С кем именно — с Еретиками или с Древними Провидцами?
— Ах, наконец-то Избранный добрался до сути дела! — удовлетворенно воскликнул юноша. — Пытается разгадать загадку собственного существования — и своей сестры тоже. Дело в том, что Еретики не могут вернуться, не отправив вперед посланца, в жилах которого течет твоя кровь. И ты сам отдал его в их руки. Еретики в данный момент существуют лишь в мире духа; то же самое относится и к Древним Провидцам. Борьба между ними не утихает ни на мгновение, даже в Вечности. Смертельная война продолжается. Однако мои небесные родители желают снова обрести земную жизнь. Углубляться в эту тему я не намерен, пока у меня нет уверенности, что ты с нами. Как и обсуждать вопрос о связи между тобой, Шайлихой и небожителями. Не думай, я прекрасно понимаю — ты пытаешься побольше узнать от меня и передать эти знания своим магам.
— Зачем тебе понадобились дети «магов резерва»? — игнорируя последнее замечание сына, продолжал расспрашивать его принц. — Ты используешь их молодую «одаренную» кровь для дальнейшего наращивания своих сил?
— Такое объяснение тоже имеет право на существование, — отозвался Николас, — но больше ты не услышишь от меня ни слова. Я сказал достаточно, чтобы ты мог сделать свой выбор. Пришло время принять решение.
Тристан посмотрел в темные глаза юноши. «Даже если ты и впрямь моей крови, я убью тебя, — мысленно поклялся он. — Сотру выросшую из моего семени мразь с лица земли, чего бы мне это ни стоило».
— Нет, — медленно ответил он. — Я никогда не буду с вами.
— Ой ли? — Держа чашу с противоядием на вытянутой руке, Николас покачивал ею, словно искушая принца. — Один глоток, отец, и ты снова будешь здоров и бодр. Не говоря уж о том, что в противном случае ты обрекаешь на смерть не только себя, но и всех, кто дорог твоему сердцу.
— Я уже дал свой ответ, — трепеща от ярости, произнес Тристан. — А теперь позволь мне уйти.
— Как пожелаешь. — Юноша сделал жест в сторону двери. — В мои планы не входит причинять тебе еще какой-нибудь вред или держать в плену. Однако подумай, Избранный: боль в теле будет нарастать по мере того, как станут разрушаться вены. Столь искусно владеющая мечом рука, предмет твоей гордости, перестанет тебе подчиняться. Ты умрешь в разгаре четвертого приступа. И помешать этому может лишь то, что я сейчас держу на ладони. Я говорю все это, чтобы ты представлял, сколько еще времени тебе осталось… Если передумаешь, приходи к Вратам Рассвета, отец. Конечно, после того, как они будут построены. — Улыбка вновь искривила губы Николаса. — Не заметить их будет невозможно.
Принц, направившись к выходу, обернулся.
— Я убью тебя, — сказал он, — сын ты мне или не сын. Как-нибудь найду способ сделать это, несмотря на все твое могущество. Я не умру, не позаботившись о том, чтобы ты не смог больше причинить вреда миру.
С этими словами он захлопнул за собой дверь.
Оказавшись рядом с водопадом, Тристан почувствовал мощное воздействие воды Пещеры, но, не обращая на него внимания, взбежал по ступеням. Остановившись, чтобы отдышаться, он устремил взгляд на восток, где над горизонтом показались первые лучи солнца.
«Сколько осталось таких рассветов? — билось у него в голове. — И во всем виноват я, я один, потому что не довел до конца начатое в Пазалоне».
В отчаянии закрыв лицо руками, принц рухнул на колени и дал волю слезам.
Успокоившись, Тристан еще некоторое время сидел на земле и вдруг отчетливо услышал хорошо знакомые лязгающие звуки сражения на мечах. Странным было то, что доносились они откуда-то сверху. Принц вскинул голову и в лучах восходящего солнца увидел, как высоко в небе ведут бой два крылатых существа. Существа эти перемещались столь стремительно, что Тристан не мог сразу разглядеть их, и лишь когда одно из них заняло более выгодную позицию, атакуя со стороны солнца, а второе начало снижаться, дабы лучше видеть противника, принц понял, что это крылатый Окс прижимает к земле уворачивающуюся от его ударов Птицу.
Птица выглядела более маневренной, зато Фаворит явно брал силой и мощью наносимых сверху ударов дрегганом, который был существенно длиннее меча Птицы.
Расправив крылья, Окс внезапно метнулся вверх и, оказавшись над Птицей, провел серию безжалостных ударов, заставивших ее спуститься чуть ли не до самой земли. Принц схватился было за свой дрегган, но передумал и, подобрав валявшийся невдалеке достаточно крепкий ствол сухого дерева, устремился на помощь крылатому воину. Птица, уже опиравшаяся своими когтистыми ногами на землю, яростно отбивалась от наступления Фаворита и не заметила подстерегавшей ее опасности. Удар Тристана пришелся ей по голове, и, потеряв сознание, она рухнула как подкошенная.
