Когда меня внезапно разбудил шум, ощущение было такое, будто я всплыла на поверхность со дна озера. Влажной рукой я машинально хлопнула по будильнику, а потом вспомнила, что сижу на кушетке. У меня звонил мобильник. Я нашла телефон, открыла его и увидела на экране номер Криса.
– Крис, это ты? – хрипло спросила я, взглянув на часы. Четверть шестого. – С тобой все в порядке? Я так волновалась.
Я не стала добавлять, что заодно и чувствовала себя виноватой.
– Ты уже слышала? – спросил он.
– Поскольку я пишу об этом в «Базз», вчера ночью, как только мне рассказали, я поехала в парк. Тебе, должно быть, нелегко…
– Меня только что разбудил продюсер и сообщил новость. Я хочу увидеться с тобой, Бейли. Это ужасно. Можно к тебе приехать? Понятно, что сегодня никаких съемок не будет.
– Ты не поверишь, но мне нужно уехать в шесть. Может, встретимся в кафе внизу? Оно работает круглосуточно.
– Отлично, буду через десять минут.
Проглотив залпом стакан сока, я вышла в Сеть и посмотрела, что пишут о Локет. За время сна я не так уж много и пропустила. Полиция обнародовала сообщение, в котором речь шла о том, что Локет проломили голову. И все. Некоторые новостные сайты поместили заявление Харпер, куда более отточенное по сравнению с тем, что она сказала мне. Харпер говорила, что они раздумывают, как поступить с фильмом, но сейчас все их мысли сосредоточены на Алексе Оттсоне и семье Локет. Алекс, как было сказано, уединился у себя дома и не дает никаких комментариев. Наконец я проверила сайт нашего журнала. Люди, потягивая кофе, уже начинали обсуждать мою сенсацию.
Крис сидел в почти пустом кафе, когда я спустилась, и мрачно смотрел в чашку, вытянув ноги в проход. Мне стало больно, когда я поняла, насколько он подавлен. Увидев меня, он поднялся, и мы крепко обнялись. Было так приятно чувствовать, как его руки обхватывают меня. Я побоялась сказать ему, что роман Тома и Локет перестал быть тайной. Я была уверена, что он об этом еще не успел узнать.
– Мне очень хотелось поговорить с тобой вчера вечером, но ты не брал трубку, – сказала я, садясь. – Как же ты узнал обо всем?
– Утром мне позвонил один из продюсеров. Мобильник лежал возле кровати; наверное, я просто не слышал, как ты звонила. Когда я закончил говорить с продюсером, один за другим позвонили три репортера. Бог весть откуда они знают мой телефон. Перед домом прессы не было, но, наверное, это вопрос времени – скоро стервятники начнут слетаться.
О Господи. Теоретически и я принадлежу к стае этих самых стервятников.
– Просто кошмар, – сказала я, гладя его руку.
– Да, мне страшно жаль Локет, – ответил он и положил ладонь поверх моей. – Стыдно признаться, но я так беспокоюсь, что теперь станет с фильмом и со мной.
– Не стыдись, Крис. Твой мир сегодня перевернулся, и ты имеешь полное право волноваться. Нет никаких слухов о том, как дирекция собирается выйти из положения?
– Я уже кое с кем поговорил; если верить сплетням, смерть Локет впишут в сценарий и найдут другую актрису на главную женскую роль.
– В этом есть смысл, – сказала я, заказав себе капуч-чино. – Было бы глупо все бросать, после того как в дело вложили столько денег.
– Да, но и это не исключено. Когда гибнут два актера, людям начинает казаться, что на фильме какое-то пятно. Возможно, дирекция захочет все поскорее свернуть.
– С другой стороны, это может сработать на вас, хоть и неприятно об этом думать. Фильм привлечет нездоровое любопытство.
– Ты сказала, что пишешь статью… ты знаешь, как погибла Локет?
Я объяснила, что располагаю очень незначительными сведениями, и спросила, не может ли он рассказать мне что-нибудь со своей стороны.
– Никто, судя по всему, ничего не знает. Я связался с Харпер, но она как будто совсем спятила и так мне ничего и не сказала. В газетах пишут, будто это могло быть убийство с целью ограбления, но, конечно, все наши думают, что смерть Локет как-то связана с Томом.
– Я уверена, что так оно и есть, – сказала я. – Незадолго до того, как я узнала, что ее убили, мне снова позвонили – тот жуткий человек, который смеется как сумасшедший. Я так и не поняла, кто это – мужчина или женщина. Он звонит как будто для того, чтобы похвастаться тем, что он сделал.
– Ты сообщила в полицию? – спросил Крис.
– Пока нет, но сегодня сообщу. Есть и еще кое-что, чем мне нужно будет с ними поделиться. В воскресенье Локет призналась, что у нее был роман с Томом и что она была у него в Андах в тот день, когда он пропал. А главное, после отъезда она перезвонила ему, и он сказал, что кто-то только что подъехал к дому. – Я процитировала строчку из Шекспира.
