Пришло время посмотреть Наташу.
Мы застаём её вместе с её другом, Анатолием. Они медленно идут по набережной. Одета Наташа несколько вызывающе (с точки зрения Анатолия). Коротенький ярко-голубой сарафанчик на молнии и с большим вырезом. Он так плотно обтягивает фигуру, что сразу видно: самое большее, что под него надето, это трусики. Ярко-красные босоножки из двух ремешков: один поперёк пальцев, другой крестообразно охватывает лодыжку. На руках два браслета, точнее, один; второй это — Ленин искатель. На шее ленточка с кулоном, в который я вмонтировал маяк.
Стройная, спортивная фигурка и длинные красивые ножки привлекают всеобщее внимание. Мужчины смотрят с восхищением, женщины — с завистью. Анатолию это, судя по тому, какие взгляды он бросает на тех, кто слишком долго задерживает свой взгляд на Наташе, не слишком нравится. А зря, придётся привыкать. После тех уроков, которые Наташа получила у Лены, она уже просто не может вести себя по-другому. Сама она не обращает на взгляды прохожих ни малейшего внимания. Мне кажется, что ещё немного и она скинет сарафан и пойдёт дальше в одних трусиках, благо погода позволяет.
Кстати, интересно, как отреагировал Анатолий, увидев, что грудь его подруги покрыта таким же ровным загаром, как и всё тело? Ведь ещё неделю назад (по его времени) она сияла молочной белизной. Спрашиваю об этом Лену. Она пожимает плечами:
— Наверное, воспринял это как необъяснимый феномен. Хотя… По-моему, она рассказывает ему о нас, или уже рассказала и сейчас приводит аргументы, что всё это не сон и не вымысел.
— Почему ты так решила?
— Она уже дважды сунула ему под нос искатель. Это раз. У него наверняка возникли вопросы, требующие объяснений. Первый, ты правильно подметил: загар. Начало лета, а она как будто из тропиков вернулась. Кстати, у этого Солнца ультрафиолетовая часть спектра заметно богаче. Второе, он наверняка, уже заметил, как она резко изменилась в сексуальном плане. Всё это потребовало объяснений. Это — два. Думаю, ей пришлось рассказать всё, как было.
— Почему?
— Ну, а какую ещё можно придумать версию, объясняющую столь резкие перемены, произошедшие в человеке за один-два дня? Но, по-моему, он ей ещё не до конца поверил. Слишком уж это всё кажется неправдоподобным, пока сам не потрогаешь.
— Жаль, что мы их не слышим. Почему ты не свяжешься с Корой и не уточнишь последние цифры кода, чтобы наладить аудиоканал?
— Не надо. В этом есть своя прелесть. Остаётся место для размышлений, догадок и фантазии.
— Время с тобой, — смеюсь я, — Догадывайся и фантазируй.
Когда до Нового Года остаётся один час мы начинаем накрывать на стол. Пельмени, отбивные из кабана, запеченные в тесте и грибной соус я пока оставляю на решетке очага над углями. Их будем брать прямо с жару, с пылу. Лена расставляет на столе свои изысканные салаты и закуски, а я выставляю бренди и вино. Шампанское для охлаждения выношу за дверь. Накрыв на стол, Лена удаляется в комнату, где жила Наташа. Я зажигаю гирлянду на ёлке, свечи и гашу освещение. К встрече Нового Года всё готово. Набиваю трубку ароматным табаком, который я случайно обнаружил в «меню» Синтезатора, закуриваю и жду свою подругу. Однако Елена Илек заставляет себя ждать. Впрочем, это её неотъемлемое, как и всех женщин, право. Я понимаю, что она сейчас переодевается, а это процедура серьёзнейшая. Сам-то я уже успел облачиться в «парадный костюм», который Лена сотворила для меня два месяца назад.
Бесшумно открывается дверь, и в комнату величаво вплывает моя Лена. Я немею от удивления. Она одета точь в точь так же, как была одета на новогоднем балу в Монастыре. Вплоть до пары крупных жемчужин, висящих под белой бархатной ленточкой вокруг шейки. Лена, словно не замечая моего изумления, останавливается, делает реверанс и протягивает мне руку. Почтительно целую её пальчики и провожу как королеву, к креслу. Беру бутылку вина, но Лена отрицательно качает головой и указывает на бренди. Бренди, так бренди. Наполняю рюмки и произношу тост:
— Уходит год. Время знает, какой это был год в этой Фазе. Не суть как важно. Важно то, что я весь этот год провёл в этой самой Фазе. Когда пьют за уходящий год, принято вспоминать, что в этом году произошло. Пьют за хорошее, а плохое стараются не вспоминать. Не так уж он был богат событиями этот уходящий год, но были в нём и радостные, и грустные события. Были и черные дни, и светлые. Но был в этом году один очень светлый день, когда произошло самое важное и самое радостное событие. В этот день ты пришла сюда. В этот день ты нашла меня. Вот за этот день мы и выпьем. Всё остальное — преходящее.
