Кендал еще раз всхлипнула, и Эбби увидела, как у нее задрожали губы. Она могла бы убить сейчас Томаса голыми руками. Как он смеет так поступать с собственной дочерью?!
Последняя весточка от Томаса пришла в феврале, на день рождения Кендал. Это была поздравительная открытка, написанная даже не его рукой, и в конверт был вложен чек на подарок для девочки. Скорее всего, открытку с банальными фразами написала очередная секретарша, ответственная за переписку Томаса. Перед этим такой же чести дочь удостоилась на Рождество.
По правде говоря, для Эбби подобное безразличие бывшего мужа не было неожиданностью. Она прекрасно помнила, в какую ярость он пришел, когда узнал про ее беременность.
– Подожди минутку, мне нужно в ванную, – бросила Эбби на ходу, выбегая из кухни. Она поняла, что может не справиться с чувствами, которые вдруг нахлынули на нее. Закрывшись в ванной и включив посильнее воду, Эбби закусила губу, чтобы не разрыдаться. Воспоминания, которые казались ей давно похороненными, обрушились на нее с прежней силой. Впрочем, она знала, что никогда не забудет тот ужасный день, когда решила поделиться с мужем чудесной новостью. К тому времени они прожили три счастливых года на раскопках, где она работала секретарем Томаса. Они не расставались ни на день и были безоблачно счастливы. Тем сильнее оказался удар, который он нанес ей в тот день. Собственно говоря, это стало концом ее семейной жизни.
– Идиотка! Я был уверен, что ты принимаешь противозачаточные таблетки! – заорал Томас вместо того, чтобы обрадоваться.
– Я п-принимала, – заикаясь от испуга, ответила Эбби. – Но ты же помнишь, что сказал врач в Лондоне. Он посоветовал мне прекратить на время их прием. Я тебе об этом говорила...
– У тебя что, мозгов не хватило сообразить, что есть другие способы контрацепции?
Эбби знала, что оправдываться бесполезно, – в любом случае она окажется виноватой. По совету врача она пользовалась диафрагмой, но пару раз в пылу страсти просто забыла о ней. Зато Томас был таким же, как ее мать, – никогда ни о чем не забывал и не прощал этого другим.
– Какой у тебя срок? – спросил он, немного успокоившись.
– Мне кажется, около шести недель...
– Прекрасно. Я закажу билет на самолет до Лондона. Ты еще успеешь сделать аборт.
Эбби в ужасе уставилась на мужа. Аборт?! Он хочет, чтобы она избавилась от ребенка? Она инстинктивно закрыла руками живот и вдруг ощутила в себе неизвестно откуда взявшуюся силу.
– Я не буду делать аборт, – твердо сказала она. – Я ни за что этого не сделаю, Томас!
Она никогда не думала, что красивые карие глаза мужа могут быть такими холодными.
– Ты же не думаешь, что я буду таскать за собой ребенка с раскопок на раскопки? Кроме того, я вообще не люблю детей. И никогда не полюблю, запомни! – заявил он и несколько дней после этого вообще с ней не разговаривал.
Эбби прорыдала тогда весь день, но, как обычно, нашла мужу оправдание. Надо было подготовить его к этой новости постепенно. Мужчины часто именно так реагируют на первую беременность жены. Они считают, что не хотят и не любят детей, но потом, увидев своих, обычно начисто забывают об этом. Томас тоже растрогается и полюбит ребенка, иначе просто не может быть...
К счастью, беременность протекала легко. Эбби смогла остаться на раскопках и работать с Томасом почти до последнего месяца. Постепенно все вернулось в привычное русло, и она совсем успокоилась, решив, что муж смирился с появлением ребенка. Она старалась не заострять внимания на его холодности, поглощенная тем, что происходит у нее внутри. С того самого разговора Томас ни разу не прикоснулся к ней, но Эбби не страдала, считая, что он бережет ее в таком положении. Ей гораздо больше не хватало душевного тепла и моральной поддержки, потому что муж даже ни разу не спросил, как она себя чувствует, ни разу не сказал ей ласкового слова. Он вел себя так, как будто вообще не замечал ее беременности. Счастливая, налаженная жизнь постепенно ушла в прошлое.
Когда же родилась Кендал, семья просто перестала существовать. Томас пробыл с ними всего шесть дней, да и то только потому, что у него еще оставались дела в Хьюстоне. Он наотрез отказался взять Эбби с дочкой в очередную экспедицию, хотя они обе были здоровы и с этим не возникло бы никаких проблем. А Эбби отказалась оставить Кендал на бабушку, которая предлагала такой вариант. Но она еще два года тянула с разводом в надежде, что Томас одумается. Фактически они не видели Томаса уже одиннадцать лет. После развода он дважды в год присылал открытки с чеками на подарки. И регулярно платил алименты.
Эбби мрачно усмехнулась. Эта аккуратность не означала, что он так уж заботится о дочери. Деньги никогда не были для Томаса проблемой. Он даже не сам подписывал чеки – просто банк по его распоряжению переводил на счет Эбби необходимую сумму раз в месяц. Однажды, когда она пожаловалась подруге, что Томас совсем отказался от дочери, но регулярно платит алименты, та подняла ее на смех. Что может быть лучше? Платит и не вмешивается в твою жизнь. Да это же как раз именно то, что требуется от бывших мужей! И Эбби, поразмыслив немного, согласилась с ней...
Выключив воду, Эбби вернулась к дочери и, увидев ее несчастное лицо, подумала, что могла бы сейчас поспорить с подругой. Пусть бы Томас лучше вмешивался в воспитание Кендал и даже мешал ей. По крайней мере, девочка чувствовала бы, что не безразлична отцу. Наверное, стоит позвонить ему еще раз. Эбби недавно уже просила Томаса почаще писать дочери, но, не получив ответа, поклялась, что больше никогда ни о чем его не попросит. Однако что важнее – ее гордость или счастье Кендал?..
Эбби села рядом с дочкой и обняла ее за плечи. Ей так хотелось утешить девочку и вернуть ей хорошее настроение! Подумав, она выбрала старый, испытанный прием.
– Солнышко, знаешь ли ты, что раньше время на кораблях отмечалось склянками всего шесть раз в день?
Какое-то время Кендал молчала, но любопытство пересилило.
– Нет, я даже не знаю, что такое склянки.
– Это такой колокол на корабле. В него били, и члены экипажа знали, когда им заступать на вахту. А в случае серьезной опасности по звуку колокола все сбегались наверх.
– Такой серьезной опасности, как айсберг для «Титаника»?
– Да, детка.
– Я, наверное, единственная девочка в мире, у которой мама знает столько...
– ... бесполезной информации, – закончила за нее Эбби.
– Я собиралась сказать – столько интересных вещей!
– Ты так говоришь потому, что любишь меня.
– Конечно, люблю! – улыбнулась Кендал, а потом снова помрачнела. Было видно, что она опять вспомнила об отце. – Может, мне послать папе тот новый рисунок, что я закончила? – неуверенно спросила она.
– Отличная идея, солнышко!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86