Но я знаю, что это невозможно, ведь я принимаю таблетки. Ну, наверное, уже пятый год. Нет, спирали нет… Последний раз? —
Она не любила разговаривать на интимные темы по телефону, но доктор Пановский ее знал, ему было известно, как она занята. Анна открыла календарь и нервно перевернула несколько листков. Лучше по телефону ответить и не тратить бесценное время. — Разве я знаю? Недель шесть назад, — удивилась она. Да, шесть недель назад у меня была близость… Хорошо, а я смогу сразу же сделать анализ крови? Не могу ждать! Уезжаю. Гормональные проблемы? Не пугайте меня. Хорошо. Я приеду завтра.
Анна надеялась, что никто не заметил, как она плохо выглядела. Она купила основу под макияж немного темнее, чем обычно, — даже загар, полученный в солярии, не смог скрыть ее бледности, и сегодня она больше времени, чем обычно, провела за макияжем.
Самое тяжелое — это лестница. Потому что она была не в состоянии входить в лифт. Это безумие, но даже вход в кабину вызывал у нее панику. Тело Анны будто знало, что лифт не остановится, а унесет ее вверх лишь для того, чтобы затем упасть вниз с пугающим ускорением и вдавить в железобетонные балки на первом этаже.
Анна упаковала свои вещи. Остальное сделает пани Ягода. Анна осмотрела свой стол и хотела улыбнуться, но внезапный спазм вынудил ее согнуться. Она села в кресло, поджала колени, а потом, через пару минут, медленно пошла в ванную. Посмотрела в зеркало и стала дышать так, как ее учили на курсах борьбы со стрессом: вдох носом, выдох ртом, задержать воздух, вдох, выдох.
Анна взглянула на свое отражение и медленно произнесла:
— Дышать, глубоко дышать, все в порядке, я в порядке, мне хорошо, я себя отлично чувствую, у меня есть все, что я хочу, я могу стать всем, кем пожелаю, я себя хорошо чувствую, я сильная и здоровая.
Дыхание медленно пришло в норму, и Анна вернулась в кабинет. Как оказалось, вовремя — у стола уже стояла пани Ягода. Анна с удовольствием отметила, что ноги у нее в полном порядке.
— Простите, ваша мама на линии.
— Спасибо. — Анна в последний раз опустилась в это кресло. — Мама? Я через минуту еду в аэропорт. Да, как только приеду, позвоню. Сразу же. Не волнуйся. Пани Мажена будет о тебе заботиться. Я знаю, что должна была приехать вчера, но я пришла домой в половине одиннадцатого. Я думала, ты уже спишь. Конечно, я выключила телефон, поскольку иначе я работала бы и ночью. Ой, мама! Не преувеличивай. Это всего три месяца. Что тебе привезти? Что-нибудь придумаю. И обещаю: прямо из аэропорта приеду к тебе. Целую, целую.
Как странно таким образом прощаться с местом, где у нее было так много хорошего. Еще один звонок, и можно ехать.
— Янек! Любимый, я звоню еще раз, чтобы попрощаться. Нет, я не могла вчера остаться на ночь. Но мы хоть немного пообнимались… Я тебя люблю. Все изменится после моего возвращения, обещаю. Последний раз. Это правда, последний раз. Я тебя люблю. Будь умником. Нет, не беспокойся, меня отвезет водитель. Что тебе привезти? Себя я там не оставлю! Себя я привезу! Пока, любимый!
Три месяца пролетят как одно мгновение. Лишь бы только кровотечение остановилось. Уже неделя. Врач предупредил, что это нормально, и посоветовал соблюдать постельный режим после операции, но доктора такие перестраховщики. Хорошо, что она не сказала Янеку. Это могло бы разрушить их отношения. Неизвестно, как бы он к этому отнесся. А за три месяца все изменится.
Сейчас только нужно попросить водителя, чтобы пришел за багажом. А потом она спокойно спустится по лестнице вниз. Все знают, что у нее такая привычка, она ходит пешком, ведь это полезно для сердца. Если когда-то над ней и посмеивались, то теперь перестали. Уже нет.
Анна нажала на кнопку интеркома:
— Пани Ягода, скажите, пожалуйста, водителю, что я готова. Он может прийти за багажом.
Анна ждала Секретаря, с которой договорилась на три. Она расположилась в удобном кожаном кресле и пила кофе из маленькой прозрачной чашечки. Бросила взгляд на руки — новый лак смотрелся прекрасно, достаточно элегантно и в то же время нейтрально. Она была собой довольна. Вот что значит думать о себе. Наконец у нее именно тот размер одежды, которого она добивалась. Визажистка не всегда давала правильные советы, но на этот раз Анна почувствовала, что выбор наряда совпадает с ее психологическим настроем — элегантность и комфорт одновременно.
Увидев Секретаря, Анна встала и направилась к ней. Кто-то же должен сказать ей, как следует одеваться! Анна поцеловала Секретаря в щеку.
— Как я рада тебя видеть!