Окс приземлился рядом с ней.
Принц пнул ногой Птицу, проверяя, действительно ли та без сознания, и подумал: «Пора, наверно, начать доверять ему. Все равно другого выхода нет».
— Как ты оказался здесь? — спросил он.
— Окса послали маги, — с гордостью ответил воин. — Чтобы присматривать за Избранным. Но они сказали, чтобы я не входил в Пещеру.
— Окс ждал в небе. Потом прилетела эта дрянная Птица. Я вступил с ней в бой. Потом ты, господин, нанес ей удар. — Тут на его чернобородом лице возникло недоуменное выражение. — Почему ты не добил ее?
Тристан бросил взгляд на Птицу.
— Потому что эта тварь нам еще пригодится, — ответил он. — Виг и Феган никогда не простили бы мне, если бы я убил Птицу, имея возможность доставить ее к ним живой. В особенности если эта из тех, кто может говорить. — Принц помолчал, задумчиво глядя на Окса. — Давай-ка сделаем что-то вроде клетки для Птицы, и пусть Озорник тащит ее.
Совместными усилиями они выполнили задуманное.
Тристан взялся за уздечку и издал уголком рта резкий, щелкающий звук, понуждая коня двинуться вперед. Фаворит следовал позади, с дрегганом наизготовку, всем своим видом показывая, что готов в любой момент отразить нападение противника.
Принц усмехнулся. Неизвестно откуда в сознании всплыла цитата:
«Чтобы свести человека с ума, Вечность дает ему самых странных спутников, которых только можно себе представить».
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Когда все еще пребывающая без сознания Птица была доставлена в Редут, Феган тут же заключил ее в магическую ловушку. Тристан с угрюмым видом рассказал магам все, что узнал от Николаса. Лишь об одном он не упомянул, потому что только сейчас до него дошло, насколько он был не прав, не позволив Вигу сжечь тело младенца. Ему захотелось похоронить сына как положено, и он поспешил сделать это до того, как Верховный маг смог вмешаться. А теперь, из-за его необдуманных действий, на них надвигается такая беда, последствия которой и представить себе невозможно… Как будто прочтя мысли принца, слепой маг произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Ах, наконец-то Избранный добрался до сути дела! — удовлетворенно воскликнул юноша. — Пытается разгадать загадку собственного существования — и своей сестры тоже. Дело в том, что Еретики не могут вернуться, не отправив вперед посланца, в жилах которого течет твоя кровь. И ты сам отдал его в их руки. Еретики в данный момент существуют лишь в мире духа; то же самое относится и к Древним Провидцам. Борьба между ними не утихает ни на мгновение, даже в Вечности. Смертельная война продолжается. Однако мои небесные родители желают снова обрести земную жизнь. Углубляться в эту тему я не намерен, пока у меня нет уверенности, что ты с нами. Как и обсуждать вопрос о связи между тобой, Шайлихой и небожителями. Не думай, я прекрасно понимаю — ты пытаешься побольше узнать от меня и передать эти знания своим магам.
— Зачем тебе понадобились дети «магов резерва»? — игнорируя последнее замечание сына, продолжал расспрашивать его принц. — Ты используешь их молодую «одаренную» кровь для дальнейшего наращивания своих сил?
— Такое объяснение тоже имеет право на существование, — отозвался Николас, — но больше ты не услышишь от меня ни слова. Я сказал достаточно, чтобы ты мог сделать свой выбор. Пришло время принять решение.
Тристан посмотрел в темные глаза юноши. «Даже если ты и впрямь моей крови, я убью тебя, — мысленно поклялся он. — Сотру выросшую из моего семени мразь с лица земли, чего бы мне это ни стоило».
— Нет, — медленно ответил он. — Я никогда не буду с вами.
— Ой ли? — Держа чашу с противоядием на вытянутой руке, Николас покачивал ею, словно искушая принца. — Один глоток, отец, и ты снова будешь здоров и бодр. Не говоря уж о том, что в противном случае ты обрекаешь на смерть не только себя, но и всех, кто дорог твоему сердцу.
— Я уже дал свой ответ, — трепеща от ярости, произнес Тристан. — А теперь позволь мне уйти.
