— Розалинда помолчала. Она сама не подозревала до этого момента, насколько сильны ее чувства. — Если вы не послушаетесь меня, тогда я вынуждена просить, чтобы вы позволили нам уехать без вашей помощи и без сопровождения ваших воинов. Роберт медленно покачал головой и пробормотал:
— О боги, только не снова!
В углу произошло какое-то движение: Дженнифер поднялась на ноги и, ни на кого не глядя, тихо вышла через потайную дверь. Роберт, словно ничего не заметив, повернулся к Розалинде:
— Как угодно, моя королева. Я останусь здесь. А теперь нам нужно поторопиться. Нам предстоит очень многое сделать за короткое время. — Он вышел из кабинета, резко захлопнув за собой дверь.
Патрик услышал шаги на лестнице, но прежде чем он успел подняться с кресла, дверь распахнулась. На пороге стоял Роберт; зеленые глаза его метали молнии. Патрик вскочил, все еще сжимая в руках раскрытую книгу:
— Что случилось?
Роберт сделал глубокий вдох и тщательно закрыл за собой дверь.
— Ты не поверишь, если я тебе расскажу. — Все еще хмурясь, он сел на постель Патрика, словно не замечая кресла у окна.
— Она здесь, да?
— Кто?
— Дженн.
Роберт скрестил руки на груди.
— Да, она здесь.
— Ну и что?
— Ты о чем?
— Не будь таким тупицей, Роберт. Ты же знаешь, о чем я говорю. — Патрик встал перед ним, сунув книгу под мышку. — Ты с ней говорил? Пытался ты заставить ее отказаться от обещания Уилфу?
— Это как мне кажется, было бы чересчур. Ведь она дала такое обещание, чтобы защитить моего брата.
— Не морочь мне голову. Ты говорил с ней о.. ?
— Патрик. — Роберт резко поднялся; его тон совершенно переменился. — Я знаю, что ты собирался скоро уезжать.
Патрик отвернулся от друга и положил книгу на маленький столик.
— Пытаешься поскорее от меня избавиться?
— Не совсем так. — На лице Роберта появилась слабая улыбка. — Я понимаю, что ты еще недостаточно отдохнул от пещер, да и твое боевое умение не подверглось проверке… но не окажешь ли ты мне небольшую услугу?
— Да? Какую же?
— Это займет не больше недели, и к тому же ты сможешь применить свое новое умение ездить верхом. Тебе может также выпасть шанс раз-другой сотворить иллюзию перед очень благородным обществом.
— В чем ты пытаешься меня убедить, Роберт? Нечего играть в прятки я слишком давно тебя знаю. Что я должен сделать?
Роберт помолчал, потом с совершенно невинным выражением протянул:
— Как бы ты посмотрел на то, чтобы стать гильдийцем?
Сад совсем утратил прежнюю красоту. Начав от южной стены, садовники убирали увядшие растения; там, где раньше были яркие клумбы, оставались голые пятна вскопанной земли. Только фруктовые деревья и подстриженные кусты боярышника еще кое-где ласкали глаз зеленью.
Маргарет бродила по дорожкам, радуясь скупым солнечным лучам, и старалась не думать о тревожных новостях, которые узнала от Роберта. Однако его появление у калитки вернуло ее мысли в прежнее русло.
— Наслаждаешься покоем, матушка?
Леди Маргарет посмотрела на сына и взяла его под руку.
— На первый взгляд в саду теперь ничего не происходит, но если заглянуть глубже, то окажется, что насекомые и черви продолжают работу. Существует ли вообще такая вещь, как покой?
— Для ответа на такой вопрос ты выбрала неподходящего человека.
Маргарет искоса бросила взгляд на Роберта:
— Они будут в безопасности, когда уедут отсюда?
— Настолько, насколько это возможно. Все зависит от того, по-прежнему ли Селар не видит во мне угрозы. Можно только надеяться на то, что мое постоянное пребывание в Данлорне дало ему уверенность в моей непричастности к случившемуся. Он ни на мгновение не должен заподозрить, что я стану помогать Розалинде.
— Он верит в то, что ты не нарушишь клятвы.
— Да.
— Прости меня, Роберт, — нахмурив брови, спросила Маргарет, — но почему ты не выступишь против него? Тебе было бы нетрудно найти сторонников.
Роберт ответил не сразу. Глаза его стали суровыми, на щеках заходили желваки.
— Почему никто мне не верит?
— Не верит в чем?
— В том, что дело не в моем желании я просто не могу нарушить клятву. Из этого ничего хорошего не получилось бы. Мне никогда не удалось бы собрать достаточно большое войско, чтобы свергнуть Селара, и я категорически отказываюсь претендовать на корону. Да, я знаю, что многие ненавидят меня за то, что я присягнул Селару, взять хоть Дэвида Маклина, не говоря уже о Финлее.