– Так вот почему ты расспрашивала меня об «Укрощении строптивой».
– Да.
– Но почему ты раньше мне не сказала? – Голос Криса зазвучал жестко. Он так пристально смотрел на меня, что взгляд его зеленых глаз как будто проникал насквозь. – Я думал, мы абсолютно искренни друг с другом.
– Я не могла тебе сказать, так как пообещала Локет, что не выдам ее, пока она не пойдет в полицию, – ответила я и почувствовала, что краснею. Крис, кажется, еще никогда так на меня не обижался – а ведь он не знал и половины всего. – Я собиралась рассказать тебе сразу же, как только будет можно. Локет сказала, что в четверг она будет свободна и тогда позвонит следователю.
Крис заметно расслабился, как будто такое объяснение его устроило.
– Ты думаешь, кто-то выяснил, что у нее есть ценная информация, и убил ее прежде, чем она успела обратиться в полицию? – спросил он.
– Не исключено. Но есть и все шансы на то, что она проговорилась Алексу. Вероятно, она подумала, что он так или иначе узнает.
– Эти новости явно его не обрадовали.
– Ты не видел, Алекс и Локет вчера разговаривали?
– Он почти весь день ее одергивал. Я ведь тебе сказал, Алекс вчера нас поедом ел, всех без исключения. Что-то его определенно беспокоило. Сначала я подумал, что это все из-за змеи, но слишком уж долго он злился. Да, кстати. Ты оказалась права. Один из продюсеров сказал, что они обнаружили змею, которая удрала из клетки во время какой-то передачи о животных – передача снималась в том же здании. Прости, что не поверил тебе, Бейли. Я…
– Ничего страшного, – сказала я, испытывая истинное облегчение от того, что у нас снова все уладилось. – Расскажи лучше, что еще было вчера. Ты не заметил, чтобы Локет разговаривала с кем-нибудь, для нас небезразличным? С Диком, например.
– Нет. Хотя с ним творилось что-то странное. Почти целый день он болтал по мобильнику, так что продюсер в конце концов сделал ему внушение. А Локет поссорилась с Харпер. Не знаю, в чем там было дело, но они стояли и углу и переругивались.
– Во сколько?
– Ближе к вечеру. А что?
– Харпер все выходные не отвечала на мои звонки, но вчера я наконец ей дозвонилась и спросила, почему она оставила меня в неведении относительно своего раннего возвращения в Нью-Йорк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Крис, это ты? – хрипло спросила я, взглянув на часы. Четверть шестого. – С тобой все в порядке? Я так волновалась.
Я не стала добавлять, что заодно и чувствовала себя виноватой.
– Ты уже слышала? – спросил он.
– Поскольку я пишу об этом в «Базз», вчера ночью, как только мне рассказали, я поехала в парк. Тебе, должно быть, нелегко…
– Меня только что разбудил продюсер и сообщил новость. Я хочу увидеться с тобой, Бейли. Это ужасно. Можно к тебе приехать? Понятно, что сегодня никаких съемок не будет.
– Ты не поверишь, но мне нужно уехать в шесть. Может, встретимся в кафе внизу? Оно работает круглосуточно.
– Отлично, буду через десять минут.
Проглотив залпом стакан сока, я вышла в Сеть и посмотрела, что пишут о Локет. За время сна я не так уж много и пропустила. Полиция обнародовала сообщение, в котором речь шла о том, что Локет проломили голову. И все. Некоторые новостные сайты поместили заявление Харпер, куда более отточенное по сравнению с тем, что она сказала мне. Харпер говорила, что они раздумывают, как поступить с фильмом, но сейчас все их мысли сосредоточены на Алексе Оттсоне и семье Локет. Алекс, как было сказано, уединился у себя дома и не дает никаких комментариев. Наконец я проверила сайт нашего журнала. Люди, потягивая кофе, уже начинали обсуждать мою сенсацию.
Крис сидел в почти пустом кафе, когда я спустилась, и мрачно смотрел в чашку, вытянув ноги в проход. Мне стало больно, когда я поняла, насколько он подавлен. Увидев меня, он поднялся, и мы крепко обнялись. Было так приятно чувствовать, как его руки обхватывают меня. Я побоялась сказать ему, что роман Тома и Локет перестал быть тайной. Я была уверена, что он об этом еще не успел узнать.
– Мне очень хотелось поговорить с тобой вчера вечером, но ты не брал трубку, – сказала я, садясь. – Как же ты узнал обо всем?
– Утром мне позвонил один из продюсеров. Мобильник лежал возле кровати; наверное, я просто не слышал, как ты звонила. Когда я закончил говорить с продюсером, один за другим позвонили три репортера. Бог весть откуда они знают мой телефон. Перед домом прессы не было, но, наверное, это вопрос времени – скоро стервятники начнут слетаться.
