приходилось.
— Как пожелаете.
— Как тебя зовут?
Раб открыт рот, затем закрыл. На его губах промелькнула горькая усмешка.
— Называйте меня «раб», — сказал он. — Это имя подойдет.
Велисарий рассмеялся.
— Да, на самом деле гордые люди!
И улыбнулся рабу, глядя на него сверху вниз.
— Однажды у меня был раб из маратхи в другой… давно. Он тоже отказывался назвать мне свое имя и отзывался только на слово «раб».
Велисарий не мог сопротивляться внутреннему порыву. Конечно, того кинжала он с собой не носил. Кинжал был надежно спрятан в багаже. Но Велисарий всегда носил какой-то кинжал на ремне, рядом с мечом. Этот кинжал уступал тому, что был предназначен для Рагуната Рао, но все равно был великолепно сделан.
Уверенным, многократно проделанным движением он быстро достал кинжал из ножен, затем протянул рабу, рукояткой вперед.
— Возьми, — приказал Велисарий.
Глаза раба округлились.
— Возьми, — повторил Велисарий, на его губах появилась улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119