— Хочет, чтобы мы опять были вместе.
— Неужели?
— Все произошло в точности как ты описывала: в субботу, когда мы ходили по магазинам, она нас увидела и поняла, как много потеряла. Ты уникальная женщина!
— Ну, еще бы! — Голос у меня предательски дрожал.
— Господи, но ты же не будешь против, да?
— Конечно, не буду, — поперхнулась я, с трудом сглатывая слезы. Вот идиотизм! — Я за тебя очень рада. Мы с тобой всегда знали, что движемся в никуда. — Правда, вот так, в никуда, это продолжалось почти девять месяцев.
Оуэн молчал. Когда я наконец подняла мокрые глаза, то стало ясно почему: он тоже плакал.
— Я тебя никогда не забуду, — сказал он, утирая мне слезы.
— Ой, только не надо этой мелодрамы.
— О'кей. — Как по мановению волшебной палочки, его слезы высохли, и он не мог скрыть своей радости.
— А как же наш отпуск?
Он смотрел отсутствующими глазами.
— На Антигуа. Где ты бы учился виндсерфингу, накачавшись халявных коктейлей? Нам через три недели ехать.
— Точно, прости, совсем из головы вон. Ты поезжай.
Возьми маму. Так и вижу ее на доске — у нее отлично получится.
Уже садясь в машину, он восторженно прокричал:
— Мы скоро все вместе куда-нибудь сходим: я с Лорной, ты с Антоном. И запланируем поездку на острова.
— И не забудь первого ребенка назвать в мою честь! — собралась я с духом.
— Считай, уже сделано. Даже если будет мальчик.
Потом он уехал, трезвоня на всю улицу и размахивая рукой, как в свадебном кортеже.
ЖОЖО
7
Январь
Жожо вернулась в Лондон, исполненная надежд. Новогодние праздники в Нью-Йорке в кругу семьи прошли весело, но она знала, что в следующее Рождество все будет совсем иначе. В Нью-Йорк она больше не поедет. Куда вероятнее, что они проведут праздники вместе с нескладными Софи и Сэмом в их с Марком новом доме, какой бы он ни был.
В первый ее рабочий день Мэнни принес коробку с сигнальными экземплярами книги Джеммы Хоган.
В издательстве «Докин Эмери» свято верили в безотходное производство; обложка была точной копией той, что год назад предложили для книги Кэтрин Перри: Жожо тогда ее забраковала за излишнюю слезливость — и вот, пожалуйста, она снова извлечена на свет божий, но уже для другой книги. Акварельный женский портрет в пастельных тонах, очертания неясные, но всякий раз при взгляде на рисунок у Жожо возникало ощущение, что барышне срочно нужно в туалет, а такового поблизости не наблюдается.
И все равно посылка пришла очень своевременно. Десять экземпляров Жожо тут же отнесла Джиму Свитману, чтобы тот разослал его киношникам.
— Давай, твори свое чудо, — сказала она.
На понедельник, 23 января, были назначены выборы нового партнера. Оставалось три недели. Первая прошла без эксцессов. Затем вторая. Начался предстартовый отсчет — миновал понедельник, вторник, среда, наступил четверг. Утром пришла электронная почта.
ТО: Jojo.harvey@LlPMAN HAIG.co
FROM: Mark.avery@LIPMAN HAIG. co
SUBJECT: Есть новости. Похоже, неважные
Мне надо с тобой поговорить. Зайди ко мне в кабинет, как только сможешь.
М хх
Что еще?
Марк сидел за столом, вид у него был необыкновенно серьезный.
— Хочу предупредить тебя насчет завтрашнего совещания. Ричи Гант кое-что затевает.
— Что именно? — Жожо страшно разволновалась. Этот прыщавый юноша горазд на выдумки, одна гаже другой.
— Он задружился кое с кем из отдела сбыта в «Лоусон Глобале».
— С кем именно?
— С одним парнем, работающим кое с кем из транснационалов. Прохладительные напитки, косметика, спортивная одежда… Похоже, они готовы платить за упоминание их фирмы в книгах наших авторов.
Жожо раскрыла рот. Слова застряли в горле.
— Иными словами — корпоративное спонсорство?
— Не такое, чтобы било в глаза прямо с обложки — типа «Шептун от. „Кока-Колы“, — а невинные упоминания в тексте конкретных торговых марок.
— Корпоративное спонсорство, — повторила Жожо. — В точности как мы с тобой говорили с год назад. Мы тогда решили, что это пакость. Я и сейчас считаю, что пакость.
— Если правильно себя повести — можно сделать так, чтобы все выглядело корректно.
Она долго, озадаченно на него смотрела.
— Это не получится, Марк, ты глубоко ошибаешься. Ты мне сам говорил, это затея с душком.
— Жожо, это же бизнес, дело может оказаться весьма прибыльным.
Он не стал продолжать, но подтекст был ясен. Чтобы уйти от Кэсси и обзавестись новым жильем, ему придется раскошелиться.
