Операторы направили камеры на меня, и почти в ту же секунду толпа осознала, что я адвокат Джека Марвина. Сторонники отмены смертной казни зааплодировали. Остальные придвинулись ближе, их глаза сверкали.
– Я надеюсь, ты видела, как сдох твой убийца-недоумок, сука! – завопила какая-то женщина.
Один из моих сторонников набросился на нее с кулаками, и полицейским пришлось их разнимать. Уильям выступил вперед и заслонил меня, пытаясь оградить от слишком близкого контакта.
– Из-за тебя сейчас начнется потасовка, – прошипел он. – Прошу тебя, остановись!
– Не могу.
Я подошла к ограждению, все еще сжимая в руке пластмассовое сердечко, подарок Марвина. Другой рукой я достала из кармана сложенный листок бумаги.
– Я хочу кое-что прочитать вам всем. Это фрагмент отчета социального работника о Томе и Джеке Марвинах. Отчет был написан в 1979 году, года Джеку было около двенадцати, а Тому пятнадцать. – Я откашлялась и начала медленно, внятно читать: – «Джек явно напуган, он весь в синяках. Часто прибегает к соседям в истерике и умоляет спрятать его от «монстров». Дядя мальчиков алкоголик, он единственный взрослый в доме. Соседи сообщили о том, что он избивает мальчиков и что Том бьет Джека. В прошлом году Том сломал Джеку челюсть и руку. Том мучил и убивал животных на глазах Джека. Врач, осматривавши Джека, обнаружил следы сексуального насилия». – я остановилась и оглядела толпу. – Джек Марвин вырос в комнате ужасов. Никто не заботился о нем, никто не пытался помешать этому. Всем наплевать и сейчас. Мы все – монстры в мире Джека Maрвина!
Я заметила на некоторых лицах печаль и отвращение, но большинство людей были настроены воинственно. Низкорослый толстый мужчина пробился сквозь толпу и оказался совсем близко от меня.
– Леди, из-за таких нытиков-либералов, как вы такие мерзавцы, как Пучеглазый, гуляют на свободе Мне плевать, каким было детство у этого ублюдка! Мне плевать, что он так боялся своего брата, что не мог от него сбежать. И пусть у него мозгов не больше чем у бревна, мне все равно плевать. Он убил полицейских и заслуживает смерти! – Мужчина вырвал бумаги и сердечко из моей руки и высоко поднял их. – Что это такое? Либеральные уловки! – завопил он.
– Заткнись, краснорожий обормот! – рявкнул кто-то из тех, кто протестовал против казни.
Толпа колыхнулась вперед. Послышались крики, плач. Люди начали драться. Операторы направили камеры на толпу. Я перегнулась через ограждение, схватила мужчину за рубашку и попыталась отобрать у него листок и подарок Джека Марвина. Но он разорвал листок в клочки, бросил сердечко на землю и раздавил каблуком.
– Отнесите это в суд! – злобно ухмыльнулся он. Внезапно чей-то кулак просвистел мимо моего уха и ударил по ухмыляющимся губам. Этот кулак не принадлежал Уильяму, который изо всех сил тянул меня назад. Толстый мужчина от удара отпрянул, рухнул навзничь, и беснующаяся толпа поглотила его. К этому времени манифестанты почти повалили ограждений охранники и полицейские стали разгонять дерущихся, и меня чуть не сшибли с ног.
– Уведите ее отсюда! – крикнул Уильям человеку, дарившему моего обидчика.
Сильная рука обхватила меня за талию и приподняла над землей. Я задыхалась, изо всех сил пытаясь вырваться, пока мой неведомый спаситель нес меня прочь. Наконец он опустил меня на землю, продолжая держать за плечи, и я резко повернулась к нему.
– Опустите меня, черт бы вас побрал. Я должна достать оттуда мое сердце… – Я запнулась. Я смотрела большие карие глаза под шапкой темных волос, и какой-то голос в глубине души приказывал: «Посмотри на него внимательнее и вспомни!» Что я должна вспомнить? Я тряхнула головой.
– Я об этом позабочусь. – Незнакомец говорил с сильным южным акцентом, от которого у меня по спине пробежал холодок. – Я позабочусь о вашем сердце.
К нам подбежал Уильям:
– Уходи, прошу тебя! Иди с этим человеком!
– Куда идти?
– У Айрин есть планы на твой счет. Пожалуйста, не спорь. Этот человек – мой старый друг. Я доверил бы ему свою жизнь, ты тоже можешь ему доверять. Его зовут Соло. Так что не волнуйся, иди.
– Уильям, я не могу…
– Я ее забираю, – прервал меня незнакомец по имени Соло.