— Прекрасно выглядишь!
— А когда у тебя отпуск?
Секретарь смешно наморщила лоб.
— Еще не скоро. А вот тебе отпуск явно пошел на пользу.
— Наверное! Но этот швейцарский курорт кого угодно может разорить. Ну что у тебя?
Секретарь присела на кресло у круглого столика.
— Послушай, у меня не очень приятное дело…
Анна никогда не любила неприятных дел. До нее они просто не должны были доходить. Получается, на сей раз кто-то внизу недоработал.
— Если неприятное, то я слушать не хочу.
— Вопрос перегруппировки.
Анна нажала кнопку.
— Ах, это мы быстро уладим. Что будешь пить?
— Кофе. Можно добавить немного коньяку. У тебя здесь холодно.
— Лучше холодно, чем жарко. В холоде мы лучше сохраняемся! Окна не открываются, поэтому я включила кондиционер на двадцать. Пани Бася, два кофе с коньяком.
Анна опустилась в кресло напротив гостьи. У Секретаря стали заметны морщинки вокруг рта. Нехорошо. Женщинам в зрелом возрасте обязательно нужно делать лифтинг. Секретарю холодно? А ведь здесь даже не прохладно.
— Я могу увеличить температуру, если хочешь.
— Это твой кабинет.
Анна вежливо улыбнулась:
— И мой гость. Ну, говори, что у тебя там. Секретарь разложила на коленях бумаги. «Почему они обращаются ко мне с каждым незначительным вопросом?» — подумала Анна.
— Беата Данилюк из отдела «Б» никак не решит дело с кодом «Сорок один»…
— Герман? Но ведь оно давно улажено.
— Оно бы было улажено, но отдел «В» не принимает дело без подписи Данилюк… А она ссылается на тебя.
— На меня? А что у меня общего с этим делом?
Бесшумно вошла пани Бася, она так к месту, словно совершенно прозрачна. На серебряном подносе чашки с кофе и коньяком. Анна одобрительно кивнула. Пани Бася исчезла так же незаметно.
Анна налила в рюмки немного золотистой жидкости. Приятный запах распространился по комнате. Анна сжала рюмку в ладонях. Нужно немного согреть коньяк, тогда удовольствие от него начнется с приятного запаха, затем тепло достигнет желудка. Она осторожно поболтала жидкость в рюмке. Коньяк, словно жирное оливковое масло, оставлял на стекле след.
— Данилюк говорила, что ты обещала… Она бы давно это уладила, но ты не позволила ей этим заниматься… у нее больной ребенок…
Секретарь снова о том же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Она не любила разговаривать на интимные темы по телефону, но доктор Пановский ее знал, ему было известно, как она занята. Анна открыла календарь и нервно перевернула несколько листков. Лучше по телефону ответить и не тратить бесценное время. — Разве я знаю? Недель шесть назад, — удивилась она. Да, шесть недель назад у меня была близость… Хорошо, а я смогу сразу же сделать анализ крови? Не могу ждать! Уезжаю. Гормональные проблемы? Не пугайте меня. Хорошо. Я приеду завтра.
Анна надеялась, что никто не заметил, как она плохо выглядела. Она купила основу под макияж немного темнее, чем обычно, — даже загар, полученный в солярии, не смог скрыть ее бледности, и сегодня она больше времени, чем обычно, провела за макияжем.
Самое тяжелое — это лестница. Потому что она была не в состоянии входить в лифт. Это безумие, но даже вход в кабину вызывал у нее панику. Тело Анны будто знало, что лифт не остановится, а унесет ее вверх лишь для того, чтобы затем упасть вниз с пугающим ускорением и вдавить в железобетонные балки на первом этаже.
Анна упаковала свои вещи. Остальное сделает пани Ягода. Анна осмотрела свой стол и хотела улыбнуться, но внезапный спазм вынудил ее согнуться. Она села в кресло, поджала колени, а потом, через пару минут, медленно пошла в ванную. Посмотрела в зеркало и стала дышать так, как ее учили на курсах борьбы со стрессом: вдох носом, выдох ртом, задержать воздух, вдох, выдох.
Анна взглянула на свое отражение и медленно произнесла:
— Дышать, глубоко дышать, все в порядке, я в порядке, мне хорошо, я себя отлично чувствую, у меня есть все, что я хочу, я могу стать всем, кем пожелаю, я себя хорошо чувствую, я сильная и здоровая.
Дыхание медленно пришло в норму, и Анна вернулась в кабинет. Как оказалось, вовремя — у стола уже стояла пани Ягода. Анна с удовольствием отметила, что ноги у нее в полном порядке.
— Простите, ваша мама на линии.
— Спасибо. — Анна в последний раз опустилась в это кресло. — Мама? Я через минуту еду в аэропорт. Да, как только приеду, позвоню. Сразу же. Не волнуйся. Пани Мажена будет о тебе заботиться. Я знаю, что должна была приехать вчера, но я пришла домой в половине одиннадцатого. Я думала, ты уже спишь. Конечно, я выключила телефон, поскольку иначе я работала бы и ночью. Ой, мама! Не преувеличивай. Это всего три месяца. Что тебе привезти? Что-нибудь придумаю. И обещаю: прямо из аэропорта приеду к тебе. Целую, целую.