— Но он же понял…
— Нет, он просто смирился. Простить меня он так и не простил.
Они дошли до каменной скамьи под лимонным деревом, и Маргарет опустилась на нее. Роберт стоял рядом; Маргарет видела по его лицу, что сын встревожен. Почему, даже открыв ей свою тайну, он все еще так много от нее скрывает? О том, что кроется за бесстрастной внешностью, она могла только догадываться.
— Тебе его не хватает, да? — мягко прошептала Маргарет. Роберт никак не откликнулся, и она продолжала: — Ты тоскуешь по возможности быть при дворе Селара, по власти, благодаря которой ты мог многого добиться. Иногда мне кажется, что больше всего ты жалеешь об утраченной дружбе с Селаром. По-моему, поэтому-то ты никогда о нем не говоришь, а может быть, стараешься даже не думать. Не ожидал же ты, что он вернет тебя, когда ты покинул Марсэй? Роберт невесело усмехнулся и понурил голову.
— Послушать тебя, матушка, так я просто чудовище. Почему должен я был ожидать, что король за мной пошлет?
— Ты был единственным, кто оказывал на него благотворное влияние, — пожала плечами Маргарет.
— Неужели все так думают?
— История подтвердила это, мой дорогой. Роберт отвернулся и слегка покачал головой:
— Значит, история ошиблась. Мы были друзьями, только и всего. Никаким влиянием я не пользовался, иначе смог бы… — Роберт умолк, тоже опустился на скамью и оперся локтем о колено. — Правда заключается в том, что я вовсе не хотел уезжать из Марсэя. Мне пришлось это сделать. Оставаться там было невозможно; объяснить тебе причину я не могу.
Маргарет взяла сына за руку.
— Тебе вовсе не нужно оправдывать передо мной свои поступки. Я просто хочу удостовериться, что ты сам себя понимаешь. В конце концов, все случившееся дело твоей совести, а не моей.
Роберт поднял на Маргарет мрачный взгляд:
— Значит, ты считаешь, что я поступил неправильно, когда уехал?
— Ты любил Селара, был ему предан той преданностью, которой знаменит род Дугласов. Не имеет никакого значения, что я думаю. Важно лишь, чтобы ты верил в истину. Ты сделал все, что мог.
— Сделал ли? — На мгновение глаза Роберта вспыхнули холодным блеском. Он прижал руку Маргарет к губам. — Знаешь, я думаю, матушка, что Финлей был прав. Только никогда не говори ему об этом.
Дженн стояла у окна и смотрела, как солнце садится в туманную дымку. Ветерок доносил сладкий запах вереска и далекое блеяние овец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
— О боги, только не снова!
В углу произошло какое-то движение: Дженнифер поднялась на ноги и, ни на кого не глядя, тихо вышла через потайную дверь. Роберт, словно ничего не заметив, повернулся к Розалинде:
— Как угодно, моя королева. Я останусь здесь. А теперь нам нужно поторопиться. Нам предстоит очень многое сделать за короткое время. — Он вышел из кабинета, резко захлопнув за собой дверь.
Патрик услышал шаги на лестнице, но прежде чем он успел подняться с кресла, дверь распахнулась. На пороге стоял Роберт; зеленые глаза его метали молнии. Патрик вскочил, все еще сжимая в руках раскрытую книгу:
— Что случилось?
Роберт сделал глубокий вдох и тщательно закрыл за собой дверь.
— Ты не поверишь, если я тебе расскажу. — Все еще хмурясь, он сел на постель Патрика, словно не замечая кресла у окна.
— Она здесь, да?
— Кто?
— Дженн.
Роберт скрестил руки на груди.
— Да, она здесь.
— Ну и что?
— Ты о чем?
— Не будь таким тупицей, Роберт. Ты же знаешь, о чем я говорю. — Патрик встал перед ним, сунув книгу под мышку. — Ты с ней говорил? Пытался ты заставить ее отказаться от обещания Уилфу?
— Это как мне кажется, было бы чересчур. Ведь она дала такое обещание, чтобы защитить моего брата.
— Не морочь мне голову. Ты говорил с ней о.. ?
— Патрик. — Роберт резко поднялся; его тон совершенно переменился. — Я знаю, что ты собирался скоро уезжать.
Патрик отвернулся от друга и положил книгу на маленький столик.
— Пытаешься поскорее от меня избавиться?
— Не совсем так. — На лице Роберта появилась слабая улыбка. — Я понимаю, что ты еще недостаточно отдохнул от пещер, да и твое боевое умение не подверглось проверке… но не окажешь ли ты мне небольшую услугу?
— Да? Какую же?
— Это займет не больше недели, и к тому же ты сможешь применить свое новое умение ездить верхом. Тебе может также выпасть шанс раз-другой сотворить иллюзию перед очень благородным обществом.
— В чем ты пытаешься меня убедить, Роберт? Нечего играть в прятки я слишком давно тебя знаю. Что я должен сделать?
