Когда подошла
его очередь вставать со скамьи и работать с кроликами, он почему-то
заморгал глазами, побледнел. Выйдя на середину зала, он долго смотрел на
пушистого серого зверька, потом уставился в пол, напрягся, но все, что ему
удалось - это вызвать легкий ветерок.
- В чем дело? - сухо спросил его Василий Андреевич.
Васенкин молчал, не поднимая головы, потом тихо ответил: - Не могу
я... Жалко.
- Кого жалко? - бесцветным голосом поинтересовался Василий Андреевич.
- Кролика, - еле слышно прошептал Васенкин.
Василий Андреевич слегка опешил от такого ответа. Но тут же справился
с собой и холодно заметил:
- Идиот! Себя бы лучше пожалел... Впрочем, меня это не касается.
Садись - два!
Когда Васенкин опустился на скамью, Костя слегка придвинулся к нему и
прошипел:
- Ну, смотри у меня, Санек, допрыгаешься. Всю Группу назад тянешь!
Плохо это для тебя кончится.
Васенкин промолчал.
Теперь, стоя перед Серпетом, Костя понял, что его тогда удивило.
Странная фраза Василия Андреевича: "Идиот! Себя бы лучше пожалел...
Впрочем, меня это не касается..." Вроде бы все к месту - действительно,
Васенкину за его штучки несладко придется. Но вторая половина фразы - "Это
меня не касается..." Зачем он так сказал? Точно Василий Андреевич
почувствовал вдруг какую-то непонятную вину и своими словами попробовал от
этой вины отгородиться. Впрочем, ерунда! Что еще за вина?! У кого?! И
перед кем? Перед сопляком Васенкиным? Не может такого быть, чушь собачья!
Если кто и виноват, так уж именно злополучный Саня.
И все же Костя чувствовал - фраза Василия Андреевича сказана не
случайно. Что-то за нею кроется.
Серпет окинул Костю изучающим взглядом:
- Интересные вещи говоришь, друг ты мой Константин, - сказал он
негромко. - Интересные, а главное, неожиданные. Ведь эту фразу твою,
"будем разбираться", я уже два месяца подряд слышу. Знаю, слово у тебя с
делом не расходится. Ты постоянно разбираешься. А толку что?
Какой-то неприятный тон был у Серпета. То ли из-за паршивого
настроения, то ли и в самом деле у него что-то случилось. Костя никак не
мог понять, в чем дело, и оттого росло в нем мутное, глухое беспокойство.
Но справившись с собой, он улыбнулся и ответил:
- Тут, Сергей Петрович, одно из двух. Или они, то есть Васенкин с
Царьковым, сачки, или идиоты. Если сачки - мы их перевоспитаем. А с
идиотами что делать?
- М-да... Вопрос, конечно, интересный. Что делать с идиотами? Может,
на колбасу пустить?
- Из них невкусная колбаса получится, Сергей Петрович, - усмехнулся
Костя. Он уже почти успокоился. Если Серпет начал шутить, значит, все в
норме.
- Хм... С другой стороны, может, именно так мы и решим
Продовольственную Проблему? - не то вслух, не то про себя сказал Серпет. -
А вообще, не мешало бы их самих послушать. Может, скажут чего интересного?
- Ничего они вам интересного не скажут, Сергей Петрович, - ответил
Костя. - Будут молчать как валенки, что я их не знаю?
- Ну, все же попытаю счастья, - бросил Серпет и громко скомандовал:
- Васенкин, Царьков! Встать!
Вихрастый лопоухий Васенкин медленно вылез из-за парты и встал по
стойке смирно. Стойка получилась у него так себе.
- А где же второй? - поинтересовался Серпет.
- Второй сейчас унитазы протирает, - ответил Костя. - Это у него
любимое занятие.
- А главное, полезное для общества, - весело, даже как-то слишком
весело улыбнулся Серпет. - Ну да не беда. Поговорим и с одним Саней. Ну,
что скажешь, голубь ты мой ощипанный? Долго так будет продолжаться?
- Как? - не поднимая головы, тихо спросил Васенкин.
- А вот так. С двойки на тройку перебиваешься, уроки не делаешь,
брюки мятые. Почему у тебя такой вид, точно сквозь джунгли продирался?
Костя, еще раз его в таких брюках увидишь - сними. Не умеет ходить как
человек - будет ходить без штанов. Понятно тебе, Саня?
Васенкин молча кивнул. Все эти разговоры были ему знакомы.
Косте они тоже были знакомы, и он понимал, что Серпета меньше всего
волнуют Санины брюки, да и грозится он просто так, без настоящей злости.
Серьезные приказы он отдает другим голосом.
- Ну, а с учебой что собираешься делать? - усмехнувшись в усы,
продолжал Серпет. - Учителя ведь на тебя время тратят, здоровье. А
здоровье у них, между прочим, не железное. Может, зря они надрываются, а?
