Ворота были
открыты. Один из сторожей дремал над журналом. Другого она не разглядела.
Возможно, он находился во внешней части помещения. Это была граница базы,
выглядевший как самый обыкновенный склад военной техники. То, что
происходило на самой базе, никак не касалось этих парней.
Я ПОДНЯЛ ВЗГЛЯД И УВИДЕЛ, ЧТО ЦИФЕРБЛАТ ПОКРАСНЕЛ.
Она поежилась и положила руку ему на бедро. Крошка Ла Вон снова
спала. Чарли слегка похлопал ее по руке и сказал:
- Все будет в порядке, дорогая.
Когда взошло солнце, они ехали на восток, пересекая Неваду. Чарли
непрерывно кашлял.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КАПИТАН ШУСТРИК. 16 ИЮНЯ - 4 ИЮЛЯ 1990 ГОДА
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
Он - парень что надо,
Он - парень шикарный.
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
Ларри Андервуд
1
Заправочная станция Хэпскома была расположена на шоссе N_93 на
северной границе Арнетта, захудалого городишки из четырех улиц в ста
десяти милях от Хьюстона. В тот вечер завсегдатаи собрались у Хэпскома и,
усевшись рядом с кассой, принялись пить пиво, лениво болтать и наблюдать
за полетом жуков.
Тяжелые времена наступили в Арнетте. В 1980 году в городе было два
промышленных предприятия: бумажная фабрика и завод по выпуску
калькуляторов. Теперь бумажная фабрика была закрыта, а калькуляторный
завод переживал не лучшие времена. Как выяснилось, тайваньские
калькуляторы требуют куда меньших затрат на производство.
Норман Брюетт и Томми Уоннамейкер, раньше работавшие на бумажной
фабрике, недавно сумели найти себе новую работу. Генри Кармайкл и Стью
Редман оба работали на калькуляторном заводе, но у них редко набегало
более тридцати рабочих часов в неделю. Виктор Палфри был на пенсии и курил
самокрутки из вонючего табака - все, что он мог себе позволить.
Хэп и Вик Палфри спорили о деньгах и об их загадочной способности
исчезать куда-то, лишь только они появятся. Слушая их, Стюарт Редман, едва
ли не самый тихий человек во всем Арнетте, вспоминал о том, как
кровоточили его руки, когда в девятилетнем возрасте он после занятий
помогал разгружать грузовики за тридцать пять центов в час. Он знал, что
такое нищета. Он пытался спрятать свои руки от матери, но не прошло и
недели после того, как он начал работать, и она все поняла. Она поплакала
немного, но не упрашивала его оставить работу. Она понимала, в каком
положении они находятся. Она была реалистом.
Стью был молчалив - отчасти потому, что у него никогда не было ни
друзей, ни времени, чтобы их найти. Сначала школа, потом работа. Его
младший брат Дэв умер от пневмонии в тот самый год, когда он начал
работать. Стью так и не смог его забыть. Может быть, дело в чувстве вины,
- думал он. Он любил Дэва больше всех на свете... но его смерть означало
также и то, что одним ртом стало меньше.
В средней школе он увлекся футболом. Его мать поддержала это
увлечение, даже несмотря на то, что оно отнимало время у его работы.
- Играй, - сказала она. - Если ты и сумеешь выбраться отсюда, то
только благодаря футболу, Стюарт. Играй. Помни об Эдди Уорфилде.
Эдди Уорфилд был местным героем. Он вырос в очень бедной семье,
прославился как защитник районной школьной команды и десять лет играл за
"Грин Бэй Пэкерс". В настоящий момент Эдди был владельцем целой сети
забегаловок на западе и юго-западе. Когда в Ариетте произносили слово
"успех", то имели ввиду Эдди Уорфилда.
Стью не был защитником и не годился на роль Эдди Уорфилда. Но ему
казалось, что у него есть хоть какой-то шанс получить спортивную
стипендию.
Тогда заболела его мать. Она не могла продолжать работу. Это был рак.
За два месяца до того, как он окончил среднюю школу, она умерла, оставив
его с братом Брюсом на руках. Стью послал куда подальше спортивную
стипендию и пошел работать на калькуляторный завод. И в конце концов
именно Брюс, который был на три года его младше, сумел выбраться из этого
дерьма. Теперь он работал в Миннесоте системным аналитиком компании IBM. В
последний раз он видел Брюса на похоронах своей собственной жены, умершей
от той же самой разновидности рака, которая убила его мать. Он размышлял о
том, что у Брюса тоже может быть свое чувство вины... и что, возможно, он
немного стыдится того, что его брат превратился в очередного добродушного
старожила вымирающего техасского городка, который проводит свои дни за
работой на калькуляторном заводе, а вечера - у Хэпа или в баре за пивом.
