Джимми, похоже, чувствовал то же самое, и поэтому мы никогда не заходили далеко в любовных играх. Между первым и вторым шагом прошло столько времени.
– Ты, наверное, очень устала? – спросил Джимми, лаская меня.
– Нет, – я попыталась расстегнуть пуговицы на блузке, но Джимми отвел мою руку и занялся этим сам.
– Ты просто закрой глаза и представь звездное небо.
Я улыбнулась, в этот момент пальцы Джимми дотронулись до пуговицы, и мое сердце бешено забилось. Резким движением он сорвал с меня блузку, юбку и отшвырнул прочь туфли. Когда я предстала перед ним в костюме Евы, он погасил верхний свет, оставив включенным бра. Я не открывала глаз, чувствуя, как он нежно сжимает мои пальцы и целует грудь. Когда он прижался ко мне всем телом, я взглянула на него, его взгляд скользил по моему телу, дрожь охватила меня.
– Ты помнишь, – голос Джимми стал хриплым, – как мы покупали тебе одежду?
– Да, – я обхватила его голову руками и постаралась поймать взгляд.
– Я не мог видеть, как ты переодевалась, но меня охватывало восхищение, когда ты в новом платье становилась более изящной, я не мог отвести глаза, ты притягивала меня, как магнит.
– А ты помнишь, как краснел, когда мы слегка соприкасались?
– Да, – его руки коснулись моей груди, он нежно поцеловал ее.
Закрыв глаза, я стала слушать неровное дыхание Джимми, спустя мгновение Джимми овладел мной. Было приятно и тяжело чувствовать полную власть мужчины. Мы были вдвоем, муж и жена, никто не мог нам помешать. Я и Джимми. Как все странно. Мы метались в безумном ритме, в пляске радости, которая должна была длиться вечно. А потом остались лишь прикосновения, его пальцы открывали во мне тайные струны, погружая мое сознание то в непроглядную тьму, то в нещадный палящий свет. Только Джимми и я, муж и жена, бредущие дорогой ночи.
Когда пришло утро, оно уже не могло помешать нашему крепкому сну, лишь легкий океанский бриз, ворвавшийся в комнату сквозь балконную дверь, играл моими волосами.
– Это первое утро, которое ты встретила в роли миссис Джеймс Гарри Лонгчэмп. Пора вставать, – послышался бодрый голос Джимми. – Как настроение?
– Голодна, как зверь, – сказала я, улыбнувшись.
Одевшись и умывшись, мы отправились завтракать. Ресторан отеля представлял собой большую открытую площадку, на которой располагались коктейльные столики под зонтиками. Мы заказали сок, кофе и бекон с яйцом.
После завтрака мы долго гуляли, восхищаясь прекрасными пейзажами. Когда вернулись в отель, даже тень усталости не коснулась нас.
– Кристи понравилось бы здесь, – задумчиво произнесла я.
Утро мы провели на пляже. Как известно, активный отдых возбуждает аппетит, мы спустились в кабачок на берегу Кейп-Кода. В нем был широкий ассортимент рыбных блюд. Над входом вывеска гласила:
«Еще вчера в океанских волнах резвилось то, что вы можете съесть сегодня».
Какая экзотика! Какие деликатесы! Зал ресторана представлял собой корабельный трюм, мы сидели за дубовым столом и смотрели в иллюминаторы. После обеда мы прогулялись по городу, причудливо оформленные магазинные витрины притягивали туристов. К вечеру наша любовная лихорадка усилилась. В лучах заходящего солнца мы бродили, прижимаясь друг к другу, мысли были как сны, а сны как мысли. Взявшись за руки, мы бежали за уходящим солнцем.
Следующим утром после завтрака мы отправились в путешествие на паруснике, который Джимми предусмотрительно заказал вчера. Было довольно прохладно, а теплую одежду мы не захватили, поэтому нам пришлось вернуться, но эта неудача нисколько не испортила нам настроения. Вернувшись в отель, мы вышли на балкон и, обнявшись, наблюдали за гневом океана: он сердился, а мы были уже далеко.
Я слушала любовный лепет Джимми, но не слышала его. Мне было приятно смотреть далеко в океан. Джимми положил руки на мою талию и развернул меня к себе.
– Чего бы ты пожелала?
В его голосе слышалось самодовольство всемогущего мага, но его прервал коридорный.
– Вас вызывают к телефону, миссис Лонгчэмп. Вас или вашего мужа, возьмите, пожалуйста, трубку.
– Вам не сообщили, кто звонит? – мое сердце замерло.
– Господин Апдайк, – и протянул мне листок, на котором был записан телефон адвоката. – Он просил, чтобы вы обязательно перезвонили, если я вас сейчас не найду.
– О! Боже! Джимми, неужели что-нибудь случилось с Кристи?
– Еще нет повода для волнений, – успокоил Джимми, – скорее всего, нужно решить некоторые вопросы по управлению гостиницей.