- Наверное, и в самом деле зря, - вставил Костя. И напрасно это
сделал, потому что Серпет тут же нахмурился и произнес:
- Я сейчас, Константин, беседую не с тобой, а с Васенкиным. Свои
умные мысли выскажешь мне потом. Наедине. А сейчас будь уж так добр,
закрой рот.
Пришлось закрыть рот, да так и стоять возле парты с закрытым ртом, на
виду у всей Группы. Что поделаешь, сам виноват.
- Не слышу ответа, Саня, - произнес Серпет уже погромче.
- Я исправлюсь, Сергей Петрович, я обещаю, - забормотал Васенкин,
пошмыгивая носом.
- Вот-вот, - подхватил Серпет, - исправься. Сделай нам всем такое
одолжение. А то я уж и не знаю, что с тобой делать. Сколько раз и я с
тобой беседовал, и Костя вон, а результатов с гулькин нос. Видно, пора от
слов переходить к делу. Значит, так. Устанавливаем тебе испытательный срок
- неделю. Если за неделю получишь хоть одну двойку - тогда все. Тогда
вопрос решается окончательно, переводим тебя на Первый Этаж. Надеюсь, ты
меня понял? Да, - повернулся он к Косте, - то же самое передай и мойщику
туалетов, то бишь его величеству Царькову. Вместе друзья-приятели в
фантики резались, вместе и на Первый Этаж спланируют. Этакая фигура
высшего пилотажа получится. Ну, а пока, Костя, наблюдай за обоими столпами
разума. Чуть только двойка - сразу пишешь рапорт на мое имя. А пока что
действуй своими методами. Глядишь, вдруг что и получится... Ну, с этим
все, - и Серпет небрежным жестом велел Васенкину сесть.
- А вообще, Костик, - сказал он чуть погодя, - мне что-то не слишком
нравятся дела в Группе. Я уж честно тебе скажу. Конечно, работаешь ты
неплохо, опыта набираешься. Но ситуация тяжелая. Успеваемость в Группе
довольно средняя, дисциплина стала получше, но тоже весьма далека от
идеала. На одной маршировке далеко не уедешь.
Серпет задумался о чем-то, дернул себя за левый ус и, взглянув на
часы, изрек очень уж каким-то металлическим голосом:
- Ты ведь понимаешь, Константин, все вы тут выращиваетесь не зря. Но
каждому ли ясно, в чем состоит ваш долг? Хотя вроде бы должны понимать,
Обещание давали. Мы тут все делаем Одно Общее Дело. И нет ничего сложнее и
ответственнее. Разумеется, вы еще не готовы, вам еще предстоит пройти
через Откровение, получить Великое Знание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
его очередь вставать со скамьи и работать с кроликами, он почему-то
заморгал глазами, побледнел. Выйдя на середину зала, он долго смотрел на
пушистого серого зверька, потом уставился в пол, напрягся, но все, что ему
удалось - это вызвать легкий ветерок.
- В чем дело? - сухо спросил его Василий Андреевич.
Васенкин молчал, не поднимая головы, потом тихо ответил: - Не могу
я... Жалко.
- Кого жалко? - бесцветным голосом поинтересовался Василий Андреевич.
- Кролика, - еле слышно прошептал Васенкин.
Василий Андреевич слегка опешил от такого ответа. Но тут же справился
с собой и холодно заметил:
- Идиот! Себя бы лучше пожалел... Впрочем, меня это не касается.
Садись - два!
Когда Васенкин опустился на скамью, Костя слегка придвинулся к нему и
прошипел:
- Ну, смотри у меня, Санек, допрыгаешься. Всю Группу назад тянешь!
Плохо это для тебя кончится.
Васенкин промолчал.
Теперь, стоя перед Серпетом, Костя понял, что его тогда удивило.
Странная фраза Василия Андреевича: "Идиот! Себя бы лучше пожалел...
Впрочем, меня это не касается..." Вроде бы все к месту - действительно,
Васенкину за его штучки несладко придется. Но вторая половина фразы - "Это
меня не касается..." Зачем он так сказал? Точно Василий Андреевич
почувствовал вдруг какую-то непонятную вину и своими словами попробовал от
этой вины отгородиться. Впрочем, ерунда! Что еще за вина?! У кого?! И
перед кем? Перед сопляком Васенкиным? Не может такого быть, чушь собачья!
Если кто и виноват, так уж именно злополучный Саня.
И все же Костя чувствовал - фраза Василия Андреевича сказана не
случайно. Что-то за нею кроется.
Серпет окинул Костю изучающим взглядом:
- Интересные вещи говоришь, друг ты мой Константин, - сказал он
негромко. - Интересные, а главное, неожиданные. Ведь эту фразу твою,
"будем разбираться", я уже два месяца подряд слышу. Знаю, слово у тебя с
делом не расходится. Ты постоянно разбираешься. А толку что?
Какой-то неприятный тон был у Серпета. То ли из-за паршивого
настроения, то ли и в самом деле у него что-то случилось. Костя никак не
мог понять, в чем дело, и оттого росло в нем мутное, глухое беспокойство.
