Не исключено, что она разговаривала с ним и до того. И попросила его позвонить Кики, чтобы проверить ее реакцию, нащупать почву. Конечно, несколько притянуто за Уши, зато объясняет, отчего Кики в тот вечер взорвалась. Если бы она знала, какие данные вот-вот получит Мона, вполне могла бы наброситься на нее.
Нельзя забывать и других подозреваемых в моем списке: Кимберли, Райана и даже Карла, чье алиби требует подтверждения. Я позвонила знакомому из полицейского управления Нью-Йорка, с которым встречалась на прошлой неделе, пила кофе. Попросила его выяснить, правда ли Карл общался всю вечеринку со старым другом и имеет ли основание история Кимберли об ухажере. Через пятнадцать минут получила ответ, что Карл, похоже, вне подозрения, а версию Кимберли сложно опровергнуть.
Так, значит, она по-прежнему в списке, хотя Кики поднялась на первую строчку. В конце концов она поругалась с Моной. Только как тогда объяснить происшествия на Брайтон-Бич и в сауне Дикера? Случайность, никак не связанная с преступлением? Или Кики наняла человека, чтобы напугать меня?
Я подняла трубку и набрала номер Донны Лэпп, адвоката компании, которая проверяет мои статьи да и весь материал «Базза». Она эксперт по клевете и следит за тем, чтобы на журнал не подали в суд.
— У тебя есть секунда? — спросила я.
— Вся в твоем распоряжении, — ответила она серьезным тоном. За время пребывания в «Баззе» я частенько думала, как страшно было бы оказаться у нее на допросе.
— Насколько опасно публиковать статьи без доказательств и конкретных имен? Ты не знаешь, где…
— Вопрос понятен. Терпеть не могу такие вещи и считаю, что это очень опасно.
— Почему?
— Прежде всего сложно указать источник информации. Получается нечто вроде «одна бабка сказала». И если можно догадаться, о ком идет речь и сведения о нем не подтвердятся, то пострадавший имеет право предъявить иск.
— А если подтвердятся?
— Тогда все равно можно получить обвинение во вмешательстве в личную жизнь. Как тебе прекрасно известно, защита неприкосновенности личной жизни плохо действует в среде знаменитостей, поскольку они люди публичные, однако если опубликованная информация не достойна освещения в печати или не является предметом общественного интереса, то появляется основание для иска.
— Допустим, что сведения крайне нелицеприятные. Может ли тогда знаменитость предпочесть не доводить дело до суда, чтобы не заострять на них еще больше внимания?
— Возможно, и так. Но на мой взгляд, рисковать не стоит. Ставки слишком высоки.
— Я правильно поняла, что тебе не нравятся статьи, которые мы в последнее время публикуем? — нащупывала я почву, надеясь, что Мона советовалась с Донной, получив предварительную информацию о товаре Джеда.
— Да уж. Часто приходилось предостерегать Мону.
У меня зашевелились волосы на затылке.
— Правда? Мона спрашивала твое мнение по какому-нибудь конкретному очерку?
— Нет, обычно я сама звонила, — призналась Донна. — Приходилось напоминать об увеличении количества неподтвержденных данных, об осторожности. Ничего конкретного она не упоминала.
Мои звонки выводили ее из себя. Слушай, у меня тут дела. Тебя еще что-то интересует?
Повесив трубку, я прислонилась к спинке стула и уставилась в потолок, пытаясь не слышать разговор между Лео и редактором о чьей-то обвисшей заднице. Нет никаких доказательств, что стычка между Моной и Кики имеет отношение к товару Джеда, но не может же это быть случайным совпадением: Джед предлагает информацию, а Кики выходит из себя. Донна ничуть не прояснила ситуации, однако я знаю человека, который прольет свет на это дело. Пришлось вернуться к кабинету для сотрудников западного побережья, где должна работать Мэри Кей.
Она была на месте и выглядела так, что у меня чуть носки не сползли. Костюм от Шанель, на сей раз бледно-лиловый и желтый, дополняла дюжина крупных красных бигуди. Все лицо покрыто белым гримом, будто она собралась давать представление в театре Кабуки.
— Я надеялась поболтать с вами минутку, — сказала я, постучав в дверь.
— Заходи, — недовольно ответила Мэри. — Не обращай внимания на мою внешность. У меня скоро важное интервью.
На столе стояло увеличительное зеркало с подсветкой, рядом лежала розовая косметичка. Когда я присела, Мэри окунула губку в коробочку и продолжила наносить на лицо основу цвета точь-в-точь как ноги манекена. Очень напоминало шпаклевку.
— Нэш поведал мне о вашей встрече с Джедом прошлым вечером, — начала я.
