Из обогревателя хлынул теплый воздух, дворники заскребли по сухому стеклу, на часах вспыхнули цифры 12:00.
– Где выключается эта штука?
– Вот здесь.
Коул протянул руку и нажал на выключатель. В машине воцарилась благословенная тишина.
– Вы что-то сказали?
Эви надеялась, что он забудет об этом.
– Что именно? А, вы о предназначении?
– Да нет, скорее уж о месте назначения. – Эви с трудом подавила вздох облегчения.
В салоне машины воцарилась тишина, в которой, казалось, еще витали отзвуки низкого голоса Коула. Эви попыталась представить, как бы она описала его в своем отчете. Мягкий, но хрипловатый, слегка скрипучий, но приятный. Ей на ум пришло сравнение с поскрипыванием кожи на старом седле. При взгляде на обветренное лицо Коула можно было подумать, что он работает где-нибудь на техасском ранчо, а не в крохотной ремонтной мастерской на окраине Дирборна. Как он там появился? Откуда он взялся? Куда они направляются?
Эви ухватилась за предложенную тему.
– Наше место назначения? Я вам сейчас его покажу. – Она повернулась, чтобы достать дорожные карты, лежавшие на заднем сиденье.
Коул потянулся за картами одновременно с ней. Их руки встретились.
– Я достану карты.
– Я сама.
– Я достану карты.
В чем-чем, а уж в его упрямстве она успела убедиться.
Ремни безопасности мешали им развернуться. Колени Эви уперлись в руль, а длинные ноги Коула оказались на сиденье для пассажира. Они одновременно потянулись через щель между спинками кресел и очутились лицом к лицу.
Этот момент длился и длился, словно белая разделительная полоса посредине шоссе. Эви смотрела на дорогу, стараясь не обращать внимания на то, что Коул, нисколько не скрываясь, изучает ее профиль. Она только надеялась, что темнота скроет вспыхнувший на ее щеках румянец.
Коул перевел пристальный взгляд с испуганных глаз Эви на ее полуоткрытые губы.
– Позвольте мне, – произнес он.
Он переложил развязавшуюся папку на переднее сиденье. Несколько секунд каждый тянул папку к себе. Наконец Эви победила. Она положила папку на колени и принялась перелистывать карты всех штатов, да еще и канадских провинций в придачу, стараясь не обращать внимания на то, что руки у нее заметно дрожат.
– Оклахома. Нет, не то. Айова. Не то. Новый Орлеан. Опять не то. Надо будет разложить их по алфавиту.
– Давайте, я найду.
– Я сама. – Эви разложила карту Огайо так, чтобы на нее падал свет от приборной доски. – Полчаса назад мы въехали в Кентукки. Надеюсь, к ночи доберемся до Ноксвилла.
– А почему именно до Ноксвилла?
– Я заказала там места в гостинице.
Разговор снова заглох. Однообразная дорога убаюкивала. Эви надеялась, что разговор о маршруте даст ей возможность подумать о чем-нибудь другом, кроме как об исходящем от Коула запахе выдубленной кожи, смешанном с ароматом лосьона, и о его сильных руках, спокойно лежащих на коленях. Как бы ни так, лапочка! Теперь Эви почувствовала еще и слабый запах разгоряченного мужского тела. Это снова напомнило ей о том, что в седане все-таки тесновато. Надо не забыть отметить в отчете, что салон стоило бы сделать побольше.
– Не могли бы вы подать мне мой блокнот? – обратилась Эви к своему молчаливому спутнику.
– Который?
– Зеленый. Он, кажется, в бардачке. – Коул распахнул бардачок так, что дверца упала ему на колени. Небольшая лампочка подсвечивала отделение для всяких мелочей. Коул откинул спинку сиденья, едва сев в машину. Эви помнила это так отчетливо, словно это произошло только что, а не несколько часов назад.
Коул потянулся и движением колена вернул дверцу на место.
– Держите.
– Спасибо. – Эви ухитрилась открыть блокнот одной рукой. – Черт! Это о мотелях.
– В смысле?
– Я веду записи в нескольких блокнотах – об обслуживании в ресторанах и отелях, в которых мы будем останавливаться по дороге, о безопасности путешествия для одинокой женщины, о состоянии автострад на интересующих меня направлениях – словом, собираю различную информацию, которая может пригодиться водителю в пути.
– А потом забываете, что в каком блокноте записано.
– И не говорите! – Эви тихо рассмеялась и бросила блокнот на заднее сиденье.
– Бензоколонки вы тоже отмечаете?
– Конечно.
Наверняка он обратил внимание, как долго она пробыла на автозаправке. Эви захлестнуло ощущение вины. Но даже если он и заметил, что она застряла в телефонной будке, что с того? Она могла звонить в редакцию, родителям, Баду с Вивианой – да кому угодно. Если уж его интересует, почему он не спросит напрямую, как нормальный любопытный человек?
