Глава 32
– Джина, это Джерард. Где ты пропадала? Я звонил тебе каждый вечер, но тебя никогда нет.
Был воскресный вечер. Джина проспала весь день, пытаясь отойти от каторжной работы в кафе и клубе. И меньше всего ей хотелось разговаривать с Джерардом.
– Извини, но я не сижу на телефоне, дожидаясь твоего звонка, – раздраженно ответила она. – Ведь мне приходится зарабатывать себе на жизнь.
– Что? Двадцать четыре часа в сутки? О'кей, Джина, надеюсь, ты скажешь мне, когда я опять опоздаю, что какой-то другой парень уже обставил меня?
– Нет, Джерард, ты неправильно понял. Я действительно очень занята. Целый день я в кафе, а потом… – Джина пыталась сообразить, что сказать. – Я играю по вечерам.
– Прекрасно. Когда я смогу прийти и посмотреть, а потом пообедать с тобой?
Джина криво усмехнулась.
– О, тебе не стоит смотреть на меня в этой роли. Роль совсем маленькая, да и театрик-то не из лучших. Кстати, он находится на задворках одного бара, и я ни единой душе не говорила, что играю там, – она конспиративно понизила голос. – Я бы предпочла, чтобы ты прошел мимо. Если честно, это меня немного смущает, – она надеялась, что убедила его и быстро сменила тему. – Как Бетина?
– Цветет, но уже устала сидеть в Каннах. Она скучает по тебе и шлет свою любовь. Честно, Джина, можно подумать, что она первая в мире родит ребенка, так Фредди кудахчет над ней. Давление у нее понизилось, так что не удивляйся, если она вырвется из когтей Фредди и прилетит к тебе в Лондон. Итак, мисс Неуловимая Труженица, когда старый отчаявшийся мужчина вымолит у вас пару часов?
– Действительно Джерард, у меня слипаются глаза. Мне не трудно, но… Но я никак не могу внести вас в график, по крайней мере, еще три недели.
Он добродушно рассмеялся.
– Хорошо. Что, если я позвоню тебе через пару недель? Твой личный секретарь не свернет мне шею?
Джина с облегчением вздохнула.
– Да, это будет просто замечательно. Спасибо, что позвонил мне, было очень приятно слышать тебя.
– Береги себя и… Джина?
– Что?
– Мне действительно жаль было услышать о твоем муже.
Она сдержала слезы.
– Да, спасибо. Пока, Джерард.
Джина положила трубку, зарыла голову в подушку и постаралась удержаться от слез. Она вытерла глаза и пошла на кухню приготовить себе чай. Слава Богу, у нее теперь было мало времени, чтобы думать о прошлом.
Поначалу она принимала каждого клиента, как потенциального насильника. Затем, после нескольких дней, прощаясь с хорошо воспитанным джентльменом, который просто хотел приятно посидеть и поговорить, она начала немного расслабляться.
Джина обнаружила, что она хороший слушатель. Мужчины чувствовали это и изливали ей свои проблемы. Ее понимание и мягкость подкупали, и некоторые приходили опять и спрашивали именно ее. Она научилась спаивать клиентов шампанским, и поняла, что если будет обращаться с ними, как с непослушными мальчиками, и говорить нежным материнским голосом, они начнут просить прощения и извиняться. От предложений поехать в отель или квартиру она решительно отказывалась, хотя ей пришлось признать, что деньги, которые ей предлагали, действительно очень соблазнительны. Но она не могла пересилить себя.
Она принесла чай в свою комнату и взяла фотографию Мэтью. Удастся ли ей когда-нибудь освободиться от этой ужасной пустоты в сердце?
Джина услышала звук открывающейся двери и знакомые шаги, как всегда, осторожно направляющиеся в ванную. Дверь захлопнулась, Джина уже знала, что Мэрилин выйдет только минут через десять, и глаза ее будут остекленевшими.
Все-таки Мэрилин была для нее загадкой, с ее постоянными походами в ванную, ее дружком, который до сих пор так и не появился в квартире.
На следующий вечер в клубе, когда Мэрилин переодевалась, Джина заметила огромные синяки на ее смуглой коже, но ничего не сказала. Они все так же жили вместе и дружили, но их дружба ничем не напоминала дружбу с Фрэнки. Мэрилин часто исчезала после работы в клубе, говоря, что идет к Джонни.
В дверь ее каморки легко постучались.
– Входи, – позвала Джина. Появилась Мэрилин, ее глаза были полностью стеклянными, но выглядела она встревоженной.
– Джина, я хочу, чтобы ты сделала мне одолжение. Завтра в город приезжает мой друг, я встречаюсь с ним после клуба. Если Джонни позвонит узнать, где я, скажи ему, что я сплю, что у меня болит голова, и ты не хочешь меня будить. О'кей.
Джина пожала плечами:
– О'кей.
Мэрилин как будто успокоилась.
– Спасибо. У него, э, плохой характер, и он не любит моего друга. Я просто не хочу его сердить. Я иду спать. Встретимся завтра.
Джина сделала то же самое. Но, перед тем, как нырнуть под плед, она подумала, уж не клиент ли клуба ее друг, который финансирует ее дорогие привычки.
Джина очень быстро взрослела.
Глава 33
– О, Господи, как становятся звездами? – ворчала Фрэнки, вытирая лоб уже давно мокрым от пота платком. Невыносимая жара пустыни сделала всех актеров и киношников раздражительными и вспыльчивыми.
Фрэнки уже тошнило от вечного песка в волосах, от воды, которая начинала течь тонкой струйкой, едва она заходила в душ. С Джун она не разговаривала по телефону уже пять дней, и боль от того, что ее нет рядом, лишь усиливала раздражение. Она легла на кровать в своем фургоне на колесах и поблагодарила Господа за то, что, по крайней мере, взяла приличный запас травки скоротать монотонные вечерние часы. Они снимали в пустыне уже пять недель, и единственным развлечением по вечерам было как следует «оттянуться» в соседнем фургоне. Но, с тех пор, как Фрэнки была влюблена в Джун, это перестало соблазнять ее. Она лежала, курила травку, и желала, чтобы время пролетело, как можно быстрее.
– Будь проклята Мими за то, что заставила меня играть кусок этого дерьма! – крикнула она, растирая в пепельнице очередной окурок.
Фрэнки знала, что Мими права, принуждая ее играть в этом фильме. Курт Волсам, режиссер фильма, был молод и отчаян. Недавно он получил в Каннах награду «Золотая пальма» за фильм, на который ушло минимум средств, но максимум эффектов и трюков. Критики встретили фильм с восторгом. «Пекло» был его первым фильмом, который ставился в Голливуде, количество людей, занятых в нем, было огромным. Для Фрэнки это фильм означал долгожданное расставание с низкопробными фильмами ужасов, в которых она играла, пока Мими не решилась запустить ее в лигу настоящих, достойных актрис.
Мими была агентом ее отца много лет и знала в Голливуде всех. Она твердо настаивала, чтобы Фрэнки держала в секрете свои отношения с Джун.
– Боже, девочка! Как можно ожидать от мужчин, что они примут тебя за секс-символ Голливуда, если они узнают, что ты лесбиянка. Все мужчины-звезды в возрасте пятидесяти, которые были голубыми, нашли себе маленьких миленьких женушек, чтобы сохранить имидж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108