На мгновение Мэри перестала хлопать по лицу губкой, чтобы переварить информацию. Ее явно удивило решение Нэша поделиться со мной секретом.
— Полагаю, ты умеешь держать язык за зубами, Бейли?
— Да, Мэри Кей, умею.
— Это хорошо. Мы с Нэшем считаем, что пока этот факт нельзя разглашать.
— Вы можете на меня рассчитывать. Ну и новость, однако. Вам раньше доводилось слышать что-нибудь подобное ?
— Такое — нет, но я много чего другого слышала. Знаешь ли, дорогая, после съемок звезды превращаются в обыкновенных людей, и их не минуют жизненные страдания и переменчивость судьбы. Элизабет Тейлор, кстати, родилась с густым волосяным покровом, как шерсть. Уверена, мир полон душераздирающих откровений, в которые мы с тобой не посвящены.
— Вы догадывались о содержании информации, выставленной на продажу Джедом?
Она резко повернула ко мне голову.
— Я же уже говорила тебе за завтраком, что нет. Моя задача состояла в посредничестве.
— В день убийства Мона разговаривала с ним не первый раз, верно?
Мэри бросила губку в пакетик и взяла круглый тампон, ловко скользнув рукой под серебряную ленточку. Несмотря на напускную увлеченность делом, чувствовалось, что она взвешивает мою последнюю Фразу и обдумывает, как ответить.
— Не понимаю, о чем ты, Бейли.
— Я знаю, что Джед звонил Моне и до того, разве не так?
Мне было неловко лгать, но Мэри Кей очень скрытна, иного способа вытянуть из нее правду просто не существует.
Она снова повернулась ко мне, подняв бровь:
— Кто тебе такое сказал?
— Не помню. У меня много записей разных людей.
— Что ж, лично я устроила только один звонок.
— Спасибо за помощь. Увидимся.
Сложно определить, лгала Мэри Кей или нет. Судя по приподнятой брови, под бигуди шел непростой мыслительный процесс. Или это выражение досады из-за того, что ей известно далеко не все относительно Джеда. Лучший способ выяснить, чем была недовольна Кики, — это спросить у нее самой, но пока такой возможности не представляется.
Вернувшись за стол, я дождалась, пока Джесси закончит говорить по телефону, и подкатила к ней.
— Мне неловко донимать тебя, но нет ли продвижений на фронте с Кики?
— Как раз собиралась тебе сказать. Час назад говорила с моим другом менеджером, который обещал помочь, но секретарша заявила, что не станет обращаться к Кики с таким вопросом, чтобы не выводить ее из себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Нельзя забывать и других подозреваемых в моем списке: Кимберли, Райана и даже Карла, чье алиби требует подтверждения. Я позвонила знакомому из полицейского управления Нью-Йорка, с которым встречалась на прошлой неделе, пила кофе. Попросила его выяснить, правда ли Карл общался всю вечеринку со старым другом и имеет ли основание история Кимберли об ухажере. Через пятнадцать минут получила ответ, что Карл, похоже, вне подозрения, а версию Кимберли сложно опровергнуть.
Так, значит, она по-прежнему в списке, хотя Кики поднялась на первую строчку. В конце концов она поругалась с Моной. Только как тогда объяснить происшествия на Брайтон-Бич и в сауне Дикера? Случайность, никак не связанная с преступлением? Или Кики наняла человека, чтобы напугать меня?
Я подняла трубку и набрала номер Донны Лэпп, адвоката компании, которая проверяет мои статьи да и весь материал «Базза». Она эксперт по клевете и следит за тем, чтобы на журнал не подали в суд.
— У тебя есть секунда? — спросила я.
— Вся в твоем распоряжении, — ответила она серьезным тоном. За время пребывания в «Баззе» я частенько думала, как страшно было бы оказаться у нее на допросе.
— Насколько опасно публиковать статьи без доказательств и конкретных имен? Ты не знаешь, где…
— Вопрос понятен. Терпеть не могу такие вещи и считаю, что это очень опасно.
— Почему?
— Прежде всего сложно указать источник информации. Получается нечто вроде «одна бабка сказала». И если можно догадаться, о ком идет речь и сведения о нем не подтвердятся, то пострадавший имеет право предъявить иск.
— А если подтвердятся?
— Тогда все равно можно получить обвинение во вмешательстве в личную жизнь. Как тебе прекрасно известно, защита неприкосновенности личной жизни плохо действует в среде знаменитостей, поскольку они люди публичные, однако если опубликованная информация не достойна освещения в печати или не является предметом общественного интереса, то появляется основание для иска.
— Допустим, что сведения крайне нелицеприятные. Может ли тогда знаменитость предпочесть не доводить дело до суда, чтобы не заострять на них еще больше внимания?
