Солнце село, и небо превратилось из темно-синего сапфира в желтовато-зеленую яшму. Из-за моря поднималась луна, в десятки раз большая, чем на Земле.
Сарет ждал их.
— Расскажите мне все, что она сказала.
Вани кивнула, взяла Сарета за руку, и они вдвоем стали прогуливаться по роще, о чем-то переговариваясь.
Грейс услышала за своей спиной вздох. Она обернулась и увидела Лирит.
— Где остальные? — спросила Грейс.
Взгляд карих глаз Лирит был устремлен в сгущающуюся тьму.
— Он ведь любит ее? О чем это она?
— Любит ее! Я уверена!
В волнении Лирит стала ходить взад-вперед.
— Тем лучше для него. Надеюсь; что они… что они будут счастливы, когда поженятся.
— Поженятся? О чем ты говоришь, Лирит? Юная колдунья кивнула в темноту.
— Вани и Сарет. Если они любят друг друга, разве они не поженятся?
Теперь Грейс поняла. Как же она сразу не заметила? Но опять же, можно прослушать сердце человека стетоскопом, однако нет такого инструмента, который позволял бы узнать, что творится в его душе.
Она коснулась руки Лирит.
— Вани и Сарет любят друг друга, потому что они брат и сестра.
— Брат и сестра? — Лирит не верила своим ушам. — Ты хочешь сказать…
Она отвернулась, закрыв лицо руками. Грейс показалось, что Лирит всхлипнула. Она обняла подругу.
— Грейс! Вот ты где!
Она обернулась, вместе с ней обернулась и Лирит. Это был Тревис. Он посмотрел на Лирит.
— А что ты?..
— У нас все в порядке, — быстро ответила Грейс. Тревис кивнул:
— Идем. Фолкен в ярости, он желает поговорить с Саретом. Похоже, они собираются сначала устроить нам пир. Я полагаю, не часто морниши — морндари — принимают в свой круг гостей, но уж если делают это, то с шумом.
Грейс посмотрела на Лирит. Глаза колдуньи светились в темноте.
Со мной все хорошо, сестра.
Грейс крепче сжала руку Лирит.
— Показывай дорогу, — приказала она Тревису.
69
За долгие тысячелетия странствий морниши утратили многие из своих традиций, но только не искусство устраивать пиры.
Тревис наблюдал за тем, как горящие искры поднимались из костра к странным звездам вместе с необузданными звуками музыки. В его животе, казалось, поместилось больше перченого мяса, лепешек и оливок, чем это представлялось физически возможным. В руке он держал кружку какого-то красного пряного вина. Приятное тепло, разливающееся по телу, было вызвано не только пламенем костра.
Тревис стоял на краю светового круга возле Эйрин, Лирит и Даржа, а другие собрались на противоположной стороне костра. Мелия и Фолкен восседали на грудах подушек, подобно особам королевского происхождения. Некоторые из морнишей сидели на земле и играли кто на барабанах, кто на флейтах, кто на инструментах, похожих на скрипку, а также на других инструментах, которых Тревис не знал.
Те из морнишей, кто не играл сам, танцевали под музыку. Даже дети играли и танцевали. Девочки были одеты в яркие платья и шарфы, мальчики — в широкие штанишки и цветастые рубахи.
Все морниши — старики и дети — носили украшения: браслеты, ожерелья, кольца на руках, ногах, в ушах и носу. Однако Тревис заметил татуировку только у Вани. Это были странные символы, которые причудливым узором обвивали ее руки и шею. Грейс сказала, что это символы для обучения.
Она убийца, Тревис. Т'голы все такие. С раннего детства Вани учили искусству убивать людей самым быстрым и эффективным способом.
Они с Грейс отошли от костра, чтобы поговорить.
— Они считают, что ты а-нарай.
— А-нарай?
— Это значит Бессудебный. Бабушка Вани и Сарета сказала, что у тебя нет ни прошлого, ни будущего, потому что на твоих руках больше нет линий.
— Так вот что они имеют в виду. Старуха — она сказала, что не в моей власти и судьбе раскрыть Моринду, но что судьба морниша в том, что они обретут Моринду через меня. Сложно понять.
— Согласна. И что еще сложнее понять, что они считают — именно я отведу тебя к потерянному городу Моринду, чтобы ты возродил его из пустыни для них. По ее словам, это моя судьба.
— А что ты думаешь о своем предназначении, Грейс?
Грейс молча махнула рукой, и Тревис так и не смог решить, что хуже — знать свою судьбу или не знать совсем.
Кто-то из танцоров закружился прямо перед Тревисом. Когда они остановились, он увидел женщину-морниш в наброшенной на плечи пестрой шали.
— Потанцуй со мной, — весело позвала она.
Тревис собрался было ответить отказом, но вдруг понял, что слова обращены не к нему, и взгляд темных карих глаз женщины устремлен не на него, а на Даржа или, точнее, на широкую грудь Даржа, которая виднелась из-под его расстегнутой рубахи. Женщина накинула шаль ему на шею и потянула за собой к музыке и свету.