Но справившись с собой, он улыбнулся и ответил:
- Тут, Сергей Петрович, одно из двух. Или они, то есть Васенкин с
Царьковым, сачки, или идиоты. Если сачки - мы их перевоспитаем. А с
идиотами что делать?
- М-да... Вопрос, конечно, интересный. Что делать с идиотами? Может,
на колбасу пустить?
- Из них невкусная колбаса получится, Сергей Петрович, - усмехнулся
Костя. Он уже почти успокоился. Если Серпет начал шутить, значит, все в
норме.
- Хм... С другой стороны, может, именно так мы и решим
Продовольственную Проблему? - не то вслух, не то про себя сказал Серпет. -
А вообще, не мешало бы их самих послушать. Может, скажут чего интересного?
- Ничего они вам интересного не скажут, Сергей Петрович, - ответил
Костя. - Будут молчать как валенки, что я их не знаю?
- Ну, все же попытаю счастья, - бросил Серпет и громко скомандовал:
- Васенкин, Царьков! Встать!
Вихрастый лопоухий Васенкин медленно вылез из-за парты и встал по
стойке смирно. Стойка получилась у него так себе.
- А где же второй? - поинтересовался Серпет.
- Второй сейчас унитазы протирает, - ответил Костя. - Это у него
любимое занятие.
- А главное, полезное для общества, - весело, даже как-то слишком
весело улыбнулся Серпет. - Ну да не беда. Поговорим и с одним Саней. Ну,
что скажешь, голубь ты мой ощипанный? Долго так будет продолжаться?
- Как? - не поднимая головы, тихо спросил Васенкин.
- А вот так. С двойки на тройку перебиваешься, уроки не делаешь,
брюки мятые. Почему у тебя такой вид, точно сквозь джунгли продирался?
Костя, еще раз его в таких брюках увидишь - сними. Не умеет ходить как
человек - будет ходить без штанов. Понятно тебе, Саня?
Васенкин молча кивнул. Все эти разговоры были ему знакомы.
Косте они тоже были знакомы, и он понимал, что Серпета меньше всего
волнуют Санины брюки, да и грозится он просто так, без настоящей злости.
Серьезные приказы он отдает другим голосом.
- Ну, а с учебой что собираешься делать? - усмехнувшись в усы,
продолжал Серпет. - Учителя ведь на тебя время тратят, здоровье. А
здоровье у них, между прочим, не железное. Может, зря они надрываются, а?
- Наверное, и в самом деле зря, - вставил Костя. И напрасно это
сделал, потому что Серпет тут же нахмурился и произнес:
- Я сейчас, Константин, беседую не с тобой, а с Васенкиным. Свои
умные мысли выскажешь мне потом. Наедине. А сейчас будь уж так добр,
закрой рот.
Пришлось закрыть рот, да так и стоять возле парты с закрытым ртом, на
виду у всей Группы. Что поделаешь, сам виноват.
- Не слышу ответа, Саня, - произнес Серпет уже погромче.
- Я исправлюсь, Сергей Петрович, я обещаю, - забормотал Васенкин,
пошмыгивая носом.
- Вот-вот, - подхватил Серпет, - исправься. Сделай нам всем такое
одолжение. А то я уж и не знаю, что с тобой делать. Сколько раз и я с
тобой беседовал, и Костя вон, а результатов с гулькин нос. Видно, пора от
слов переходить к делу. Значит, так. Устанавливаем тебе испытательный срок
- неделю. Если за неделю получишь хоть одну двойку - тогда все. Тогда
вопрос решается окончательно, переводим тебя на Первый Этаж. Надеюсь, ты
меня понял? Да, - повернулся он к Косте, - то же самое передай и мойщику
туалетов, то бишь его величеству Царькову. Вместе друзья-приятели в
фантики резались, вместе и на Первый Этаж спланируют. Этакая фигура
высшего пилотажа получится. Ну, а пока, Костя, наблюдай за обоими столпами
разума. Чуть только двойка - сразу пишешь рапорт на мое имя. А пока что
действуй своими методами. Глядишь, вдруг что и получится... Ну, с этим
все, - и Серпет небрежным жестом велел Васенкину сесть.
- А вообще, Костик, - сказал он чуть погодя, - мне что-то не слишком
нравятся дела в Группе. Я уж честно тебе скажу. Конечно, работаешь ты
неплохо, опыта набираешься. Но ситуация тяжелая. Успеваемость в Группе
довольно средняя, дисциплина стала получше, но тоже весьма далека от
идеала. На одной маршировке далеко не уедешь.
Серпет задумался о чем-то, дернул себя за левый ус и, взглянув на
часы, изрек очень уж каким-то металлическим голосом:
- Ты ведь понимаешь, Константин, все вы тут выращиваетесь не зря. Но
каждому ли ясно, в чем состоит ваш долг? Хотя вроде бы должны понимать,
Обещание давали. Мы тут все делаем Одно Общее Дело. И нет ничего сложнее и
ответственнее. Разумеется, вы еще не готовы, вам еще предстоит пройти
через Откровение, получить Великое Знание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61