ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

А на одеждах министра Ворот я заметила эмблему Мисара.
— Мисар? Кто это? — осведомился Дарж. Мелия издала болезненный стон:
— Это бог бюрократов. Поверьте мне, если я скажу, что Мисар — ярый приверженец законов. Так что, как бы ни пыталась, я никак не смогу повлиять на этого маленького человечка.
— Так что же делать? — спросила Лирит.
— Я должна выяснить, смогу ли найти другие способы пробраться к Эфезиану. Если смогу, то…
Голос Мелии дрогнул, и она прижала руку ко лбу. К ней тут же подскочил Фолкен:
— Опять голова заболела? Богиня коротко кивнула:
— Не беспокойся. Надеюсь, она, как всегда, скоро пройдет. Эйрин бросила на Лирит озабоченный взгляд. С каких это пор богиню стали одолевать головные боли?
Фолкен помог Мелии сесть, затем обвел взглядом всех остальных:
— Я с радостью выслушаю тех, кому больше повезло в наших общих поисках.
К несчастью, положительными результатами похвастаться никто не смог. Дарж вместе с Эйрин поведали собравшимся о своем путешествии по зловонным канализационным тоннелям под улицами Пятого Круга.
— Все приверженцы Геба находятся в бегах, — завершила рассказ Эйрин. — Они опасаются за свою жизнь, потому что остались без своего бога. Наверное, нельзя винить их в этом. Но мы, к сожалению, не узнали ничего такого, что приблизило бы нас к разгадке.
— Смотрите, что я нашел, — подал голос Дарж. Подбросив в воздух золотую монетку, он ловко поймал ее. — Я увидел это, когда мы проходили по одному из самых зловонных подземных коридоров. Готов признать, что очень странно обнаружить деньги в канализации. Но даже эта моя находка вряд ли поможет нам.
— Да, странно, — согласился Фолкен. — Можно мне взглянуть на нее?
Рыцарь протянул ему монету. Фолкен осмотрел ее с обеих сторон:
— Она чистая, на ней даже нет чеканки. Дарж кивнул:
— Скорее всего чеканка стерлась от времени. Она, видимо, пролежала там многие столетия.
— Возможно, — ответил бард и вернул монету владельцу.
— А ты, Лирит? — обратилась к сестре Эйрин. — Узнала что-нибудь у ювелиров?
Лирит столкнула котенка с колен и встала.
— Только то, что если Ондо такой, как и его приверженцы, то почти у каждого жителя города имелись основания для его убийства.
Далее девушка продолжила свой рассказ о многочисленных неприятных разговорах с обитателями улицы Языков Огня. Закончив повествование, она посмотрела в окно, крепко сжимая ткань своего новенького платья.
— Что случилось? — подошла к ней Эйрин. — Что-то плохое, о чем тебе не хочется рассказывать нам?
Когда Лирит обернулась, глаза у нее были какие-то потухшие, словно подернутые пеплом.
— Когда я возвращалась сюда, на меня напали.
И девушка поведала встревоженным товарищам о том, что произошло с ней на улице Языков Огня. Какой-то человек в черном, которого она мельком видела при их высадке с «Вестника судьбы», метнул в нее нож и поспешно скрылся.
— Я не знаю, почему он убежал, — закончила Лирит, опустив глаза и разглядывая собственные пальцы. — Он точно хотел убить меня, но по какой-то непонятной причине убежал, так и не метнув в меня второй нож.
Эйрин опустилась на колени рядом с ней и положила свою здоровую руку на руки Лирит.
Мелия тоже подошла к ней и мрачно спросила:
— А ты… ничего не почувствовала, дорогая? Лирит вздохнула:
— Мне показалось, что я ощутила еще чье-то присутствие, но я не совсем уверена в этом. Понимаете… я увидела нечто в Паутине жизни незадолго до того, как на меня напали.
Эйрин почувствовала, как руки Лирит вдруг похолодели.
— Что же, сестра? — чуть слышно произнесла она. Лирит подняла глаза. Мелия ободряюще кивнула ей.
— Ты снова увидела это? Верно? — спросила Мелия. Эйрин крепко сжала руки сестры.
— О чем ты, Лирит? Что ты увидела?
Лирит нервно облизнула губы и произнесла слова, от которых у Эйрин перехватило дыхание:
— Я увидела клубок. Плотно спутанные нити Паутины жизни.
41
Два дня спустя Дарж проснулся, разбуженный серебристым светом луны. Было трудно понять, какое сейчас время суток — раннее утро или поздняя ночь. Над этим городом, похоже, никогда не опускалась тьма, по крайней мере полная. Даже в самый разгар ночи белые стены домов отражали лунный свет, а многочисленные уличные фонари и сиявшие в небесах звезды создавали ощущение вечных сумерек. Здешние ночи не шли ни в какое сравнение с теми, что окутывали земли доминионов — черные, словно чернила, и непроницаемые, как покрывало из плотного черного бархата. Даржу не нравился тусклый ночной свет этого города, потому что он навевал мысли о призраках.
Но их здесь нет, Дарж из Стоунбрейка. Как нет нигде, кроме Эмбара, где они вот уже несколько лет покоятся глубоко под землей.
Но даже если дело действительно так, то почему он так явственно видел их в Ар-Толоре. Мейри и маленького Дарнема, совсем как живых, такими, какими он запомнил их на всю жизнь, за исключением того, что выглядели они гораздо бледнее обычного и гораздо печальнее. Такой грустной Мейри он никогда не видел, даже в ту минуту, когда сказал ей о том, что король велел ему отправляться на охрану северных границ. Там ему предстояло пробыть все лето и всю осень, не дольше, самое позднее до первого снега.
— Пообещай мне вот что, — сказала она, взяв в ладони его лицо. — Все королевское воинство, все рыцари выглядят такими мрачными, будто улыбки помешают им одержать победу над врагом. Обещай мне, что вернешься веселым, с улыбкой на устах!
Ее просьба показалась ему странной, он привык ни в чем ей не отказывать.
Клянусь всем на свете, что выполню твою просьбу!
Однако вернуться с первым снегом Дарж не смог. С наступлением зимы в земли королевства вторглось огромное войско кочевников-северян. Именно Фолкен предупредил эмбарского короля и именно тогда Дарж и познакомился с легендарным бардом. Отряд Даржа получил приказ изгнать противника за пределы королевства и выдворить обратно на север. Вернуться в родное поместье рыцарю удалось лишь ко Дню Среднезимья. В Стоунбрейке его ожидала грустная картина: две свежевырытые могилы — одна большая, вторая поменьше.
— Да благословят их небеса, — прошептала Йирга, жена управляющего имением, в ответ на его немой вопрос. — Лихорадка унесла их жизни. Наверное, боги сочли неразумным разлучать мать и дитя и забрали жизни обоих. Боги проявили милосердие. Да благословят их небеса.
Дарж промолчал в ответ. Он знал, что Йирга не права, что богам неведомо милосердие. Падал снег. Дарж опустился перед могилами на колени и в последний раз в своей жизни заплакал. Он рыдал долго и безутешно, яростно ударяя по замерзшей земле кулаками, в кровь разбивая руки. Рыцарю казалось, что вместе с самыми дорогими ему людьми в могиле похоронено и его собственное сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152