Он положил ей руку между ног, и его палец проник внутрь. Марина вздрогнула от внезапной резкой боли.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
– И я вас тоже люблю, – произнес он нежным, ласковым голосом, которого Марина прежде никогда не слышала. – Я так сильно люблю вас, моя принцесса.
Он лег на нее, и ее вновь пронзила острая боль. Она вскрикнула.
Он коснулся ее лица, щеки.
– Принцесса, я делаю вам больно.
Она покачала головой
– Нет, нет. Пожалуйста, не останавливайся.
Он все-таки остановился.
– Я сделал вам больно. Я не хотел.
Она вцепилась в его спину и притянула к себе.
– Не останавливайся, – просила она.
Он опять начал двигаться. На этот раз боли не было.
– Я люблю тебя, – снова повторила она.
Он поднял голову и крикнул:
– Принцесса!
Марина лежала неподвижно, чувствуя, как ее наполняет горячая влага. Виктор учащенно дышал, затем обмяк, навалившись на нее всей своей тяжестью. Она прижимала его к себе и гладила по голове. И еще она улыбалась. Она сделала Виктора счастливым. Она отдала ему себя. Она отдала ему принцессу. Чего никогда не могли бы сделать Делл Брукс и любая другая простолюдинка. Наконец-то Виктор Коу был в ее власти.
Уже стемнело, когда Марина возвратилась в Моррис-хаус. Она мечтала запереться в комнате и лечь в постель. Она хотела в одиночестве насладиться воспоминаниями о его нежном прикосновении и той липкой сладковатой влаге, которую он оставил у нее внутри. Но когда она открыла дверь в комнату, то нашла там Чарли и Тесс.
– Боже мой! – воскликнула Тесс, увидев лицо Марины. – Она это сделала. Я хочу сказать, они это сделали.
Марина улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Чарли.
– Как никогда, – ответила Марина. – Только я очень устала. Не могли бы вы уйти?
– Вот еще, – запротестовала Тесс. – Мы хотим узнать все пикантные подробности.
Марина покачала головой.
– Пошли, Тесс, – позвала Чарли. – Она хочет остаться одна.
– Ну и дела, – пробормотала Тесс, когда они направились к двери.
– Девочки! – позвала Марина, и они остановились. – Спасибо вам.
Никогда ее благодарность не была такой искренней.
* * *
На следующее утро Виктор, как обычно, ждал Марину у входа в общежитие, чтобы проводить ее на лекцию. Она опаздывала, потому что слишком много времени потратила, меняя прическу и пробуя разные наряды, пока не остановилась на белой шелковой блузке и черной джинсовой юбке. Она хотела как можно лучше выглядеть для Виктора; она хотела показать, как прекрасно она себя чувствует; она хотела, чтобы он тоже чувствовал себя хорошо. Захочет ли он ее, если она «нечаянно» коснется того самого места?
Когда Марина появилась на веранде, Виктор кивнул и поздоровался с ней как обычно, как делал каждое утро. Но это утро было особенным, и Марина улыбнулась ему в ответ.
В молчании они дошли до учебного корпуса. Виктор держался на некотором расстоянии, и у нее не было никакой возможности коснуться его «нечаянно» или еще как-нибудь. «Молодец, – похвалила Марина. – Глаза есть повсюду». Она гордилась его уважением к ней и его заботой.
Это был очень занятой день для Марины. Она сдала свой реферат. Эдвард Джеймс сдержанно кивнул, когда она протянула ему аккуратно напечатанную рукопись в виниловой папке. После лекции по государственному управлению была английская литература, потом лекция по музыке и затем разговорный испанский. Марина почти не виделась с Виктором, но думала о нем весь день.
Когда он встретил ее после вечерней лекции, она решила, что они вместе поужинают.
– У меня сегодня дела, – объявил Виктор по пути к общежитию.
– Прости, я не расслышала.
– Я сказал, что у меня есть дела. Вы всегда занимаетесь по вечерам в понедельник. Я тоже бываю занят. Прошу меня извинить.
От изумления Марина потеряла дар речи. Он бывает занят. Чем он бывает занят? А может быть, кем? Может быть, это Делл Брукс? Она почувствовала горечь во рту.
Виктор подхватил ее под локоть и довел до общежития. Все ее упорные старания, все ее надежды и мечты как дым рассеивались с каждым шагом. Он ее не хотел, он ее не любил. Он всего лишь воспользовался ее слабостью. Он хотел только одну женщину: Делл Брукс. Старую неприглядную Делл Брукс.
Они поднялись по лестнице. Виктор открыл для нее дверь комнаты и сказал:
– Входите. И поспешите, а то опоздаете на ужин.
Марина не двигалась с места. Он повернулся, чтобы уйти.
– Виктор! – позвала она.
Он смотрел на нее, и его далекий взгляд и поведение ничуть не отличались от обычной манеры держаться. Как будто вчера между ними ничего и не было.
