Не случилось ли чего ужасного?
Бросив на Шейна предостерегающий взгляд, девушка поспешила в башню. Когда она вошла в кабинет отца, Якоб поднял на нее взгляд:
— Нейл предупредил тебя?
— Да, батюшка. Много ли солдат? Ты знаешь, кого они ищут?
— Понятия не имею. Я отправил Кигана, чтобы он поразнюхал, что и как. Впрочем, это не вражеское нашествие, если ты так подумала. По большей части на солдатах королевские мундиры, хотя среди них видели и многих гильдийцев.
Дженн сделала глубокий вдох, но это не помогло ей успокоиться. Роберт не может быть в опасности. Ведь если бы солдаты искали его, они бы отправились прямиком в Данлорн.
— Я хочу, чтобы вы с Бенедиктом прекратили всякие дела, пока солдаты здесь, — продолжал Якоб. — Конечно, мы не знаем, что они ищут, но спрашивать об этом небезопасно.
— Конечно, батюшка, — пробормотала Дженн, подходя к окну.
Якоб развернул кресло так, чтобы видеть дочь, и взял ее за руку.
— А знаешь, уже почти год, как ты вернулась домой. Дженн покачала головой:
— Неужели прошло так много времени? Якоб рассмеялся:
— Год это совсем не много времени, дитя, особенно после стольких лет без тебя. Я собираюсь устроить празднество, чтобы отметить годовщину.
— Празднество? — Дженн не могла не улыбнуться воодушевлению отца. — Ты уверен, батюшка, что это удачная мысль?
Якоб решительно кивнул, внезапно став серьезным:
— Ты же знаешь, у тебя остается очень мало времени. До сих пор Селар предоставлял тебе свободу, рассчитывая, верно, что ты пострижешься в монахини. И хотя я был рад видеть тебя, когда ты так быстро вернулась из монастыря, я опасаюсь, что король об этом уже прослышал. У него всюду шпионы. Он оставил тебя в покое, потому что все еще считает свое положение устойчивым. Случись что-нибудь, и тебя снова у меня отнимут.
— Не обязательно, батюшка, — сказала Дженн. Нет, вовсе не обязательно. Она ведь всегда может убежать и, как Финлей, скрыться в пещерах… Провести там всю жизнь, лишившись солнечного света и всего, что она так любит… Что хуже нежеланное супружество или добровольное заточение?
— Ну, — протянул Якоб, — я мог бы найти для тебя мужа сам, но если это не окажется кто-нибудь из приближенных Селара, он найдет способ расстроить свадьбу. Даже если бы нам удалось держать все в секрете, он счел бы это заговором, и нам не поздоровилось бы.
— Может быть, мне все же следует принять постриг, — кивнула Дженн. — Я совсем не уверена, что хочу замуж.
— Ты еще совсем дитя, дорогая, и голова у тебя полна романтических мечтаний, — мягко сказал Якоб. — Я уверен, что замужество и дети придутся тебе больше по сердцу, чем жизнь в обители. Едва ли ты найдешь настоятельницу, которая была бы так же снисходительна, как я.
— Вдруг Селар найдет мне такого же снисходительного супруга. В конце концов, не годится совсем лишать тебя возможности тревожиться, — улыбнулась Дженн.
Якоб хрипло рассмеялся:
— Ну вот, учили тебя, учили и что же: ты только и умеешь, что противоречить собственному отцу!
— Я однажды слышала песенку о девице из Фенлока, — хихикнула Дженн, — но не думаю, что она тебе понравилась бы.
— Определенно нет и особенно из твоих уст.
Дженн наклонилась, поцеловала отца и поспешно вышла из его кабинета. Ей все же удалось не дать обещания никуда не выходить с Бенедиктом этой ночью…
Солнце незаметно опустилось за холмы, окружающие озеро, так что Дженн даже удивилась, обнаружив, что читать без свечи уже не может. Девушка поднялась со скамьи у окна, но прежде чем она сделала хоть шаг, в комнату вошла Адди с горящей свечой в руках.
— Мне подумалось, что вам понадобится свет, госпожа, — начала служанка с улыбкой. — Ваш отец как раз распорядился принести свечи в кабинет. Вы с ним столько читаете, что я все гадаю: и что вы будете делать со всей своей ученостью?
— И все равно этого мало. — Дженн взяла свечу и поставила на круглый стол, который недавно распорядилась принести в комнату. Стол был уже завален книгами, свитками пергамента и перьями. К счастью, Адди не умела читать, да если бы и умела, ничего не поняла бы в текстах, занимавших Дженн. — Ты знаешь, что делать сегодня ночью?
— Да, госпожа. Я уже повидалась с Шейном. Я приготовила вам одежду в гардеробной — и даже не забыла на этот раз запереть дверь.