Немного успокоившись, я подошла к телефону и сняла трубку.
– Извините за беспокойство, Дон, – начал господин Апдайк, – но случилось большое несчастье.
– Что случилось, господин Апдайк? – закричала я, опускаясь на стул.
– Рэндольф умер.
– Рэндольф? Но как... Почему?
– Его мечта сбылась. Он поздно вечером покинул гостиницу, никто этого не заметил, никто не знает, где он провел ночь, утром его нашли на кладбище.
– На кладбище?
– Да, возле могилы матери утром его нашел сторож и вызвал «скорую», но уже было поздно. Доктор зафиксировал смерть, в официальном заключении указана причина – остановка сердца.
– Какая жалость! Бедный Рэндольф, он так страдал, а помощи ни от кого не было.
– Да, – прокашлялся мистер Апдайк, – было бы неплохо, если бы вы смогли сейчас приехать. Ваша мать...
– Это не конец света, – печально сказала я, – надеюсь, доктора не пропишут ей постельный режим.
– Гм... Здесь такая обстановка... Она приказала господину Дорфману закрыть отель и разогнать постояльцев, но он не захотел выполнять ее распоряжение и позвонил мне. Я сказал ему, что доложу обо всем вам, а пока пусть он тянет время.
– Как мы должны поступить в этой ситуации, господин Апдайк?
– Госпожа Катлер никогда бы не закрыла отель, – почти продекламировал он, – что бы ни случилось, бизнес не должен стоять на месте.
– Тогда закроем гостиницу, – ответила я, не желая хоть в чем-то походить на бабушку. – Постояльцы должны понять положение вещей. Мы с Джимми немедленно возвращаемся домой. Когда состоятся похороны?
– Ваша мать хочет назначить их на завтра, но так как министр занят и не может присутствовать, она решила отложить их еще на день. Все зависит от обстоятельств. Филип и Клэр уже дома.
– Замечательно, то есть, какая трагедия.
Я положила трубку и передала разговор с адвокатом Джимми.
– Я предупреждала мать, насколько все серьезно, я предостерегала ее, но ее ничто не заботит, ни муж, ни дети!
– Только не надо терзать себя, ты сделала все, что могла.
– Я знаю. Какой ужас! Бедный Рэндольф, – слезы навернулись на мои глаза, – он терзал себя и окружающих.
Я закрыла глаза и погрузилась в раздумье.
– Не стоит повторять это столько раз, ты все и так уже для себя решила, – утешал меня Джимми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Ты, наверное, очень устала? – спросил Джимми, лаская меня.
– Нет, – я попыталась расстегнуть пуговицы на блузке, но Джимми отвел мою руку и занялся этим сам.
– Ты просто закрой глаза и представь звездное небо.
Я улыбнулась, в этот момент пальцы Джимми дотронулись до пуговицы, и мое сердце бешено забилось. Резким движением он сорвал с меня блузку, юбку и отшвырнул прочь туфли. Когда я предстала перед ним в костюме Евы, он погасил верхний свет, оставив включенным бра. Я не открывала глаз, чувствуя, как он нежно сжимает мои пальцы и целует грудь. Когда он прижался ко мне всем телом, я взглянула на него, его взгляд скользил по моему телу, дрожь охватила меня.
– Ты помнишь, – голос Джимми стал хриплым, – как мы покупали тебе одежду?
– Да, – я обхватила его голову руками и постаралась поймать взгляд.
– Я не мог видеть, как ты переодевалась, но меня охватывало восхищение, когда ты в новом платье становилась более изящной, я не мог отвести глаза, ты притягивала меня, как магнит.
– А ты помнишь, как краснел, когда мы слегка соприкасались?
– Да, – его руки коснулись моей груди, он нежно поцеловал ее.
Закрыв глаза, я стала слушать неровное дыхание Джимми, спустя мгновение Джимми овладел мной. Было приятно и тяжело чувствовать полную власть мужчины. Мы были вдвоем, муж и жена, никто не мог нам помешать. Я и Джимми. Как все странно. Мы метались в безумном ритме, в пляске радости, которая должна была длиться вечно. А потом остались лишь прикосновения, его пальцы открывали во мне тайные струны, погружая мое сознание то в непроглядную тьму, то в нещадный палящий свет. Только Джимми и я, муж и жена, бредущие дорогой ночи.
Когда пришло утро, оно уже не могло помешать нашему крепкому сну, лишь легкий океанский бриз, ворвавшийся в комнату сквозь балконную дверь, играл моими волосами.
– Это первое утро, которое ты встретила в роли миссис Джеймс Гарри Лонгчэмп. Пора вставать, – послышался бодрый голос Джимми. – Как настроение?
– Голодна, как зверь, – сказала я, улыбнувшись.