– Разве ты не поцелуешь меня на прощание? – пролепетала она.
Он секунду смотрел ей прямо в глаза, потом покачал головой:
– Это скверная идея, принцесса.
Она топнула ногой.
– Черт возьми, Виктор, что ты все-таки делаешь сегодня вечером?
– Я уже сказал вам, у меня другие планы, – повторил он.
– Ты настоящий подлец, – сказала она в бешенстве.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Скажи, что может быть важнее свидания со мной?
– Вы говорите, как избалованная принцесса. Как ваша сестра.
– Я совсем не Алексис, Виктор. Но я принцесса. И ты обязан мне отвечать.
Она удивилась резкости своего тона.
– Нет, – спокойно произнес он. – Я только ваш телохранитель. И я отвечаю только перед вашим отцом.
Марина почти до крови искусала губы. Две девушки пробежали вверх по лестнице, смеясь и разговаривая.
– Если вы так настаиваете, я вам скажу. Мы собираемся в кафе каждый понедельник.
– Я могла бы пойти с тобой, – попросила Марина. – Мне не надо сегодня заниматься.
Виктор покачал головой:
– Это не те люди. Им не слишком нравятся принцессы.
Марина прислонилась к двери комнаты.
– Что все это значит?
Виктор провел рукой по своим длинным волосам. Марина заметила, что теперь они были длиннее, чем когда они много месяцев назад приехали а Америку.
– Это люди, придерживающиеся левых взглядов. Мы беседуем... о социализме.
– Ты хочешь сказать, о коммунизме?
– Нет, о социализме. Для блага народа.
– Какого народа?
Виктор неопределенно помахал в воздухе рукой.
– Всех народов. Всех народов без исключения. А теперь, пожалуйста, будьте послушной принцессой и идите к себе.
Ей захотелось дать ему пощечину. Она подняла руку. Он схватил ее за запястье.
– Прошу вас, принцесса, – сказал он сдержанно.
Ее глаза наполнились слезами.
– Неужели для тебя это было шуткой? Неужели ты хочешь забыть о вчерашнем?
Ладонью он стер слезы с ее лица, затем повернулся и пошел вниз по лестнице.
Марина пропустила ужин. Она сказала Чарли, что у нее много «хвостов», и осталась в своей комнате. Она пролежала, не смыкая глаз, почти всю ночь. Проблема, как она понимала, заключалась в том, что она голубых кровей, а он незнатного происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Я люблю тебя, – прошептала она.
– И я вас тоже люблю, – произнес он нежным, ласковым голосом, которого Марина прежде никогда не слышала. – Я так сильно люблю вас, моя принцесса.
Он лег на нее, и ее вновь пронзила острая боль. Она вскрикнула.
Он коснулся ее лица, щеки.
– Принцесса, я делаю вам больно.
Она покачала головой
– Нет, нет. Пожалуйста, не останавливайся.
Он все-таки остановился.
– Я сделал вам больно. Я не хотел.
Она вцепилась в его спину и притянула к себе.
– Не останавливайся, – просила она.
Он опять начал двигаться. На этот раз боли не было.
– Я люблю тебя, – снова повторила она.
Он поднял голову и крикнул:
– Принцесса!
Марина лежала неподвижно, чувствуя, как ее наполняет горячая влага. Виктор учащенно дышал, затем обмяк, навалившись на нее всей своей тяжестью. Она прижимала его к себе и гладила по голове. И еще она улыбалась. Она сделала Виктора счастливым. Она отдала ему себя. Она отдала ему принцессу. Чего никогда не могли бы сделать Делл Брукс и любая другая простолюдинка. Наконец-то Виктор Коу был в ее власти.
Уже стемнело, когда Марина возвратилась в Моррис-хаус. Она мечтала запереться в комнате и лечь в постель. Она хотела в одиночестве насладиться воспоминаниями о его нежном прикосновении и той липкой сладковатой влаге, которую он оставил у нее внутри. Но когда она открыла дверь в комнату, то нашла там Чарли и Тесс.
– Боже мой! – воскликнула Тесс, увидев лицо Марины. – Она это сделала. Я хочу сказать, они это сделали.
Марина улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Чарли.
– Как никогда, – ответила Марина. – Только я очень устала. Не могли бы вы уйти?
– Вот еще, – запротестовала Тесс. – Мы хотим узнать все пикантные подробности.
Марина покачала головой.
– Пошли, Тесс, – позвала Чарли. – Она хочет остаться одна.
– Ну и дела, – пробормотала Тесс, когда они направились к двери.
– Девочки! – позвала Марина, и они остановились. – Спасибо вам.
Никогда ее благодарность не была такой искренней.