Лена кивает в знак согласия.
— Правильно, Андрюша. Лучше не скажешь.
Салаты и закуски Лена приготовила прекрасно. Сразу чувствуется, когда автор вкладывает в произведение свою душу. По достоинству оценив творения подруги, я разглядываю её платье и вспоминаю давно прошедший новогодний бал. Внезапно в голову мне приходит необычная мысль.
— Лена, — спрашиваю я, — Ты помнишь ту песню, которую ты исполняла на новогоднем балу?
— Конечно.
— Там были такие слова…
— Помню. Скажи, а сколько пришлось скитаться, среди туманных Миров скитаться, чтоб мы с тобой, чтоб мы с тобой друг друга нашли?
— Не только эти. Там ещё было такое. И вновь тебя я ищу по свету, опять тебя я ищу по свету, среди других, среди чужих пространств и веков.
— Да, — вздыхает Лена, — Одной найти, любовь найти всегда нелегко. А ведь я специально оделась именно так, чтобы ты вспомнил тот бал и эту песню.
— Серьёзно!? Ах, Схлопка! Я всё время забываю, что ты у меня психолог, каких мало. Ленок, а ведь получается, что ты тогда очень точно предугадала наше будущее, и песня получилась действительно про нас с тобой.
— Знаешь, я и сама сейчас удивляюсь, как это всё так точно совпало.
— Спой её ещё раз, — прошу я и тянусь к гитаре.
— Спою, только в следующем году, — говорит Лена и показывает на таймер.
Там горит 23.56.
— Чуть не заболтались! — спохватываюсь я и бегу на крыльцо.
Выхватив из сугроба бутылку шампанского, я так же бегом возвращаюсь к столу. Лена уже приготовила бокалы и стоит в задумчивости перед очагом, гадая: что выставить в качестве гвоздя праздничного стола, отбивные или пельмени. А на таймере уже 23.58.
— Не раздумывай, — говорю я, — Бери по одной отбивной, ставь на стол горшок с картошкой и сковородку с луком.
Сам я откупориваю бутылку. Игристый напиток льётся в бокалы.
— С Новым Годом, родная!
— С Новым Годом! — поднимает свой бокал Лена, — Дай Время, чтобы этот год принёс нам удачу.
Больше мы не говорим ни слова. Внезапно Лена встаёт и берёт меня за руку.
— Пойдём.
— Куда? — удивляюсь я.
— Пойдём, пойдём.
Она так решительно тянет меня, что я подчиняюсь без лишних вопросов и следую за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Мы застаём её вместе с её другом, Анатолием. Они медленно идут по набережной. Одета Наташа несколько вызывающе (с точки зрения Анатолия). Коротенький ярко-голубой сарафанчик на молнии и с большим вырезом. Он так плотно обтягивает фигуру, что сразу видно: самое большее, что под него надето, это трусики. Ярко-красные босоножки из двух ремешков: один поперёк пальцев, другой крестообразно охватывает лодыжку. На руках два браслета, точнее, один; второй это — Ленин искатель. На шее ленточка с кулоном, в который я вмонтировал маяк.
Стройная, спортивная фигурка и длинные красивые ножки привлекают всеобщее внимание. Мужчины смотрят с восхищением, женщины — с завистью. Анатолию это, судя по тому, какие взгляды он бросает на тех, кто слишком долго задерживает свой взгляд на Наташе, не слишком нравится. А зря, придётся привыкать. После тех уроков, которые Наташа получила у Лены, она уже просто не может вести себя по-другому. Сама она не обращает на взгляды прохожих ни малейшего внимания. Мне кажется, что ещё немного и она скинет сарафан и пойдёт дальше в одних трусиках, благо погода позволяет.
Кстати, интересно, как отреагировал Анатолий, увидев, что грудь его подруги покрыта таким же ровным загаром, как и всё тело? Ведь ещё неделю назад (по его времени) она сияла молочной белизной. Спрашиваю об этом Лену. Она пожимает плечами:
— Наверное, воспринял это как необъяснимый феномен. Хотя… По-моему, она рассказывает ему о нас, или уже рассказала и сейчас приводит аргументы, что всё это не сон и не вымысел.
— Почему ты так решила?
— Она уже дважды сунула ему под нос искатель. Это раз. У него наверняка возникли вопросы, требующие объяснений. Первый, ты правильно подметил: загар. Начало лета, а она как будто из тропиков вернулась. Кстати, у этого Солнца ультрафиолетовая часть спектра заметно богаче. Второе, он наверняка, уже заметил, как она резко изменилась в сексуальном плане. Всё это потребовало объяснений. Это — два. Думаю, ей пришлось рассказать всё, как было.
— Почему?
— Ну, а какую ещё можно придумать версию, объясняющую столь резкие перемены, произошедшие в человеке за один-два дня? Но, по-моему, он ей ещё не до конца поверил. Слишком уж это всё кажется неправдоподобным, пока сам не потрогаешь.