— Возможно, и так. Но на мой взгляд, рисковать не стоит. Ставки слишком высоки.
— Я правильно поняла, что тебе не нравятся статьи, которые мы в последнее время публикуем? — нащупывала я почву, надеясь, что Мона советовалась с Донной, получив предварительную информацию о товаре Джеда.
— Да уж. Часто приходилось предостерегать Мону.
У меня зашевелились волосы на затылке.
— Правда? Мона спрашивала твое мнение по какому-нибудь конкретному очерку?
— Нет, обычно я сама звонила, — призналась Донна. — Приходилось напоминать об увеличении количества неподтвержденных данных, об осторожности. Ничего конкретного она не упоминала.
Мои звонки выводили ее из себя. Слушай, у меня тут дела. Тебя еще что-то интересует?
Повесив трубку, я прислонилась к спинке стула и уставилась в потолок, пытаясь не слышать разговор между Лео и редактором о чьей-то обвисшей заднице. Нет никаких доказательств, что стычка между Моной и Кики имеет отношение к товару Джеда, но не может же это быть случайным совпадением: Джед предлагает информацию, а Кики выходит из себя. Донна ничуть не прояснила ситуации, однако я знаю человека, который прольет свет на это дело. Пришлось вернуться к кабинету для сотрудников западного побережья, где должна работать Мэри Кей.
Она была на месте и выглядела так, что у меня чуть носки не сползли. Костюм от Шанель, на сей раз бледно-лиловый и желтый, дополняла дюжина крупных красных бигуди. Все лицо покрыто белым гримом, будто она собралась давать представление в театре Кабуки.
— Я надеялась поболтать с вами минутку, — сказала я, постучав в дверь.
— Заходи, — недовольно ответила Мэри. — Не обращай внимания на мою внешность. У меня скоро важное интервью.
На столе стояло увеличительное зеркало с подсветкой, рядом лежала розовая косметичка. Когда я присела, Мэри окунула губку в коробочку и продолжила наносить на лицо основу цвета точь-в-точь как ноги манекена. Очень напоминало шпаклевку.
— Нэш поведал мне о вашей встрече с Джедом прошлым вечером, — начала я.
На мгновение Мэри перестала хлопать по лицу губкой, чтобы переварить информацию. Ее явно удивило решение Нэша поделиться со мной секретом.
— Полагаю, ты умеешь держать язык за зубами, Бейли?
— Да, Мэри Кей, умею.
— Это хорошо. Мы с Нэшем считаем, что пока этот факт нельзя разглашать.
— Вы можете на меня рассчитывать. Ну и новость, однако. Вам раньше доводилось слышать что-нибудь подобное ?
— Такое — нет, но я много чего другого слышала. Знаешь ли, дорогая, после съемок звезды превращаются в обыкновенных людей, и их не минуют жизненные страдания и переменчивость судьбы. Элизабет Тейлор, кстати, родилась с густым волосяным покровом, как шерсть. Уверена, мир полон душераздирающих откровений, в которые мы с тобой не посвящены.
— Вы догадывались о содержании информации, выставленной на продажу Джедом?
Она резко повернула ко мне голову.
— Я же уже говорила тебе за завтраком, что нет. Моя задача состояла в посредничестве.
— В день убийства Мона разговаривала с ним не первый раз, верно?
Мэри бросила губку в пакетик и взяла круглый тампон, ловко скользнув рукой под серебряную ленточку. Несмотря на напускную увлеченность делом, чувствовалось, что она взвешивает мою последнюю Фразу и обдумывает, как ответить.
— Не понимаю, о чем ты, Бейли.
— Я знаю, что Джед звонил Моне и до того, разве не так?
Мне было неловко лгать, но Мэри Кей очень скрытна, иного способа вытянуть из нее правду просто не существует.
Она снова повернулась ко мне, подняв бровь:
— Кто тебе такое сказал?
— Не помню. У меня много записей разных людей.
— Что ж, лично я устроила только один звонок.
— Спасибо за помощь. Увидимся.
Сложно определить, лгала Мэри Кей или нет. Судя по приподнятой брови, под бигуди шел непростой мыслительный процесс. Или это выражение досады из-за того, что ей известно далеко не все относительно Джеда. Лучший способ выяснить, чем была недовольна Кики, — это спросить у нее самой, но пока такой возможности не представляется.
Вернувшись за стол, я дождалась, пока Джесси закончит говорить по телефону, и подкатила к ней.
— Мне неловко донимать тебя, но нет ли продвижений на фронте с Кики?
— Как раз собиралась тебе сказать. Час назад говорила с моим другом менеджером, который обещал помочь, но секретарша заявила, что не станет обращаться к Кики с таким вопросом, чтобы не выводить ее из себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84