Одевшись и умывшись, мы отправились завтракать. Ресторан отеля представлял собой большую открытую площадку, на которой располагались коктейльные столики под зонтиками. Мы заказали сок, кофе и бекон с яйцом.
После завтрака мы долго гуляли, восхищаясь прекрасными пейзажами. Когда вернулись в отель, даже тень усталости не коснулась нас.
– Кристи понравилось бы здесь, – задумчиво произнесла я.
Утро мы провели на пляже. Как известно, активный отдых возбуждает аппетит, мы спустились в кабачок на берегу Кейп-Кода. В нем был широкий ассортимент рыбных блюд. Над входом вывеска гласила:
«Еще вчера в океанских волнах резвилось то, что вы можете съесть сегодня».
Какая экзотика! Какие деликатесы! Зал ресторана представлял собой корабельный трюм, мы сидели за дубовым столом и смотрели в иллюминаторы. После обеда мы прогулялись по городу, причудливо оформленные магазинные витрины притягивали туристов. К вечеру наша любовная лихорадка усилилась. В лучах заходящего солнца мы бродили, прижимаясь друг к другу, мысли были как сны, а сны как мысли. Взявшись за руки, мы бежали за уходящим солнцем.
Следующим утром после завтрака мы отправились в путешествие на паруснике, который Джимми предусмотрительно заказал вчера. Было довольно прохладно, а теплую одежду мы не захватили, поэтому нам пришлось вернуться, но эта неудача нисколько не испортила нам настроения. Вернувшись в отель, мы вышли на балкон и, обнявшись, наблюдали за гневом океана: он сердился, а мы были уже далеко.
Я слушала любовный лепет Джимми, но не слышала его. Мне было приятно смотреть далеко в океан. Джимми положил руки на мою талию и развернул меня к себе.
– Чего бы ты пожелала?
В его голосе слышалось самодовольство всемогущего мага, но его прервал коридорный.
– Вас вызывают к телефону, миссис Лонгчэмп. Вас или вашего мужа, возьмите, пожалуйста, трубку.
– Вам не сообщили, кто звонит? – мое сердце замерло.
– Господин Апдайк, – и протянул мне листок, на котором был записан телефон адвоката. – Он просил, чтобы вы обязательно перезвонили, если я вас сейчас не найду.
– О! Боже! Джимми, неужели что-нибудь случилось с Кристи?
– Еще нет повода для волнений, – успокоил Джимми, – скорее всего, нужно решить некоторые вопросы по управлению гостиницей.
Немного успокоившись, я подошла к телефону и сняла трубку.
– Извините за беспокойство, Дон, – начал господин Апдайк, – но случилось большое несчастье.
– Что случилось, господин Апдайк? – закричала я, опускаясь на стул.
– Рэндольф умер.
– Рэндольф? Но как... Почему?
– Его мечта сбылась. Он поздно вечером покинул гостиницу, никто этого не заметил, никто не знает, где он провел ночь, утром его нашли на кладбище.
– На кладбище?
– Да, возле могилы матери утром его нашел сторож и вызвал «скорую», но уже было поздно. Доктор зафиксировал смерть, в официальном заключении указана причина – остановка сердца.
– Какая жалость! Бедный Рэндольф, он так страдал, а помощи ни от кого не было.
– Да, – прокашлялся мистер Апдайк, – было бы неплохо, если бы вы смогли сейчас приехать. Ваша мать...
– Это не конец света, – печально сказала я, – надеюсь, доктора не пропишут ей постельный режим.
– Гм... Здесь такая обстановка... Она приказала господину Дорфману закрыть отель и разогнать постояльцев, но он не захотел выполнять ее распоряжение и позвонил мне. Я сказал ему, что доложу обо всем вам, а пока пусть он тянет время.
– Как мы должны поступить в этой ситуации, господин Апдайк?
– Госпожа Катлер никогда бы не закрыла отель, – почти продекламировал он, – что бы ни случилось, бизнес не должен стоять на месте.
– Тогда закроем гостиницу, – ответила я, не желая хоть в чем-то походить на бабушку. – Постояльцы должны понять положение вещей. Мы с Джимми немедленно возвращаемся домой. Когда состоятся похороны?
– Ваша мать хочет назначить их на завтра, но так как министр занят и не может присутствовать, она решила отложить их еще на день. Все зависит от обстоятельств. Филип и Клэр уже дома.
– Замечательно, то есть, какая трагедия.
Я положила трубку и передала разговор с адвокатом Джимми.
– Я предупреждала мать, насколько все серьезно, я предостерегала ее, но ее ничто не заботит, ни муж, ни дети!
– Только не надо терзать себя, ты сделала все, что могла.
– Я знаю. Какой ужас! Бедный Рэндольф, – слезы навернулись на мои глаза, – он терзал себя и окружающих.
Я закрыла глаза и погрузилась в раздумье.
– Не стоит повторять это столько раз, ты все и так уже для себя решила, – утешал меня Джимми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84