– Да, – говорю я, – я помню. А куда еще? Ты же не можешь подавать заявление только туда.
Она опять кривит губу. Зуб даю, что она даже не знает, кто такой Билли Айдол.
– А почему нет? – спрашивает она. – Я больше никуда не хочу. Я хочу в Нью-Йоркский.
Наверное, надо попробовать вести себя, как Стейси. Может, грубость ее проймет.
– Ну да, а я хочу уехать на Гавайи и пить пина-колада на пляже до конца жизни, только вряд ли у меня получится.
В ответ получаю нагловатую улыбку.
– Легко. У моего папы есть отель на Гавайях. Я могу вас туда пристроить.
Вот она, индустрия развлечений во всей своей красе. Нет, не должно быть у людей собственных отелей на Гавайях. А если уж есть, то не надо говорить об этом детям. Я делаю глубокий вдох.
– Хорошо, теперь послушай меня минутку. Я не говорю, что ты не попадешь в Нью-Йоркский. Я говорю, что надо иметь в виду возможность того, что ты туда не сможешь поступить. Понимаешь, это моя работа – продумать план для худшего случая, а сейчас для тебя худший случай – это подать заявление только в Нью-Йоркский, не поступить, никуда не уехать, застрять дома и ходить в местный муниципальный колледж. Ты этого хочешь?
Она мотает головой:
– Нет. Лучше сдохнуть.
Если бы у меня была такая мамаша, я бы тоже предпочла лучше сдохнуть.
– Именно. Так что если посмотреть с этой точки зрения, поступление куда-нибудь еще выглядит уже не так ужасно, согласна?
Она снова мотает головой:
– И какие еще имеются в наличии? Чудненько. Теперь мы хотим куда-нибудь еще. Перехожу в режим консультанта по поступлению в колледж.
– Это зависит от того, чего ты хочешь. Тебе надо сформулировать свои критерии и после этого искать колледж, который им соответствует.
Крутанувшись на стуле, я дотягиваюсь до полки и достаю огромный справочник учебных заведений. Тик машет руками:
– Все, что меня волнует, – это жить в Нью-Йорке и играть в команде. Остальное не имеет никакого значения.
Я нахожу в справочнике раздел Нью-Йорка и начинаю листать.
– Хорошо, вот, пожалуйста, Фордхам, но это католическое заведение – или тебе все равно?
Она корчит рожу:
– Нет. Религиозные дела не пойдут. Я не верю в организованную религию. – Она выкидывает два пальца вверх и гнусавит хипповским говорком: – Музыка – моя религия, чувак!
Я смеюсь. Я начинаю подозревать, что она умнее, чем делает вид. Может, она действительно специально завалила прошлогодние тесты CAT. Достаю свой блокнот.
– Ладно, – говорю я и начинаю писать. – Значит, наш колледж должен быть в Нью-Йорке, там должно быть музыкальное отделение, и никакой религии. – Я продолжаю просматривать справочник. – Например, Юджин Ланг, Новая Школа. Очень богемное место, и совсем небольшое, так что тебе придется...
Она прерывает меня.
– Небольшое – это как? – говорит она, глядя на меня скептически.
Сверяюсь со справочником:
– Около пятисот студентов. Совсем небольшое. Она яростно трясет головой:
– Не пойдет. Слишком мало народу. Я не хочу – все эти сплетни, междусобойчики. Надо, чтобы было хотя бы тысяча человек.
– Я думала, что все, что тебе нужно, – это оказаться в Нью-Йорке и играть в группе, или не так?
– Ладно. Вы правы. Я как-то об этом не подумала.
– Ну хорошо, – говорю я, захлопывая справочник. – Думаю, тебе надо все хорошенько осмыслить, а потом уже продолжим наш разговор.
Достаю с полки справочник поменьше и вручаю ей:
– Можешь взять этот справочник и посмотреть, есть ли там школы, которые тебе подходят. Когда появятся какие-нибудь идеи, заходи ко мне, начнем составлять список, хорошо?
Она кивает и минуты две перекапывает содержимое сумки, чтобы найти место для справочника. Интересно, ей про шкафчики для вещей никто не рассказывал? Она бросает взгляд на часы и встает:
– Мне на математику надо. Увидимся.
Она открывает дверь, чтобы уйти, но останавливается на пороге и оборачивается ко мне.
– Спасибо, – говорит она.
– Пожалуйста, пожалуйста.
Она кривовато улыбается и выходит, поскрипывая своими солдатскими ботинками. Это, наверное, гормоны, но меня так тронула последняя сцена, что я готова расплакаться.
Вернувшись с обеда, я обнаруживаю четыре голосовых сообщения и e-mail от ВашМалыш.ком. Я открываю его, ожидая увидеть, что это подтверждение моего логина и пароля, но обнаруживаю свою первую еженедельную рассылку на фоне мультяшных детских мордочек и желтых уточек. Не понимаю, зачем я слушаю Джули. Могла ведь и раньше догадаться, что все это – ее очередная попытка обратить меня в свою веру.
ВАШ МАЛЫШ СЕГОДНЯ: девять недель
Здравствуйте, Лара!
Ваш живот, наверное, еще не начал расти, но Ваш малыш растет, будьте уверены! Он еще почти ничего не весит, но уже выглядит почти как настоящий человек! У него даже есть глазки! А Вы – Вы, наверное, ощущаете, что Вас мчит скоростной лифт Ваших эмоций, и уж наверняка заметили резкие перемены настроения, которые испытывают большинство беременных женщин.
Да уж , думаю я. Заметила . Листаю дальше, что они еще мне расскажут.
Тема дня: Вам часто хочется мочиться? Зайдите на нашу Доску объявлений и посмотрите, как другие беременные женщины справляются с проблемой «мне надо выйти».
Ну почему про всю эту детскую ерунду нельзя писать без восклицательных знаков и тупых каламбурчиков? И у кого есть время обсуждать с незнакомыми людьми, как часто кому хочется писать? Уничтожаю письмо. Если «Мама и я» представляют из себя что-нибудь в том же духе – я, наверное, пас.
Беру телефон и набираю голосовую почту. Первые три послания – от родителей моих учеников, которые хотят знать следующее:
1) Если экономка живет у нас в доме, нужно ли указывать ее как иждивенца в документах о финансовой помощи?
2) Мы планируем поехать на восток, чтобы посетить колледжи, и хотели бы знать – Сиракузы, штат Нью-Йорк, находятся к югу или к северу от Бостона?
3) Если я (белая) и мой муж (тоже белый) родились в Южной Африке, но наш сын родился здесь, может ли он указать в заявлении в колледж «афроамериканец»?
Видите, с чем я имею дело? Теперь понимаете, почему мне нужен трехмесячный отпуск?
Четвертое сообщение – от Линды. Голос злой.
– Лара, это Линда. Пожалуйста, позвони мне, как только получишь это сообщение. – Клик.
Я тебя тоже поздравляю с началом учебного года . Набираю ее местный номер, и после первого звонка она берет трубку. В нашей школьной телефонной системе стоят определители внутренних номеров, так что она знает, что это я.
– Привет, Лара, – говорит она совсем неприветливым голосом.
– Привет. Что у нас происходит? – спрашиваю я, стараясь говорить как ни в чем не бывало.
– Первое, что я услышала сегодня утром, – это звонок Черил Гарднер. Она утверждает, что за все лето ты виделась с Тик один раз на протяжении двадцати минут, что ты с ней даже не говорила о колледже и что с тех пор ты больше не давала о себе знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88