— Мне кажется, красивее я не видел никогда в жизни.
— Неужели? Звучит впечатляюще, учитывая число твоих прошлых увлечений. А как ее имя? Может быть, я ее знаю?
— Вряд ли.
— Так как же ее зовут? — не отставала от него сестра.
— Она не сказала этого…
— Не сказала? — недоверчиво воскликнула принцесса и с преувеличенно недовольным видом покачала головой. — Ты лукавишь. Мой брат всегда получал все, что хотел. — Заметив серьезное выражение его лица, она решила усилить нажим. — Не знай я тебя так хорошо, подумала бы, что ты сражен наповал.
— Не говори глупостей, — отрывисто бросил принц, испытывая острое желание сменить тему разговора. — Я понятия не имею, кто она такая.
— Ну хорошо, хорошо. Я сохраню твой секрет. — Шайлиха улыбнулась, почти как в старые добрые времена; их прежние взаимоотношения вернулись. Потом принцесса вспомнила, что он вот-вот покинет Редут, и ее лицо омрачилось. — Тристан, во что превратится наш мир, если в нем не станет магии?
Ответа на этот вопрос он не знал.
— Больше всего меня беспокоит то, что «чары времени» больше не будут защищать Вига и Фегана. Не только иссякнет их сила, сами они, в конце концов, умрут от старости. А времени у нас так мало!
Шайлиха коснулась медальона на шее брата.
— Мне так хотелось бы помочь вам, но что я могу? Скажи, только правду: как по-твоему, мне когда-нибудь позволят изучать магию?
В ее глазах вспыхнула столь хорошо знакомая принцу жажда знаний. В конце концов, кровь у Шайлихи мало чем отличалась от его собственной; значит, ее желание познать секреты магии почти столь же сильно, как и у самого Тристана. Однако со времен Войны с волшебницами Синклит наложил категорический запрет на обучение женщин магии. Теперь эта мера казалась принцу чересчур жесткой.
— От всей души надеюсь, что да, — ответил он. — Однако сейчас главная задача — доставить сюда Манускрипт и остановить угасание Парагона. До тех пор все прочее придется отложить в сторону. — Тристан обнял сестру за плечи и нежно притянул к себе. — Мне нужно идти, Шай. Виг ждет.
— Хорошо, только сначала скажи мне два слова о могилах, — попросила принцесса с таким выражением, словно опасалась никогда больше не увидеть брата. — Ты передал маме, отцу и Фредерику то, о чем я тебя просила?
— Конечно, Шай. Я рассказал им все. Уверен, они меня слышали.
Закрыв глаза, принцесса крепко обняла брата.
— Возвращайся целым и невредимым, — прошептала она.
— Обещаю.
Тристан резко повернулся и вышел из комнаты. Не оглядываясь — это было бы слишком тяжело для обоих.
Шайлиха вынула дочку из колыбели и прижала к себе, не отрывая взгляда от двери, за которой скрылся ее брат.
Внезапно в глубине ее сознания прозвучал холодный, терзающий душу голос:
«Тристан и Виг вернутся, но не такими, как сейчас».
ЧАСТЬ 2
ОТРАВЛЕННЫЙ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Не важно, как сильно человек ненавидит, — важно, во что он воплощает свою ненависть. Не важно, какие планы мести человек строит, — важно, осуществляет ли он их. И не имеет значения, какую форму принимает месть, — важно, сколь долгие мучения она порождает. Удовольствие получаешь не от самого акта мести, потому что он по природе своей кратковремен. Нет, настоящая месть — нечто гораздо большее; и сильнее всего радует душу сознание, что причиняемая боль будет длиться вечно.
Из дневника Рагнара, охотника за кровью
Феган настоял на том, чтобы портал был открыт не внутри Гетто, а за его пределами. Это позволяло посланникам Тристана попытаться оценить ситуацию, не привлекая к себе внимания.
Время, потребовавшееся увечному магу на изменение места открытия портала, на целых три дня отсрочило появление Гелдона и Джошуа в Пазалоне. Феган объяснил им, что ежедневно в течение часа, начиная с полудня, будет открывать портал, обеспечивая возможность возвращения. Карлик и «маг резерва» шагнули в сверкающий вихрь…
Им понадобилось не менее получаса, чтобы унять сильное головокружение, и теперь Гелдон и Джошуа, стоя на возвышении, рассматривали Гетто Отверженных — город, который служил волшебницам местом ссылки неугодных им людей.
Фавориты восстановили не так давно разрушенные ими же городские стены. Подъемный мост был поднят — гостей здесь не ждали. Окрестности Гетто выглядели пустынно, и это вызывало зловещее ощущение опасности.
— А почему тебя сослали сюда? — спросил Джошуа.
Карлик на мгновение прикрыл глаза.
