– Нет. Я чувствовал себя виноватым, а Паула продолжала настаивать на продолжении наших отношений. Я понял, что очень соскучился по тебе и сказал ей, что все закончено.
– Так почему же я застала вас вместе в постели?
– Джина, ты можешь не верить мне, но прошлой ночью это было в первый раз с тех пор, как мы расстались месяц назад.
– Ты прав, я не верю тебе.
– Клянусь, это правда. В воскресенье вечером все участники фильма собрались на рождественскую вечеринку. Одно повлекло за собой другое. Боже, прости меня. Мне кажется, я не переживу, если ты оставишь меня. Я так испугался сегодня утром, что ты можешь больше не вернуться. Это заставило меня понять, как сильно я люблю тебя. Пожалуйста, дай мне еще один шанс, Джина. Клянусь, я буду примерным мужем. Это, действительно, было для меня хорошим уроком.
Джина встала.
– Джина, ты уходишь? Пожалуйста, не уходи! – закричал Мэтью.
Она пыталась собраться с мыслями. По крайней мере, узнав правду, она почувствовала себя лучше. Ей также вспомнилось, что и она вела себя не лучшим образом прошлой ночью.
Джина повернулась к Мэтью:
– Хорошо, я останусь. Надеюсь, ты сможешь спать в этой комнате, пока я не разрешу тебе вернуться в спальню.
Мэтью почувствовал облегчение.
– Хорошо, хорошо, – бормотал он. – Послушай, как ты смотришь, чтобы уехать куда-нибудь на Рождество? У моего друга из студии, Джона, есть небольшой домик за городом, где-то в Норфолке. Он говорил, что я могу приехать туда на рождественскую неделю. Мне кажется, мы можем провести там какое-то время вдвоем, второй медовый месяц. Что ты думаешь? – воодушевленно спросил Мэтью.
Джина неохотно повернулась к нему.
– Давай подождем. Я не знаю, как буду себя чувствовать к тому времени, так что посмотрим. Извини меня, я пойду приму ванну.
Джина вышла из комнаты, надеясь, что ей удалось не уронить свою гордость.
Следующие несколько дней Мэтью вел себя изумительно. Он каждый вечер приносил домой цветы или конфеты, помогал Джине по дому, с интересом расспрашивал ее о предстоящих пробах и клял режиссера последними словами, когда она не получила роль. Он каждую ночь беспрекословно уходил спать на диван.
Джина была вежлива, но отчужденна. На четвертую ночь, лежа одна в огромной постели, она решила, что Мэтью искупил свою вину. К тому же, до Рождества оставалось несколько дней. На следующее утро она сказала ему, что поедет за город. Он был в восторге, и тут же позвонил своему другу, чтобы обо всем договориться.
Джина с нетерпением ждала отъезда. Она подумала, что эта поездка необходима им обоим, чтобы сделать осторожный шаг к примирению.
За день до Рождества Мэтью взял напрокат машину, поздно вечером они поехали в магазин за продуктами и вернулись с полной машиной провизии. Мэтью открыл бутылку вина и подал Джине бокал.
– За предстоящие дни, – Мэтью довольно потянулся. – Какое блаженство уехать из студии за город с прекрасной женой.
Джина позволила ему обнять себя и поцеловать перед сном, но в спальню, по-прежнему, вернулась одна.
На следующее утро они выехали очень рано, надеясь избежать оживленного движения на дороге в канун Рождества. Джина включила радио, и они, сидя в машине, слушали рождественскую службу. Они остановили машину у живописного деревенского бара на выезде из Кембриджа, заполненного местными жителями, которые с удовольствием ели ланч и пили вино. Джина и Мэтью ели в прекрасном ресторане, прилегающем к бару, и пили подогретое вино.
– Разве это не великолепно? – глаза Мэтью сияли. – Ведь это первый раз с тех пор, как мы женаты, мы действительно великолепно проводим время вдвоем. Все из-за моей работы. Представляю, сколько актеров отдали бы все, чтобы быть на моем месте, но посмотри, как пострадали наши отношения из-за этой работы.
После ланча они продолжили свой путь в Норфолк. Мэтью остановил машину, когда увидел продажу рождественских елок. Он выбрал небольшую елку, а Джина купила несколько игрушек к ней в соседнем магазине. Через час, после того, как они свернули не в ту сторону, они наконец-то, подъехали к маленькому домику. Он стоял совершенно одиноко, окруженный лесом с одной стороны и бесконечными полями с другой.
– Это напоминает мне пряничный домик из «Хансел и Гретел», – Джина с восхищением осмотрела выкрашенный в белый цвет домик с маленькими окошечками. – Шикарно, не правда ли?
Мэтью освобождал от покупок машину, пока Джина обследовала комнаты. Плиточный пол был покрыт ярким ковром, в полутемной гостиной стоял огромный мягкий диван, занимавший почти всю комнату, и камин.
Джина помогла Мэтью разложить вещи, расправила постель и попыталась растопить камин.
– Ой! – Мэтью схватился за голову, ударившись о косяк в дверном проеме кухни. – Либо меня разобьет паралич, либо я стану горбуном к концу недели.
На кухне, казалось, недоставало самого главного.
– Мэтью, здесь нет духовки.
– Что? – Мэтью вошел в кухню. – Глупыш, вот же она – это называется – Ага, – он улыбнулся и снял две черные крышки, покрытые свинцом, скрывающие под собой духовой шкаф.
– О! – удивилась Джина. – Я думала, это котел для отопления.
Мэтью поднял к небу глаза:
– О Господи, я женился на тупице! – он стал щекотать ее до тех пор, пока у Джины не полились от смеха слезы. Потом он показал ей, как работает этот котел, который они стали называть «Ага». Вскоре закипел чайник, и они сели в гостиной у камина пить чай.
– Ты заметила, какая здесь тишина?
Джина кивнула:
– Покой, абсолютный покой. Мне кажется, может быть потому, что я родилась и выросла в Лондоне, я бы с удовольствием уехала жить в деревню.
Позже она подогрела пирог с мясом, а он открыл бутылку вина. Джина почувствовала, что напряжение последних нескольких месяцев постепенно уходит.
Без пяти двенадцать Джина подошла к маленькому окошку, вглядываясь в темноту рождественской ночи, в черное небо, сияющие звезды. Она неподвижно стояла у окна, когда руки Мэтью осторожно обняли ее.
– Счастливого Рождества, дорогая, – он нежно поцеловал ее в затылок. – Я сегодня ночью сплю на диване? – его губы прижались к ее уху.
– Нет, Мэтью.
– Благодарю тебя, Господи. Мне казалось, я сойду с ума, если сегодня мы не будем любить друг друга.
Он взял Джину за руку и повел вверх по лестнице в спальню с низким потолком. Они занимались любовью на большой железной кровати. Она поначалу была робкой и сдержанной, пытаясь не думать о другой женщине, которой Мэтью доставлял такое же удовольствие. Но чувственные ощущения взяли верх над разумом, и она забылась. Они оба получили наслаждение, и, изнемогая, упали друг другу в объятия. Джина облегченно заплакала, и Мэтью крепко прижал ее к себе.
– Пожалуйста, не плачь. Я так сильно люблю тебя и больше никогда не сделаю тебе больно, обещаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108