Плевать. Она разозлилась.
— Когда я высказала эту идею, почему ты сразу не посоветовал мне ее осуществить?
— Потому что мы просто дурачились, и я видел, что она тебе претит. Если бы ты считала эту мысль действительно достойной, тебе не нужны бы были никакие советы, ты бы сама пошла и сделала.
Может, это и так, но сейчас она лишь еще больше возмутилась.
— Так что все-таки произошло? Гант пришел к тебе, ты выслушал и погладил по головке? «Молодец, мальчик»?
— Нет. Я сам только сегодня утром узнал. А он уже навел мосты и даже кое-какие предложения подготовил.
— Но моих авторов ни одно из них не касается, — с горечью произнесла она. — А как получилось, что Гант выдвигает мою идею?
— Может, вы с ним мыслите одинаково?
Жожо вздрогнула:
— Я не имею с этим мерзким типом ничего общего. И знаешь, Марк, я разочарована.
Он был спокоен. Так, что страшно стало.
— Я управляю бизнесом. Моя работа состоит и в том, чтобы изучать любые предложения, способные принести фирме больше дохода. У меня есть кое-какие принципы, но в коммерции чрезмерная щепетильность только мешает. Да, я считал эту идею низкопробной, но позволь мне оставить за собой право изменить свое мнение. Особенно если мне это преподносится как свершившийся факт.
— Ясно, — сказала Жожо — Четко и ясно.
Она стремительно вышла, а Марк даже не пытался ее задержать. Она стояла на улице и с таким ожесточением курила, что какой-то прохожий произнес:
— Чем вам эта несчастная сигарета не угодила?
Интересно, как Ричи Ганту удалось установить эти контакты, размышляла Жожо. Если бы она работала в крупной корпорации и к ней вдруг заявился этот слизняк, она бы велела охране гнать его взашей. А потом, когда он бы валялся распростертым на улице, еще бы и сама вышла и надавала ему по почкам. А это очень болезненно. И по яйцам, само собой. И по голове — но тогда пришлось бы испачкать сапоги в этой маслянистой дряни, которой он мажет волосы… Фу!
Больше, чем на Ричи, она злилась на себя. Не надо было слушать Марка, надо было прорабатывать свою идею. И дело не только в уязвленном самолюбии — все это может иметь далеко идущие практические последствия: до голосования остается меньше недели. Надо отдать ему должное, подумала Жожо и глубоко затянулась, — выбрать такой удачный момент, чтобы у партнеров потекли слюнки от мысли о корпоративных миллионах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
— Неужели?
— Все произошло в точности как ты описывала: в субботу, когда мы ходили по магазинам, она нас увидела и поняла, как много потеряла. Ты уникальная женщина!
— Ну, еще бы! — Голос у меня предательски дрожал.
— Господи, но ты же не будешь против, да?
— Конечно, не буду, — поперхнулась я, с трудом сглатывая слезы. Вот идиотизм! — Я за тебя очень рада. Мы с тобой всегда знали, что движемся в никуда. — Правда, вот так, в никуда, это продолжалось почти девять месяцев.
Оуэн молчал. Когда я наконец подняла мокрые глаза, то стало ясно почему: он тоже плакал.
— Я тебя никогда не забуду, — сказал он, утирая мне слезы.
— Ой, только не надо этой мелодрамы.
— О'кей. — Как по мановению волшебной палочки, его слезы высохли, и он не мог скрыть своей радости.
— А как же наш отпуск?
Он смотрел отсутствующими глазами.
— На Антигуа. Где ты бы учился виндсерфингу, накачавшись халявных коктейлей? Нам через три недели ехать.
— Точно, прости, совсем из головы вон. Ты поезжай.
Возьми маму. Так и вижу ее на доске — у нее отлично получится.
Уже садясь в машину, он восторженно прокричал:
— Мы скоро все вместе куда-нибудь сходим: я с Лорной, ты с Антоном. И запланируем поездку на острова.
— И не забудь первого ребенка назвать в мою честь! — собралась я с духом.
— Считай, уже сделано. Даже если будет мальчик.
Потом он уехал, трезвоня на всю улицу и размахивая рукой, как в свадебном кортеже.
ЖОЖО
7
Январь
Жожо вернулась в Лондон, исполненная надежд. Новогодние праздники в Нью-Йорке в кругу семьи прошли весело, но она знала, что в следующее Рождество все будет совсем иначе. В Нью-Йорк она больше не поедет. Куда вероятнее, что они проведут праздники вместе с нескладными Софи и Сэмом в их с Марком новом доме, какой бы он ни был.
В первый ее рабочий день Мэнни принес коробку с сигнальными экземплярами книги Джеммы Хоган.
В издательстве «Докин Эмери» свято верили в безотходное производство; обложка была точной копией той, что год назад предложили для книги Кэтрин Перри: Жожо тогда ее забраковала за излишнюю слезливость — и вот, пожалуйста, она снова извлечена на свет божий, но уже для другой книги. Акварельный женский портрет в пастельных тонах, очертания неясные, но всякий раз при взгляде на рисунок у Жожо возникало ощущение, что барышне срочно нужно в туалет, а такового поблизости не наблюдается.