О Господи. Теоретически и я принадлежу к стае этих самых стервятников.
– Просто кошмар, – сказала я, гладя его руку.
– Да, мне страшно жаль Локет, – ответил он и положил ладонь поверх моей. – Стыдно признаться, но я так беспокоюсь, что теперь станет с фильмом и со мной.
– Не стыдись, Крис. Твой мир сегодня перевернулся, и ты имеешь полное право волноваться. Нет никаких слухов о том, как дирекция собирается выйти из положения?
– Я уже кое с кем поговорил; если верить сплетням, смерть Локет впишут в сценарий и найдут другую актрису на главную женскую роль.
– В этом есть смысл, – сказала я, заказав себе капуч-чино. – Было бы глупо все бросать, после того как в дело вложили столько денег.
– Да, но и это не исключено. Когда гибнут два актера, людям начинает казаться, что на фильме какое-то пятно. Возможно, дирекция захочет все поскорее свернуть.
– С другой стороны, это может сработать на вас, хоть и неприятно об этом думать. Фильм привлечет нездоровое любопытство.
– Ты сказала, что пишешь статью… ты знаешь, как погибла Локет?
Я объяснила, что располагаю очень незначительными сведениями, и спросила, не может ли он рассказать мне что-нибудь со своей стороны.
– Никто, судя по всему, ничего не знает. Я связался с Харпер, но она как будто совсем спятила и так мне ничего и не сказала. В газетах пишут, будто это могло быть убийство с целью ограбления, но, конечно, все наши думают, что смерть Локет как-то связана с Томом.
– Я уверена, что так оно и есть, – сказала я. – Незадолго до того, как я узнала, что ее убили, мне снова позвонили – тот жуткий человек, который смеется как сумасшедший. Я так и не поняла, кто это – мужчина или женщина. Он звонит как будто для того, чтобы похвастаться тем, что он сделал.
– Ты сообщила в полицию? – спросил Крис.
– Пока нет, но сегодня сообщу. Есть и еще кое-что, чем мне нужно будет с ними поделиться. В воскресенье Локет призналась, что у нее был роман с Томом и что она была у него в Андах в тот день, когда он пропал. А главное, после отъезда она перезвонила ему, и он сказал, что кто-то только что подъехал к дому. – Я процитировала строчку из Шекспира.
– Так вот почему ты расспрашивала меня об «Укрощении строптивой».
– Да.
– Но почему ты раньше мне не сказала? – Голос Криса зазвучал жестко. Он так пристально смотрел на меня, что взгляд его зеленых глаз как будто проникал насквозь. – Я думал, мы абсолютно искренни друг с другом.
– Я не могла тебе сказать, так как пообещала Локет, что не выдам ее, пока она не пойдет в полицию, – ответила я и почувствовала, что краснею. Крис, кажется, еще никогда так на меня не обижался – а ведь он не знал и половины всего. – Я собиралась рассказать тебе сразу же, как только будет можно. Локет сказала, что в четверг она будет свободна и тогда позвонит следователю.
Крис заметно расслабился, как будто такое объяснение его устроило.
– Ты думаешь, кто-то выяснил, что у нее есть ценная информация, и убил ее прежде, чем она успела обратиться в полицию? – спросил он.
– Не исключено. Но есть и все шансы на то, что она проговорилась Алексу. Вероятно, она подумала, что он так или иначе узнает.
– Эти новости явно его не обрадовали.
– Ты не видел, Алекс и Локет вчера разговаривали?
– Он почти весь день ее одергивал. Я ведь тебе сказал, Алекс вчера нас поедом ел, всех без исключения. Что-то его определенно беспокоило. Сначала я подумал, что это все из-за змеи, но слишком уж долго он злился. Да, кстати. Ты оказалась права. Один из продюсеров сказал, что они обнаружили змею, которая удрала из клетки во время какой-то передачи о животных – передача снималась в том же здании. Прости, что не поверил тебе, Бейли. Я…
– Ничего страшного, – сказала я, испытывая истинное облегчение от того, что у нас снова все уладилось. – Расскажи лучше, что еще было вчера. Ты не заметил, чтобы Локет разговаривала с кем-нибудь, для нас небезразличным? С Диком, например.
– Нет. Хотя с ним творилось что-то странное. Почти целый день он болтал по мобильнику, так что продюсер в конце концов сделал ему внушение. А Локет поссорилась с Харпер. Не знаю, в чем там было дело, но они стояли и углу и переругивались.
– Во сколько?
– Ближе к вечеру. А что?
– Харпер все выходные не отвечала на мои звонки, но вчера я наконец ей дозвонилась и спросила, почему она оставила меня в неведении относительно своего раннего возвращения в Нью-Йорк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75