У них был вид заговорщиков, пойманных на месте преступления. Но что это было за преступление? И что они могли затевать? Наконец появился поезд, обволакивая их клубами пара.
Райна и Алиция уселись рядом, выбрав места в полупустом вагоне, предоставив Улиссу развлекаться беседой с Терриллом.
– Ты едешь в Индианолу свидетельствовать на процессе? – спросил Улисс.
– Не совсем. Хотя у меня есть дело к судье. – У Террилла было озабоченное и взволнованное лицо, будто он чего-то опасался.
– Это связано с обязанностями рейнджера? – спросил Улисс, расстегивая куртку и устраиваясь поудобнее.
– Нет, это личное дело.
– Тебе потребуется адвокат? Я к твоим услугам. Террилл наклонился к нему:
– Я не хочу, чтобы об этом болтали.
– Звучит серьезно.
– Это на самом деле серьезно. – Террилл прочистил горло, но это не помогло. Когда он снова заговорил, то голос его звучал так, будто он наглотался гравия: – Я еду в Индианолу жениться и хочу, чтобы ты был свидетелем на свадьбе.
Улисс едва усидел на месте. Неудивительно, что у Террилла такой вид, будто он увидел привидение.
Как Улисс ни мечтал жениться на Райне, но он знал, что тоже будет трястись как осиновый лист.
– Кто же счастливая избранница?
– Алиция, – ответил Террилл.
– Это лучшая новость, которую мне довелось услышать за долгое время.
Улисса беспокоило, что именно Райна подвигла Террилла на это путешествие. Теперь его захлестнула волна радости и облегчения, он протянул руку Терриллу и крепко пожал ее.
* * *
Глядя, как экипаж увозит Алицию, Шарлотта почувствовала, что тоска сжала ей грудь. Она еще долго стояла на крыльце и продолжала махать платком вслед экипажу, который давно уже исчез из виду. Возможно, что путешествие в Индианолу будет последней возможностью для ее дочери весело провести время. Как печально, что Алицию пригласили только сопровождать Райну.
Так как Шарлотта уже почти обставила новое крыло дома, у нее больше не было причин откладывать свой отъезд. А она все еще не знала, куда отправиться. На прошлой неделе Гленхэйвен-Холл и их лондонский дом были проданы с аукциона. Поверенный Найджела требовал, чтобы она вернула и драгоценности.
«Черт бы его побрал, – думала Шарлотта, – черт бы побрал эту Англию!»
Она смахнула слезинку.
– Ты собираешься простоять здесь все утро? – крикнул ей Патрик из дверей.
Она не смогла ответить сразу – горло было сжато спазмом.
Сначала она услышала его шаги за спиной, а потом почувствовала тепло его тела.
– Почему ты плачешь? Неужели ты уже тоскуешь по дочери?
– Конечно, нет. Мне что-то попало в глаз.
Он положил ей руки на плечи и повернул к себе лицом:
– Последние несколько недель ты выглядишь печальной. Тебя что-то обидело в моих словах или поведении?
Она энергично замотала головой:
– Ты самый добрый человек из всех, кого я знаю.
– Ты мне льстишь.
– Это не лесть.
– Уж конечно, Найджел был добрее?
И тут ее выдержка дала трещину. У нее возникло ощущение, что все уголки ее души открыты взгляду Патрика.
– В Найджеле было много всего перемешано. Но доброты в нем не было.
– Ты не можешь говорить так. Ведь я знал Найджела.
– Ты его не знал. Как выяснилось, и я его не знала.
Она надеялась, что увезет с собой хорошее мнение Патрика. Теперь же это все утратило смысл по сравнению с потребностью сказать ему правду, даже если бы он после этого возненавидел ее.
– Я не хотела, чтобы ты узнал правду обо мне и моем муже, но, думаю, сойду с ума, если буду продолжать держать все это в себе.
– Мы можем поговорить и в доме, – сказал он. Шарлотта последовала за ним в гостиную, чувствуя, что ноги ее налились свинцом, и тяжело опустилась на софу. Патрик захлопотал вокруг нее:
– Еще рановато, но ты выглядишь так, что тебе не помешает глоток бренди.
– Шесть глотков будет еще лучше. Но я хочу, чтобы у меня была ясная голова, когда я буду говорить. – Она переплела пальцы, чтобы унять их дрожь. – Не важно, насколько это тебя рассердит или расстроит. Я хочу, чтобы ты не прерывал меня и не задавал вопросов, пока я не закончу.
– Даю слово. И все же не могу представить, чтобы я рассердился на тебя после всего, что ты для меня сделала.
Шарлотта внимательно вглядывалась в его лицо, но видела только озабоченность. И в этот момент, зная, что ей суждено потерять его, она чувствовала, что любит его больше, чем когда была его женой. Тогда она была увлечена его красивой внешностью и героической репутацией, теперь же любила этого мужчину по-настоящему.