— Хорошо, — рассмеялась Дженн. Бедная девушка совсем потеряла голову из-за Шейна и была смертельно сражена две ночи назад, когда тот обнаружил, что она забыла такую важную вещь. — Я позову тебя, когда придет время.
— Будьте осторожны, госпожа, — уже от двери сказала Адди; на ее простом некрасивом лице была написана озабоченность. — Я слышала о стражниках. Не попадитесь им.
Когда за служанкой закрылась дверь, Дженн вернулась к столу, придвинула стул и уселась. Перед ней лежало несколько книг труды по истории, по управлению поместьями, а также редкое издание «Битва пламени», хроника завоевания Люсары, написанная люсарцем. Якоб собственными руками вручил книгу дочери; лишь немногие представители великих родов осмеливались хранить у себя этот манускрипт.
Однако внимание Дженн было сосредоточено на листах, покрытых мелкими затейливыми значками. Обещанное Мартой послание… Пока Дженн не прикоснулась к листам, символы и буквы прочесть было невозможно, казалось, перед ней текст на языке, не известном никому из самых ученых книжников. Когда же девушка взяла первый из листов, буквы изменились, и теперь Дженн с легкостью могла прочесть написанное.
… Конечно, к тому времени, когда в Империи дела пошли совсем плохо, наши предки-колдуны, Великая Каббала, уже обзавелись многими последователями. По всему южному континенту были разбросаны дворцы Каббалы, при каждом дворе был ее представитель, у каждого принца опытный учитель. Колдовства боялись, но его и почитали не меньше, чем боевое искусство воина. Ни для кого не было секретом, что любой мелкий правитель, любой честолюбивый барон старался обзавестись собственным колдуном, а еще лучше, развить колдовские силы в себе или в сыне и наследнике. Однако такое никогда не удавалось. В те дни еще не произошло разделения Каббалы на салтипазар Анклав и малахи. Несомненно, среди колдунов были и хорошие, и дурные люди, но структура Каббалы поддерживала равновесие, а преступления наказывались по нашим собственным законам.
К несчастью, сохранилось очень мало работ, объясняющих глубинные причины того, что Империя ополчилась на Каббалу. Да, я знаю, принято считать, что именно Каббала предала Империю, но имеются неоспоримые факты, не проясняющие ситуации, но вызывающие сомнения. Во время мелкой стычки сгорел дворец Каббалы, потому что Империя в помощи отказала. Неожиданно некоторые книги и инструменты, которыми пользовались только колдуны, были обложены высокими пошлинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Бросив на Шейна предостерегающий взгляд, девушка поспешила в башню. Когда она вошла в кабинет отца, Якоб поднял на нее взгляд:
— Нейл предупредил тебя?
— Да, батюшка. Много ли солдат? Ты знаешь, кого они ищут?
— Понятия не имею. Я отправил Кигана, чтобы он поразнюхал, что и как. Впрочем, это не вражеское нашествие, если ты так подумала. По большей части на солдатах королевские мундиры, хотя среди них видели и многих гильдийцев.
Дженн сделала глубокий вдох, но это не помогло ей успокоиться. Роберт не может быть в опасности. Ведь если бы солдаты искали его, они бы отправились прямиком в Данлорн.
— Я хочу, чтобы вы с Бенедиктом прекратили всякие дела, пока солдаты здесь, — продолжал Якоб. — Конечно, мы не знаем, что они ищут, но спрашивать об этом небезопасно.
— Конечно, батюшка, — пробормотала Дженн, подходя к окну.
Якоб развернул кресло так, чтобы видеть дочь, и взял ее за руку.
— А знаешь, уже почти год, как ты вернулась домой. Дженн покачала головой:
— Неужели прошло так много времени? Якоб рассмеялся:
— Год это совсем не много времени, дитя, особенно после стольких лет без тебя. Я собираюсь устроить празднество, чтобы отметить годовщину.
— Празднество? — Дженн не могла не улыбнуться воодушевлению отца. — Ты уверен, батюшка, что это удачная мысль?
Якоб решительно кивнул, внезапно став серьезным:
— Ты же знаешь, у тебя остается очень мало времени. До сих пор Селар предоставлял тебе свободу, рассчитывая, верно, что ты пострижешься в монахини. И хотя я был рад видеть тебя, когда ты так быстро вернулась из монастыря, я опасаюсь, что король об этом уже прослышал. У него всюду шпионы. Он оставил тебя в покое, потому что все еще считает свое положение устойчивым. Случись что-нибудь, и тебя снова у меня отнимут.
— Не обязательно, батюшка, — сказала Дженн. Нет, вовсе не обязательно. Она ведь всегда может убежать и, как Финлей, скрыться в пещерах… Провести там всю жизнь, лишившись солнечного света и всего, что она так любит… Что хуже нежеланное супружество или добровольное заточение?