Как странно таким образом прощаться с местом, где у нее было так много хорошего. Еще один звонок, и можно ехать.
— Янек! Любимый, я звоню еще раз, чтобы попрощаться. Нет, я не могла вчера остаться на ночь. Но мы хоть немного пообнимались… Я тебя люблю. Все изменится после моего возвращения, обещаю. Последний раз. Это правда, последний раз. Я тебя люблю. Будь умником. Нет, не беспокойся, меня отвезет водитель. Что тебе привезти? Себя я там не оставлю! Себя я привезу! Пока, любимый!
Три месяца пролетят как одно мгновение. Лишь бы только кровотечение остановилось. Уже неделя. Врач предупредил, что это нормально, и посоветовал соблюдать постельный режим после операции, но доктора такие перестраховщики. Хорошо, что она не сказала Янеку. Это могло бы разрушить их отношения. Неизвестно, как бы он к этому отнесся. А за три месяца все изменится.
Сейчас только нужно попросить водителя, чтобы пришел за багажом. А потом она спокойно спустится по лестнице вниз. Все знают, что у нее такая привычка, она ходит пешком, ведь это полезно для сердца. Если когда-то над ней и посмеивались, то теперь перестали. Уже нет.
Анна нажала на кнопку интеркома:
— Пани Ягода, скажите, пожалуйста, водителю, что я готова. Он может прийти за багажом.
Анна ждала Секретаря, с которой договорилась на три. Она расположилась в удобном кожаном кресле и пила кофе из маленькой прозрачной чашечки. Бросила взгляд на руки — новый лак смотрелся прекрасно, достаточно элегантно и в то же время нейтрально. Она была собой довольна. Вот что значит думать о себе. Наконец у нее именно тот размер одежды, которого она добивалась. Визажистка не всегда давала правильные советы, но на этот раз Анна почувствовала, что выбор наряда совпадает с ее психологическим настроем — элегантность и комфорт одновременно.
Увидев Секретаря, Анна встала и направилась к ней. Кто-то же должен сказать ей, как следует одеваться! Анна поцеловала Секретаря в щеку.
— Как я рада тебя видеть!
— Прекрасно выглядишь!
— А когда у тебя отпуск?
Секретарь смешно наморщила лоб.
— Еще не скоро. А вот тебе отпуск явно пошел на пользу.
— Наверное! Но этот швейцарский курорт кого угодно может разорить. Ну что у тебя?
Секретарь присела на кресло у круглого столика.
— Послушай, у меня не очень приятное дело…
Анна никогда не любила неприятных дел. До нее они просто не должны были доходить. Получается, на сей раз кто-то внизу недоработал.
— Если неприятное, то я слушать не хочу.
— Вопрос перегруппировки.
Анна нажала кнопку.
— Ах, это мы быстро уладим. Что будешь пить?
— Кофе. Можно добавить немного коньяку. У тебя здесь холодно.
— Лучше холодно, чем жарко. В холоде мы лучше сохраняемся! Окна не открываются, поэтому я включила кондиционер на двадцать. Пани Бася, два кофе с коньяком.
Анна опустилась в кресло напротив гостьи. У Секретаря стали заметны морщинки вокруг рта. Нехорошо. Женщинам в зрелом возрасте обязательно нужно делать лифтинг. Секретарю холодно? А ведь здесь даже не прохладно.
— Я могу увеличить температуру, если хочешь.
— Это твой кабинет.
Анна вежливо улыбнулась:
— И мой гость. Ну, говори, что у тебя там. Секретарь разложила на коленях бумаги. «Почему они обращаются ко мне с каждым незначительным вопросом?» — подумала Анна.
— Беата Данилюк из отдела «Б» никак не решит дело с кодом «Сорок один»…
— Герман? Но ведь оно давно улажено.
— Оно бы было улажено, но отдел «В» не принимает дело без подписи Данилюк… А она ссылается на тебя.
— На меня? А что у меня общего с этим делом?
Бесшумно вошла пани Бася, она так к месту, словно совершенно прозрачна. На серебряном подносе чашки с кофе и коньяком. Анна одобрительно кивнула. Пани Бася исчезла так же незаметно.
Анна налила в рюмки немного золотистой жидкости. Приятный запах распространился по комнате. Анна сжала рюмку в ладонях. Нужно немного согреть коньяк, тогда удовольствие от него начнется с приятного запаха, затем тепло достигнет желудка. Она осторожно поболтала жидкость в рюмке. Коньяк, словно жирное оливковое масло, оставлял на стекле след.
— Данилюк говорила, что ты обещала… Она бы давно это уладила, но ты не позволила ей этим заниматься… у нее больной ребенок…
Секретарь снова о том же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47