— Сегодня ты поработал неплохо, — заметил Рагнар. — Но до прибытия долгожданных гостей мы должны захватить как можно больше «магов резерва». Теперь же я пойду к нему.
Тяжело ступая, Рагнар покинул комнату и, пройдя многочисленными коридорами, остановился перед массивной дверью. Пробивавшаяся из-под нее ослепительная полоска заливала лазурным светом мраморный пол коридора.
«Исходящая от него аура стала еще ярче, чем прежде, — подумал охотник за кровью, — знания и сила также возрастают день ото дня. А Избранный по-прежнему не обучен магии и даже не догадывается, что мальчик жив».
Стоя у двери, Рагнар вспоминал не столь уж давний день, когда мальчик — тогда еще младенец — внезапно материализовался перед ним и заявил, что он, Рагнар, отныне поступает в его распоряжение. Охотник за кровью был потрясен, но с радостью повиновался своему новому господину.
Собравшись с духом, Рагнар медленно открыл тяжелую дверь.
Над мраморным полом в тишине, нарушаемой лишь шелестом страниц Манускрипта, парил мальчик, вокруг которого сияла невероятно яркая лазурная аура.
Внимание ребенка, облаченного в простое белое одеяние, было приковано к великому трактату Парагона.
Внешние уголки его темно-голубых глаз были слегка приподняты к вискам. У мальчика были высокие скулы и чувственные губы; черные, прямые, шелковистые волосы ниспадали на плечи. Когда Рагнар видел его в прошлый раз, он производил впечатление восьмилетнего ребенка; сейчас ему, казалось, было уже больше десяти.
Охотник за кровью опустился на колени и склонил голову.
— Ты звал меня, господин?
Мальчик прищурил глаза, и очередная страница с золотым обрезом перевернулась. Ему не требовался Парагон, чтобы читать Манускрипт; по его словам, этот дар он получил от своих «небесных родителей». Пролистав за считанные мгновения несколько сот страниц, мальчик, наконец, соизволил взглянуть на охотника за кровью.
— Жидкость уже собрана? — спросил он.
В детском по звучанию голосе не было и намека на мягкость.
— Да, мой господин. Нам со Скрунджем хватит.
— Доставь во дворец одного мертвого «мага резерва», — продолжал мальчик. — Татуировку не трогай. Что касается остальных, я уже задействовал заклинание исцеления.
«Его способности возрастают день ото дня», — подумал охотник за кровью.
— А как Птицы? — спросил он. — С ними все идет как надо?
— Да, — не глядя на него, ответил мальчик. — Созревание первого поколения завершено. — Он сделал паузу. — Избранный и Верховный маг уже в Евтракии. И с ними увечный маг из Призрачного Леса.
— Я тоже почувствовал это, — отозвался Рагнар. — С твоей стороны, мой господин, было чрезвычайно мудро приказать перенести Манускрипт сюда. — Он помолчал, прикидывая, не позволит ли себе лишнего, задав следующий вопрос. — Находишь ли ты что-либо полезное для себя в Манускрипте?
Мальчик снова поднял голову; короткая, зловещая улыбка тронула его губы.
— Я читаю Манускрипт для развлечения, не более. Пользы в этом якобы значительном труде я не вижу. Однако с исторической точки зрения он не лишен интереса, поскольку написан Древними Провидцами. Что касается практических вопросов магии, мне он ничего не дает. Не нужен мне и Парагон, эта жалкая побрякушка, которой они придают такое значение. — Мальчик перевел взгляд на огромный фолиант с золотым обрезом, страницы которого тут же замелькали с головокружительной быстротой.
— Те, кого мы ждем, скоро будут здесь, — внезапно произнес он, — и к их появлению все должно быть готово. Пора пустить слух о возвращении Избранного и сообщить о вознаграждении, назначенном за его голову. Узнав о том, что принц в опасности, маги, я в этом не сомневаюсь, укроются в Редуте Синклита. Однако нам не придется разыскивать их — они сами явятся сюда. И тогда тот, кто в этом низшем мире доводится мне отцом, узнает о моем существовании.
— Да, мой господин, — благоговейно произнес Рагнар.
Поняв, что аудиенция закончена, он поднялся и неслышно вышел.
ЧАСТЬ 1
ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
И случится так, что на пути к овладению своим даром Избранные будут испытывать мучительные страдания, каждый на свой лад: он через кровь, она через разум. Однако только через такие муки им откроются таинства магии.
Раздел Манускрипта, посвященного направлению магии Закона, глава первая, стр. 1016

Тристан из дома Голландов с легкой улыбкой смотрел на свою спящую сестру Шайлиху.
Они находились в Редуте Синклита, тайном убежище в катакомбах под королевским дворцом, где прежде проходили обучение «маги резерва» Евтракии. Именно здесь принц впервые услышал от своего отца и ныне погибших магов Синклита о тайне Пещеры Парагона. Мучительным и трудным казался ему тот день, но сейчас он многое отдал бы за то, чтобы вернуть его.
«Счастливое время, — подумал он, — тогда все это безумие еще не началось».
Изредка утомленный разум Тристана пытался убедить сердце, что все случившееся произошло много лет назад. В действительности миновало лишь не сколько недель. И еще у него иногда возникало чувство, будто все это не более чем сон. Так многое изменилось с тех пор…
«Нет, — мысленно сказал он себе, глядя на прекрасное лицо принцессы. — Не просто сон — ночной кошмар. От которого Шайлиха, наконец, пробуждается».
Принц ласково прикоснулся к светлым волосам сестры и подошел к колыбели, где спала ее дочь Моргана. Несмотря на ужасные события, в водоворот которых оказалась втянута Шайлиха в период беременности, девочка, рожденная в Пазалоне в тот самый день, когда были уничтожены волшебницы Шабаша и убит капитан крылатых монстров Клюге, выглядела здоровой и жизнерадостной. Глаза Тристана увлажнились при воспоминании о другом, умершем еще до рождения младенце, которого он оставил в далекой чужой стране. «Мой сын, мой первенец, покоится в могиле под стенами Цитадели. Эта боль никогда не покинет меня».
Он склонил голову, в очередной раз поражаясь безумию всего происшедшего и испытывая неловкость от осознания того, что является теперь новым властелином ожидающих его приказов Фаворитов Дня и Ночи — оставшейся в Пазалоне армии крылатых воинов, — которые, подчиняясь приказу Шабаша, в свое время безжалостно убили его родных, магов Синклита и многих простых граждан Евтракии.
«Столько перемен произошло, — размышлял Тристан. — Изменился и я сам».
Висящее на стене зеркало ныне отражало не легкомысленного юношу, а зрелого мужчину, который убивал и, если понадобится, будет убивать снова, чтобы защитить своих близких и свою страну. Мужчину, который за последнее время узнал о себе много нового и не сомневался, что еще больше открытий ждет его впереди.
На принце была та же одежда, которую он носил последние несколько месяцев:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106