Семейная жизнь была самым счастливым его временем, но длилась она
только восемнадцать месяцев. Утроба его жены породила только одного -
темного и зловещего - ребенка. Было это четыре года назад.
В четверти мили от них Стью заметил машину. У Стью было хорошее
зрение, и он определил автомобиль как очень старый "Шевроле", возможно,
75-го года выпуска. Фары были выключены, скорость - не более пятнадцати
миль в час, машина виляла из стороны в сторону. Вот она пересекла белую
линию и подняла пыль на обочине. Потом она свернула в другую сторону и
чуть не свалилась в кювет. Затем, словно бы водитель принял освещенное
здание заправочной станции за маяк, она двинулась прямо по шоссе,
напоминая пулю на излете. Миновав подъездной путь, машина въехала на
тротуар. Флуоресцентные лампы над колонками отражались в забрызганном
грязью ветровом стекле, так что было трудно разобрать, что там внутри, но
Стью разглядел смутные очертания водителя, тело которого мешковато
подпрыгнуло на ухабе. Машина шла все с той же скоростью, по-видимому, не
собираясь останавливаться.
- Лучше отключить колонки, Хэп, - мягко сказал Стью.
- Колонки? Почему?
Норм Брюетт повернулся и посмотрел в окно.
- Христос на осле, - сказал он.
Стью встал со стула, подался вперед и нажал на восемь пусковых кнопок
одновременно. Так что он оказался единственным человеком, который не
видел, как "Шевроле" врезался в ряд заправочных колонок, сбивая их одну за
другой.
Все они заметили искры, которые вырывались из-под выхлопной трубы,
цеплявшейся за бетон, и Хэп, видевший взрыв заправочной станции в Мексике,
инстинктивно закрыл глаза в ожидании огненного шара.
"Шевроле" сшиб три заправочных колонки и остановился. Тишина была
такой глубокой, что нервы не выдерживали.
- Твою мать, - беззвучно выдохнул Томми Уоннамейкер. - Она взлетит на
воздух, Хэп?
- Если б она собиралась, она давно бы уже взорвалась, - сказал Хэп,
поднимаясь с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238
открыты. Один из сторожей дремал над журналом. Другого она не разглядела.
Возможно, он находился во внешней части помещения. Это была граница базы,
выглядевший как самый обыкновенный склад военной техники. То, что
происходило на самой базе, никак не касалось этих парней.
Я ПОДНЯЛ ВЗГЛЯД И УВИДЕЛ, ЧТО ЦИФЕРБЛАТ ПОКРАСНЕЛ.
Она поежилась и положила руку ему на бедро. Крошка Ла Вон снова
спала. Чарли слегка похлопал ее по руке и сказал:
- Все будет в порядке, дорогая.
Когда взошло солнце, они ехали на восток, пересекая Неваду. Чарли
непрерывно кашлял.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КАПИТАН ШУСТРИК. 16 ИЮНЯ - 4 ИЮЛЯ 1990 ГОДА
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
Он - парень что надо,
Он - парень шикарный.
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
Ларри Андервуд
1
Заправочная станция Хэпскома была расположена на шоссе N_93 на
северной границе Арнетта, захудалого городишки из четырех улиц в ста
десяти милях от Хьюстона. В тот вечер завсегдатаи собрались у Хэпскома и,
усевшись рядом с кассой, принялись пить пиво, лениво болтать и наблюдать
за полетом жуков.
Тяжелые времена наступили в Арнетте. В 1980 году в городе было два
промышленных предприятия: бумажная фабрика и завод по выпуску
калькуляторов. Теперь бумажная фабрика была закрыта, а калькуляторный
завод переживал не лучшие времена. Как выяснилось, тайваньские
калькуляторы требуют куда меньших затрат на производство.
Норман Брюетт и Томми Уоннамейкер, раньше работавшие на бумажной
фабрике, недавно сумели найти себе новую работу. Генри Кармайкл и Стью
Редман оба работали на калькуляторном заводе, но у них редко набегало
более тридцати рабочих часов в неделю. Виктор Палфри был на пенсии и курил
самокрутки из вонючего табака - все, что он мог себе позволить.
