Холмы вокруг были покрыты лесом, к ним сзади подступали горы. Если обойти особняк слева, пройти через сады, мимо бассейна, спуститься по лестнице, миновать старый пруд с фонтаном, пройти через лес, можно было оказаться возле места упокоения Клары у подножия огромной мраморной вазы в Саду каменных цветов. За садом стоял пустой Каменный коттедж, с забитыми дверями и окнами, увитый диким мускатным виноградом. Его кисти скоро станут золотисто-желтыми, а разноцветные осенние листья будут падать на двор, на сад, на могилу Клары. Я точно знала, что увижу, если решусь пройти через лес.
Но я не решилась.
– Вот и мой милый дом, – выговорила я, борясь с тошнотой и болью.
Соло взял у меня ключ и поднялся на высокое крыльцо. Я медленно тащилась за ним. Глория, экономка Сван, оставила включенными лампы на крыльце и в комнатах первого этажа. Мы вошли в холл. Наши шаги заглушал драгоценный персидский ковер. Записка от Глории на листке бумаги с логотипом компании гласила, что на кухне я найду ростбиф, холодные салаты и жаркое, которое смогу разогреть в микроволновке. И я не пошла на кухню. Я рванулась в заднюю часть дома, словно загнанное животное в поисках выхода, распахнула высокие стеклянные двери, выходящие к бассейну, пробежала еще несколько шагов и рухнула в плетеный шезлонг. Здесь меня и нашел Соло.
– Только не надо света! – взмолилась я. – Прошу тебя. Дай мне несколько минут, я встану и приму лекарство.
Он подошел сзади меня к шезлонгу.
– Давай сначала попробуем мой метод. – Его широкие теплые ладони легли мне на плечи и стащили пиджак. Я напряглась. – Я не собираюсь раздевать тебя ради собственного удовольствия, – объяснил Соло с мягкой насмешкой. – Но этот пиджак безнадежно испачкан.
Я выпрямилась. Мне стало неловко, стыдно.
– Ты просто счастливчик! – несмотря на боль в голове, я не удержалась от сарказма. – Ты видел меня в таком состоянии, вдыхал мерзкий запах… Ты единственный, кому так повезло.
Соло отбросил мой пиджак в сторону.
– Зато вчера я залил тебя кровью, так что теперь мы квиты. – Его руки снова легли мне на плечи, поглаживая белую блузку. – Не забывай: я был в тебе, Дарл, пробовал тебя на вкус. В тебе нет ни единой частички, с которой я не хотел бы познакомиться поближе.
Я глухо застонала и положила ладони на его пальцы. Мы вместе смотрели на деревья-призраки, обступившие дом. От Соло исходила такая же печальная энергия, как и от меня. Как он сумел так точно подстроиться под мои ощущения, стать таким же несчастным? Господи, как я нуждалась в нем, в этом, в общем-то, незнакомом, но таком близком мне мужчине! Однако я не имела никакого права тащить его за собой в пучину тайн и лжи, которая оплетала мою собственную жизнь. Если у нас есть хоть какой-то шанс, я должна уберечь его от этого – ради себя самой.
– Я хочу, чтобы ты завтра же уехал, – объявила я. – Через неделю или около того, когда я улажу все здесь, я приеду к тебе. Куда скажешь. Ты сам выберешь место, и я приеду. И тогда мы поговорим о нас, клянусь… Но я уже слишком сильно люблю тебя, чтобы позволить тебе остаться здесь и оказаться замешанным во всем этом.
Соло немного помолчал, обдумывая мои слова.
– Мы все обсудим завтра, – сказал он наконец и коснулся кончиками пальцев окаменевших мышц моей шеи.
Я только постанывала от наслаждения и боли, пока он разминал их, возвращая им свободу. Мне показалось, что массаж длился целую вечность. У меня на глаза навернулись слезы. Я попыталась остановить их. Мне стало больно, и это помогло. Я никогда не умела расслабляться – я не сдамся и сейчас! Некоторое время Соло массировал мне затылок, потом приподнял мою голову за подбородок, и как по волшебству боль отступила, испарилась в ночном воздухе. Я в изумлении повернулась к нему:
– Как ты это сделал?
– Я научился этому, пока мотался по свету. Называется «разблокировать чакру» или что-то в этом роде. Неважно. Тайны мироздания не известны никому. Что бы это ни было, неплохо помогает. – Соло обошел шезлонг и встал рядом со мной. – Я вижу пар над бассейном. Он подогревается?
– Да. Моя бабушка плавает весь год для поддержания формы. Она любит воду. Когда она была ребенком, в городе случился пожар. С тех пор только рядом с водой она чувствует себя в безопасности.
– Тогда идем. Никакой тайны в купании нет, но после него отлично себя чувствуешь.