– Я приехала сюда совсем по другой причине. Я вовсе не богатая вдова. К тому же не скорбящая. Я совсем не такая, какой ты меня считал.
В эти минуты Патрику стоило большого труда не нарушать своего слова. Как это возможно, что она не была богатой вдовой? Разве Найджел оставил свое состояние кому-нибудь другому?
Патрик слушал со все возрастающей яростью рассказ Шарлотты о человеке, утратившем контроль над своими действиями, чувствами и деньгами, человеке, промотавшем отцовское наследство и отвергшем любовь своей жены, человеке, предавшем ее в свой последний час.
– В тот день, когда поверенный Найджела зачитал мне его завещание, я убедилась в том, что муж оставил мне в наследство только кучу долгов. – Голос Шарлотты гораздо яснее выражал ее отчаяние, чем слова. – Он ухитрялся избавляться от кредиторов, забегая на шаг вперед. Ограбив Питера, он отдавал долг Полу. Если бы он не умер, его бы объявили банкротом. Вместо него это несчастье произошло со мной и моей дочерью. – Ее голос дрогнул. – Думаю, все-таки я выпью бренди.
– Сию минуту, – ответил Патрик, благодарный ей за эту передышку. Эта история потрясла его. Он поспешил в библиотеку, налил две порции, выпил один стакан, потом снова наполнил его. Шарлотта стояла у окна, глядя куда-то вдаль.
– Ты в порядке? – спросил он. – Если тебе тяжело рассказывать… – Его голос дрогнул. Что сделать, чтобы изгнать это выражение боли из ее глаз? Способна ли Шарлотта снова поверить какому-нибудь мужчине? Не говоря ни слова, он протянул ей стакан с бренди.
– Я еще не все тебе рассказала. Алиция не подозревает о подлинных обстоятельствах нашего отъезда из Англии. Я молю Бога, чтобы она никогда об этом не узнала.
– Она разумная девушка. Тебе следовало быть с ней откровенной.
– Но это не единственная причина, почему я привезла ее сюда. Илке мне много писала об Улиссе. Я знала, что он ищет жену, которая помогала бы ему делать политическую карьеру. Я думала, он не сможет устоять перед хорошо воспитанной девушкой, да еще с титулом. Я привезла сюда Алицию в надежде, что когда-нибудь она станет хозяйкой этого дома. Ты видишь, что по-своему я не лучше Найджела. Я лгала тебе. Единственное, что отчасти меня извиняет, – я делала это ради своей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Райна и Алиция уселись рядом, выбрав места в полупустом вагоне, предоставив Улиссу развлекаться беседой с Терриллом.
– Ты едешь в Индианолу свидетельствовать на процессе? – спросил Улисс.
– Не совсем. Хотя у меня есть дело к судье. – У Террилла было озабоченное и взволнованное лицо, будто он чего-то опасался.
– Это связано с обязанностями рейнджера? – спросил Улисс, расстегивая куртку и устраиваясь поудобнее.
– Нет, это личное дело.
– Тебе потребуется адвокат? Я к твоим услугам. Террилл наклонился к нему:
– Я не хочу, чтобы об этом болтали.
– Звучит серьезно.
– Это на самом деле серьезно. – Террилл прочистил горло, но это не помогло. Когда он снова заговорил, то голос его звучал так, будто он наглотался гравия: – Я еду в Индианолу жениться и хочу, чтобы ты был свидетелем на свадьбе.
Улисс едва усидел на месте. Неудивительно, что у Террилла такой вид, будто он увидел привидение.
Как Улисс ни мечтал жениться на Райне, но он знал, что тоже будет трястись как осиновый лист.
– Кто же счастливая избранница?
– Алиция, – ответил Террилл.
– Это лучшая новость, которую мне довелось услышать за долгое время.
Улисса беспокоило, что именно Райна подвигла Террилла на это путешествие. Теперь его захлестнула волна радости и облегчения, он протянул руку Терриллу и крепко пожал ее.
* * *
Глядя, как экипаж увозит Алицию, Шарлотта почувствовала, что тоска сжала ей грудь. Она еще долго стояла на крыльце и продолжала махать платком вслед экипажу, который давно уже исчез из виду. Возможно, что путешествие в Индианолу будет последней возможностью для ее дочери весело провести время. Как печально, что Алицию пригласили только сопровождать Райну.
Так как Шарлотта уже почти обставила новое крыло дома, у нее больше не было причин откладывать свой отъезд. А она все еще не знала, куда отправиться. На прошлой неделе Гленхэйвен-Холл и их лондонский дом были проданы с аукциона. Поверенный Найджела требовал, чтобы она вернула и драгоценности.
«Черт бы его побрал, – думала Шарлотта, – черт бы побрал эту Англию!»
Она смахнула слезинку.