— Ну, — протянул Якоб, — я мог бы найти для тебя мужа сам, но если это не окажется кто-нибудь из приближенных Селара, он найдет способ расстроить свадьбу. Даже если бы нам удалось держать все в секрете, он счел бы это заговором, и нам не поздоровилось бы.
— Может быть, мне все же следует принять постриг, — кивнула Дженн. — Я совсем не уверена, что хочу замуж.
— Ты еще совсем дитя, дорогая, и голова у тебя полна романтических мечтаний, — мягко сказал Якоб. — Я уверен, что замужество и дети придутся тебе больше по сердцу, чем жизнь в обители. Едва ли ты найдешь настоятельницу, которая была бы так же снисходительна, как я.
— Вдруг Селар найдет мне такого же снисходительного супруга. В конце концов, не годится совсем лишать тебя возможности тревожиться, — улыбнулась Дженн.
Якоб хрипло рассмеялся:
— Ну вот, учили тебя, учили и что же: ты только и умеешь, что противоречить собственному отцу!
— Я однажды слышала песенку о девице из Фенлока, — хихикнула Дженн, — но не думаю, что она тебе понравилась бы.
— Определенно нет и особенно из твоих уст.
Дженн наклонилась, поцеловала отца и поспешно вышла из его кабинета. Ей все же удалось не дать обещания никуда не выходить с Бенедиктом этой ночью…
Солнце незаметно опустилось за холмы, окружающие озеро, так что Дженн даже удивилась, обнаружив, что читать без свечи уже не может. Девушка поднялась со скамьи у окна, но прежде чем она сделала хоть шаг, в комнату вошла Адди с горящей свечой в руках.
— Мне подумалось, что вам понадобится свет, госпожа, — начала служанка с улыбкой. — Ваш отец как раз распорядился принести свечи в кабинет. Вы с ним столько читаете, что я все гадаю: и что вы будете делать со всей своей ученостью?
— И все равно этого мало. — Дженн взяла свечу и поставила на круглый стол, который недавно распорядилась принести в комнату. Стол был уже завален книгами, свитками пергамента и перьями. К счастью, Адди не умела читать, да если бы и умела, ничего не поняла бы в текстах, занимавших Дженн. — Ты знаешь, что делать сегодня ночью?
— Да, госпожа. Я уже повидалась с Шейном. Я приготовила вам одежду в гардеробной — и даже не забыла на этот раз запереть дверь.
— Хорошо, — рассмеялась Дженн. Бедная девушка совсем потеряла голову из-за Шейна и была смертельно сражена две ночи назад, когда тот обнаружил, что она забыла такую важную вещь. — Я позову тебя, когда придет время.
— Будьте осторожны, госпожа, — уже от двери сказала Адди; на ее простом некрасивом лице была написана озабоченность. — Я слышала о стражниках. Не попадитесь им.
Когда за служанкой закрылась дверь, Дженн вернулась к столу, придвинула стул и уселась. Перед ней лежало несколько книг труды по истории, по управлению поместьями, а также редкое издание «Битва пламени», хроника завоевания Люсары, написанная люсарцем. Якоб собственными руками вручил книгу дочери; лишь немногие представители великих родов осмеливались хранить у себя этот манускрипт.
Однако внимание Дженн было сосредоточено на листах, покрытых мелкими затейливыми значками. Обещанное Мартой послание… Пока Дженн не прикоснулась к листам, символы и буквы прочесть было невозможно, казалось, перед ней текст на языке, не известном никому из самых ученых книжников. Когда же девушка взяла первый из листов, буквы изменились, и теперь Дженн с легкостью могла прочесть написанное.
… Конечно, к тому времени, когда в Империи дела пошли совсем плохо, наши предки-колдуны, Великая Каббала, уже обзавелись многими последователями. По всему южному континенту были разбросаны дворцы Каббалы, при каждом дворе был ее представитель, у каждого принца опытный учитель. Колдовства боялись, но его и почитали не меньше, чем боевое искусство воина. Ни для кого не было секретом, что любой мелкий правитель, любой честолюбивый барон старался обзавестись собственным колдуном, а еще лучше, развить колдовские силы в себе или в сыне и наследнике. Однако такое никогда не удавалось. В те дни еще не произошло разделения Каббалы на салтипазар Анклав и малахи. Несомненно, среди колдунов были и хорошие, и дурные люди, но структура Каббалы поддерживала равновесие, а преступления наказывались по нашим собственным законам.
К несчастью, сохранилось очень мало работ, объясняющих глубинные причины того, что Империя ополчилась на Каббалу. Да, я знаю, принято считать, что именно Каббала предала Империю, но имеются неоспоримые факты, не проясняющие ситуации, но вызывающие сомнения. Во время мелкой стычки сгорел дворец Каббалы, потому что Империя в помощи отказала. Неожиданно некоторые книги и инструменты, которыми пользовались только колдуны, были обложены высокими пошлинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136