Я поднялась с кресла и пошатнулась. Соло подхватил меня, но я отстранилась.
– Я не хочу зависеть от тебя.
– Позволь мне делать то, что я могу. Танцевать я не умею, зато отлично таскаю грузы.
Мы подошли к краю бассейна, поспешно разделись, неловкие, как подростки, и ступили в теплую воду, держась за руки. В темном конце бассейна мы опустились на нижнюю ступеньку мраморной лестницы. Я устроилась между бедрами Соло, опираясь спиной ему на грудь, и положила голову на его плечо. Соло обнял меня. Одна его рука легла мне на грудь, шершавая подушечка пальца ласкала сосок.
Я вздохнула от удовольствия, смешанного с болью. Темная, теплая вода окружала нас. Я почувствовала, как он возбужден, и поправила повязку на его руке.
– Это негигиенично, – сказала я. Соло потерся щекой о мою щеку.
– Перестань думать, – прошептал он и потянул сосок.
Я прижалась к нему, выгибая спину. Мне нравилось чувствовать, что он хочет меня. Я повернула к нему голову, Соло поцеловал горбинку на моем носу, и я закрыла глаза. Меня окружала темнота, но мне казалось, что кто-то наблюдает за мной. Я виновато оглянулась. Мраморные лебеди как всегда охраняли дом. Они безжалостно глазели на меня.
Я услышала хриплый шепот Соло:
– В темноте можно увидеть что угодно. Что видишь ты?
Я не поняла, говорит он сам с собой или спрашивает меня, что именно я увидела во мраке. Впрочем, это не имело значения. Я резко вдохнула и неожиданно решилась:
– Я вспоминаю мальчика, которого я любила. Его звали Эли.
Молчание. Воздух вдруг стал тяжелым, осязаемым. Соло крепче обнял меня.
– Дарл! – В его голосе я не услышала осуждения. У меня по коже побежали мурашки.
– Ты напоминаешь мне его. Даже то, как ты произносишь мое имя. Я смотрю на тебя и вижу мужчину, которым он мог бы стать. Именно поэтому ты оказался для меня особенным. Прости меня. Мне следовало сказать тебе об этом еще во Флориде.
– Тс-с. Расскажи мне о нем. Я хочу знать.
– Когда мы виделись в последний раз, ему было всего тринадцать, а мне – десять. – Я заговорила быстрее, не узнавая собственного голоса. – Я понимаю, что это звучит глупо, но я до сих пор вижу его в этом лесу. Его семья жила неподалеку. Я выходила на прогулку, а он уже ждал меня. У нас было свое волшебное место. Но все было совершенно невинно. – Я запнулась. – Это нечестно по отношению к тебе. Ты не заслуживаешь того, чтобы быть чьим-то заместителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Но я не решилась.
– Вот и мой милый дом, – выговорила я, борясь с тошнотой и болью.
Соло взял у меня ключ и поднялся на высокое крыльцо. Я медленно тащилась за ним. Глория, экономка Сван, оставила включенными лампы на крыльце и в комнатах первого этажа. Мы вошли в холл. Наши шаги заглушал драгоценный персидский ковер. Записка от Глории на листке бумаги с логотипом компании гласила, что на кухне я найду ростбиф, холодные салаты и жаркое, которое смогу разогреть в микроволновке. И я не пошла на кухню. Я рванулась в заднюю часть дома, словно загнанное животное в поисках выхода, распахнула высокие стеклянные двери, выходящие к бассейну, пробежала еще несколько шагов и рухнула в плетеный шезлонг. Здесь меня и нашел Соло.
– Только не надо света! – взмолилась я. – Прошу тебя. Дай мне несколько минут, я встану и приму лекарство.
Он подошел сзади меня к шезлонгу.
– Давай сначала попробуем мой метод. – Его широкие теплые ладони легли мне на плечи и стащили пиджак. Я напряглась. – Я не собираюсь раздевать тебя ради собственного удовольствия, – объяснил Соло с мягкой насмешкой. – Но этот пиджак безнадежно испачкан.
Я выпрямилась. Мне стало неловко, стыдно.
– Ты просто счастливчик! – несмотря на боль в голове, я не удержалась от сарказма. – Ты видел меня в таком состоянии, вдыхал мерзкий запах… Ты единственный, кому так повезло.
Соло отбросил мой пиджак в сторону.
– Зато вчера я залил тебя кровью, так что теперь мы квиты. – Его руки снова легли мне на плечи, поглаживая белую блузку. – Не забывай: я был в тебе, Дарл, пробовал тебя на вкус. В тебе нет ни единой частички, с которой я не хотел бы познакомиться поближе.