– Ты собираешься простоять здесь все утро? – крикнул ей Патрик из дверей.
Она не смогла ответить сразу – горло было сжато спазмом.
Сначала она услышала его шаги за спиной, а потом почувствовала тепло его тела.
– Почему ты плачешь? Неужели ты уже тоскуешь по дочери?
– Конечно, нет. Мне что-то попало в глаз.
Он положил ей руки на плечи и повернул к себе лицом:
– Последние несколько недель ты выглядишь печальной. Тебя что-то обидело в моих словах или поведении?
Она энергично замотала головой:
– Ты самый добрый человек из всех, кого я знаю.
– Ты мне льстишь.
– Это не лесть.
– Уж конечно, Найджел был добрее?
И тут ее выдержка дала трещину. У нее возникло ощущение, что все уголки ее души открыты взгляду Патрика.
– В Найджеле было много всего перемешано. Но доброты в нем не было.
– Ты не можешь говорить так. Ведь я знал Найджела.
– Ты его не знал. Как выяснилось, и я его не знала.
Она надеялась, что увезет с собой хорошее мнение Патрика. Теперь же это все утратило смысл по сравнению с потребностью сказать ему правду, даже если бы он после этого возненавидел ее.
– Я не хотела, чтобы ты узнал правду обо мне и моем муже, но, думаю, сойду с ума, если буду продолжать держать все это в себе.
– Мы можем поговорить и в доме, – сказал он. Шарлотта последовала за ним в гостиную, чувствуя, что ноги ее налились свинцом, и тяжело опустилась на софу. Патрик захлопотал вокруг нее:
– Еще рановато, но ты выглядишь так, что тебе не помешает глоток бренди.
– Шесть глотков будет еще лучше. Но я хочу, чтобы у меня была ясная голова, когда я буду говорить. – Она переплела пальцы, чтобы унять их дрожь. – Не важно, насколько это тебя рассердит или расстроит. Я хочу, чтобы ты не прерывал меня и не задавал вопросов, пока я не закончу.
– Даю слово. И все же не могу представить, чтобы я рассердился на тебя после всего, что ты для меня сделала.
Шарлотта внимательно вглядывалась в его лицо, но видела только озабоченность. И в этот момент, зная, что ей суждено потерять его, она чувствовала, что любит его больше, чем когда была его женой. Тогда она была увлечена его красивой внешностью и героической репутацией, теперь же любила этого мужчину по-настоящему.
– Я приехала сюда совсем по другой причине. Я вовсе не богатая вдова. К тому же не скорбящая. Я совсем не такая, какой ты меня считал.
В эти минуты Патрику стоило большого труда не нарушать своего слова. Как это возможно, что она не была богатой вдовой? Разве Найджел оставил свое состояние кому-нибудь другому?
Патрик слушал со все возрастающей яростью рассказ Шарлотты о человеке, утратившем контроль над своими действиями, чувствами и деньгами, человеке, промотавшем отцовское наследство и отвергшем любовь своей жены, человеке, предавшем ее в свой последний час.
– В тот день, когда поверенный Найджела зачитал мне его завещание, я убедилась в том, что муж оставил мне в наследство только кучу долгов. – Голос Шарлотты гораздо яснее выражал ее отчаяние, чем слова. – Он ухитрялся избавляться от кредиторов, забегая на шаг вперед. Ограбив Питера, он отдавал долг Полу. Если бы он не умер, его бы объявили банкротом. Вместо него это несчастье произошло со мной и моей дочерью. – Ее голос дрогнул. – Думаю, все-таки я выпью бренди.
– Сию минуту, – ответил Патрик, благодарный ей за эту передышку. Эта история потрясла его. Он поспешил в библиотеку, налил две порции, выпил один стакан, потом снова наполнил его. Шарлотта стояла у окна, глядя куда-то вдаль.
– Ты в порядке? – спросил он. – Если тебе тяжело рассказывать… – Его голос дрогнул. Что сделать, чтобы изгнать это выражение боли из ее глаз? Способна ли Шарлотта снова поверить какому-нибудь мужчине? Не говоря ни слова, он протянул ей стакан с бренди.
– Я еще не все тебе рассказала. Алиция не подозревает о подлинных обстоятельствах нашего отъезда из Англии. Я молю Бога, чтобы она никогда об этом не узнала.
– Она разумная девушка. Тебе следовало быть с ней откровенной.
– Но это не единственная причина, почему я привезла ее сюда. Илке мне много писала об Улиссе. Я знала, что он ищет жену, которая помогала бы ему делать политическую карьеру. Я думала, он не сможет устоять перед хорошо воспитанной девушкой, да еще с титулом. Я привезла сюда Алицию в надежде, что когда-нибудь она станет хозяйкой этого дома. Ты видишь, что по-своему я не лучше Найджела. Я лгала тебе. Единственное, что отчасти меня извиняет, – я делала это ради своей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92