— Как пожелаешь. — Юноша сделал жест в сторону двери. — В мои планы не входит причинять тебе еще какой-нибудь вред или держать в плену. Однако подумай, Избранный: боль в теле будет нарастать по мере того, как станут разрушаться вены. Столь искусно владеющая мечом рука, предмет твоей гордости, перестанет тебе подчиняться. Ты умрешь в разгаре четвертого приступа. И помешать этому может лишь то, что я сейчас держу на ладони. Я говорю все это, чтобы ты представлял, сколько еще времени тебе осталось… Если передумаешь, приходи к Вратам Рассвета, отец. Конечно, после того, как они будут построены. — Улыбка вновь искривила губы Николаса. — Не заметить их будет невозможно.
Принц, направившись к выходу, обернулся.
— Я убью тебя, — сказал он, — сын ты мне или не сын. Как-нибудь найду способ сделать это, несмотря на все твое могущество. Я не умру, не позаботившись о том, чтобы ты не смог больше причинить вреда миру.
С этими словами он захлопнул за собой дверь.
Оказавшись рядом с водопадом, Тристан почувствовал мощное воздействие воды Пещеры, но, не обращая на него внимания, взбежал по ступеням. Остановившись, чтобы отдышаться, он устремил взгляд на восток, где над горизонтом показались первые лучи солнца.
«Сколько осталось таких рассветов? — билось у него в голове. — И во всем виноват я, я один, потому что не довел до конца начатое в Пазалоне».
В отчаянии закрыв лицо руками, принц рухнул на колени и дал волю слезам.
Успокоившись, Тристан еще некоторое время сидел на земле и вдруг отчетливо услышал хорошо знакомые лязгающие звуки сражения на мечах. Странным было то, что доносились они откуда-то сверху. Принц вскинул голову и в лучах восходящего солнца увидел, как высоко в небе ведут бой два крылатых существа. Существа эти перемещались столь стремительно, что Тристан не мог сразу разглядеть их, и лишь когда одно из них заняло более выгодную позицию, атакуя со стороны солнца, а второе начало снижаться, дабы лучше видеть противника, принц понял, что это крылатый Окс прижимает к земле уворачивающуюся от его ударов Птицу.
Птица выглядела более маневренной, зато Фаворит явно брал силой и мощью наносимых сверху ударов дрегганом, который был существенно длиннее меча Птицы.
Расправив крылья, Окс внезапно метнулся вверх и, оказавшись над Птицей, провел серию безжалостных ударов, заставивших ее спуститься чуть ли не до самой земли. Принц схватился было за свой дрегган, но передумал и, подобрав валявшийся невдалеке достаточно крепкий ствол сухого дерева, устремился на помощь крылатому воину. Птица, уже опиравшаяся своими когтистыми ногами на землю, яростно отбивалась от наступления Фаворита и не заметила подстерегавшей ее опасности. Удар Тристана пришелся ей по голове, и, потеряв сознание, она рухнула как подкошенная.
Окс приземлился рядом с ней.
Принц пнул ногой Птицу, проверяя, действительно ли та без сознания, и подумал: «Пора, наверно, начать доверять ему. Все равно другого выхода нет».
— Как ты оказался здесь? — спросил он.
— Окса послали маги, — с гордостью ответил воин. — Чтобы присматривать за Избранным. Но они сказали, чтобы я не входил в Пещеру.
— Окс ждал в небе. Потом прилетела эта дрянная Птица. Я вступил с ней в бой. Потом ты, господин, нанес ей удар. — Тут на его чернобородом лице возникло недоуменное выражение. — Почему ты не добил ее?
Тристан бросил взгляд на Птицу.
— Потому что эта тварь нам еще пригодится, — ответил он. — Виг и Феган никогда не простили бы мне, если бы я убил Птицу, имея возможность доставить ее к ним живой. В особенности если эта из тех, кто может говорить. — Принц помолчал, задумчиво глядя на Окса. — Давай-ка сделаем что-то вроде клетки для Птицы, и пусть Озорник тащит ее.
Совместными усилиями они выполнили задуманное.
Тристан взялся за уздечку и издал уголком рта резкий, щелкающий звук, понуждая коня двинуться вперед. Фаворит следовал позади, с дрегганом наизготовку, всем своим видом показывая, что готов в любой момент отразить нападение противника.
Принц усмехнулся. Неизвестно откуда в сознании всплыла цитата:
«Чтобы свести человека с ума, Вечность дает ему самых странных спутников, которых только можно себе представить».
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Когда все еще пребывающая без сознания Птица была доставлена в Редут, Феган тут же заключил ее в магическую ловушку. Тристан с угрюмым видом рассказал магам все, что узнал от Николаса. Лишь об одном он не упомянул, потому что только сейчас до него дошло, насколько он был не прав, не позволив Вигу сжечь тело младенца. Ему захотелось похоронить сына как положено, и он поспешил сделать это до того, как Верховный маг смог вмешаться. А теперь, из-за его необдуманных действий, на них надвигается такая беда, последствия которой и представить себе невозможно… Как будто прочтя мысли принца, слепой маг произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106