— Жаль, что мы их не слышим. Почему ты не свяжешься с Корой и не уточнишь последние цифры кода, чтобы наладить аудиоканал?
— Не надо. В этом есть своя прелесть. Остаётся место для размышлений, догадок и фантазии.
— Время с тобой, — смеюсь я, — Догадывайся и фантазируй.
Когда до Нового Года остаётся один час мы начинаем накрывать на стол. Пельмени, отбивные из кабана, запеченные в тесте и грибной соус я пока оставляю на решетке очага над углями. Их будем брать прямо с жару, с пылу. Лена расставляет на столе свои изысканные салаты и закуски, а я выставляю бренди и вино. Шампанское для охлаждения выношу за дверь. Накрыв на стол, Лена удаляется в комнату, где жила Наташа. Я зажигаю гирлянду на ёлке, свечи и гашу освещение. К встрече Нового Года всё готово. Набиваю трубку ароматным табаком, который я случайно обнаружил в «меню» Синтезатора, закуриваю и жду свою подругу. Однако Елена Илек заставляет себя ждать. Впрочем, это её неотъемлемое, как и всех женщин, право. Я понимаю, что она сейчас переодевается, а это процедура серьёзнейшая. Сам-то я уже успел облачиться в «парадный костюм», который Лена сотворила для меня два месяца назад.
Бесшумно открывается дверь, и в комнату величаво вплывает моя Лена. Я немею от удивления. Она одета точь в точь так же, как была одета на новогоднем балу в Монастыре. Вплоть до пары крупных жемчужин, висящих под белой бархатной ленточкой вокруг шейки. Лена, словно не замечая моего изумления, останавливается, делает реверанс и протягивает мне руку. Почтительно целую её пальчики и провожу как королеву, к креслу. Беру бутылку вина, но Лена отрицательно качает головой и указывает на бренди. Бренди, так бренди. Наполняю рюмки и произношу тост:
— Уходит год. Время знает, какой это был год в этой Фазе. Не суть как важно. Важно то, что я весь этот год провёл в этой самой Фазе. Когда пьют за уходящий год, принято вспоминать, что в этом году произошло. Пьют за хорошее, а плохое стараются не вспоминать. Не так уж он был богат событиями этот уходящий год, но были в нём и радостные, и грустные события. Были и черные дни, и светлые. Но был в этом году один очень светлый день, когда произошло самое важное и самое радостное событие. В этот день ты пришла сюда. В этот день ты нашла меня. Вот за этот день мы и выпьем. Всё остальное — преходящее.
Лена кивает в знак согласия.
— Правильно, Андрюша. Лучше не скажешь.
Салаты и закуски Лена приготовила прекрасно. Сразу чувствуется, когда автор вкладывает в произведение свою душу. По достоинству оценив творения подруги, я разглядываю её платье и вспоминаю давно прошедший новогодний бал. Внезапно в голову мне приходит необычная мысль.
— Лена, — спрашиваю я, — Ты помнишь ту песню, которую ты исполняла на новогоднем балу?
— Конечно.
— Там были такие слова…
— Помню. Скажи, а сколько пришлось скитаться, среди туманных Миров скитаться, чтоб мы с тобой, чтоб мы с тобой друг друга нашли?
— Не только эти. Там ещё было такое. И вновь тебя я ищу по свету, опять тебя я ищу по свету, среди других, среди чужих пространств и веков.
— Да, — вздыхает Лена, — Одной найти, любовь найти всегда нелегко. А ведь я специально оделась именно так, чтобы ты вспомнил тот бал и эту песню.
— Серьёзно!? Ах, Схлопка! Я всё время забываю, что ты у меня психолог, каких мало. Ленок, а ведь получается, что ты тогда очень точно предугадала наше будущее, и песня получилась действительно про нас с тобой.
— Знаешь, я и сама сейчас удивляюсь, как это всё так точно совпало.
— Спой её ещё раз, — прошу я и тянусь к гитаре.
— Спою, только в следующем году, — говорит Лена и показывает на таймер.
Там горит 23.56.
— Чуть не заболтались! — спохватываюсь я и бегу на крыльцо.
Выхватив из сугроба бутылку шампанского, я так же бегом возвращаюсь к столу. Лена уже приготовила бокалы и стоит в задумчивости перед очагом, гадая: что выставить в качестве гвоздя праздничного стола, отбивные или пельмени. А на таймере уже 23.58.
— Не раздумывай, — говорю я, — Бери по одной отбивной, ставь на стол горшок с картошкой и сковородку с луком.
Сам я откупориваю бутылку. Игристый напиток льётся в бокалы.
— С Новым Годом, родная!
— С Новым Годом! — поднимает свой бокал Лена, — Дай Время, чтобы этот год принёс нам удачу.
Больше мы не говорим ни слова. Внезапно Лена встаёт и берёт меня за руку.
— Пойдём.
— Куда? — удивляюсь я.
— Пойдём, пойдём.
Она так решительно тянет меня, что я подчиняюсь без лишних вопросов и следую за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130