— Миледи, так нельзя! — пробормотал Дарж.
— Можно, среди моих людей можно, скажи «да». Ты — среди моих людей.
Дарж в надежде посмотрел на Тревиса, но Тревис лишь улыбнулся и помахал ему рукой, зная, что ничто не поможет несчастному рыцарю. Женщина потянула его в самую гущу толпы.
— Бедный Дарж, — вздохнула Эйрин. — Он, должно быть, чувствует себя не в своей тарелке.
— Не думаю, сестрица, — засмеялась Лирит, — у него, кажется, все в порядке.
Лирит была права. Женщина использовала шаль, чтобы заставить Даржа танцевать, но рыцарь быстро освоил сложные «па» и теперь довольно искусно двигался в такт движениям своей партнерши. Она спустила шаль ему на бедра и притянула рыцаря поближе к себе.
Эйрин недобро прищурилась, ее левая рука сжалась в кулак.
— Эта… эта шлюха, надеюсь, не думает, что может заполучить Даржа?
— Нет, сестра. Они не могут… — голос Лирит дрогнул, — то есть я слышала, что они никогда не вступают в брак вне клана.
Эйрин не совсем поняла, о чем речь, а Лирит отвернулась от костра, и ее лицо скрыла тень. Может быть, Лирит слишком много выпила? Тревис хотел подойти к ней, но остановился. Он увидел еще одну фигуру, вдалеке от света и музыки. Несмотря на темноту, новые глаза Тревиса видели его. Он на секунду задумался, но потом оставил Лирит и Эйрин и направился к фигуре, стоявшей под деревом.
— Бельтан, что ты делаешь здесь?
Рыцарь уставился на свою чашку, но в ней еще было полно вина.
— Боюсь, я не в настроении сегодня.
— Тогда эльф не до конца излечил тебя.
— Дело не в том. Эльф хорошо меня залатал. Я очень благодарен ему за это.
Тревис подошел ближе. Вдали от огня было на удивление прохладно.
— Тогда в чем же дело?
Бельтан молчал, в его глазах отражался огонь далекого костра.
— Я кое-что узнал о себе, Тревис. В Спардисе, в банях. Дакаррет сказал мне. Это… это о том, что я сделал. Ужасное преступление.
Рыцарь вздрогнул. Что же было не так? Тревис не знал, но прекрасно понимал одно — не стоит верить словам некроманта. Он взял руку рыцаря и подержал ее в своих ладонях.
— Бельтан, я не знаю, что тебе сказал Дакаррет, но он — зло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Сарет ждал их.
— Расскажите мне все, что она сказала.
Вани кивнула, взяла Сарета за руку, и они вдвоем стали прогуливаться по роще, о чем-то переговариваясь.
Грейс услышала за своей спиной вздох. Она обернулась и увидела Лирит.
— Где остальные? — спросила Грейс.
Взгляд карих глаз Лирит был устремлен в сгущающуюся тьму.
— Он ведь любит ее? О чем это она?
— Любит ее! Я уверена!
В волнении Лирит стала ходить взад-вперед.
— Тем лучше для него. Надеюсь; что они… что они будут счастливы, когда поженятся.
— Поженятся? О чем ты говоришь, Лирит? Юная колдунья кивнула в темноту.
— Вани и Сарет. Если они любят друг друга, разве они не поженятся?
Теперь Грейс поняла. Как же она сразу не заметила? Но опять же, можно прослушать сердце человека стетоскопом, однако нет такого инструмента, который позволял бы узнать, что творится в его душе.
Она коснулась руки Лирит.
— Вани и Сарет любят друг друга, потому что они брат и сестра.
— Брат и сестра? — Лирит не верила своим ушам. — Ты хочешь сказать…
Она отвернулась, закрыв лицо руками. Грейс показалось, что Лирит всхлипнула. Она обняла подругу.
— Грейс! Вот ты где!
Она обернулась, вместе с ней обернулась и Лирит. Это был Тревис. Он посмотрел на Лирит.
— А что ты?..
— У нас все в порядке, — быстро ответила Грейс. Тревис кивнул:
— Идем. Фолкен в ярости, он желает поговорить с Саретом. Похоже, они собираются сначала устроить нам пир. Я полагаю, не часто морниши — морндари — принимают в свой круг гостей, но уж если делают это, то с шумом.
Грейс посмотрела на Лирит. Глаза колдуньи светились в темноте.
Со мной все хорошо, сестра.
Грейс крепче сжала руку Лирит.
— Показывай дорогу, — приказала она Тревису.
69
За долгие тысячелетия странствий морниши утратили многие из своих традиций, но только не искусство устраивать пиры.
Тревис наблюдал за тем, как горящие искры поднимались из костра к странным звездам вместе с необузданными звуками музыки. В его животе, казалось, поместилось больше перченого мяса, лепешек и оливок, чем это представлялось физически возможным. В руке он держал кружку какого-то красного пряного вина. Приятное тепло, разливающееся по телу, было вызвано не только пламенем костра.
