Я наклонилась и поцеловала его. Он повернулся и провел ладонью по моему лицу.
– Я так тебя люблю, – он обнял меня и так держал очень долго. – Давай не будем сводить друг друга с ума.
– Никогда, – пообещала я.
В этот момент я очень надеялась, что будет именно так, как мы сейчас друг другу пообещали. Хотя это была, конечно, недостижимая мечта: перестать быть озабоченной, грустной, расстроенной.
Мы лежали обнявшись, ожидая, когда же сны унесут нас от тяжелых воспоминаний о вчерашнем дне.
Рано утром я отправилась в отель, чтобы проконтролировать некоторые дела, которые должны быть выполнены до нашего отъезда. Мы никому не сказали ни слова о настоящей причине нашего отъезда. Филип и Бэтти думали, что мы собираемся поехать за покупками. Они ничего не подозревали, но удивились.
Около полудня мы прибыли в гостиницу Уилздорфа, где предварительно заказали номер. Небо, покрытое облаками с утра, прояснилось, показалось яркое солнце. Конечно, мы очень нервничали. После завтрака я спустилась вниз и сделала некоторые покупки для успокоения души.
Наконец Джимми сказал, что пришло время ехать к Осборнам. Их дом был расположен в одной из самых чистых и уютных частей Нью-Йорка, казалось, он защищен от городского шума и грязи, улицы были чисто выметены, везде царил удивительный порядок, даже у пешеходов было другое выражение лица, не как у жителей Манхэттена. Я сразу же узнала окрестности; это место располагалось поблизости от школы имени Сары Бернар и резиденции Агнессы Моррис, где я прожила все время учебы.
Такси доставило нас прямо к дому. Джимми расплатился, и мы вышли. Возле двери из темного дерева нас обоих охватило волнение, настолько сильное, что приходилось поддерживать друг друга, поднимаясь по лестнице.
По-военному выпрямившись, Джимми нажал на дверной звонок. Внутри щелкнул замок и залаяла маленькая собачка; дверь отворилась. Нас встретил Клейтон Осборн, успокаивающий серебристого французского пуделя, но пес и не думал успокаиваться, тогда Клейтон взял его на руки, и тот притих, только немного ворчал.
Одет был Клейтон в элегантный костюм; выглядел он очень хорошо. Высокий, темноволосый и кареглазый, держался он достаточно уверенно.
– Добрый вечер, – произнес он.
Джимми совершенно точно описал его манеру общения. Он не был холоден к нам, высоко поднимая голову, выдвигал вперед подбородок, словно желая оспаривать каждое слово.
– Добрый вечер, – ответил Джимми. – Я – Джеймс Гарри Лонгчэмп, а это моя жена Дон.
– Приятно познакомиться, – он протянул мне руку, перехватив другой пса, потом пожал руку Джимми. – Проходите. – Клейтон пропустил нас в коридор и, закрыв дверь, сказал: – Очень хорошо, что мы поняли друг друга. Кэлли ничего не знает о своем прошлом, ее предупредили, что вы – мои друзья, друзья, которых я недавно обрел, по делам бизнеса вы находились поблизости и заехали в гости. Но прошу вас, не надо оставаться надолго. Если Кэлли спросит, вы собираетесь на шоу звезд Бродвея.
Я почувствовала, что Джимми начинает сердиться, мне тоже не понравился тон мистера Клейтона Осборна. Всем своим видом он говорил, что мы должны быть благодарны за одолжение, которое он нам сделал.
– Я поговорил со своим адвокатом, – продолжал он, – и тот заверил меня, что нет оснований волноваться. Вообще-то то, что вы разыскали нас, не очень-то законно. В данном случае закон защищает родителей, усыновивших детей, и самих детей.
– Мы здесь не для того, чтобы создавать другим неприятности, мистер Осборн, – быстро сказала я, пока Джимми не стал с ним спорить. – Я уверена, что вы сможете понять наши чувства и причину, по которой мы хотим увидеть Ферн.
– Кэлли, – поправил он, – только Кэлли, вам не следует упоминать имя Ферн.
– Кэлли, – повторила я.
Он остановил на мне свой взгляд, и тень недовольства промелькнула на его лице.
– Вы муж и жена?
– Не беспокойтесь, – кивнул Джимми.
– Еще одно, – продолжил он. – Не называйте меня мистер Осборн, меня зовут Клейтон, а мою жену Лесли. Кэлли очень умная и чувствительная девочка. Я вам уже объяснял это по телефону. Она сразу заметит что-нибудь в этом роде и станет подозрительной.
– Клейтон, – позвал женский голос.
Мы обернулись.
В коридор вошла Лесли Осборн. На ней были зеленая блуза и джинсы; фигура как у танцовщицы: тонкая талия, маленькая грудь и длинные ноги; очень светлые каштановые волосы завязаны ленточкой, не было никакого макияжа, но он и не требовался ее лицу. Выглядела она идеально и естественно: белая, нежная кожа.
– Почему вы так долго стоите в коридоре?
– Мы просто немного ближе познакомились. Это моя жена Лесли.
Она шагнула к нам и протянула руку, на которой сверкали превосходные бриллианты.
– Как поживаете? – спросила она.
Я пожала ей руку. У Лесли были длинные и тонкие пальцы: рука человека творческого, художника, подумала я. Она была гораздо теплее своего мужа. Взгляд ее был хотя и пристальный, но скорее дружеский.
– Извините, что я так уставилась на вас, я часто забываю, что делаю, а это плохая привычка. Видите ли, я художница.
– Понимаю, – сказала я, хотя у меня чуть не вырвалось «знаю». Мне не хотелось, чтобы она знала, что мы шпионили за ней.
– Ну, Клейтон, – она повернулась к мужу. – Проведи их в гостиную, а я позову Кэлли.
– Пойдемте сюда, – сказал Клейтон, указывая на комнату справа по коридору.
Мы прошли в гостиную. Дом Осборнов был двухэтажным, в гостиной лежали толстые персидские ковры, а мебель была изысканной и старинной; на стенах висели картины, по-видимому, многие из них принадлежали кисти хозяйки дома, но было и немало других картин. Ферн жила в очень тонком, элегантном мире, мире искусства; ее окружали дорогие и уникальные вещи. Меня очень интересовало, насколько сильно это повлияло на ее характер.
– Присаживайтесь, – предложила Лесли, указывая на красивый диван, – расскажите мне что-нибудь о себе, пока ее нет. Где вы живете?
Она села на стул.
– Мы живем на побережье Катлеров, где я продолжаю семейное дело в отеле Катлеров.
– О, я слышала о нем, там, должно быть, очень красиво.
– Да, там красиво.
– А как вы... – она запнулась.
– Познакомились?
– Да, – Лесли улыбнулась.
Мы с Джимми переглянулись: невозможно было в двух словах рассказать всю нашу историю.
– Мы были влюблены друг в друга. Джимми ушел в армию, он приехал в отпуск, мы поженились, я осталась в отеле, а Джимми снова уехал служить, потом вернулся.
– Замечательно, – улыбнулась она.
Лесли повернулась к Джимми, чтобы задать ему вопрос, но прежде чем она успела это сделать, в дверях появились Клейтон и Ферн.
Несмотря на обещания, мы вели себя немного иначе, чем договаривались: как только Ферн вошла, стали смотреть на нее, не отрывая глаз; девочка сразу же почувствовала нашу излишнюю заинтересованность, необычную для друзей родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84