прочла все об эротомании в Интернете и сделала пару звонков. Надо будет взять интервью лично, но дело подождет до завтра.
Наконец полицейские ушли, и я принялась опрашивать сотрудников по тому же кругу. Объяснила им, что должна включить факт еще одной смерти в редакции «Базза» в продолжение очерка про Мону. Реакция была самая разная. Некоторые, подобно Лео, встревожились гибелью Райана, другие находились в состоянии немого шока, а пара человек даже пришли в восторг.
Оказалось, у Райана нет ни одного товарища. Никто не знал ни его задумок, ни его друзей. И никто не подозревал, что он наркоман. Однако во время последнего разговора я натолкнулась на любопытную деталь, высказанную помощницей редактора отдела красоты, чей маленький кабинет находится в самой дальней части этажа, около входа в «Трек». Я-то чуть не пропустила ее за ненадобностью.
— Вы хорошо относились к Райану? — по обыкновению, спросила я. Она выглядела стильно: платиновая блондинка с короткой стрижкой, черными ресницами и крошечным серебряным гвоздиком в носу.
— Нет, — хмуро ответила блондинка. — Честно говоря, я вообще его не знала, до прошлой недели.
— Он подошел поинтересоваться вашим мнением о Моне?
— Да, спрашивал, что я о ней думаю, доводилось ли мне на нее работать и тому подобное. Я рассказала ему, как Мона приходила в отдел красоты с большой сумкой и сгребала все с полок. Забрала даже прибор для стрижки волос на лобке в форме сердечка. Только потому, что это бесплатно.
— А потом вы не сталкивались с Райаном? Может, замечали что-то необычное в его поведении?
Раз уж Райан что-то затевал и вынюхивал, любой мог почувствовать неладное.
— Нет, это была наша единственная встреча… правда, я видела его на прошлой неделе в этом крыле редакции. В понедельник, около четырех.
— И что?
— Он сидел вон в том кабинете. — Девушка указала на комнату со стеклянной стеной, чуть поодаль. Она предназначена для сотрудников западного побережья, именно там наносила косметику Мэри Кей.
Странно. Может, Райан зашел туда втайне позвонить, как я делала в конференц-зале?
— Он разговаривал по телефону? — поинтересовалась я.
— По телефону? Не думаю. Возможно. Затем он направился к уборщице у служебного лифта.
По моему телу прошла волна тревоги.
— К Кате? Той самой, что оказалась на месте преступления в день смерти Моны?
— Кажется, да. Она вышла из лифта, Райан подозвал ее и пригласил в кабинет.
— Вы не слышали, о чем они говорили? — отчаянно спросила я, надеясь, что до нее долетела хотя бы одна фраза.
— Нет, я была очень занята. Мы сейчас пишем о подпаленных волосах, ходят слухи, будто у Кейт Босуорт загорелись накладные локоны во время съемок, и я пыталась выяснить…
— Да, понятно, — перебила я. — Но как это все выглядело?
— Он задавал вопросы, видимо, брал интервью, хотя уборщица редко отвечала, в основном говорил он сам. Ей явно было не по себе, она переминалась с ноги на ногу, так и не присела. Мне это показалось странным, именно поэтому я и обратила на них внимание.
Я вздохнула. Райан расспрашивал ее об убийстве или нет? Давно понятно, что Катя что-то недоговаривает. Может, Райан это тоже заметил и пытался вынудить ее довериться?
— Что-нибудь еще?
— Нет. Они не так уж и долго там простояли. Уборщица вернулась к лифту. Райан выключил свет и ушел.
— Вы сказали об этом полицейским?
— Нет, — удивилась она. — Их ничего подобного не интересовало. Они спросили, знала ли я, что он наркоман, и злился ли он когда-нибудь на Мону.
У меня голова шла кругом, пока я шагала вдоль по коридору. Надо встретиться с Катей и узнать, что она скрывает, во что посвятила Райана. Возможно, его смерть подтолкнет ее к откровенности. Опустившись за стол, я тотчас позвонила в бюро уборки и, уверив, что я не продюсер ни «Эксесс Голливуд», ни «Энтертейнментуикли», ни «Инсайдера», узнала, что Катя появляется каждый день в подвале в четыре часа.
Настало время для еще одной беседы, которую я весь день откладывала: с Хиллари. Мне неловко было к ней обращаться, но выбора не оставалось в свете того, что Джесси выяснила о ее странных передвижениях на барбекю. Нет ни малейшего шанса заставить ее признаться в том, что она заперла меня в сауне, но пусть хотя бы насторожится, пусть не думает, будто я ничего не понимаю. Может, это помешает ей впредь совершать подобные пакости.
— О чем ? — спросила Хиллари по телефону, когда я высказала желание с ней переговорить.
— Всего пара вопросов, — ответила я. — Пишу продолжение очерка про смерть Моны.
