Харм вернулся от заправочной станции, забрался в джип, с лязгом захлопнул дверцу. Прежде чем заговорить, он закрыл на мгновение глаза, потер пальцами переносицу. В мусорном ящике убитого полицейские нашли чек из местного магазина, торгующего спортивными товарами. На нем стояла дата – утро того дня, когда обстреляли машину. Полицейские нашли немного денег, рассованных по местам далеко не потайным. Мотивом преступления было не ограбление.
– Оружия у убитого не нашли, – сказал Харм. – Но сейчас выясняется, мог ли он купить оружие. Возможно, именно его и украли. Куинтана обещал прислать ко мне человека, который заберет лапки и проверит, подходят ли они к птице, найденной на кухне в лачуге. Хотя я уверен, что все сойдется. По справкам, наведенным в городишке и ответам соседей, тот парень был холостяком, немного чудаковатым. Регулярно околачивался в баре Сериллос. Исчезал на много дней. Перебивался случайными заработками, плотничал, продавал дрова, выполнял подручные работы.
– Это он стрелял в меня? – спросила Ния.
– Может, он. Но если так все и обстоит, кто застрелил его? Кто еще знал обо всем? Возможно, тот, кто знал, что стрелял он, захотел заставить его замолчать навсегда. Это только предположение. Я не знаю, Ния. Хотя должен сказать, что не понимаю, как бы мог сделать такое Леонард Джакобс? – он посмотрел ей прямо в глаза.
– Вы пытаетесь оправдать Леонарда, чтобы приободрить меня?
– Нет. Всего-навсего, это – мои внутренние ощущения. Он слишком много имеет от вас, его жизнь и благополучие зависят от вашей работы. Не думаю, чтобы он зашел так далеко.
– Но при съемках других фильмов он специально подстраивал критические ситуации, чтобы создать напряженность, заставить всех почувствовать себя сбитыми с толку, ощутить опасность. Он легко мог зайти в домик и зажечь лампу. Мог нанять какого-нибудь парня, чтобы тот выстрелил в машину. Возможно, не для того, чтобы убить меня, а просто чтобы испугать.
Харм на минуту задумался, переосмысливая сказанное ею и накопившиеся факты.
– А потом убил человека, которого нанял для этого дела? Зайдет ли Леонард Джакобс настолько далеко, ради создания драматической напряженности среди труппы? – Харм повернул на запад, приподнял рукав куртки, посмотрел на часы. – Если мы опоздаем немного на обед? ничего не случится? Я дал обещание, которое не могу нарушить.
– Не торопитесь. По правде говоря, мне совсем не хочется снова возвращаться на ранчо. Я не могу там больше оставаться. Я чувствовала бы себя гораздо лучше, если бы могла находиться все время рядом с вами.
Его рука лежала на рычаге переключения скоростей. Ния обнаружила, что случайно положила свою руку сверху, но ее это не встревожило. Он только внимательно посмотрел ей в лицо.
– Хотите остановиться у меня? – спросил он. – Или снять для вас номер в гостинице?
– Я не хочу жить в гостинице. Вы уверены, что я вам не помешаю? Все будет нормально?
– У меня страшный беспорядок, – улыбнулся он, – но думаю, его можно устранить. Вы любите бейсбол? – спросил он.
Она не должна будет спать с ним. Совсем не из-за этого она решила остановиться в его доме. По крайней мере, это не первоочередная причина. Но если это случится, почему бы и нет? Он умен и привлекателен, не заносчив. И, кажется, самый естественный мужчина, которого она когда-либо встречала в своей жизни. Он явно не ослеплен ею, а если и ослеплен, то понял и укротил свой пыл, сохраняя дистанцию. Так никто еще не определял отношений с ней. По крайней мере, никто из мужчин. Что-то вроде дружбы, но с приятным притягивающим теплом между ними, когда они случайно касаются друг друга плечами. Рядом с ним она чувствовала себя уверенно и в безопасности. Она спокойно разглядывала его. Светлые, с легкой сединой волосы спускались на затылок, щетина на подбородке, темные брови, строгий профиль, немного слабовольный подбородок. Не железный мужчина. Живот округло нависал над ремнем. Слава Богу, он не кинозвезда. Но он красив по-своему, сексуален, надежен. Это уже много.
Ния сидела на открытой трибуне с чашкой кофе в руках. Харм сбежал на поле потренировать третье положение. Подошел его сын – худой мальчик с лохматыми светлыми волосами и жидкой косичкой сзади. Харм наклонился и шепнул ему что-то на ухо, похлопал по спине. Выбежала команда игроков. Харм шел рядом с сыном, положив руку ему на плечо. Оба смеялись. Он подтолкнул мальчика к Нии. Никки прищурился на солнце, искоса взглянул на женщину и нахмурился.
– Это Ния Уайтт, Никки. Она снимается в фильмах.
Ребенок одарил ее ухмылкой. У него не было одного зуба впереди.
– Вы снимались в «Бэтмене»?
Ния отрицательно покачала головой.
– А в «Дике Трэей?»
– Нет, то была не я.
– Ну а в какой-нибудь комедийной ленте?
Харм сказал, что сходит за пивом, и направился к буфету. Ребенок выглядел обиженным.
– Вы – новая подружка папы? – спросил он.
– Пока что – нет, – ответила Ния. – Ты считаешь, ему нужна новая подружка?
Никки высунул кончик языка в дырку между зубами, раздумывая.
– Да, – решил он, наконец, – мама выходит замуж. У многих моих друзей целая куча разных мам и пап. Но это совсем не плохо.
– Почему же? – удивилась Ния.
– Больше людей приходит на наши игры? – он произнес фразу с вопросительной интонацией, подняв брови. Ния подумала, что он, должно быть, размышляет, насколько сильной должна быть причина, по которой взрослые так усложняют свою жизнь. Харм вернулся со стаканчиками пива. Они остались еще на одну подачу. Харм повис на стенке рядом с Никки, мальчик раскачивался рядом с отцом, мягко отскакивая от него.
Болельщики. Микки Маус. Бейсбол. Далекий крик памяти из залитой лунным светом комнаты в гостинице на Майорке, вспомнилось Нии. Закат окрасил дома города в шафрановый цвет. Приятный город. Она подумала о том, что в ней возродилась надежда, будто здесь не случится ничего ужасного, если она вообще захочет остаться. Потом сдержала себя – держись настоящего. Не загадывай о будущем.
Они задержались в доме Харма, пока он переодевался в костюм. Черные джинсы, черная куртка спортивного покроя, рубашка из хлопчатобумажной ткани, черный кожаный галстук, ботинки со вставками из змеиной кожи. Влажные, после душа, волосы аккуратно зачесаны назад. Ния одобрительно кивнула:
– Очень красиво.
– Одежда из Лос-Анджелеса, – пояснил Харм. – Я не одевался так с тех пор, как приехал сюда.
По дороге к Тесукве он сказал Нии, что собирается поговорить с Леонардом. Из-за секретности своего положения он чувствует себя скованным, он нервничает. Но не объяснил, почему.
Ния остановилась возле зеркала в гостиной Леонарда и Мирины, прислушиваясь к звону бокалов во внутреннем дворике. Кто-то наигрывал джазовые импровизации на электропианино возле бассейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111