* * *
На следующее утро Виктор, как обычно, ждал Марину у входа в общежитие, чтобы проводить ее на лекцию. Она опаздывала, потому что слишком много времени потратила, меняя прическу и пробуя разные наряды, пока не остановилась на белой шелковой блузке и черной джинсовой юбке. Она хотела как можно лучше выглядеть для Виктора; она хотела показать, как прекрасно она себя чувствует; она хотела, чтобы он тоже чувствовал себя хорошо. Захочет ли он ее, если она «нечаянно» коснется того самого места?
Когда Марина появилась на веранде, Виктор кивнул и поздоровался с ней как обычно, как делал каждое утро. Но это утро было особенным, и Марина улыбнулась ему в ответ.
В молчании они дошли до учебного корпуса. Виктор держался на некотором расстоянии, и у нее не было никакой возможности коснуться его «нечаянно» или еще как-нибудь. «Молодец, – похвалила Марина. – Глаза есть повсюду». Она гордилась его уважением к ней и его заботой.
Это был очень занятой день для Марины. Она сдала свой реферат. Эдвард Джеймс сдержанно кивнул, когда она протянула ему аккуратно напечатанную рукопись в виниловой папке. После лекции по государственному управлению была английская литература, потом лекция по музыке и затем разговорный испанский. Марина почти не виделась с Виктором, но думала о нем весь день.
Когда он встретил ее после вечерней лекции, она решила, что они вместе поужинают.
– У меня сегодня дела, – объявил Виктор по пути к общежитию.
– Прости, я не расслышала.
– Я сказал, что у меня есть дела. Вы всегда занимаетесь по вечерам в понедельник. Я тоже бываю занят. Прошу меня извинить.
От изумления Марина потеряла дар речи. Он бывает занят. Чем он бывает занят? А может быть, кем? Может быть, это Делл Брукс? Она почувствовала горечь во рту.
Виктор подхватил ее под локоть и довел до общежития. Все ее упорные старания, все ее надежды и мечты как дым рассеивались с каждым шагом. Он ее не хотел, он ее не любил. Он всего лишь воспользовался ее слабостью. Он хотел только одну женщину: Делл Брукс. Старую неприглядную Делл Брукс.
Они поднялись по лестнице. Виктор открыл для нее дверь комнаты и сказал:
– Входите. И поспешите, а то опоздаете на ужин.
Марина не двигалась с места. Он повернулся, чтобы уйти.
– Виктор! – позвала она.
Он смотрел на нее, и его далекий взгляд и поведение ничуть не отличались от обычной манеры держаться. Как будто вчера между ними ничего и не было.
– Разве ты не поцелуешь меня на прощание? – пролепетала она.
Он секунду смотрел ей прямо в глаза, потом покачал головой:
– Это скверная идея, принцесса.
Она топнула ногой.
– Черт возьми, Виктор, что ты все-таки делаешь сегодня вечером?
– Я уже сказал вам, у меня другие планы, – повторил он.
– Ты настоящий подлец, – сказала она в бешенстве.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Скажи, что может быть важнее свидания со мной?
– Вы говорите, как избалованная принцесса. Как ваша сестра.
– Я совсем не Алексис, Виктор. Но я принцесса. И ты обязан мне отвечать.
Она удивилась резкости своего тона.
– Нет, – спокойно произнес он. – Я только ваш телохранитель. И я отвечаю только перед вашим отцом.
Марина почти до крови искусала губы. Две девушки пробежали вверх по лестнице, смеясь и разговаривая.
– Если вы так настаиваете, я вам скажу. Мы собираемся в кафе каждый понедельник.
– Я могла бы пойти с тобой, – попросила Марина. – Мне не надо сегодня заниматься.
Виктор покачал головой:
– Это не те люди. Им не слишком нравятся принцессы.
Марина прислонилась к двери комнаты.
– Что все это значит?
Виктор провел рукой по своим длинным волосам. Марина заметила, что теперь они были длиннее, чем когда они много месяцев назад приехали а Америку.
– Это люди, придерживающиеся левых взглядов. Мы беседуем... о социализме.
– Ты хочешь сказать, о коммунизме?
– Нет, о социализме. Для блага народа.
– Какого народа?
Виктор неопределенно помахал в воздухе рукой.
– Всех народов. Всех народов без исключения. А теперь, пожалуйста, будьте послушной принцессой и идите к себе.
Ей захотелось дать ему пощечину. Она подняла руку. Он схватил ее за запястье.
– Прошу вас, принцесса, – сказал он сдержанно.
Ее глаза наполнились слезами.
– Неужели для тебя это было шуткой? Неужели ты хочешь забыть о вчерашнем?
Ладонью он стер слезы с ее лица, затем повернулся и пошел вниз по лестнице.
Марина пропустила ужин. Она сказала Чарли, что у нее много «хвостов», и осталась в своей комнате. Она пролежала, не смыкая глаз, почти всю ночь. Проблема, как она понимала, заключалась в том, что она голубых кровей, а он незнатного происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109