— Нельзя ли поконкретнее? Бейли, я уже рассказала тебе все, что мне известно о вечеринке, а сейчас я занята.
— О статьях без имен, — выпалила вдруг я, не выдавать же ей мои истинные намерения. — Хочу уточнить кое-что.
— Мы и об этом уже разговаривали.
— Всплыли новые факты. Это очень важно.
— Ладно, — недовольно согласилась Хиллари. — Заходи прямо сейчас.
Мне бы не помешал совет Джесси, как себя вести, но ее не было на месте. Придется думать самой, как справиться с Фашисткой. Когда я заглянула в кабинет Хиллари, та тихо сидела за столом и просматривала страничку записей корявым почерком. Однако у меня сложилось впечатление, будто она не читает, а дожидается моего прихода.
— Ужасно, что такое случилось с Райаном, — отметила она, как только я приземлилась в кресло напротив. — Ты знала, что он наркоман?
— Нет. А ты?
— Я?! — переспросила Хиллари, приложив руки к сердцу в фальшивом удивлении. — Откуда мне знать? Я же не сидела с ним рядом в отличие от некоторых.
— Зато у тебя уши как локаторы. От тебя ничего не утаить.
— Мило с твоей стороны так считать, — с сарказмом произнесла она. — Чем могу быть полезной? Повторюсь, у меня крайне мало времени.
— Почему Мона настаивала на издании статей без имен, несмотря на предупреждения адвоката?
Мне было все равно, что ответит Хиллари. Я всего лишь выжидала, чтобы не сразу свалить на нее подозрения.
Она убрала руки за спину, сцепила их и выгнула спину, изображая потягивание. Выпятила грудь прямо на меня. Откровенно говоря, я уже начала уставать от ее сисек.
— Их любят читатели. Им не важно, о ком идет речь, им нравится гадать, шевелить мозгами. Ты хотела поговорить о чем-то важном. Переходи к делу.
— Мне кажется, одна из таких статей, так и не опубликованная, привела к смерти Моны.
Блестящие губы моей собеседницы разомкнулись от удивления.
— О какой именно статье идет речь? — требовательно спросила она.
— У меня нет конкретных сведений. Я надеялась на тебя.
Извини, Бейли, — сказала Хиллари. — Знаю, в последнее время ты наш спецкорреспондент и Нэш дал тебе невероятной сложности задание, но есть и другие первостепенные вещи в «Клубничке», которые я не вправе обсуждать. Тем более если ты не можешь объяснить, какое это имеет отношение к смерти Моны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Наконец полицейские ушли, и я принялась опрашивать сотрудников по тому же кругу. Объяснила им, что должна включить факт еще одной смерти в редакции «Базза» в продолжение очерка про Мону. Реакция была самая разная. Некоторые, подобно Лео, встревожились гибелью Райана, другие находились в состоянии немого шока, а пара человек даже пришли в восторг.
Оказалось, у Райана нет ни одного товарища. Никто не знал ни его задумок, ни его друзей. И никто не подозревал, что он наркоман. Однако во время последнего разговора я натолкнулась на любопытную деталь, высказанную помощницей редактора отдела красоты, чей маленький кабинет находится в самой дальней части этажа, около входа в «Трек». Я-то чуть не пропустила ее за ненадобностью.
— Вы хорошо относились к Райану? — по обыкновению, спросила я. Она выглядела стильно: платиновая блондинка с короткой стрижкой, черными ресницами и крошечным серебряным гвоздиком в носу.
— Нет, — хмуро ответила блондинка. — Честно говоря, я вообще его не знала, до прошлой недели.
— Он подошел поинтересоваться вашим мнением о Моне?
— Да, спрашивал, что я о ней думаю, доводилось ли мне на нее работать и тому подобное. Я рассказала ему, как Мона приходила в отдел красоты с большой сумкой и сгребала все с полок. Забрала даже прибор для стрижки волос на лобке в форме сердечка. Только потому, что это бесплатно.
— А потом вы не сталкивались с Райаном? Может, замечали что-то необычное в его поведении?
Раз уж Райан что-то затевал и вынюхивал, любой мог почувствовать неладное.
— Нет, это была наша единственная встреча… правда, я видела его на прошлой неделе в этом крыле редакции. В понедельник, около четырех.
— И что?
— Он сидел вон в том кабинете. — Девушка указала на комнату со стеклянной стеной, чуть поодаль. Она предназначена для сотрудников западного побережья, именно там наносила косметику Мэри Кей.
Странно. Может, Райан зашел туда втайне позвонить, как я делала в конференц-зале?
— Он разговаривал по телефону? — поинтересовалась я.
— По телефону? Не думаю. Возможно. Затем он направился к уборщице у служебного лифта.
По моему телу прошла волна тревоги.
— К Кате? Той самой, что оказалась на месте преступления в день смерти Моны?