— Украл буханку хлеба: моя семья голодала. Однако этим я не смог им помочь. В Гетто добыть пропитание было еще труднее, и я тоже, скорее всего, умер бы от голода, но меня нашла Сакку — вторая госпожа Шабаша. Она «осчастливила» меня, сделав своим рабом.
Он коснулся шеи, словно и сейчас ощущал удушье от ненавистного ошейника.
— Извини… Воспоминания об этом вряд ли вызывают у тебя удовольствие.
— Сейчас у нас есть заботы поважнее, — заметил Гелдон. — Мне не слишком нравится этот план, но ничего лучшего в голову не приходит: нам нужно подойти к мосту и потребовать, чтобы стражники пропустили нас в город. — Он перевел на Джошуа решительный взгляд. — Ты никогда не общался с Фаворитами, поэтому говорить буду я. Остается надеяться, что кто-нибудь из них меня узнает. И еще: ни при каких обстоятельствах не показывай своих магических способностей без моего приказа. Понял?
— Да.
— В таком случае, пошли.
Когда до городских стен оставалось не более ста шагов, со стены послышался сильный мужской голос, приказавший им остановиться.
— У нас приказ не впускать никого в город, — продолжал невидимый пока страж ворот. — Еще шаг — и вам конец. Вы предупреждены!
— Я Гелдон, посланец Избранного, вашего нового господина! — подняв голову, прокричал карлик тем, кто скрывался в сторожевой башне. — Человек рядом со мной — друг принца Тристана. Вы опустите мост или я должен вернуться в Евтракию и доложить нашему господину, что вы не пожелали видеть посланников Избранного?
Некоторое время из башни не доносилось ни звука. Затем тот же голос возвестил:
— Если вы те, за кого себя выдаете, можете пройти. Но сначала докажите, что говорите правду.
— Джошуа, можешь что-нибудь сотворить с мостом? — спросил Гелдон. — Разносить его в куски не стоит, но небольшое повреждение — как раз то, что надо. Крылатые воины уважают только силу.
— Смогу, конечно.
— Хорошо, начнешь по моей команде. — Карлик снова поднял голову. — Отойдите от моста, если не хотите погибнуть! Теперь вы предупреждены!
И он кивнул Джошуа.
Молодой маг поднял руки. Между его ладонями возникло, медленно разгораясь, лазурное свечение, через миг в подъемный мост ударила короткая, но яркая молния; во все стороны полетели щепки деревянного настила.
Когда дым рассеялся, в центре моста стали заметны рваные края пробитой бреши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Неужели? Звучит впечатляюще, учитывая число твоих прошлых увлечений. А как ее имя? Может быть, я ее знаю?
— Вряд ли.
— Так как же ее зовут? — не отставала от него сестра.
— Она не сказала этого…
— Не сказала? — недоверчиво воскликнула принцесса и с преувеличенно недовольным видом покачала головой. — Ты лукавишь. Мой брат всегда получал все, что хотел. — Заметив серьезное выражение его лица, она решила усилить нажим. — Не знай я тебя так хорошо, подумала бы, что ты сражен наповал.
— Не говори глупостей, — отрывисто бросил принц, испытывая острое желание сменить тему разговора. — Я понятия не имею, кто она такая.
— Ну хорошо, хорошо. Я сохраню твой секрет. — Шайлиха улыбнулась, почти как в старые добрые времена; их прежние взаимоотношения вернулись. Потом принцесса вспомнила, что он вот-вот покинет Редут, и ее лицо омрачилось. — Тристан, во что превратится наш мир, если в нем не станет магии?
Ответа на этот вопрос он не знал.
— Больше всего меня беспокоит то, что «чары времени» больше не будут защищать Вига и Фегана. Не только иссякнет их сила, сами они, в конце концов, умрут от старости. А времени у нас так мало!
Шайлиха коснулась медальона на шее брата.
— Мне так хотелось бы помочь вам, но что я могу? Скажи, только правду: как по-твоему, мне когда-нибудь позволят изучать магию?
В ее глазах вспыхнула столь хорошо знакомая принцу жажда знаний. В конце концов, кровь у Шайлихи мало чем отличалась от его собственной; значит, ее желание познать секреты магии почти столь же сильно, как и у самого Тристана. Однако со времен Войны с волшебницами Синклит наложил категорический запрет на обучение женщин магии. Теперь эта мера казалась принцу чересчур жесткой.
— От всей души надеюсь, что да, — ответил он. — Однако сейчас главная задача — доставить сюда Манускрипт и остановить угасание Парагона. До тех пор все прочее придется отложить в сторону. — Тристан обнял сестру за плечи и нежно притянул к себе. — Мне нужно идти, Шай. Виг ждет.
— Хорошо, только сначала скажи мне два слова о могилах, — попросила принцесса с таким выражением, словно опасалась никогда больше не увидеть брата. — Ты передал маме, отцу и Фредерику то, о чем я тебя просила?