Роберт помолчал, потом с совершенно невинным выражением протянул:
— Как бы ты посмотрел на то, чтобы стать гильдийцем?
Сад совсем утратил прежнюю красоту. Начав от южной стены, садовники убирали увядшие растения; там, где раньше были яркие клумбы, оставались голые пятна вскопанной земли. Только фруктовые деревья и подстриженные кусты боярышника еще кое-где ласкали глаз зеленью.
Маргарет бродила по дорожкам, радуясь скупым солнечным лучам, и старалась не думать о тревожных новостях, которые узнала от Роберта. Однако его появление у калитки вернуло ее мысли в прежнее русло.
— Наслаждаешься покоем, матушка?
Леди Маргарет посмотрела на сына и взяла его под руку.
— На первый взгляд в саду теперь ничего не происходит, но если заглянуть глубже, то окажется, что насекомые и черви продолжают работу. Существует ли вообще такая вещь, как покой?
— Для ответа на такой вопрос ты выбрала неподходящего человека.
Маргарет искоса бросила взгляд на Роберта:
— Они будут в безопасности, когда уедут отсюда?
— Настолько, насколько это возможно. Все зависит от того, по-прежнему ли Селар не видит во мне угрозы. Можно только надеяться на то, что мое постоянное пребывание в Данлорне дало ему уверенность в моей непричастности к случившемуся. Он ни на мгновение не должен заподозрить, что я стану помогать Розалинде.
— Он верит в то, что ты не нарушишь клятвы.
— Да.
— Прости меня, Роберт, — нахмурив брови, спросила Маргарет, — но почему ты не выступишь против него? Тебе было бы нетрудно найти сторонников.
Роберт ответил не сразу. Глаза его стали суровыми, на щеках заходили желваки.
— Почему никто мне не верит?
— Не верит в чем?
— В том, что дело не в моем желании я просто не могу нарушить клятву. Из этого ничего хорошего не получилось бы. Мне никогда не удалось бы собрать достаточно большое войско, чтобы свергнуть Селара, и я категорически отказываюсь претендовать на корону. Да, я знаю, что многие ненавидят меня за то, что я присягнул Селару, взять хоть Дэвида Маклина, не говоря уже о Финлее.
— Но он же понял…
— Нет, он просто смирился. Простить меня он так и не простил.
Они дошли до каменной скамьи под лимонным деревом, и Маргарет опустилась на нее. Роберт стоял рядом; Маргарет видела по его лицу, что сын встревожен. Почему, даже открыв ей свою тайну, он все еще так много от нее скрывает? О том, что кроется за бесстрастной внешностью, она могла только догадываться.
— Тебе его не хватает, да? — мягко прошептала Маргарет. Роберт никак не откликнулся, и она продолжала: — Ты тоскуешь по возможности быть при дворе Селара, по власти, благодаря которой ты мог многого добиться. Иногда мне кажется, что больше всего ты жалеешь об утраченной дружбе с Селаром. По-моему, поэтому-то ты никогда о нем не говоришь, а может быть, стараешься даже не думать. Не ожидал же ты, что он вернет тебя, когда ты покинул Марсэй? Роберт невесело усмехнулся и понурил голову.
— Послушать тебя, матушка, так я просто чудовище. Почему должен я был ожидать, что король за мной пошлет?
— Ты был единственным, кто оказывал на него благотворное влияние, — пожала плечами Маргарет.
— Неужели все так думают?
— История подтвердила это, мой дорогой. Роберт отвернулся и слегка покачал головой:
— Значит, история ошиблась. Мы были друзьями, только и всего. Никаким влиянием я не пользовался, иначе смог бы… — Роберт умолк, тоже опустился на скамью и оперся локтем о колено. — Правда заключается в том, что я вовсе не хотел уезжать из Марсэя. Мне пришлось это сделать. Оставаться там было невозможно; объяснить тебе причину я не могу.
Маргарет взяла сына за руку.
— Тебе вовсе не нужно оправдывать передо мной свои поступки. Я просто хочу удостовериться, что ты сам себя понимаешь. В конце концов, все случившееся дело твоей совести, а не моей.
Роберт поднял на Маргарет мрачный взгляд:
— Значит, ты считаешь, что я поступил неправильно, когда уехал?
— Ты любил Селара, был ему предан той преданностью, которой знаменит род Дугласов. Не имеет никакого значения, что я думаю. Важно лишь, чтобы ты верил в истину. Ты сделал все, что мог.
— Сделал ли? — На мгновение глаза Роберта вспыхнули холодным блеском. Он прижал руку Маргарет к губам. — Знаешь, я думаю, матушка, что Финлей был прав. Только никогда не говори ему об этом.
Дженн стояла у окна и смотрела, как солнце садится в туманную дымку. Ветерок доносил сладкий запах вереска и далекое блеяние овец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136