— Кажется, да. Она вышла из лифта, Райан подозвал ее и пригласил в кабинет.
— Вы не слышали, о чем они говорили? — отчаянно спросила я, надеясь, что до нее долетела хотя бы одна фраза.
— Нет, я была очень занята. Мы сейчас пишем о подпаленных волосах, ходят слухи, будто у Кейт Босуорт загорелись накладные локоны во время съемок, и я пыталась выяснить…
— Да, понятно, — перебила я. — Но как это все выглядело?
— Он задавал вопросы, видимо, брал интервью, хотя уборщица редко отвечала, в основном говорил он сам. Ей явно было не по себе, она переминалась с ноги на ногу, так и не присела. Мне это показалось странным, именно поэтому я и обратила на них внимание.
Я вздохнула. Райан расспрашивал ее об убийстве или нет? Давно понятно, что Катя что-то недоговаривает. Может, Райан это тоже заметил и пытался вынудить ее довериться?
— Что-нибудь еще?
— Нет. Они не так уж и долго там простояли. Уборщица вернулась к лифту. Райан выключил свет и ушел.
— Вы сказали об этом полицейским?
— Нет, — удивилась она. — Их ничего подобного не интересовало. Они спросили, знала ли я, что он наркоман, и злился ли он когда-нибудь на Мону.
У меня голова шла кругом, пока я шагала вдоль по коридору. Надо встретиться с Катей и узнать, что она скрывает, во что посвятила Райана. Возможно, его смерть подтолкнет ее к откровенности. Опустившись за стол, я тотчас позвонила в бюро уборки и, уверив, что я не продюсер ни «Эксесс Голливуд», ни «Энтертейнментуикли», ни «Инсайдера», узнала, что Катя появляется каждый день в подвале в четыре часа.
Настало время для еще одной беседы, которую я весь день откладывала: с Хиллари. Мне неловко было к ней обращаться, но выбора не оставалось в свете того, что Джесси выяснила о ее странных передвижениях на барбекю. Нет ни малейшего шанса заставить ее признаться в том, что она заперла меня в сауне, но пусть хотя бы насторожится, пусть не думает, будто я ничего не понимаю. Может, это помешает ей впредь совершать подобные пакости.
— О чем ? — спросила Хиллари по телефону, когда я высказала желание с ней переговорить.
— Всего пара вопросов, — ответила я. — Пишу продолжение очерка про смерть Моны.
— Нельзя ли поконкретнее? Бейли, я уже рассказала тебе все, что мне известно о вечеринке, а сейчас я занята.
— О статьях без имен, — выпалила вдруг я, не выдавать же ей мои истинные намерения. — Хочу уточнить кое-что.
— Мы и об этом уже разговаривали.
— Всплыли новые факты. Это очень важно.
— Ладно, — недовольно согласилась Хиллари. — Заходи прямо сейчас.
Мне бы не помешал совет Джесси, как себя вести, но ее не было на месте. Придется думать самой, как справиться с Фашисткой. Когда я заглянула в кабинет Хиллари, та тихо сидела за столом и просматривала страничку записей корявым почерком. Однако у меня сложилось впечатление, будто она не читает, а дожидается моего прихода.
— Ужасно, что такое случилось с Райаном, — отметила она, как только я приземлилась в кресло напротив. — Ты знала, что он наркоман?
— Нет. А ты?
— Я?! — переспросила Хиллари, приложив руки к сердцу в фальшивом удивлении. — Откуда мне знать? Я же не сидела с ним рядом в отличие от некоторых.
— Зато у тебя уши как локаторы. От тебя ничего не утаить.
— Мило с твоей стороны так считать, — с сарказмом произнесла она. — Чем могу быть полезной? Повторюсь, у меня крайне мало времени.
— Почему Мона настаивала на издании статей без имен, несмотря на предупреждения адвоката?
Мне было все равно, что ответит Хиллари. Я всего лишь выжидала, чтобы не сразу свалить на нее подозрения.
Она убрала руки за спину, сцепила их и выгнула спину, изображая потягивание. Выпятила грудь прямо на меня. Откровенно говоря, я уже начала уставать от ее сисек.
— Их любят читатели. Им не важно, о ком идет речь, им нравится гадать, шевелить мозгами. Ты хотела поговорить о чем-то важном. Переходи к делу.
— Мне кажется, одна из таких статей, так и не опубликованная, привела к смерти Моны.
Блестящие губы моей собеседницы разомкнулись от удивления.
— О какой именно статье идет речь? — требовательно спросила она.
— У меня нет конкретных сведений. Я надеялась на тебя.
Извини, Бейли, — сказала Хиллари. — Знаю, в последнее время ты наш спецкорреспондент и Нэш дал тебе невероятной сложности задание, но есть и другие первостепенные вещи в «Клубничке», которые я не вправе обсуждать. Тем более если ты не можешь объяснить, какое это имеет отношение к смерти Моны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84