Взятый напрокат седан стоял с другой стороны лужайки недалеко от ворот тюрьмы. Соло подтолкнул меня к машине и распахнул дверцу. Я вцепилась в нее, не в силах отвести взгляда от дерущихся, вопящих людей. Эту драку спровоцировала я! У меня заныло сердце. Соло коснулся рукой моего плеча, я обернулась и посмотрела на него. Мне было отчаянно стыдно. Я ничего не сделала, чтобы спасти Джека Марвина, только устроила цирк из его смерти.
– Господи, что я натворила?.. – еле слышно пробормотала я.
Незнакомец пристально посмотрел на меня:
– Вы просто заставили их взглянуть на себя стороны, и то, что они увидели, им не понравилось. А теперь садитесь в машину. Они уже не дерутся, толкько орут. Но чтобы перевести дух и остыть, им потребуется некоторое время.
– Мне много лет не удается перевести дух.
– Так поедем и подышим воздухом.
Он мягко подтолкнул меня к машине. На этот раз я не стала упираться и села, спрятав лицо в ладонях.
* * *
Недалеко от тюрьмы Соло ждал небольшой самолет. Если судить по облупившейся краске на бортах и потрепанной кабине, им пользовались очень часто. Мой багаж уже лежал на пассажирском сиденье, когда Соло открыл люк. Я села рядом с ним в кабине и тупо смотрела, как земля уходит у нас из-под ног. Спустя час под нами засверкал, переливаясь всеми оттенками синего и зеленого, Мексиканский залив.
Остров Святого Георгия лежал, словно песчаная бровь, вдоль бухты Аппалачикола, между Карибскими островами и Мексикой. Люди называют эту часть Флориды Забытым берегом. Здесь нет ничего, кроме небольших рыбацких поселков, устричных баров и огромных пустынных пляжей, вдоль которых расположились дюны и летние дома на бетонных сваях.
Айрин Брэдшоу, федеральный судья в отставке, возглавляющая «Группу Феникс», распорядилась, чтобы я отправилась именно сюда и провела некоторое время в принадлежащем ей доме. То есть меня просто-напросто похитили без всякого применения силы. И поручили эту незавидную работу новому консультанту Уильяма по вопросам безопасности, этому самому Соло. Я не желала ничего знать о нем, меня не интересовало даже его настоящее имя. Мне хотелось существовать в вакууме, где я отвечала бы только за себя.
На горизонте появились низкие грозовые тучи, самолет вздрагивал от порывов ветра. Соло спокойно управлял им, но на его лице появилось напряженное выражение. Позади нас мягкое рассветное тепло сменилось пеклом. Мне казалось, что я убегаю от адского пламени.
Мы оба молчали. Я сидела, положив руки ладонями вверх на колени, откинув голову на подголовник, и не думала ни о чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Я надеюсь, ты видела, как сдох твой убийца-недоумок, сука! – завопила какая-то женщина.
Один из моих сторонников набросился на нее с кулаками, и полицейским пришлось их разнимать. Уильям выступил вперед и заслонил меня, пытаясь оградить от слишком близкого контакта.
– Из-за тебя сейчас начнется потасовка, – прошипел он. – Прошу тебя, остановись!
– Не могу.
Я подошла к ограждению, все еще сжимая в руке пластмассовое сердечко, подарок Марвина. Другой рукой я достала из кармана сложенный листок бумаги.
– Я хочу кое-что прочитать вам всем. Это фрагмент отчета социального работника о Томе и Джеке Марвинах. Отчет был написан в 1979 году, года Джеку было около двенадцати, а Тому пятнадцать. – Я откашлялась и начала медленно, внятно читать: – «Джек явно напуган, он весь в синяках. Часто прибегает к соседям в истерике и умоляет спрятать его от «монстров». Дядя мальчиков алкоголик, он единственный взрослый в доме. Соседи сообщили о том, что он избивает мальчиков и что Том бьет Джека. В прошлом году Том сломал Джеку челюсть и руку. Том мучил и убивал животных на глазах Джека. Врач, осматривавши Джека, обнаружил следы сексуального насилия». – я остановилась и оглядела толпу. – Джек Марвин вырос в комнате ужасов. Никто не заботился о нем, никто не пытался помешать этому. Всем наплевать и сейчас. Мы все – монстры в мире Джека Maрвина!
Я заметила на некоторых лицах печаль и отвращение, но большинство людей были настроены воинственно. Низкорослый толстый мужчина пробился сквозь толпу и оказался совсем близко от меня.
– Леди, из-за таких нытиков-либералов, как вы такие мерзавцы, как Пучеглазый, гуляют на свободе Мне плевать, каким было детство у этого ублюдка! Мне плевать, что он так боялся своего брата, что не мог от него сбежать. И пусть у него мозгов не больше чем у бревна, мне все равно плевать. Он убил полицейских и заслуживает смерти! – Мужчина вырвал бумаги и сердечко из моей руки и высоко поднял их. – Что это такое? Либеральные уловки! – завопил он.
– Заткнись, краснорожий обормот! – рявкнул кто-то из тех, кто протестовал против казни.