Тогда она могла бы соврать, как любой нормальный человек, чувствующий себя виноватым.
Эви глубоко вздохнула.
– Мы выехали довольно поздно, но к полуночи все-таки должны добраться до Ноксвилла. Давайте не будем до тех пор включать радио, ладно? Коул, что вы делаете?
Карта соскользнула у нее с колен. Миннесота. Прикосновение сгиба карты к бедру было похоже на прикосновение лезвия ножа. Коул положил карту обратно в папку, лежавшую у нее на коленях.
– Я и сама могу их собрать, – сказала Эви дрогнувшим голосом.
– Вы бы лучше держались за руль. Карты я соберу.
Эви пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать ноги на педалях. Каждый раз, как Коул тянулся за новой картой, Эви приподнимала колени. Ее обдавало жаром.
Коул протянул руку за очередной картой. Папка скользнула по ногам Эви и уперлась в руль. Коул положил карту поверх остальных, и у Эви внутри все сжалось.
Так же молча, как он подбирал карты с пола, Коул переложил открытую папку к себе на колени. Только теперь, когда он отстранился, Эви смогла вздохнуть.
Коул отыскал Кентукки.
– Давайте я вам прочту маршрут, – предложил он.
Во рту у Эви был противный привкус – словно она пробовала жевать бумагу.
– Я договаривалась провести эту поездку таким образом, чтобы выяснить, с какими трудностями может встретиться женщина, путешествующая в одиночестве. А если бы я сейчас была одна, я бы и читала сама, – упрямо сказала Эви.
– Что, на скорости семьдесят миль в час? – Эви оторвала носок от педали газа.
– Шестьдесят пять.
– Вы можете воспользоваться моей помощью.
Эви кашлянула.
– Извините, но вы здесь присутствуете только для подстраховки.
– Как веревка у альпиниста, так, что ли? – Этот мужчина все сильнее возбуждал ее. Эви усмехнулась – странное у него чувство юмора.
– Мой редактор, мои родители и все мои знакомые настаивали, что меня должен сопровождать механик. Я им возразила, что у меня будет машина новой модели и механик мне ни к чему.
– Новая модель может чудить больше старых.
– Вот и они тоже самое мне сказали. Если бы они не давили на меня целый месяц, я бы поехала одна.
– Гмм.
– Вы не против, если большую часть дороги за рулем буду я?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Где выключается эта штука?
– Вот здесь.
Коул протянул руку и нажал на выключатель. В машине воцарилась благословенная тишина.
– Вы что-то сказали?
Эви надеялась, что он забудет об этом.
– Что именно? А, вы о предназначении?
– Да нет, скорее уж о месте назначения. – Эви с трудом подавила вздох облегчения.
В салоне машины воцарилась тишина, в которой, казалось, еще витали отзвуки низкого голоса Коула. Эви попыталась представить, как бы она описала его в своем отчете. Мягкий, но хрипловатый, слегка скрипучий, но приятный. Ей на ум пришло сравнение с поскрипыванием кожи на старом седле. При взгляде на обветренное лицо Коула можно было подумать, что он работает где-нибудь на техасском ранчо, а не в крохотной ремонтной мастерской на окраине Дирборна. Как он там появился? Откуда он взялся? Куда они направляются?
Эви ухватилась за предложенную тему.
– Наше место назначения? Я вам сейчас его покажу. – Она повернулась, чтобы достать дорожные карты, лежавшие на заднем сиденье.
Коул потянулся за картами одновременно с ней. Их руки встретились.
– Я достану карты.
– Я сама.
– Я достану карты.
В чем-чем, а уж в его упрямстве она успела убедиться.
Ремни безопасности мешали им развернуться. Колени Эви уперлись в руль, а длинные ноги Коула оказались на сиденье для пассажира. Они одновременно потянулись через щель между спинками кресел и очутились лицом к лицу.
Этот момент длился и длился, словно белая разделительная полоса посредине шоссе. Эви смотрела на дорогу, стараясь не обращать внимания на то, что Коул, нисколько не скрываясь, изучает ее профиль. Она только надеялась, что темнота скроет вспыхнувший на ее щеках румянец.
Коул перевел пристальный взгляд с испуганных глаз Эви на ее полуоткрытые губы.
– Позвольте мне, – произнес он.
Он переложил развязавшуюся папку на переднее сиденье. Несколько секунд каждый тянул папку к себе. Наконец Эви победила. Она положила папку на колени и принялась перелистывать карты всех штатов, да еще и канадских провинций в придачу, стараясь не обращать внимания на то, что руки у нее заметно дрожат.
– Оклахома. Нет, не то. Айова. Не то. Новый Орлеан. Опять не то. Надо будет разложить их по алфавиту.