И все равно посылка пришла очень своевременно. Десять экземпляров Жожо тут же отнесла Джиму Свитману, чтобы тот разослал его киношникам.
— Давай, твори свое чудо, — сказала она.
На понедельник, 23 января, были назначены выборы нового партнера. Оставалось три недели. Первая прошла без эксцессов. Затем вторая. Начался предстартовый отсчет — миновал понедельник, вторник, среда, наступил четверг. Утром пришла электронная почта.
ТО: Jojo.harvey@LlPMAN HAIG.co
FROM: Mark.avery@LIPMAN HAIG. co
SUBJECT: Есть новости. Похоже, неважные
Мне надо с тобой поговорить. Зайди ко мне в кабинет, как только сможешь.
М хх
Что еще?
Марк сидел за столом, вид у него был необыкновенно серьезный.
— Хочу предупредить тебя насчет завтрашнего совещания. Ричи Гант кое-что затевает.
— Что именно? — Жожо страшно разволновалась. Этот прыщавый юноша горазд на выдумки, одна гаже другой.
— Он задружился кое с кем из отдела сбыта в «Лоусон Глобале».
— С кем именно?
— С одним парнем, работающим кое с кем из транснационалов. Прохладительные напитки, косметика, спортивная одежда… Похоже, они готовы платить за упоминание их фирмы в книгах наших авторов.
Жожо раскрыла рот. Слова застряли в горле.
— Иными словами — корпоративное спонсорство?
— Не такое, чтобы било в глаза прямо с обложки — типа «Шептун от. „Кока-Колы“, — а невинные упоминания в тексте конкретных торговых марок.
— Корпоративное спонсорство, — повторила Жожо. — В точности как мы с тобой говорили с год назад. Мы тогда решили, что это пакость. Я и сейчас считаю, что пакость.
— Если правильно себя повести — можно сделать так, чтобы все выглядело корректно.
Она долго, озадаченно на него смотрела.
— Это не получится, Марк, ты глубоко ошибаешься. Ты мне сам говорил, это затея с душком.
— Жожо, это же бизнес, дело может оказаться весьма прибыльным.
Он не стал продолжать, но подтекст был ясен. Чтобы уйти от Кэсси и обзавестись новым жильем, ему придется раскошелиться.
Плевать. Она разозлилась.
— Когда я высказала эту идею, почему ты сразу не посоветовал мне ее осуществить?
— Потому что мы просто дурачились, и я видел, что она тебе претит. Если бы ты считала эту мысль действительно достойной, тебе не нужны бы были никакие советы, ты бы сама пошла и сделала.
Может, это и так, но сейчас она лишь еще больше возмутилась.
— Так что все-таки произошло? Гант пришел к тебе, ты выслушал и погладил по головке? «Молодец, мальчик»?
— Нет. Я сам только сегодня утром узнал. А он уже навел мосты и даже кое-какие предложения подготовил.
— Но моих авторов ни одно из них не касается, — с горечью произнесла она. — А как получилось, что Гант выдвигает мою идею?
— Может, вы с ним мыслите одинаково?
Жожо вздрогнула:
— Я не имею с этим мерзким типом ничего общего. И знаешь, Марк, я разочарована.
Он был спокоен. Так, что страшно стало.
— Я управляю бизнесом. Моя работа состоит и в том, чтобы изучать любые предложения, способные принести фирме больше дохода. У меня есть кое-какие принципы, но в коммерции чрезмерная щепетильность только мешает. Да, я считал эту идею низкопробной, но позволь мне оставить за собой право изменить свое мнение. Особенно если мне это преподносится как свершившийся факт.
— Ясно, — сказала Жожо — Четко и ясно.
Она стремительно вышла, а Марк даже не пытался ее задержать. Она стояла на улице и с таким ожесточением курила, что какой-то прохожий произнес:
— Чем вам эта несчастная сигарета не угодила?
Интересно, как Ричи Ганту удалось установить эти контакты, размышляла Жожо. Если бы она работала в крупной корпорации и к ней вдруг заявился этот слизняк, она бы велела охране гнать его взашей. А потом, когда он бы валялся распростертым на улице, еще бы и сама вышла и надавала ему по почкам. А это очень болезненно. И по яйцам, само собой. И по голове — но тогда пришлось бы испачкать сапоги в этой маслянистой дряни, которой он мажет волосы… Фу!
Больше, чем на Ричи, она злилась на себя. Не надо было слушать Марка, надо было прорабатывать свою идею. И дело не только в уязвленном самолюбии — все это может иметь далеко идущие практические последствия: до голосования остается меньше недели. Надо отдать ему должное, подумала Жожо и глубоко затянулась, — выбрать такой удачный момент, чтобы у партнеров потекли слюнки от мысли о корпоративных миллионах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146