Толпа колыхнулась вперед. Послышались крики, плач. Люди начали драться. Операторы направили камеры на толпу. Я перегнулась через ограждение, схватила мужчину за рубашку и попыталась отобрать у него листок и подарок Джека Марвина. Но он разорвал листок в клочки, бросил сердечко на землю и раздавил каблуком.
– Отнесите это в суд! – злобно ухмыльнулся он. Внезапно чей-то кулак просвистел мимо моего уха и ударил по ухмыляющимся губам. Этот кулак не принадлежал Уильяму, который изо всех сил тянул меня назад. Толстый мужчина от удара отпрянул, рухнул навзничь, и беснующаяся толпа поглотила его. К этому времени манифестанты почти повалили ограждений охранники и полицейские стали разгонять дерущихся, и меня чуть не сшибли с ног.
– Уведите ее отсюда! – крикнул Уильям человеку, дарившему моего обидчика.
Сильная рука обхватила меня за талию и приподняла над землей. Я задыхалась, изо всех сил пытаясь вырваться, пока мой неведомый спаситель нес меня прочь. Наконец он опустил меня на землю, продолжая держать за плечи, и я резко повернулась к нему.
– Опустите меня, черт бы вас побрал. Я должна достать оттуда мое сердце… – Я запнулась. Я смотрела большие карие глаза под шапкой темных волос, и какой-то голос в глубине души приказывал: «Посмотри на него внимательнее и вспомни!» Что я должна вспомнить? Я тряхнула головой.
– Я об этом позабочусь. – Незнакомец говорил с сильным южным акцентом, от которого у меня по спине пробежал холодок. – Я позабочусь о вашем сердце.
К нам подбежал Уильям:
– Уходи, прошу тебя! Иди с этим человеком!
– Куда идти?
– У Айрин есть планы на твой счет. Пожалуйста, не спорь. Этот человек – мой старый друг. Я доверил бы ему свою жизнь, ты тоже можешь ему доверять. Его зовут Соло. Так что не волнуйся, иди.
– Уильям, я не могу…
– Я ее забираю, – прервал меня незнакомец по имени Соло.
Взятый напрокат седан стоял с другой стороны лужайки недалеко от ворот тюрьмы. Соло подтолкнул меня к машине и распахнул дверцу. Я вцепилась в нее, не в силах отвести взгляда от дерущихся, вопящих людей. Эту драку спровоцировала я! У меня заныло сердце. Соло коснулся рукой моего плеча, я обернулась и посмотрела на него. Мне было отчаянно стыдно. Я ничего не сделала, чтобы спасти Джека Марвина, только устроила цирк из его смерти.
– Господи, что я натворила?.. – еле слышно пробормотала я.
Незнакомец пристально посмотрел на меня:
– Вы просто заставили их взглянуть на себя стороны, и то, что они увидели, им не понравилось. А теперь садитесь в машину. Они уже не дерутся, толкько орут. Но чтобы перевести дух и остыть, им потребуется некоторое время.
– Мне много лет не удается перевести дух.
– Так поедем и подышим воздухом.
Он мягко подтолкнул меня к машине. На этот раз я не стала упираться и села, спрятав лицо в ладонях.
* * *
Недалеко от тюрьмы Соло ждал небольшой самолет. Если судить по облупившейся краске на бортах и потрепанной кабине, им пользовались очень часто. Мой багаж уже лежал на пассажирском сиденье, когда Соло открыл люк. Я села рядом с ним в кабине и тупо смотрела, как земля уходит у нас из-под ног. Спустя час под нами засверкал, переливаясь всеми оттенками синего и зеленого, Мексиканский залив.
Остров Святого Георгия лежал, словно песчаная бровь, вдоль бухты Аппалачикола, между Карибскими островами и Мексикой. Люди называют эту часть Флориды Забытым берегом. Здесь нет ничего, кроме небольших рыбацких поселков, устричных баров и огромных пустынных пляжей, вдоль которых расположились дюны и летние дома на бетонных сваях.
Айрин Брэдшоу, федеральный судья в отставке, возглавляющая «Группу Феникс», распорядилась, чтобы я отправилась именно сюда и провела некоторое время в принадлежащем ей доме. То есть меня просто-напросто похитили без всякого применения силы. И поручили эту незавидную работу новому консультанту Уильяма по вопросам безопасности, этому самому Соло. Я не желала ничего знать о нем, меня не интересовало даже его настоящее имя. Мне хотелось существовать в вакууме, где я отвечала бы только за себя.
На горизонте появились низкие грозовые тучи, самолет вздрагивал от порывов ветра. Соло спокойно управлял им, но на его лице появилось напряженное выражение. Позади нас мягкое рассветное тепло сменилось пеклом. Мне казалось, что я убегаю от адского пламени.
Мы оба молчали. Я сидела, положив руки ладонями вверх на колени, откинув голову на подголовник, и не думала ни о чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86