– Давайте, я найду.
– Я сама. – Эви разложила карту Огайо так, чтобы на нее падал свет от приборной доски. – Полчаса назад мы въехали в Кентукки. Надеюсь, к ночи доберемся до Ноксвилла.
– А почему именно до Ноксвилла?
– Я заказала там места в гостинице.
Разговор снова заглох. Однообразная дорога убаюкивала. Эви надеялась, что разговор о маршруте даст ей возможность подумать о чем-нибудь другом, кроме как об исходящем от Коула запахе выдубленной кожи, смешанном с ароматом лосьона, и о его сильных руках, спокойно лежащих на коленях. Как бы ни так, лапочка! Теперь Эви почувствовала еще и слабый запах разгоряченного мужского тела. Это снова напомнило ей о том, что в седане все-таки тесновато. Надо не забыть отметить в отчете, что салон стоило бы сделать побольше.
– Не могли бы вы подать мне мой блокнот? – обратилась Эви к своему молчаливому спутнику.
– Который?
– Зеленый. Он, кажется, в бардачке. – Коул распахнул бардачок так, что дверца упала ему на колени. Небольшая лампочка подсвечивала отделение для всяких мелочей. Коул откинул спинку сиденья, едва сев в машину. Эви помнила это так отчетливо, словно это произошло только что, а не несколько часов назад.
Коул потянулся и движением колена вернул дверцу на место.
– Держите.
– Спасибо. – Эви ухитрилась открыть блокнот одной рукой. – Черт! Это о мотелях.
– В смысле?
– Я веду записи в нескольких блокнотах – об обслуживании в ресторанах и отелях, в которых мы будем останавливаться по дороге, о безопасности путешествия для одинокой женщины, о состоянии автострад на интересующих меня направлениях – словом, собираю различную информацию, которая может пригодиться водителю в пути.
– А потом забываете, что в каком блокноте записано.
– И не говорите! – Эви тихо рассмеялась и бросила блокнот на заднее сиденье.
– Бензоколонки вы тоже отмечаете?
– Конечно.
Наверняка он обратил внимание, как долго она пробыла на автозаправке. Эви захлестнуло ощущение вины. Но даже если он и заметил, что она застряла в телефонной будке, что с того? Она могла звонить в редакцию, родителям, Баду с Вивианой – да кому угодно. Если уж его интересует, почему он не спросит напрямую, как нормальный любопытный человек?
Тогда она могла бы соврать, как любой нормальный человек, чувствующий себя виноватым.
Эви глубоко вздохнула.
– Мы выехали довольно поздно, но к полуночи все-таки должны добраться до Ноксвилла. Давайте не будем до тех пор включать радио, ладно? Коул, что вы делаете?
Карта соскользнула у нее с колен. Миннесота. Прикосновение сгиба карты к бедру было похоже на прикосновение лезвия ножа. Коул положил карту обратно в папку, лежавшую у нее на коленях.
– Я и сама могу их собрать, – сказала Эви дрогнувшим голосом.
– Вы бы лучше держались за руль. Карты я соберу.
Эви пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать ноги на педалях. Каждый раз, как Коул тянулся за новой картой, Эви приподнимала колени. Ее обдавало жаром.
Коул протянул руку за очередной картой. Папка скользнула по ногам Эви и уперлась в руль. Коул положил карту поверх остальных, и у Эви внутри все сжалось.
Так же молча, как он подбирал карты с пола, Коул переложил открытую папку к себе на колени. Только теперь, когда он отстранился, Эви смогла вздохнуть.
Коул отыскал Кентукки.
– Давайте я вам прочту маршрут, – предложил он.
Во рту у Эви был противный привкус – словно она пробовала жевать бумагу.
– Я договаривалась провести эту поездку таким образом, чтобы выяснить, с какими трудностями может встретиться женщина, путешествующая в одиночестве. А если бы я сейчас была одна, я бы и читала сама, – упрямо сказала Эви.
– Что, на скорости семьдесят миль в час? – Эви оторвала носок от педали газа.
– Шестьдесят пять.
– Вы можете воспользоваться моей помощью.
Эви кашлянула.
– Извините, но вы здесь присутствуете только для подстраховки.
– Как веревка у альпиниста, так, что ли? – Этот мужчина все сильнее возбуждал ее. Эви усмехнулась – странное у него чувство юмора.
– Мой редактор, мои родители и все мои знакомые настаивали, что меня должен сопровождать механик. Я им возразила, что у меня будет машина новой модели и механик мне ни к чему.
– Новая модель может чудить больше старых.
– Вот и они тоже самое мне сказали. Если бы они не давили на меня целый месяц, я бы поехала одна.
– Гмм.
– Вы не против, если большую часть дороги за рулем буду я?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49