— Ящерица не говорит, — ответила она. — Просто сказал, что сегодня мы должны остаться здесь. У них что-то вроде религиозного праздника.
— В переходах усилена охрана, — заметил Шэннон, разглядывая свои карты. — Я пас.
— Религиозный праздник? — спросил Фенстермахер. — И что это может быть?
— Трудно сказать, — Буккари пожала плечами. — Что-то вроде анимизма.
— Что? — удивился Фенстермахер. — Они поклоняются животным?
— Они поклоняются всему, — ответил Макартур. — По их мнению, каждая скала, дерево, горы одушевлены. Они обожествляют планету. У них несколько сект, или каст. Высокие, рабочие, поклоняются камню, растениям, рыбам, реке — все зависит от того, чем они занимаются. Охотники, те поклоняются диким животным.
Буккари посмотрела на него. Капрал, стоявший рядом с ней, почему-то смутился и отвел глаза.
— Ты быстро все схватываешь, Мак, — сказала она. — Продолжай в том же духе. Нам нужно контактировать с ними. Это похоже на то, как учишься читать, — Макартур покраснел и неловко улыбнулся в ответ.
— Да, Мак, — согласился Хадсон, не отрываясь от разложенных перед ним картинок. — Все это весьма двусмысленно, и Шал… э… лейтенант Буккари никогда не соглашается со мной. Вот так. Проверь вот это.
— И что это? — спросила она. Хадсон разработал систему, по которой ответы подбирались попарно вопросам.
— Это имеет отношение к серии вопросов о других расах и людях, — ответил Хадсон. — Мы пытаемся определить, видели ли они когда-нибудь других пришельцев или летающие машины.
— Да. И…
— Я понял следующее: они видели летающие машины, но не в последнее время, не в последние четыре года, да и раньше довольно редко. Описывают этих пришельцев как великанов, людей-медведей. Что ты об этом думаешь? — он придвинул к Буккари несколько рукописных листков. Лейтенант уставилась на них, а Макартур осторожно придвинулся поближе.
— Ты прав, Нэш, — сказала она чуть погодя. — Здесь сказано, что они видели какие-то крылатые объекты, издающие шум. Четыре зимы, то есть последние четыре года назад, — она перевела взгляд на другие страницы. — В их мифах есть рассказы о больших людях-гигантах, людях-медведях, которые появлялись из этих машин. У них было оружие. Музыкальное или поющее. Оно убивало на большом расстоянии.
— Великаны, а? — хмыкнул Уилсон. Рука с картами замерла в воздухе.
— Не забудь, — сказал Хадсон, — они и нас считают великанами.
— Ну, это не совсем так, Нэш, — вступила Буккари. — Чтобы описать нас, Ящерица употребляет слово «большой». А вот выражение, которое относится к описанию этих пришельцев, более эмфатично, различие в степени. Наш друг подчеркивает, что из живых обитателей скал никто этих чужаков не видел, а вот их летающие машины видели многие.
— А что это за поющее оружие? — спросил Макартур. — Лазеры?
— Неплохая мысль, — серьезно сказал Шэннон.
Внимание всех привлекли двое вошедших — Честен и Гордон отряхивались от снега.
— Нам показалось, что мы что-то слышали, — объяснил Честен.
— Что именно, Джокко? — спросила Буккари.
— Музыка, колокола, свист. Что-то вроде того, непонятное. Но как-то задевает за живое. Красиво, пожалуй, — задумчиво ответил Честен.
— Мне не хватает музыки, — с отсутствующим видом заметила Доусон и принялась напевать что-то давно забытое, но тут же осеклась и смущенно огляделась.
— Чудно, Нэнси, — сказала Ли. — Продолжай.
— Неловко.
— Тебе неловко? — усмехнулся Фенстермахер и пригнулся — брошенный ботинок пролетел над его головой.
Уилсон поднялся.
— Я раньше пел. До сих пор помню кое-какие песенки.
— Только не надо тех, которые ты пел, распивая пиво, — поддел его Шэннон.
— Да, канонир, не забывай, что у нас здесь дамы, — попросила Буккари.
— Уилсон, тебе случалось петь для дам? Все рассмеялись, а Уилсон погнался за Фенстермахером, который благополучно выскочил в холодный коридор.
Буккари вернулась к картинкам, но мысли о будущем отвлекли ее от этого занятия. Зима обещала быть долгой. Она подняла голову — Макартур смотрел на нее. Он застенчиво улыбнулся и, покраснев, отвернулся. Никто, кроме Буккари, этого не заметил.
Доусон и Уилсон уже вспоминали слова какой-то древней песенки. Вскоре все уже пели. И это было прекрасно.
Глава 29
ВЕСНА
Озеро в долине Макартура оказалось громадным — потребовался целый день, чтобы обойти его. В южной части находилась небольшая бухточка, тихая, спокойная, с островками, поросшими лесом, — прекрасное место для рыбалки.
Макартур открыл это местечко еще в ходе предыдущей экспедиции. Помимо хорошего подхода к озеру, здесь в избытке рос лес, да и почва казалась подходящей для земледелия, но самое главное — источник с чистейшей и казавшейся сладкой водой. Пробиваясь из-под камней, он растекался и сбегал к песчаному берегу залива.
— У, водичка холодная, — заметила Голдберг, присаживаясь у весело журчащего ключа, чтобы смыть с рук рыбью чешую. Сама рыба, обезглавленная и выпотрошенная, уже лежала на камнях. Устроившийся поблизости охотник с явным интересом следил за Доусон, которая прозвала его Синий Нос.
— Уилсон, поставь котелок воды на огонь, — попросила Доусон, протирая песком нож. — Наверное, так можно избавиться от этого запаха.
— О, кажется, я всю жизнь только тем и занималась, что чистила рыбу, — простонала Голдберг.
— Держи-ка, дружок. Подкрепись, — сказала Доусон, бросая Синему Носу кусок филе. Охотник ловко поймал его, сунул в рот и проглотил, не пережевывая. — Хадсон говорит, что сегодня у нас годовщина: целый земной год, как мы здесь.
— И что, прикажете веселиться по этому поводу? — спросила Голдберг и подняла голову, услышав стук упавшего дерева. Выше по склону холма Тукманян и Шмидт валили лес, а внизу, у самого берега, Ли и Мендоса копались в черной илистой почве, еще совсем недавно находившейся под водой. Рядом с ними с мотыгой и мешочком семян в руках суетился высокий обитатель скал из племени садовников.
— Помоги-ка мне, мамочка, — обратилась к подруге Доусон. Она собирала свои принадлежности, включая пистолет. По меньшей мере один человек в группе всегда был вооружен; самым большим недостатком залива являлось то, что здесь обитали гаргантюанских размеров медведи, все еще считавшие его своей территорией. Два косматых монстра, проявившие к гостям чрезмерное любопытство, уже поплатились за это жизнью — их шкуры висели врастяжку на специально изготовленной раме.
— Черт, Нэнси, ты становишься бочкой! — воскликнула Голдберг, помогая Доусон подняться, при этом обе женщины пыхтели, как паровозы. Прежняя одежда Доусон уже не годилась, теперь она носила меха и шкуры. Самодельный балахон весьма некстати распахнулся, когда женщина неуклюже вставала, обнажая белые мускулистые ноги в мужских ботинках, — пушистые хвосты не прикрывали погрузневшее тело и вздутый живот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74