— Конечно, Шай. Я рассказал им все. Уверен, они меня слышали.
Закрыв глаза, принцесса крепко обняла брата.
— Возвращайся целым и невредимым, — прошептала она.
— Обещаю.
Тристан резко повернулся и вышел из комнаты. Не оглядываясь — это было бы слишком тяжело для обоих.
Шайлиха вынула дочку из колыбели и прижала к себе, не отрывая взгляда от двери, за которой скрылся ее брат.
Внезапно в глубине ее сознания прозвучал холодный, терзающий душу голос:
«Тристан и Виг вернутся, но не такими, как сейчас».
ЧАСТЬ 2
ОТРАВЛЕННЫЙ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Не важно, как сильно человек ненавидит, — важно, во что он воплощает свою ненависть. Не важно, какие планы мести человек строит, — важно, осуществляет ли он их. И не имеет значения, какую форму принимает месть, — важно, сколь долгие мучения она порождает. Удовольствие получаешь не от самого акта мести, потому что он по природе своей кратковремен. Нет, настоящая месть — нечто гораздо большее; и сильнее всего радует душу сознание, что причиняемая боль будет длиться вечно.
Из дневника Рагнара, охотника за кровью
Феган настоял на том, чтобы портал был открыт не внутри Гетто, а за его пределами. Это позволяло посланникам Тристана попытаться оценить ситуацию, не привлекая к себе внимания.
Время, потребовавшееся увечному магу на изменение места открытия портала, на целых три дня отсрочило появление Гелдона и Джошуа в Пазалоне. Феган объяснил им, что ежедневно в течение часа, начиная с полудня, будет открывать портал, обеспечивая возможность возвращения. Карлик и «маг резерва» шагнули в сверкающий вихрь…
Им понадобилось не менее получаса, чтобы унять сильное головокружение, и теперь Гелдон и Джошуа, стоя на возвышении, рассматривали Гетто Отверженных — город, который служил волшебницам местом ссылки неугодных им людей.
Фавориты восстановили не так давно разрушенные ими же городские стены. Подъемный мост был поднят — гостей здесь не ждали. Окрестности Гетто выглядели пустынно, и это вызывало зловещее ощущение опасности.
— А почему тебя сослали сюда? — спросил Джошуа.
Карлик на мгновение прикрыл глаза.
— Украл буханку хлеба: моя семья голодала. Однако этим я не смог им помочь. В Гетто добыть пропитание было еще труднее, и я тоже, скорее всего, умер бы от голода, но меня нашла Сакку — вторая госпожа Шабаша. Она «осчастливила» меня, сделав своим рабом.
Он коснулся шеи, словно и сейчас ощущал удушье от ненавистного ошейника.
— Извини… Воспоминания об этом вряд ли вызывают у тебя удовольствие.
— Сейчас у нас есть заботы поважнее, — заметил Гелдон. — Мне не слишком нравится этот план, но ничего лучшего в голову не приходит: нам нужно подойти к мосту и потребовать, чтобы стражники пропустили нас в город. — Он перевел на Джошуа решительный взгляд. — Ты никогда не общался с Фаворитами, поэтому говорить буду я. Остается надеяться, что кто-нибудь из них меня узнает. И еще: ни при каких обстоятельствах не показывай своих магических способностей без моего приказа. Понял?
— Да.
— В таком случае, пошли.
Когда до городских стен оставалось не более ста шагов, со стены послышался сильный мужской голос, приказавший им остановиться.
— У нас приказ не впускать никого в город, — продолжал невидимый пока страж ворот. — Еще шаг — и вам конец. Вы предупреждены!
— Я Гелдон, посланец Избранного, вашего нового господина! — подняв голову, прокричал карлик тем, кто скрывался в сторожевой башне. — Человек рядом со мной — друг принца Тристана. Вы опустите мост или я должен вернуться в Евтракию и доложить нашему господину, что вы не пожелали видеть посланников Избранного?
Некоторое время из башни не доносилось ни звука. Затем тот же голос возвестил:
— Если вы те, за кого себя выдаете, можете пройти. Но сначала докажите, что говорите правду.
— Джошуа, можешь что-нибудь сотворить с мостом? — спросил Гелдон. — Разносить его в куски не стоит, но небольшое повреждение — как раз то, что надо. Крылатые воины уважают только силу.
— Смогу, конечно.
— Хорошо, начнешь по моей команде. — Карлик снова поднял голову. — Отойдите от моста, если не хотите погибнуть! Теперь вы предупреждены!
И он кивнул Джошуа.
Молодой маг поднял руки. Между его ладонями возникло, медленно разгораясь, лазурное свечение, через миг в подъемный мост ударила короткая, но яркая молния; во все стороны полетели щепки деревянного настила.
Когда дым рассеялся, в центре моста стали заметны рваные края пробитой бреши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106