Тревис стоял на краю светового круга возле Эйрин, Лирит и Даржа, а другие собрались на противоположной стороне костра. Мелия и Фолкен восседали на грудах подушек, подобно особам королевского происхождения. Некоторые из морнишей сидели на земле и играли кто на барабанах, кто на флейтах, кто на инструментах, похожих на скрипку, а также на других инструментах, которых Тревис не знал.
Те из морнишей, кто не играл сам, танцевали под музыку. Даже дети играли и танцевали. Девочки были одеты в яркие платья и шарфы, мальчики — в широкие штанишки и цветастые рубахи.
Все морниши — старики и дети — носили украшения: браслеты, ожерелья, кольца на руках, ногах, в ушах и носу. Однако Тревис заметил татуировку только у Вани. Это были странные символы, которые причудливым узором обвивали ее руки и шею. Грейс сказала, что это символы для обучения.
Она убийца, Тревис. Т'голы все такие. С раннего детства Вани учили искусству убивать людей самым быстрым и эффективным способом.
Они с Грейс отошли от костра, чтобы поговорить.
— Они считают, что ты а-нарай.
— А-нарай?
— Это значит Бессудебный. Бабушка Вани и Сарета сказала, что у тебя нет ни прошлого, ни будущего, потому что на твоих руках больше нет линий.
— Так вот что они имеют в виду. Старуха — она сказала, что не в моей власти и судьбе раскрыть Моринду, но что судьба морниша в том, что они обретут Моринду через меня. Сложно понять.
— Согласна. И что еще сложнее понять, что они считают — именно я отведу тебя к потерянному городу Моринду, чтобы ты возродил его из пустыни для них. По ее словам, это моя судьба.
— А что ты думаешь о своем предназначении, Грейс?
Грейс молча махнула рукой, и Тревис так и не смог решить, что хуже — знать свою судьбу или не знать совсем.
Кто-то из танцоров закружился прямо перед Тревисом. Когда они остановились, он увидел женщину-морниш в наброшенной на плечи пестрой шали.
— Потанцуй со мной, — весело позвала она.
Тревис собрался было ответить отказом, но вдруг понял, что слова обращены не к нему, и взгляд темных карих глаз женщины устремлен не на него, а на Даржа или, точнее, на широкую грудь Даржа, которая виднелась из-под его расстегнутой рубахи. Женщина накинула шаль ему на шею и потянула за собой к музыке и свету.
— Миледи, так нельзя! — пробормотал Дарж.
— Можно, среди моих людей можно, скажи «да». Ты — среди моих людей.
Дарж в надежде посмотрел на Тревиса, но Тревис лишь улыбнулся и помахал ему рукой, зная, что ничто не поможет несчастному рыцарю. Женщина потянула его в самую гущу толпы.
— Бедный Дарж, — вздохнула Эйрин. — Он, должно быть, чувствует себя не в своей тарелке.
— Не думаю, сестрица, — засмеялась Лирит, — у него, кажется, все в порядке.
Лирит была права. Женщина использовала шаль, чтобы заставить Даржа танцевать, но рыцарь быстро освоил сложные «па» и теперь довольно искусно двигался в такт движениям своей партнерши. Она спустила шаль ему на бедра и притянула рыцаря поближе к себе.
Эйрин недобро прищурилась, ее левая рука сжалась в кулак.
— Эта… эта шлюха, надеюсь, не думает, что может заполучить Даржа?
— Нет, сестра. Они не могут… — голос Лирит дрогнул, — то есть я слышала, что они никогда не вступают в брак вне клана.
Эйрин не совсем поняла, о чем речь, а Лирит отвернулась от костра, и ее лицо скрыла тень. Может быть, Лирит слишком много выпила? Тревис хотел подойти к ней, но остановился. Он увидел еще одну фигуру, вдалеке от света и музыки. Несмотря на темноту, новые глаза Тревиса видели его. Он на секунду задумался, но потом оставил Лирит и Эйрин и направился к фигуре, стоявшей под деревом.
— Бельтан, что ты делаешь здесь?
Рыцарь уставился на свою чашку, но в ней еще было полно вина.
— Боюсь, я не в настроении сегодня.
— Тогда эльф не до конца излечил тебя.
— Дело не в том. Эльф хорошо меня залатал. Я очень благодарен ему за это.
Тревис подошел ближе. Вдали от огня было на удивление прохладно.
— Тогда в чем же дело?
Бельтан молчал, в его глазах отражался огонь далекого костра.
— Я кое-что узнал о себе, Тревис. В Спардисе, в банях. Дакаррет сказал мне. Это… это о том, что я сделал. Ужасное преступление.
Рыцарь вздрогнул. Что же было не так? Тревис не знал, но прекрасно понимал одно — не стоит верить словам некроманта. Он взял руку рыцаря и подержал ее в своих ладонях.
— Бельтан, я не знаю, что тебе сказал Дакаррет, но он — зло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152