Я глухо застонала и положила ладони на его пальцы. Мы вместе смотрели на деревья-призраки, обступившие дом. От Соло исходила такая же печальная энергия, как и от меня. Как он сумел так точно подстроиться под мои ощущения, стать таким же несчастным? Господи, как я нуждалась в нем, в этом, в общем-то, незнакомом, но таком близком мне мужчине! Однако я не имела никакого права тащить его за собой в пучину тайн и лжи, которая оплетала мою собственную жизнь. Если у нас есть хоть какой-то шанс, я должна уберечь его от этого – ради себя самой.
– Я хочу, чтобы ты завтра же уехал, – объявила я. – Через неделю или около того, когда я улажу все здесь, я приеду к тебе. Куда скажешь. Ты сам выберешь место, и я приеду. И тогда мы поговорим о нас, клянусь… Но я уже слишком сильно люблю тебя, чтобы позволить тебе остаться здесь и оказаться замешанным во всем этом.
Соло немного помолчал, обдумывая мои слова.
– Мы все обсудим завтра, – сказал он наконец и коснулся кончиками пальцев окаменевших мышц моей шеи.
Я только постанывала от наслаждения и боли, пока он разминал их, возвращая им свободу. Мне показалось, что массаж длился целую вечность. У меня на глаза навернулись слезы. Я попыталась остановить их. Мне стало больно, и это помогло. Я никогда не умела расслабляться – я не сдамся и сейчас! Некоторое время Соло массировал мне затылок, потом приподнял мою голову за подбородок, и как по волшебству боль отступила, испарилась в ночном воздухе. Я в изумлении повернулась к нему:
– Как ты это сделал?
– Я научился этому, пока мотался по свету. Называется «разблокировать чакру» или что-то в этом роде. Неважно. Тайны мироздания не известны никому. Что бы это ни было, неплохо помогает. – Соло обошел шезлонг и встал рядом со мной. – Я вижу пар над бассейном. Он подогревается?
– Да. Моя бабушка плавает весь год для поддержания формы. Она любит воду. Когда она была ребенком, в городе случился пожар. С тех пор только рядом с водой она чувствует себя в безопасности.
– Тогда идем. Никакой тайны в купании нет, но после него отлично себя чувствуешь.
Я поднялась с кресла и пошатнулась. Соло подхватил меня, но я отстранилась.
– Я не хочу зависеть от тебя.
– Позволь мне делать то, что я могу. Танцевать я не умею, зато отлично таскаю грузы.
Мы подошли к краю бассейна, поспешно разделись, неловкие, как подростки, и ступили в теплую воду, держась за руки. В темном конце бассейна мы опустились на нижнюю ступеньку мраморной лестницы. Я устроилась между бедрами Соло, опираясь спиной ему на грудь, и положила голову на его плечо. Соло обнял меня. Одна его рука легла мне на грудь, шершавая подушечка пальца ласкала сосок.
Я вздохнула от удовольствия, смешанного с болью. Темная, теплая вода окружала нас. Я почувствовала, как он возбужден, и поправила повязку на его руке.
– Это негигиенично, – сказала я. Соло потерся щекой о мою щеку.
– Перестань думать, – прошептал он и потянул сосок.
Я прижалась к нему, выгибая спину. Мне нравилось чувствовать, что он хочет меня. Я повернула к нему голову, Соло поцеловал горбинку на моем носу, и я закрыла глаза. Меня окружала темнота, но мне казалось, что кто-то наблюдает за мной. Я виновато оглянулась. Мраморные лебеди как всегда охраняли дом. Они безжалостно глазели на меня.
Я услышала хриплый шепот Соло:
– В темноте можно увидеть что угодно. Что видишь ты?
Я не поняла, говорит он сам с собой или спрашивает меня, что именно я увидела во мраке. Впрочем, это не имело значения. Я резко вдохнула и неожиданно решилась:
– Я вспоминаю мальчика, которого я любила. Его звали Эли.
Молчание. Воздух вдруг стал тяжелым, осязаемым. Соло крепче обнял меня.
– Дарл! – В его голосе я не услышала осуждения. У меня по коже побежали мурашки.
– Ты напоминаешь мне его. Даже то, как ты произносишь мое имя. Я смотрю на тебя и вижу мужчину, которым он мог бы стать. Именно поэтому ты оказался для меня особенным. Прости меня. Мне следовало сказать тебе об этом еще во Флориде.
– Тс-с. Расскажи мне о нем. Я хочу знать.
– Когда мы виделись в последний раз, ему было всего тринадцать, а мне – десять. – Я заговорила быстрее, не узнавая собственного голоса. – Я понимаю, что это звучит глупо, но я до сих пор вижу его в этом лесу. Его семья жила неподалеку. Я выходила на прогулку, а он уже ждал меня. У нас было свое волшебное место. Но все было совершенно невинно. – Я запнулась. – Это нечестно по отношению к тебе. Ты не заслуживаешь того, чтобы быть чьим-то заместителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86