Хэп и Вик Палфри спорили о деньгах и об их загадочной способности
исчезать куда-то, лишь только они появятся. Слушая их, Стюарт Редман, едва
ли не самый тихий человек во всем Арнетте, вспоминал о том, как
кровоточили его руки, когда в девятилетнем возрасте он после занятий
помогал разгружать грузовики за тридцать пять центов в час. Он знал, что
такое нищета. Он пытался спрятать свои руки от матери, но не прошло и
недели после того, как он начал работать, и она все поняла. Она поплакала
немного, но не упрашивала его оставить работу. Она понимала, в каком
положении они находятся. Она была реалистом.
Стью был молчалив - отчасти потому, что у него никогда не было ни
друзей, ни времени, чтобы их найти. Сначала школа, потом работа. Его
младший брат Дэв умер от пневмонии в тот самый год, когда он начал
работать. Стью так и не смог его забыть. Может быть, дело в чувстве вины,
- думал он. Он любил Дэва больше всех на свете... но его смерть означало
также и то, что одним ртом стало меньше.
В средней школе он увлекся футболом. Его мать поддержала это
увлечение, даже несмотря на то, что оно отнимало время у его работы.
- Играй, - сказала она. - Если ты и сумеешь выбраться отсюда, то
только благодаря футболу, Стюарт. Играй. Помни об Эдди Уорфилде.
Эдди Уорфилд был местным героем. Он вырос в очень бедной семье,
прославился как защитник районной школьной команды и десять лет играл за
"Грин Бэй Пэкерс". В настоящий момент Эдди был владельцем целой сети
забегаловок на западе и юго-западе. Когда в Ариетте произносили слово
"успех", то имели ввиду Эдди Уорфилда.
Стью не был защитником и не годился на роль Эдди Уорфилда. Но ему
казалось, что у него есть хоть какой-то шанс получить спортивную
стипендию.
Тогда заболела его мать. Она не могла продолжать работу. Это был рак.
За два месяца до того, как он окончил среднюю школу, она умерла, оставив
его с братом Брюсом на руках. Стью послал куда подальше спортивную
стипендию и пошел работать на калькуляторный завод. И в конце концов
именно Брюс, который был на три года его младше, сумел выбраться из этого
дерьма. Теперь он работал в Миннесоте системным аналитиком компании IBM. В
последний раз он видел Брюса на похоронах своей собственной жены, умершей
от той же самой разновидности рака, которая убила его мать. Он размышлял о
том, что у Брюса тоже может быть свое чувство вины... и что, возможно, он
немного стыдится того, что его брат превратился в очередного добродушного
старожила вымирающего техасского городка, который проводит свои дни за
работой на калькуляторном заводе, а вечера - у Хэпа или в баре за пивом.
Семейная жизнь была самым счастливым его временем, но длилась она
только восемнадцать месяцев. Утроба его жены породила только одного -
темного и зловещего - ребенка. Было это четыре года назад.
В четверти мили от них Стью заметил машину. У Стью было хорошее
зрение, и он определил автомобиль как очень старый "Шевроле", возможно,
75-го года выпуска. Фары были выключены, скорость - не более пятнадцати
миль в час, машина виляла из стороны в сторону. Вот она пересекла белую
линию и подняла пыль на обочине. Потом она свернула в другую сторону и
чуть не свалилась в кювет. Затем, словно бы водитель принял освещенное
здание заправочной станции за маяк, она двинулась прямо по шоссе,
напоминая пулю на излете. Миновав подъездной путь, машина въехала на
тротуар. Флуоресцентные лампы над колонками отражались в забрызганном
грязью ветровом стекле, так что было трудно разобрать, что там внутри, но
Стью разглядел смутные очертания водителя, тело которого мешковато
подпрыгнуло на ухабе. Машина шла все с той же скоростью, по-видимому, не
собираясь останавливаться.
- Лучше отключить колонки, Хэп, - мягко сказал Стью.
- Колонки? Почему?
Норм Брюетт повернулся и посмотрел в окно.
- Христос на осле, - сказал он.
Стью встал со стула, подался вперед и нажал на восемь пусковых кнопок
одновременно. Так что он оказался единственным человеком, который не
видел, как "Шевроле" врезался в ряд заправочных колонок, сбивая их одну за
другой.
Все они заметили искры, которые вырывались из-под выхлопной трубы,
цеплявшейся за бетон, и Хэп, видевший взрыв заправочной станции в Мексике,
инстинктивно закрыл глаза в ожидании огненного шара.
"Шевроле" сшиб три заправочных колонки и остановился. Тишина была
такой глубокой, что нервы не выдерживали.
- Твою мать, - беззвучно выдохнул Томми Уоннамейкер. - Она взлетит на
воздух, Хэп?
- Если б она собиралась, она давно бы уже взорвалась, - сказал Хэп,
поднимаясь с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238